Ромео почувствовал, что кто-то сверлит взглядом его затылок. Он обернулся и боковым зрением увидел Люсинду, распластавшуюся на скамейке соседнего подъезда.
«Приперлась! Выслеживает! Ну, идиотка!» — Его раздражение усиливалось бесконечной болтовней рядом идущей девушки. Она не замолкала ни на минуту.
— Милый, я устала от этих командировок, от грязной столицы, от разлуки с тобой. Я так скучаю по тебе и все время думаю о нас!
— У нас с тобой еще много дел, и скучать некогда.
— А если я скучаю? Может, завтра мы поедем вместе?
— Это плохая идея. — Ему даже не хотелось обсуждать ее глупости. Она должна находиться там, где он сказал, и выполнять его поручения. Он оплачивает ей съемное жилье, да и вообще, она имеет деньги, он делится с ней своим заработком! Мужчина еще раз осторожно оглянулся — Люсинды на скамейке уже не было.
Его бабушка и мама с детства утверждали, что нужно быть сильным, уметь преодолевать все невзгоды и препятствия. Рассказы о том, что кроме этого умения в жизни человека должна быть любовь, которая окрашивает происходящее в яркие позитивные тона, когда совершается много хороших и добрых дел, напрочь отметались. В их семье самым главным был он сам, его физическое состояние после перенесенных операций по устранению волчьей пасти. Ромео привык, что он главный, любимый и неповторимый. Его сердце привыкло принимать любовь, но чтобы любовь отдавать, — об этом он ничего не знал. После непродолжительного времени Ромео надоедали все женщины — своей разговорчивостью, приглашениями в кино, задариванием безделушками, душевными страданиями, желанием проникнуть в его душу, парализовать его волю и подчинить себе.
Чем активнее демонстрировали представительницы противоположного пола перед ним свои несомненные достоинства и желание быть с ним, тем сильнее отталкивали его от себя. Он знал, почему задержалась у него стареющая Люсинда.
Во-первых, он чувствовал, что ей хорошо с ним, он давал ей жизненные силы, и это повышало его мужскую самооценку, во-вторых, от нее исходила какая-то материнская любовь, нежная опека, как будто он окунулся в детство. Он был уверен, что у нее нет претензий, только вот зачем она сидела в такой дурацкой позе на соседней скамейке? Сегодня был «не ее день», и ему незачем перед нею отчитываться.
Но любовь у него все-таки была, со всей гаммой чувств, — яркая, страстная, всепоглощающая. Любовь к божественному металлу — золоту.
Впервые он обратил внимание на мамину золотую подвеску в восьмилетнем возрасте и попробовал ее надкусить.
— Это золото, сынок. Его не надо кусать, им надо любоваться.
— Золото — это что? — Он впервые тогда услышал это слово.
— Золото — это драгоценный металл. — И мама рассказала ему про золотое руно, сокровища фараонов, про алхимиков и пиратов-золотоискателей. Это было так удивительно, загадочно и необычно! Металл, даже пусть драгоценный, управлял судьбами людей, странами и континентами. Позже он много читал приключенческой литературы, где обязательно были неслыханные золотые богатства, совершаемые ради «золотого тельца» убийства, похищения. Золото имело обыкновение оставлять после себя мрачные и кровавые следы, истреблять целые народы, устраивать «золотой геноцид».
Особенно ему нравилась история про царя Соломона, который, по преданию, получил от царицы Савской сто двадцать центнеров золота на строительство храма в Иерусалиме. Он с замиранием сердца представлял, какая это гора золота. Уже в старших классах он увлекся книгой «Угрюм-река» и был очарован главным героем — золотопромышленником Прохором Громовым. Были еще и другие, ныне забытые писатели: Дмитрий Мамин-Сибиряк с его «Золотом», Николай Латкин «На золотых промыслах» и многие другие, рангом пониже. Он знал много историй о золоте скифов, о золоте Колчака и знал легенду об Эльдорадо, мифической стране, богатой золотом.
Вся «золотая информация» складировалась в его сознании, с каждым годом накапливаясь, и в какой-то момент он осознал, что золото — это первая и единственная любовь его жизни. Ему надо находиться рядом с этим металлом, ощущать его, осязать, брать в руки, любоваться, пробовать на зуб, владеть им. Золото обладало для него невероятной энергетикой, подпитывало его мысли и желания. Оно было для него магией и божеством одновременно, выше еды, женщин, да и человеческой жизни тоже.
Мужчина удержался от нахлынувшей «золотой лихорадки», не стал старателем, не поехал рабочим на золотые прииски в сибирскую глухомань или в мерзлоту Якутии. Он был уверен, что не позволит золотым иллюзиям манипулировать им, он сделает все, чтобы любимый металл работал на его благосостояние. Он не понимал, что золото давно завладело его умом и сердцем, и из этой «золотой паутины» выбраться невозможно.
Приехав к постели умирающей бабки, он еще не знал, какой разговор им предстоит. Старуха протянула ему тряпицу, в которую были завернуты несколько золотых самородков.
— Вот, возьми, внучок. Они достались мне от первого мужа, он работал старателем на прииске в Якутии, нашел их там и всю жизнь боялся, что за ними придут и отберут.
