Спутник этого клиента воспринял его оплошность как оскорбление.
Сверкнул клинок – так сильно, как никто не ожидал, и внезапно вспыхнувший невыносимо яркий свет вызвал у ослепленных и рассерженных темных эльфов стоны и крики.
Не дожидаясь, пока кто-нибудь применит чары тьмы, чтобы приглушить вспышку до нормального полумрака, Джарлакс (разумеется, это он бросил в самую гущу толпы керамический шарик с камешком, сияющим волшебным светом) сразу же запустил второй такой шарик и приготовил третий трюк, задействовав простенькое заклинание из кольца на правой руке.
За миг до того, как дюжина заклинаний дроу справилась с магической вспышкой и залила часть таверны темнотой, Джарлакс заметил два меча в руках атаковавшего – в руках Дювона. Один клинок он направил вперед, а второй резко опустил сверху вниз, нацелившись в ямочку на шее Закнафейна.
Закнафейн только что выхватил оружие и клинком в левой руке поставил блок, отбросив лезвие противника, а правой – во втором блоке – взметнул горизонтально повернутый меч. Великолепный, красивый и быстрый двойной отпор едва не заставил Джарлакса рассмеяться от восхищения Закнафейном и над собственными опасениями, что мастер оружия и впрямь мог напиться.
Но желание смеяться рассеялось, как только свет сменился полной темнотой, поскольку в этот момент удар Дювона швырнул меч Закнафейна вниз и даже вынудил мастера оружия слегка согнуть колени.
Что-то здесь не так.
Даб’най в вихре ослепительного света сосредоточилась на заклинании. Она пыталась подавить опасения, что Джарлакс знает больше, чем ему полагалось, и еще больше боялась подвести его своей неудачей сейчас и жестоко поплатиться за это в будущем.
К тому моменту, как тьма вновь, на сей раз окончательно, скрыла всё вокруг, бывшая жрица завершила заклинание. Мощная волна исцеляющих чар омыла обоих сражающихся – и как раз вовремя: оба уже кричали, словно пронзенные клинками!
А потом, после скрежета лезвия по металлу, раздались еще крики – протеста и гнева.
Даб’най была близка к панике. Она начала читать второе заклинание массового исцеления, намереваясь послать его в направлении дерущихся и надеясь, что оно попадет в цель. Но не успела дочитать до конца, как вернулся свет – обычное освещение зала таверны, и тогда она попыталась разобраться в обстановке.
Даб’най с изумлением увидела, что место схватки опутано магической паутиной, и трое дроу, включая первого нападавшего, полностью запутались в ней, а Закнафейн, оказавшийся с края, старается вырваться.
В таверне теперь блестело множество клинков, и сражавшихся охватывал полукруг дроу с мечами наготове. Даб’най присмотрелась внимательнее и быстро расслабилась. Все они были бойцами Бреган Д’эрт, и к центру их строя уже направлялся Джарлакс.
– Прекратите! – скомандовал предводитель наемников. – Этой ночью здесь не прольется ничья кровь.
– Поздно, – бросил ему Закнафейн. – Это не твоя драка.
– Как ты смеешь вмешиваться?! – воскликнул один из дерущихся, смахнув паутину с губ, но не прикладывая особых усилий, чтобы освободиться полностью.
– Отложите схватку, – поправился Джарлакс. – Вы сможете честно сразиться в переулке позади этого заведения на третью ночь после этой. Договорились?
– Сейчас, завтра или в любой другой день, – отозвался Закнафейн.
– Договорились, – согласился второй.
– До первой крови или до последней? – уточнил Джарлакс.
– До последней капли, – одновременно ответили оба.
Даб’най с шумом втянула воздух. Похоже, спустя три дня она понесет тяжкую утрату – ту или иную.
Теперь остается только вычислить, чей труп принесет ей большую выгоду.
А может, и нет, решила она, услышав следующие слова Джарлакса:
– Неверно. До капитуляции и унижения, которое последует за ней. Это хуже, чем смерть.
Глава 3. Эти странные Облодра
Джарлакс чуть не сломал себе голову, стараясь понять, кто мог инициировать вчерашний конфликт. В подобных ситуациях первым, естественно, стоило задать вопрос: «Кому это выгодно?»
Но в Мензоберранзане, где каждый постоянно стремился что-то выгадать, этот вопрос лишь незначительно сужал список подозреваемых. В данном случае в списке Джарлакса значились некоторые из его наиболее ценных партнеров, уважаемая Верховная Мать одного из старейших и уважаемых правящих Домов города и даже непосредственные участники схватки – оба.
Ему вряд ли удастся решить эту задачу до поединка, но понимание сути могло бы стать единственным способом сохранить жизни двух ценных партнеров.
– Я бы могла спросить, о чем ты думаешь, но, если бы хотела это узнать, уже проникла бы в твои мысли, – раздался голос, нарушивший размышления предводителя наемников.
Он обернулся и увидел миниатюрную женщину-дроу, наводившую на него страх сильнее, чем любой другой обитатель города, включая великую и могущественную Верховную Мать Бэнр.
– Приветствую тебя, Верховная Мать К’йорл, – проговорил он, стараясь прийти в себя и не поддаться загадочному ментальному вмешательству, которым славилась К’йорл и все остальные члены Дома Облодра.
