Он ответил ей недоброй ухмылкой.
— А возможно, ты недооцениваешь великолепие Тэннера.
— Возможно, — покорно согласилась Джина. — В общем, я ужинаю с Дэнни и была бы рада, если бы ты сегодня ужинал не один, а с Колеттой.
Тэннер не поверил во внезапную перемену настроения Джины. Теперь она как будто призывает его приступить к осуществлению его плана, состоящего в том, чтобы заполучить Колетту в союзники.
— Возможно, я посмотрю, захочет ли Колетта уделить мне время для ужина, — проговорил он.
Войдя вслед за Джиной в квартиру, он сразу же увидел Колетту. Она расположилась на диване, склонившись над своим каталогом. Было видно, что она только что приняла душ. И еще он заметил, что Колетта не ожидала его прихода.
На ней была ночная рубашка, и он увидел, как бьется ее сердце под тонкой материей. Внезапный зуд в пальцах подсказал, что ему не терпится прикоснуться к ней.
— Тэннер! — воскликнула Колетта, привстала с дивана и тщательно запахнула ворот рубашки. — Я не думала...
Она уселась и застенчиво скрестила ноги.
— Не вставайте, пожалуйста, — поспешно сказал Тэннер, — я не задержусь. Я только проводил Джину.
— У меня сегодня встреча, а Тэннер собирался пригласить тебя поужинать. Но ты уже поела, как я вижу. — Джина указала на тарелку с остатками еды, стоявшую рядом с каталогами.
— Да... Я уже поела.
Тэннер уловил нотку разочарования в ее голосе и неожиданно отметил, что тоже разочарован. Наверное, потому, сказал он себе, что надеялся убедить Колетту в своей правоте; тогда она рассчитала бы Джину и попросила бы ее освободить комнату. И у Джины не останется выбора.
Колетта взглянула на подругу.
— У тебя свидание?
Джина заулыбалась, ее глаза сверкнули.
— С Дэнни.
— Джина! Как здорово!
Колетта спрыгнула с дивана и обняла Джину. Перед Тэннером открылась завораживающе кремовая кожа ее бедер. Он отвернулся, борясь с очередной обжигающей волной.
— Ну что ж, я пойду.
Колетта отпустила Джину и снова уселась на диван. Ее щеки порозовели: она вдруг сообразила, что ее одеяние не годится для приема гостей.
— Доброй ночи, Тэннер. И извините за отказ.
Тэннер кивнул и повернулся к сестре.
— Потом позвони мне, пожалуйста, в гостиницу, чтобы я знал, что ты благополучно добралась домой.
— Ой, Тэннер... честное слово...
— По-моему, довольно несложная просьба, — вставила Колетта, и Тэннер послал ей благодарную улыбку.
— Хорошо, хорошо. Позвоню, как только приду. — Джина с досадой вздохнула.
— Благодарю.
Тэннер поцеловал сестру в лоб и бросил последний взгляд на Колетту. Он еще не знал, как проведет ближайшие часы и хочется ли ему провести их на этом диване вместе с хозяйкой квартиры.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Когда Колетта в двенадцатом часу ночи встала, чтобы попить воды, ей показалось, что из-за входной двери доносится какой-то звук.
Вначале она подумала, что эта Джина вернулась домой после встречи с Дэнни. Она выглянула в глазок и увидела Тэннера, прислонившегося к стене.
Какого черта он здесь делает? Ответ не замедлил себя ждать. Боже всемилостивый, да он поджидает Джину после свидания. Джина будет в ужасе, когда подойдет с Дэнни к квартире и увидит, что ее брат притаился в засаде.
Колетта надела длинный, до пола, халат и открыла дверь квартиры.
— Тэннер? Только не говорите мне, что вас привела сюда та причина, которая приходит мне в голову.
— Гм... И что же приходит вам в голову?
— Я полагаю, что вы намерены шпионить за сестрой.
Тэннер усмехнулся; обвинение явно не испугало его.
— Не шпионить. А просто убедиться, что она благополучно добралась до дома.
Колетта покачала головой с невеселой улыбкой.
— Не могу поверить. Войдите хотя бы. Она вас никогда не простит, если увидит, как вы прячетесь в коридоре.
На мгновение Тэннер смутился.
— Вы так думаете? Сейчас уже поздно, и мне бы не хотелось беспокоить вас.
— Меня и так беспокоит бессонница. Заходите, и я приготовлю кофе.
Как и раньше, она ощутила стеснение, когда он, заполняя собой пространство, прошел в кухню через гостиную. А когда он присел к столу, то кухонный гарнитур как бы уменьшился в размерах.
— Простите, если я вмешиваюсь не в свое дело, — заговорила Колетта, включив кофеварку, — но разве раньше Джина никогда ни с кем не встречалась?
— Ну что вы. Она начала встречаться с парнями, когда ей было семнадцать.
— Тогда почему же вы так переживаете?
Когда кофе стал переливаться в стеклянный стакан, Колетта повернулась к Тэннеру, но не выказала желания присесть к столику.
— Я знал тех парней, с которыми Джина встречалась в Фоксране. Я видел, как они росли, знал, что собой представляют их семьи. И они знали меня, знали, что если они перейдут определенные рамки, то будут иметь дело со мной.
— А это настолько страшно? — насмешливо спросила Колетта.