Он видел самородки только на картинках, и они уже тогда волновали его, а тут были настоящие, реальные! Он взял их в руку и взвесил на ладони. Металл был тяжелым и теплым.
— Это целое состояние, мальчик!
Они с матерью похоронили бабку как положено, и он опять уехал на учебу, только теперь он был не один — с ним были его «золотые солдатики».
Получив высшее образование, мужчина не оставил «золотую мечту» и решил, что может использовать свои знания, чтобы приумножить количество золотых слитков. Они производили на него магическое действие, это был солнечный металл, мощный, активный и сильный.
Свой бизнес он начал с того, что изготавливал дома простенькие медные колечки, покрывал тонким слоем золота и продавал через цыган как золотые. Кроме того, он поставил на поток изготовление серебряных икон и крестиков. Мысль разбирать старые приборы тоже пригодилась, благо на работе их было много, он вытаскивал контакты из драгметаллов — золота и серебра. Если государству на это было наплевать, то в его деле учитывался каждый грамм и прирастал еще одним граммом, потом еще одним. Он не чурался никакой работы. Мужчина выверял каждый свой шаг, продумывал мелочи, чтобы золотые запасы в его сейфе пополнялись.
Он медленно, но верно создавал свою «золотую империю», где был наверху пирамиды, где управлял людьми и, как ему казалось, золотом тоже. Ромео предпочитал быть с золотом один на один — вечерами, закрывая шторы и включая подсветку, он любовался своим богатством и чувствовал особый контакт с драгметаллом. А потом, потом появилась красивая идея, она базировалась на химических знаниях, и он решил, что у него все получится.
Бизнес требовал расширения, и он нашел контакты для сбыта продукции в Москве, после чего направил туда девушку по имени Лера, которая на самом деле хорошо справлялась с ролью курьера. Он оплачивал ей аренду простенькой квартиры в Подмосковье, платил зарплату и изредка спал с ней. Последнее время Лера начала брыкаться:
— Я устала, милый, я устала. Мне так надоела эта сумасшедшая Москва, эти люди, спешащие по свои делам, эти аэропорты и еда в самолете! Почему мы не можем быть вместе?
— Надо немного потерпеть, — повторял он одну и ту же фразу.
— Сколько, сколько я могу терпеть! Ты говоришь это уже который раз!
— Мы, конечно, можем прикрыть дело, но тогда помножим на ноль мечту о домике на Кипре. Это ведь была твоя идея. — Мужчина не стал сообщать даме, что никаких ее «хотелок» он в ум и не брал. Еще полгода, и он откажется от ее услуг, найдет другого курьера, потому что ее навязчивые предложения начали его раздражать, а это значит, что может застопориться дело, на которое он положил так много времени и сил. Женщины только мешали ему в достижении цели.
— Я, конечно, могу потерпеть, — ныла Лера, — но ты совсем не обращаешь на меня внимания, у тебя, наверное, появилась другая… Давай поедем куда-нибудь отдохнуть, например, в Таиланд.
— Давай не сейчас, у меня образовалось очень много проблем на работе.
Мужчина подумал, что если он и поедет куда-нибудь отдыхать, то найдет себе компанию поинтересней. Лерка в эту компанию точно не входит.
Глава 16
— Мед! Что у тебя случилось? Ты покупаешь дом в Испании?
— Кевин! — Юля раскраснелась от удовольствия, услышав его голос. — Нет, Кевин. Я бы не рискнула без тебя купить дом, хоть в Испании, хоть в Додонове.
— Мед, я тебя не понимаю. Что значит «рискнула» и кто такая «Додоново»?
— Додоново — это соседняя деревня. Недалеко от нашего города. А рискнуть — это попытка что-то сделать.
— Без меня, Джулия, ты не надо рискнуть.
— Мне надо помочь, Кевин, помочь одной женщине. Это касается моей работы, газеты. Ты что-нибудь узнал?
— Конечно, Мед! Такой дома, такой адреса в Терревьехе Коста-Бланка нет. Никто не выставлял на продажу дом. Это фальшивка, Джулия, будь осторожно. Обещай мне осторожность.
— Ну конечно, Кевин, конечно. Я буду осторожна, — пообещала она и тут же забыла о данном слове, потому что ей надо было разобраться, кто и зачем следит за Марией Петровной.
Но вот как теперь сказать вдове, что такого дома в Испании нет? Для начала Юля будет ждать подтверждения того, что сказал Кевин, от одноклассника Володи Савченко, он обещал отыскать нотариуса по фамилии Камышев. По журналистской привычке она получала информацию из разных источников, так ее приучила профессия, ее главред Заурский.
У разных людей может быть разный взгляд на одно и то же событие, и поэтому из всего вороха информации нужно вычленить факт, то есть подкрепленное надежными свидетельствами событие. А дальше факт должен быть не просто установлен, а проверен и перепроверен.
Она не сомневается, что Кевин сказал ей правду, на официальных сайтах продажи испанской недвижимости такой дом не выставлялся, и адреса такого нет. Источником информации в данном случае был Интернет, а это значит, что возможен спам, фейк и прочие интернет-причуды. Пока она обязана в информации сомневаться и проверить ее на прочность. Она не понаслышке знает, как это бывает, — газетные утки, сплетни, домыслы и даже технические ошибки и опечатки.