Они были псиониками, чародеями мысли, и не так уж далеко ушли от жуткой расы иллитидов, которых называли проницателями сознания. Джарлакс знал, что все в городе тайно ненавидят Дом Облодра, но выступить против него не решался никто, даже Дом Бэнр.
К’йорл усмехнулась – на ее лице вечно присутствовала эта самодовольная ухмылка!
– Я предупреждала тебя, когда позволила построить твой комплекс здесь, в ущелье Когтя, что когда-нибудь нанесу визит, – сказала она, как всегда напоминая об этом при каждом появлении в естественных по большей части коридорах дома Бреган Д’эрт.
– Ищешь слуг-кобольдов? – поинтересовался Джарлакс.
– Возможно.
– Значит, потребовались мои услуги, – сделал вывод Джарлакс, отчасти вернув обычное самодовольство.
– Пока ты носишь эту повязку – не потребуются, – без обиняков заявила Верховная Мать.
Я не веду дел с теми, кто скрывает от меня свои мысли.
– Но прежде мы работали вместе, великая госпожа.
К’йорл опять усмехнулась, а Джарлакс ощутил необъяснимое желание снять повязку. Его рука непроизвольно поднялась, и он почти сделал это, но в последний момент заставил себя остановиться.
Ее смех прозвучал издевательством. Он понял, что умнейшая Верховная Мать ищет способ преодолеть его магическую защиту.
– Не бойся, Джарлакс Бэнр, – сказала она, и наемник поморщился, услышав произнесенное шепотом свое настоящее имя.
Лишь немногие знали о происхождении Джарлакса и о том, что жертвоприношение третьего сына Верховной Матери Бэнр, предписываемое традицией, стало фарсом благодаря загадочным магическим силам этой самой К’йорл Одран.
– Я считаю тебя полезной и весьма ценной игрушкой, – продолжала К’йорл. – Пока ты не суешься в дела Мензоберранзана, тебе нечего опасаться. Говорят, что Джарлакс знает обо всем, что творится в городе, включая и то, что не стоит вмешиваться в дела, его не касающиеся.
– Я стараюсь, Верховная Мать.
– Когда я смогу убедиться, что ты не только говоришь это, но и думаешь так, тогда поверю.
Джарлакс поднял руки и пожал плечами:
– Значит, скоро?
– Скорее, чем ты думаешь, – ответила К’йорл.
Джарлакс сверкнул усмешкой – широкой улыбкой, в которой для глубоких теней Мензоберранзана было слишком много радости и света.
– Мне пора, – заявила К’йорл. – Я пришла сюда по другому поводу, но решила, что было бы невежливо не навестить – патрона? – этого пещерного поместья.
«Ты пришла доказать, что способна преодолеть новейшую защиту моего дома», – подумал Джарлакс, но ничего не сказал, надеясь, что повязка не позволит ей это «услышать».
Облик К’йорл странным образом задрожал, но Джарлакс не удивился, поскольку уже видел это и раньше. А потом она просто пропала, исчезла полностью, и Джарлакс спросил себя, действительно ли она только что стояла перед ним. Если бы речь шла о любом другом дроу, он мог бы передвинуть повязку на второй глаз, что позволило бы ему видеть в истинном свете, но в присутствии К’йорл он не осмелился снять защиту от ментального вторжения.
И теперь, как будто ему и без того не о чем было подумать, пришлось ломать голову, почему Верховная Мать Облодра пришла именно сегодня.
У него возникло подозрение, что К’йорл могла быть не единственным членом Дома Облодра, кто сегодня спустился в ущелье Когтя.
– Я могу предугадать каждое твое желание, – заявила Аратису Хьюну Квавилен Облодра, старшая и самая многообещающая из дочерей К’йорл. Она лежала поверх него, и оба тела блестели от пота. – Я знаю, чего тебе хочется. Я знаю, что ты ощущаешь, и чувствую вместе с тобой. Вот поэтому мне так нравится делить с тобой постель. – Потом она ответила на возникший у него вопрос, хотя Аратис Хьюн и не успел его озвучить: – Потому что ты такой осторожный и сдержанный. Скрываться от всех, должно быть, очень утомительно. Но от меня тебе ничего не утаить, и твое наслаждение вырывается на свободу подобно гигантскому озеру из скал тесной пещеры. Я в восторге от этой скачки.
Аратис Хьюн, обнаружив, что женщина, познавшая божественную магию Ллос и магию разума Облодра, проникла в его голову, немедленно решил сменить направление мыслей. В конце концов он остановился на том, что действительно его интересовало.
– Потому что так и есть, – ответила Квавилен на его невысказанный вопрос. – Одран и Облодра – это одна и та же фамилия, происходящая из одного источника. Некоторые, как Верховная Мать, называют себя Одран, как было принято до официального признания Паучьей Королевы божеством, так она демонстрирует свое почти полное равнодушие к религиозным обычаям города и самой Паучьей Королеве.
– Ты ведь главная жрица Дома Облодра, – заговорил Аратис Хьюн. – Жрица Ллос. Значит, Одран не подходит для этой роли?
– Вероятно. Когда я стану Верховной Матерью, я сменю свою фамилию на Одран.
– Ты жрица, первая жрица одного из главных Домов, но, как мне кажется, не слишком набожна, – осмелился заметить он. – Разве это не гневит Ллос?