От сексуального изгиба его губ ее немедленно бросило в жар.
— Так мне говорили.
Она достала две чашки, очень надеясь, что какое-то занятие поможет ей не зацикливаться на его улыбке.
— Сливки? Сахар?
— Сойдет просто черный.
Присесть к нему за столик? Немыслимо, стол слишком мал. Да что там, для него мала вся кухня.
— Может быть, перейдем в гостиную? — предложила она.
— Хорошо. Позвольте я возьму чашки.
Он шагнул к ней и вдруг оказался так близко, что она почувствовала тепло, исходящее от его тела.
— Нет-нет, я отнесу.
С чашками в руках Колетта прошла в гостиную, ни на мгновение не забывая о Тэннере, который следовал за ней, поставила одну чашку на кофейный столик, а вторую — на подлокотник кресла, в которое и уселась. Тэннер устроился на диване и сжал чашку в ладонях.
— Что вы можете сказать об этом Дэнни?
Колетта улыбнулась.
— По-моему, вам совершенно не о чем беспокоиться. Он славный парнишка. Они с Джиной начали строить друг другу глазки с первого дня, как она стала работать в магазине. Дней через десять он стал провожать Джину домой. Приятно смотреть, как начинается такой роман.
Тэннер нахмурился и отхлебнул кофе.
— Джине еще рано иметь дело с мужчинами.
Колетта задумалась, затем кивнула.
— Да, я не была бы счастлива, если бы у нее завязалось что-то серьезное в таком возрасте. Мне кажется, для женщины важно твердо встать на ноги, укрепить свою независимость. Только после этого стоит думать о серьезных отношениях с мужчиной.
Тэннер изогнул бровь.
— Значит, этим вы и занимаетесь? Добиваетесь стабильной независимости, чтобы потом заняться личной жизнью?
— Я уже давно независима, — возразила Колетта. — И не испытываю ни желания, ни необходимости впускать в свою жизнь мужчину. Мне нравится зависеть только от самой себя.
— Должно быть, вам одиноко, — заметил Тэннер.
Нет, она не будет чувствовать себя одинокой, если у нее родится ребенок, которого она, возможно, уже вынашивает.
— Мне некогда быть одинокой.
— У нас в Фоксране вы показались бы... неестественной.
Колетта удивленно подняла глаза.
— Неестественной? Это еще почему?
Тэннер усмехнулся.
— В Фоксране большинство одиноких женщин хочет одного: найти хорошего человека. О независимости они не думают. Им хочется быть половинкой одного целого.
Колетта рассмеялась.
— Значит, они — заблуждающиеся души. Насколько я могу судить.
— Вы как-то сказали, что живете самостоятельно с восемнадцати лет. Довольно рано вы зажили по-своему.
— Если бы Лилиана могла, она бы устроила так, чтобы я была сама по себе еще шестилеткой.
— Лилиана?
— Это моя мать, — пояснила Колетта.
Тэннер откинулся на спинку дивана. Бежевая обивка подушек казалась идеальным обрамлением для его смуглого лица.
— Вы называете мать по имени?
Колетта кивнула.
— Мне было десять лет, когда она уговорила меня называть ее Лилианой. Ей не хотелось, чтобы люди знали, что у нее такая большая дочь.
— Итак, вы фактически лишились матери в десять лет. Как и Джина.
Это утверждение застало Колетту врасплох.
— Я никогда раньше об этом не думала.
— А ваш отец? Он умер?
— Представления не имею. Я никогда его не знала. Они с матерью не были в браке. Он оставил ее, когда мне было месяцев шесть. Воспитывали меня сменявшие друг друга «дяди». Моя мать из тех женщин, которые не бывают одинокими.
Тэннер допил кофе и с мрачным видом посмотрел на часы.
— Уже первый час. Что они там делают?
Он поднялся, подошел к окну и выглянул на улицу.
— Послушайте, Тэннер, Дэнни зашел за Джиной почти в девять часов. Они хотели поесть и сходить в кино. Так что вернутся они где-нибудь в час, не раньше.
Тэннер отвернулся от окна и взъерошил волосы.
— Вам известно, что Джине остался всего год до окончания колледжа? Она должна получить диплом учительницы.
— Нет, я не знала. Мне самой всегда хотелось закончить колледж и получить диплом. Может быть, еще кофе?
Ей подумалось: а понимает ли Джина, от чего сознательно отказывается в своем стремлении к свободе?
— Нет, спасибо.
Когда Колетта выключила кофейник и вновь повернулась к Тэннеру, то заметила в его глазах такой блеск, что ее сердце сбилось с ритма.
— Вы таращите на меня глаза, — почти беззвучно выдохнула она.
— Прошу прощения. — Тэннер сделал шаг к ней. — Просто я подумал о том, почему так беспокоился из-за этого свидания.
— И почему же?
Ей хотелось, чтобы он отошел. Ей хотелось, чтобы он приблизился. Воздух в комнате наэлектризовался, и между мужчиной и женщиной побежали искры.
— Потому что я знаю, что начинает твориться в голове у мужчины, когда рядом с ним оказывается красивая женщина. Потому что это самое сейчас творится в голове у меня.
Сердце Колетты вздрогнуло, когда Тэннер дотронулся указательным пальцем до ее щеки.
— Что — это? — шепнула Колетта еще тише.