Утром, по пути на расчищаемое поле, я прихватил с собой трехлитровую банку напитка, щедро разбавленного колотым льдом. Благо энергии солнечных панелей с избытком хватает на работу двух небольших холодильников.
Пи-и-ит-т-ть-ь-ь.
- Что осталось, - с виноватыми нотками в голосе Алиска прислонила к камню свою двустволку и протянула мне трехлитровую бутыль. Увы, почти пустую, собственно оставшаяся на дне жидкость это растаявший лед. - Я сама всего пару раз глотнула.
- Верю, - выросшая в среднеазиатском зное девушка легче переносит местный климат. И в целом стойко переносит трудности и лишения, не перетягивая одеяло на себя.
Зато у троих "бесенят их горячего цеха" ноль раскаяния. Работали же-ж. Все пни дожгли. Увы, забава с кострами ребятне стала надоедать. Зато наработался опыт, и даже у самых мощных пней нет ни единого шанса.
И хотя с первой очередью расчищаемых сельхозугодий почти покончено. В дальнейшем придётся привлекать "кочегаров" в принудительном порядке. Или придумать им мотивацию.
Первое проще, второе правильнее и перспективнее на будущее.
- Пап, самолет.
- Да...................., - слово "ладно" застряло в горле. В тяжелом от повышенной влажности воздухе отчетливо слышен басовитый рокот мотора.
Спустя минуту точка превратилась в крупный двухмоторный гидроплан, закладывающий широкую дугу над океаном.
- Бэрэг, отвэть "Баклану". Бэрэг отвэть "Баклану", - запросил хриплый голос с сильным кавказским акцентом.
"Баклан", не у одного меня в порядке с чувством юмора.
- "Берег" слушает, - откликнулась рация Тимура.
- Обозначьте мэсто посадки ракэтами...... Отставить, вижу. Бэрэг,что у вас с вэтром.
И хотя в Поселке развернуто подобие метеостанции, и даже ведется журнал метеонаблюдений, сейчас там никого нет. Все что можно сказать по запросу "Баклана", это без художественных излишеств описать личные ощущения.
- Ветер с моря. Умеренный, почти без порывов, - без художественных излишеств, отозвалась рация голосом Тимура.
Это "Засада". Причем дважды и с большой буквы.
Во-первых - мы еще толком не обустроили временное жилье. И пока даже в планах не значилось развертывание имеющейся у нас мощной радиостанции. Тем более о дежурстве на ней.
Во-вторых - в ближайшее время никаких залетных пассажиров даже близко не ожидалось. Да, Седой предупреждал, что возможно наш Поселок укроет от мира присланных им людей.
Я даже подозревал, что кто из демидовской или московской верхушки готовит себе "запасной аэродром".
Но чтобы вот так сразу? У меня есть только одно объяснение - кто-то из людей Седого крепко вляпался. Очень крепко. И судя по тому, как своевременно на западном побережье появилась новая колония Демидовска, кому положено что-то подозревал и предполагал подобное развитие событий.
- Чего сидим? Ходу встречать дорогих гостей.
- Не нравится мне это, - голосом снежной королевы произнесла Алиса.
- Встречать-то все равно придется. Теперь не отвертимся.
Ребятне не терпится сорваться с места, но орднунг приковывает к вооруженным взрослым.
Тем временем гидроплан полетел над заливом, явно рассматривая место приводнения, и пошел на второй круг, но уже со снижением.
Странно летит, кто-то тяжело и неловко. Вряд ли за край ойкумены отправили неопытного пилота. Может самолет неисправен или перегружен?
Заходивший на посадку пилот, подняв рябь, почти коснулся воды длинными поплавками, но и в этот раз не решился садиться. В последний момент добавив "газу" увел гидроплан на третий заход.
Ох, не хотел бы я быть пассажиром этого борта. Подобные посадки отбеливают волосы на голове без всяких реактивов.
Наконец, с третьего захода, гидроплан коснулся поплавками поверхности залива, окутался пеленой брызг, радужно переливающихся на солнце, и, отставляя за собой пенный след, постепенно замедляясь, скользнул за складки местности.
- Ой, мамочки, он разбился, - пропищала рация голосом Ольги маленькой.
Переходя на быстрый шаг - практически на бег, уточняю ситуацию. - Оля, объясни толком, что случилось?
- Самолёт задел крылом берег и перевернулся.
- Не перевернулся, а спикировал. Правое крыло смяло по двигатель, - внес ясность Тимур.
- Тимур, ты где?
- С Чуком и Генкой бежим к самолету.
- Принято. Олег?
Рация молчит. Степаныч, Олег, Петр и сербы возятся с лесопилкой и скорее всего не слышат вызова.
- Артемий Карлович?
- Мы почти на месте, - запыхавшимся голосом отозвалась рация, - Я отправил Мэй за Мэри и Ольгой. Со мной только Немец, нужны люди, выносить пострадавших!
- Буду минут через двадцать!
- Нам примерно столько же, - тяжело дыша на бегу откликнулся Тимур.
До места крушения ему добираться вдвое дольше, чем мне.
- Долго, - отозвался врач.
- Мы при......авим, - задыхаясь, отозвался Тимур.
