Имена у камней цвета меда были разными, но ласковыми. Малыш, Любимец, Кукла, Божок. Все свои самородки он знал наизусть — их изгибы, линии, округлости. Мужчина понимал, что размер самородков, их форма, включения пород вместе с характеристикой места находки — информация для прогноза коренных месторождений золота, но самородки приобретаются и изымаются из обращения только государством, таков закон, а сдача государству самородков «на возмездной основе» не окупает никакие затраты в их поиске.
Осознавать, что он выиграл «партию у государства», было приятно и лестно. Любимые золотые камушки стали смыслом его жизни, его зависимостью. Бабка хорошо понимала своего единственного внука и не поскупилась. Самородки, которые он получил из рук умирающей, стали первыми в его коллекции и самыми любимыми.
Он знал о золотых самородках буквально все, или почти все, и специально ездил на Урал, чтобы посмотреть знаменитый, самый крупный золотой самородок в мире, который носил имя «Большой треугольник» и весил около сорока килограммов. Его личная коллекция пополнялась каждый год, и ради этого он затеял этот нудный бизнес, имел у себя дома лабораторию, где отрабатывал технологии золочения и придавал простым изделиям вид золотых вещей. Свою опытную технологию, проверенную не один раз, он опробовал потом в своем цехе, — грех не воспользоваться тем, что преподносит тебе судьба. Он придумал совершенно новый электролит для осаждения золота и если бы вдруг захотел, то вполне смог бы оформить патент на изобретение. Электролитом гальваническая ванна заправлялась ночью, в это время в цехе было мало народа, а у него всегда была причина прийти в цех, проконтролировать, как идет работа в третью смену. Сбой произошел однажды, когда Крупинкин не успел поменять электролит, и пришлось организовать аварию. Благо, новенькая лаборантка ничего не успела сообразить, кроме того, что на анализ в заводскую лабораторию нести нечего. Под шумок гальваник непостижимым образом украл золотую и серебряную пластины, которые находились в ваннах как аноды.
— Вляпаемся мы, — гудел тогда Крупинкин, считая, что он подставился по полной программе.
— Ты слушай, что я тебе говорю, и никто не подставится, — парировал Кубарев-Ромео. — За драгметаллы в цехе отвечаю я, поэтому комиссию по расследованию цехового происшествия тоже я буду возглавлять.
Особого труда не надо было прилагать, чтобы все спустили «на тормозах» — работа в цехе не должна отличаться от работы в стране.
С гальваником Федором Крупинкиным его тоже свела судьба, на которую он не обижался. Судьба любит сильных — и мужчина причислял себя к ним. Стоило в его жизни возникнуть проблеме, как что-то, наверное, происходило на небесах, и рядом появлялся нужный человек, менялись неразрешимые обстоятельства, и обнаруживался выход из непреодолимой, казалось бы, ситуации. Он подошел к гальванику на «запах» — так пахли деньги, желания, изворотливость, коварство, возможность участия в сомнительном мероприятии. Кубарев долго приглядывался к маленькому человеку, в котором чувствовал на подсознательном уровне хищника, его страсть и желание, и умело начал манипулировать этим. Федор Крупинкин почувствовал в Анатолии Кубареве уверенность и властность, он был жаден до денег и до работы.
Первую просьбу заместителя начальника цеха гальваник выполнил с осторожностью и на время затих, затаился, но Анатолий рассчитался с ним щедро, поэтому, выждав время, Крупинкин подошел к нему сам.
— Анатолий Анатольевич! Может, вы мне еще какое поручение дадите, я понятливый, я вам пригожусь!
— Раз понятливый, жди, когда подойду.
Крупинкин не стал лезть на рожон, а просто ждал.
Анатолий как раз дома закончил последние опыты с электролитом и решил, что пора переходить к производственным мощностям, и здесь гальваник ему понадобился. В ночную смену они заправили ванну, опробовали партию деталей и остались довольны.
— От золотого покрытия не отличишь, так же блестит. Внешний вид отличный, — знающе утверждал Крупинкин.
— Мне тоже кажется неплохо, — согласился Кубарев. Ночная работа их как бы объединила.
— А что будем делать с сэкономленным золотом? — нагло поинтересовался Федор.
— Высаживать из раствора, какие могут быть разговоры! Это уже мои проблемы. — Он планировал его для покрытия новой партии колец.
— За это, начальник, по головке не погладят, — перешел Федор почти на блатной жаргон.
— Мы с тобой давай договоримся на берегу этой ванны. — Анатолий похлопал по краю гальванического сооружения. — Ты выполняешь заданные действия по моему устному техпроцессу и получаешь за это деньги. Лабораторию, контролеров и прочие административные заморочки я беру на себя. Если тебя устраивает — по рукам, если нет — буду искать другие варианты.
— А вы лучше меня в цехе гальваника не найдете!
— Я не понял, это «да» или «нет»?
— Я соглашусь, ты мужик дельный, лихо с электролитом придумал.
— Только давай сразу договоримся, чтобы мне не тыкать.
Федор мрачно посмотрел на него и недовольно произнес:
— Да мне как-то все равно.
