Дальше, все еще копируя маневры Джарлакса, он встал на ноги и ринулся по извивающейся аллее в направлении на северо-восток. Он не удержался от усмешки, услышав щелчки легких арбалетов с угла стены, которая только что осталась позади. По пятам за наемником он пересек Брерин уже на виду и под подбадривающие крики тех, кто знал о состязании и вышел из «Гниющего миконида» на улицу.
Открытый участок позволил им бежать на полной скорости почти бок о бок, но Закнафейн, держась справа от соперника, все же чуть-чуть опережал Джарлакса. От двери таверны их отделяли только две стены: одна высотой по плечи, а вторая – до пояса, и тогда Закнафейн решил воспользоваться новым приемом. Он занес вперед правую ногу, но повернул ступню внутрь, влево. Надежно опираясь и слегка развернувшись, он взмахнул левой ногой позади правой и взмыл вверх, насколько хватило сил. Это движение позволило ему преодолеть высокую стену и приземлиться с другой стороны лицом к Джарлаксу, применившему обычный перекат спиной вперед с опорой на руки.
Закнафейн не медлил ни мгновения, и боковым сальто перелетел через вторую, более низкую стену.
Приземляясь, он побежал еще в воздухе, и под громкие крики ворвался в «Гниющий миконид».
Неподалеку, в районе Нарбонделлин, в том самом поместье, по стене которого пробежали оба участника состязания, молодая Верховная Мать одного из старейших Домов города проявила личный интерес к посыльному из «Гниющего миконида».
– Он сейчас вместе с Джарлаксом, – пояснил курьер, бездомный бродяга. В его жилах крови текло меньше, чем алкоголя, спор изменяющих сознание грибов и плеснежвачки, так что проку от него было немного – для всех, кроме Верховной Матери Биртин.
Стоявший рядом ее мастер оружия, Авинвеса Фей, ухмыльнулся и кивнул.
– Моя сестра тоже там, – доложил Авинвеса своей госпоже, которая выкупила его из банды Джарлакса, отдав немало золота и заклинаний.
– У тебя нет сестер, – напомнила ему Верховная Мать Биртин.
Его предыдущее существование, по крайней мере формально, было мертво и должно быть забыто, и, по ее убеждению, любые отсылки к прошлому были недопустимы. Авинвеса промолчал.
Биртин откинулась назад на своем удобном троне и взмахом руки приказала двум мужчинам удалиться с возвышения.
– Как могла Верховная Мать Мэлис отпустить его в такое время? – спросила она у жрицы Аффин, своей третьей, но, по всей вероятности, самой многообещающей дочери, стоящей у трона. – Она держит в руках множество прядей паутины, и позволить своему важнейшему помощнику так свободно…
– Если только она знает об этом, – ответила Аффин. – Верховная Мать Мэлис нередко… испытывает недомогание, а ее прославленный мастер оружия, как всем известно, отличается непокорным нравом.
– Кроме того, связан тесной дружбой с Джарлаксом, – добавила Верховная Мать Биртин.
Она перевела взгляд вниз и снова махнула рукой, окончательно отпустив Авинвесу и курьера.
– Возможно, это подходящий момент, чтобы избавиться от Закнафейна, Верховная Мать, – произнесла Аффин, как только они остались наедине.
Биртин кивнула, продолжая мысленно оценивать свои возможности. Амбициозные и агрессивные действия Дома До’Урден еще не довели его до прямой конфронтации с Домом Фей-Бранш, но, похоже, это только вопрос времени, если, конечно, Дом До’Урден не лишится такого ценного преимущества, как Закнафейн. Кроме того, здесь присутствуют и личные чувства, поскольку Авинвеса – в прошлом Дювон Тр’арах – до сих пор испытывает сильную вражду к Закнафейну, которого винит в падении своего Дома и семьи.
И неважно, что сам Дювон остался в живых лишь благодаря усилиям Джарлакса и отщепенцев из его буйной банды, – неприязнь к наемнику все равно осталась. Биртин только что увидела это в его взгляде, заметила и нетерпение при одной лишь мысли, что его неприятель может попасть под удар и погибнуть.
Верховная Мать Биртин вложила в Дювона немалые средства, и не только на выкуп его из банды Джарлакса, но и на обучение, экипировку и даже на увеличение его сил и скорости, закрепленные дорогостоящими магами. Она сделала из него настоящего мастера оружия, возможно способного при небольшой поддержке справиться с Закнафейном До’Урденом.
– Как дела у Гелдрина? – спросила она.
Вопрос явно застал врасплох Аффин, и это вызвало разочарование у Биртин. Они сейчас говорят о Закнафейне и обсуждают важное и опасное для Дома дело, грозящее возможной потерей нынешнего мастера оружия. Как же Биртин не поинтересоваться успехами своего младшего сына, недавно вернувшегося из Мили-Магтир? Ведь он, что вполне логично, является преемником Авинвесы, не принадлежащего к роду Фей.
– Он успешно продолжает обучение, – собравшись с мыслями, ответила Аффин.
Верховная Мать Биртин кивнула и потерла пальцами подбородок.
– Но он еще далек от готовности занять должность, требующую огромной ответственности, – озабоченно добавила Аффин.
Биртин снова кивнула, но на этот раз с улыбкой.
– Он мог бы одолеть Закнафейна? – спросила она, обращаясь скорее к самой себе, чем к дочери.