Судя по всему, Тимур и его команда и так ломятся, как Т-34 на Берлин. И прибавлять им некуда.
- Беги, - просит Ким.
- Андрюха, отдай Рите ружье.
Своё оружие скидываю Ким. Сейчас скорость определяющий фактор. Огня, дыма и шума в последние дни было столько, что на пути нам вряд ли встретится, что-то крупнее птицы.
Вижу, как Ким хватает Гойко, готового сорваться следом за нами.
Два километра по сильно пересеченной местности уложились в восемь минут. Пожалуй, я бы отыграл у расстояния еще минуту, но резво стартовавший сын выдохся на полпути.
К месту аварии я успел всего на три минуты позже Артемия Карловича, по пути собравшего вокруг себя и довольно толково организовавшего супругу, Мери, Немца и Ольгу. Немец уже лезет в воду, а на берегу возле врачей валяются двое брезентовых носилок, приличных размеров тревожный чемоданчик с красным крестом на боку.
Носилки, медикаменты, есть от чего запыхаться в их-то возрасте.
Берега врезавшейся в берег бухты в основном скалисты и достаточны круты. На всем протяжении береговой линии бухты есть лишь одно толковое место с почти сотней метров галечного пляжа. За пляжем, тремя метрами выше уреза воды раскинулась почти ровная площадка, с легкой руки Ким отведенная под центр будущего поселка.
Согласно, набросанного на тетрадном листе, "Генерального плана развития территорий" здесь предполагается отстроить таверну/кабак/культурный центр - в смысле культурно бу... провести свободное от забот время.
Пока же культурный центр представлен палаткой немца, длинным столом под крытым пальмовыми листьями (от солнца помогает), навесом, наскоро "слепленым" из кривоватых жердей, и летней кухней.
Так что добираться до места аварии Немцу ближе всех.
Учитывая пожелания медиков, больничка раскинулась в уютном закуточке, в трех сотнях метров от культурного центра. Так что и врачам добираться не так чтобы далеко.
Переводя дыхание и дожидаясь отставшего на полсотни метров сына, осматриваю место крушения. Хотя на крушение происшествие явно не тянет, авария - вполне, но не крушение, нет.
Чем-то похожий на Ан-2 самолетик, хотя у него узкий и удлинённый фюзеляж, и два тупорылых двигателя на высокорасположенном крыле. Но есть в дизайне общие черты, явно не скоростные обводы, те же плосколобые двигатели воздушного охлаждения, густо заляпанное кровищей и птичьими перьями глазастое остекление кабины, блюдца иллюминаторов под крылом и сдвинутый к хвосту овал двери, но главное что роднит самолётик с Ан-2 - время, когда они спроектированы, лет этак сорок-пятьдесят назад.
На борту никаких номеров и надписей, только комичное изображение баклана.
И чего спрашивается ему не хватило? Нормально же сел, погасил скорость и явно заходил в сторону пляжа. Однако в пляж не попал. Точнее попал, но не весь. Зацепив правым крылом за выдающийся в бухту отвесный берег, лишился этого крыла и раскорячился на мелководье. Судя по смятой морде, покрытому трещинами и залитому кровью остеклению кабины, действительно уперся модой в грунт (таким его и увидел Тимур), но потом частично выровнялся. Выровнялся бы до конца, если бы не упирался обломанным крылом в скальный берег.
Противоестественно скрипя, словно ее насилуют ломом (в сущности, так оно и было), распахнулась дверь, и после некоторой заминки из нее выпрыгнул мужик. Странно так выпрыгнул, неестественно - словно ему дали хорошего пня под зад. И еще более неестественно, но энергично погреб с сторону от берега.
- Э-э-э-э-э друг, ты как на глиссер не выйди!
"Друг" не прореагировал никак, широко загребая по замысловатой траектории.
Чуть погодя в двери появилась женщина, прижимающая к себе безвольно обмякшего ребенка лет пяти-шести. Тут уже приводнение прошло штатно, "солдатиком" прямо в объятия подоспевшего Немца.
Следующий пошел, мертвецки бледный молодой человек, примерно моего возраста, с вывихнутой или сломанной левой рукой. До крови закусив губу и, похоже, даже не заметив этого, решительно шагнул за борт.
Похоже, мой выход, этого пора спасать, пока не захлебнулся.
Ан, нет, всплыл и гребет, как Чапаев.
Ждем дальше, вдруг будет кто-то с еще более тяжелыми травмами.
Но пока все нормально. Придерживая большие очки, приводнился пожилой мужик интеллигентно-профессорского вида. Дождался выпрыгнувшую следом дородную тетку своего возраста и вместе с ней, цепляясь за поплавок гидросамолёта, добираются до мелководья.
Следующий пошел. И еще один, и еще....
Похоже, внутри самолета кто-то навел порядок, паническое бегство превратилось в организованную эвакуацию.
- Ден, давай к борту, там много неходячих! - сплёвывая горьковатую воду залива прохрипел Немец, вытаскивающий на берег женщину с ребенком.
Мимо меня черной молнией промелькнул Чак, забежал в воду по грудь и принялся озираться, кого бы тут осчастливить своей помощью. Хороший парень, быстроногий почти на две минуты обогнавший Тимура (а Тимур бегун не из последних), вот только плавать не умеет.