— Значит, будем считать, что договорились.
В последующее время Федор Крупинкин работал при необходимости в ночную смену, высаженное из раствора золото молча отдавал, деньги брал охотно и с настроением.
Кубарев решил вопросы не только с заводской лабораторией, но и с отчетами по драгметаллам. По цеховому приказу он вел эту тему и проводил документально все так, чтобы придраться было не к чему, только вот однажды Федор начал разговор:
— Вы не хотите мне жалованье прибавить?
— Пока такой возможности нет. Я и так хорошо плачу.
— Я лично сильно рискую, ребята косятся.
— Пусть косятся.
Анатолий Кубарев был в хорошем настроении, он точно знал, что девушка с красивым именем Валерия, с которой он специально познакомился в магазине нижнего белья, приемная дочка Крупинкина. Ему нужно было знать все о жизни Федора, его привычки и пристрастия. Мужчина просчитывал каждый свой шаг, и риски должны исключаться. Информация — это всего лишь отражение фактов материального мира, и когда он поймет, что на Федора больше полагаться нельзя, то примет единственно верное решение.
Девушка отчима не любила, уж слишком жизнь с ним казалась скудной. Анатолий много узнал об особенностях характера гальваника, но самым любопытным фактом оказалась переписка отчима и падчерицы на сайте знакомств. Анатолий наблюдал, чтобы интернет-диалог не угасал, а, наоборот, приобретал глубокий любовный характер.
— Ты, Лерка, страдать не умеешь, — говорил он, редактируя ее послания. — Нет у тебя в тексте энергетики любви.
— Да давай уже бросим эти дурацкие испанские письма ему писать! Поиздевалась я над ним, да и будет. Он уже наказан, не хочу больше.
— Не хочешь, не пиши. Я сам писать буду. У меня, кстати, это получается лучше.
Он отметил, что у Крупинкина не было особого опыта пребывания на сайте знакомств, да и любовного опыта тоже, поэтому красивые письма о любви от женщины из далекой и неизвестной страны ложились ему на сердце и душу мягким бархатом.
— Да зачем тебе этот скупердяй Крупинкин, маета одна? — удивлялась Лера.
— Пригодится, в жизни все пригодится.
Ему нужны были тайные рычаги, которыми при случае он мог воздействовать на гальваника. Как воспользоваться дурацкой перепиской, он пока не знал, но мысль берег, откладывал на потом и точно знал, что ей обязательно воспользуется. Так и вышло. В очередной раз, когда Крупинкин завел песню о том, что ему мало денег и надо «увеличить жалование», Кубарев спросил:
— А куда тебе деньги? Дочь выросла, жена состарилась. На молодой решил жениться?
— Не придумывайте! Деньги лишними не бывают.
— Надо жить здесь и сейчас, уметь красиво одеваться, вкусно есть, любить женщин. Для этого нужны деньги, для этого можно рисковать. Может, виллу решил в Испании купить? — С чего вдруг он придумал про виллу, объяснить было невозможно, как-то так, соскочило с языка.
— А сколько стоит вилла в Испании? — вдруг поинтересовался Крупинкин.
— Не знаю, но могу спросить. У меня один знакомый собрался недвижимость в Испании продавать.
— Узнайте, если не трудно.
Анатолий пожал плечами, не подозревая, какую бурю сомнений и эмоций вызвал в душе Федора Павловича своим наивным вопросом и дальнейшей информацией.
Глава 35
— Как пустая флешка? — Заурский ничего не понимал. — Мила Сергеевна, а вы проверили файл, когда скачали с компьютера?
— В том то и дело, что все проверила. Может, у Юли тоже какие-то проблемы с компьютером, бывает такое массовое компьютерное заражение!
— Первый раз слышу, связывайся с ней, пусть по почте кидает статью.
— Егор Петрович, а нам только завтра сеть компьютерную восстановят.
— Давайте думать, как номер спасать. Что-то есть в загашниках из материалов?
— Есть там немного, переносили из номера в номер материал под рубрикой «Здоровье». Давайте его поставим. Вы его две недели назад читали, помните?
— Это про то, что жизнь не должна быть унылым путешествием в могилу с намерением сохранить тело привлекательным и здоровым до последних дней? — с подозрением спросил Заурский.
— Ну да, хорошая статья про то, что некоторые люди так увлекаются оздоровлением, что не успевают жить, — весело поддакнула Мила Сергеевна.
— Давай ее поставим, посмотри подборку новостийной ленты и звони Сорневой, чтобы везла статью.
— Хорошо, хорошо. — Мила Сергеевна выскочила от главреда возбужденная. Конечно, она позвонит сейчас Юльке, но результат известен заранее. Однако сначала, сначала она наберет номер Ромео-Кубарева.
— Привет! Чем ты занят? Я могу приехать, мне нужно срочно поговорить с тобой.
— Почему срочно? У меня был сегодня тяжелый день, я из столицы прилетел, в ночь на работу, — недовольно ответил он.
— Мне как раз по поводу твоей работы надо переговорить. — Люсинда — Мила Сергеевна была настойчива.