– Нет, – все же ответила Аффин. – Гелдрин? Да мастер оружия Дома До’Урден…
– Да не Гелдрин, глупая, – осадила ее Верховная Мать Биртин. – Неужели ты думаешь, что я пошлю своего многообещающего сына против кого-либо с репутацией Закнафейна До’Урдена?
– А, значит, Авинвеса! – сообразила Аффин. – Судя по слухам о последних приобретениях Верховной Матери Мэлис, я не стала бы ставить против Закнафейна До’Урдена даже в бою с Дантрагом Бэнром или Утегентелем Армго, – признала она. – Ну, с Утегентелем еще возможно.
– Сильно сказано, и, если бы тебя слышала Верховная Мать Бэнр, она со злости сама убила бы Закнафейна, а потом и тебя за оскорбление ее любимого сына Дантрага.
– С Верховной Матерью Биртин я могу говорить откровенно, – с трудом сглотнув, заметила молодая женщина.
– Верно, но такие вещи можешь говорить только мне, дочь. Я не хочу навлечь на нас злобу Верховной Матери Бэнр или этих мстительных Баррисон Дел’Армго. Но ты подсказала интересный ход: пари. Прежде чем делать ставку, стоит задать себе два вопроса. Во-первых, сможешь ли ты помочь выбранной стороне? И во-вторых, можно ли избежать потерь или уменьшить их?
– Значит, известие о том, что Закнафейн покинул стены Дома До’Урден, имеет для нас большое значение, Верховная Мать?
Биртин не ответила, лишь опять слегка кивнула, погружаясь в глубокую задумчивость. У нее немного шансов устоять против Мэлис До’Урден до тех пор, пока она не избавится от этого амбициозного существа. Сумеет ли она сегодня же ночью обернуть эту ситуацию в свою пользу?
И, что более важно, сможет ли она сделать это скрытно, не навлекая неприятностей на Дом Фей-Бранш?
Закнафейн закончил гонку, но, безусловно, еще не выиграл состязание. Прямо перед ним стояли два стола с пятью большими кувшинами густого темного эля на каждом.
Уставший мастер оружия поднял первый кувшин в тот момент, когда Джарлакс только вбежал в комнату. Он наклонил кувшин и осушил его в один прием.
Джарлакс сделал то же самое, но выпил первый кувшин немного быстрее.
К третьей порции Джарлакс слегка вырвался вперед, но ни один из соперников не осушил третий кувшин так же быстро, как и два первых.
Закнафейн, покачнувшись, схватился рукой за край стола и постарался утихомирить желудок. Все пять кувшинов надо было осушить, не допустив рвоты.
Он поднял следующий сосуд, когда Джарлакс уже наполовину опустошил четвертый кувшин.
Но прикончил он его первым, поскольку Джарлаксу пришлось прерваться и несколько раз осторожно рыгнуть.
Соперники немигающим взглядом таращились друг на друга, приканчивая последние капли эля.
Джарлакс пил быстрее – слишком быстро – и, едва допив, одной рукой уронил кувшин на стол, а другой торжествующе взмахнул, но в этот миг он уступил в состязании, проиграв схватку с собственным желудком.
Закнафейн отошел на шаг и стал пить медленнее – теперь уже не было нужды торопиться. Не отрывая губ от края кувшина, он несколько раз рыгнул, уже не беспокоясь о времени.
Закнафейн благополучно осушил кувшин. Он победил Джарлакса.
– Двадцать два – двадцать два, – произнес он.
– Ты запомнил? – удивился Джарлакс.
– Я долгое время скрипел зубами, вспоминая, что ты выиграл на одну гонку больше. И всегда думал при этом, что после сорока трех состязаний Джарлакс так вовремя покинул Мензоберранзан на целых два года.
Джарлакс расхохотался. Все было действительно так, хотя уезжал он, вовсе не думая о состязаниях. Просто обстоятельства в Верхнем Мире в тот момент были чересчур соблазнительны, чтобы он мог остаться.
– Ты понимаешь, что это значит? – спросил он у Закнафейна.
– Я скоро вернусь, чтобы устроить еще одно соревнование, – заверил его мастер оружия.
Собравшиеся вокруг посетители таверны одобрительно загудели.
– Жду с нетерпением… тем более теперь, когда мне известен твой заключительный прием, – предупредил Джарлакс под оживленные возгласы.
– И ты, несомненно, попытаешься его усовершенствовать, – парировал Закнафейн, и посетители вновь возбужденно загалдели.
Джарлакс тряхнул головой.
– Я изобрету что-нибудь получше.
– Тогда мне придется использовать несколько других приемов, более совершенных, приготовленных для других препятствий на нашем маршруте.
После такого решительного ответа Закнафейна ликующие крики, вызванные обещанием Джарлакса, многократно усилились.
Джарлакс щелкнул пальцами и высоко поднял руку, чтобы поймать брошенный ему барменом жезл. Вместе с Закнафейном он на дрожащих ногах добрался до свободного столика у стены, ткнул в него жезлом и произнес несколько повелительных слов, развеявших пространство вне измерений, созданное для возврата оставленных им и Закнафейном вещей, кроме поясной сумки и портативной дыры, отданных на хранение Харбондейру и Даб’най.
Помещать такие вещи в пространство вне измерений было бы крайне неразумно!