Несмотря на обилие самой разнообразной информации из разных источников, я так и не мог найти однозначный ответ на вопрос «Что делать дальше?». Одинаково подходящими и столь же неудобными были все варианты. Отъезд – это проблемы с обустройством на новом месте, врастание в жизнь. Хоть в Югорской республике, хоть в других образованиях. Даже в Европе или в Америке придется какое-то время потратить на осваивание.
К тому же остается вопрос с Миленой. Она-то вряд ли захочет покидать республику, ярая патриотка, доброволец. Да и потом – как ее перевозить? Ведь обычные средства передвижения не подходят. А показывать установку постороннему, даже очень любимому человеку я не мог. Не имел права.
Поймав себя на том, что уже третий или четвертый раз называю Милену любимой, подумал, что она действительно стала таковой. И что все же влип в ту же историю, что и миллионы мужчин до меня. Причем в довольно неудачное время.
– Любовь нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь… – напел я под нос, отключая сканер и ноутбук.
«Подождем с принятием решения до завтра, – подумал я перед тем, как лечь спать. – Утро вечера мудренее. Завтра что-то определится. С планами республики, с планами каганата. И эта девчонка приедет. Тогда и будем думать. Одно пока ясно стопроцентно – с работой в отделе покончено. Не полез бы только Березин выяснять отношения. Не сдержу еще своего двойника – точно прибьет придурка!..»
…А ночью я подтягивался. На турнике. Во сне, конечно, потому что слишком легко это выходило. Тело стало невесомым, и мышцы рук без особых усилий поднимали тело к перекладине.
– …Двести сорок три, двести сорок четыре, – отсчитывал за спиной менторский голос. – Неплохой результат. Изменения пошли тебе на пользу.
– Мог бы обойтись и без них. Мне и своих сил хватало. – Я, оказывается, еще и разговариваю во время подтягивания.
– Не скажи. Своих сил тебе хватало раньше. А теперь без новых возможностей ты не проживешь.
– Это как?
– Вспомни завал в Периметре. Или бои на Миренаде. Не будь ты измененным, просто не выжил бы.
– Может быть. – Руки продолжали работу, вздымая тело вверх и плавно опуская вниз. По идее, мышцы должны были хоть немного устать, но пока я никаких признаков не заметил. – Но не возникни Ворота и Периметр, не попал бы в такие переделки. Это еще лучше.
– Двести семьдесят шесть. А вот это от тебя уже не завит. Что произошло, то произошло. Назад пути нет.
Голос звучал ровно, без эмоций, словно за моей спиной стоял робот. Впрочем, может, робот там и был. Я как-то не испытывал большого желания оглядываться. Да и некогда.
– Нет. А жаль. Тогда объясни, зачем все это. Решил сделать из меня суперкачка? Ну подтянусь я пятьсот раз. Ну прыгну с места на десять метров. Или стометровку за три секунды пробегу. Какой толк?
Тот, кто стоял за спиной, сделал паузу, словно размышлял, стоит ли отвечать вообще. Потом сказал:
– А ты решил, что моя задача – натренировать твои мышцы?
– Вроде того…
– Ты не прав. Мне все равно, каковы твои достижения. Сила, скорость, реакция, выносливость – побочный эффект. Скажем так, базовые условия. Но никак не самоцель… Двести восемьдесят девять, двести девяносто. Не устал?
– Пока нет. На рекорд иду. Раньше подтягивался не больше двадцати пяти раз.
Я действительно не испытывал никакого дискомфорта. Тело ровно ходило вверх-вниз, мышцы рук равномерно сокращались. Пожалуй, только пальцы слегка занемели. Пустяки…
– Базовые условия, говоришь? Для чего?
– Пока без ответа. Я уже объяснял – придет время, все узнаешь.
– Ладно, оставим мышцы в покое. А что с головой? Что за видения, падения и прочая хрень? То таю на глазах, то в камень превращаюсь. Магия, что ли?
– Сам-то понял, что сказал? Какая магия? Впрочем… ты действительно можешь воспринимать это как чудо.
– То есть не скажешь?
– То есть – нет. Рано. Между прочим, уже триста шесть.
Я сделал очередной подъем, прислушался к ощущениям. Точно пальцы немеют. Да еще этот, за спиной, слегка надоел.
Собеседник тихонько хохотнул.
– Злишься?
– А ты мысли читаешь?
– Не совсем. Я вижу изменения в твоем мозге. Вернее, не вижу, а регистрирую. Сейчас фон другой. Новые участки мозга задействованы. Выходит, испытываешь эмоциональную встряску. Все элементарно.
– А если я тебя элементарно этой железкой по башке огрею? Тоже зарегистрируешь изменения?
– Я думал, ты взрослее. Триста семнадцать.
Беседа стала надоедать. Этот крендель никак не хочет отвечать на вопросы, уходит от темы. Да и висеть на турнике надоело.
– Физические параметры, ускоренная регенерация, повышенные способности мозга… А что видения? К чему эти космические полеты и прочие чудеса?
– Чтобы ты был готов.
– К чему?
– Узнаешь.
– Тьфу. Между прочим, уже триста тридцать шесть. Хорош.
Я спрыгнул с турника и развернулся. На меня смотрел… я сам. Мой двойник, отраженный в гигантском зеркале.
– Во черт! Опять наколол.
Двойник в зеркале повторял мои жесты и слова, но никакой инициативы не проявлял.
– Поговорили. Спасибо, что в космос опять не отправил.
Пальцы все же занемели. Я встряхнул руками, хотел было сказать что-то, но в этот момент проснулся.
«Ну и что они хотят? – рассуждал я утром, готовя завтрак. – Сделать из меня космонавта? С приставкой „супер“. На черта им нужен такой кадр?»
Не нравился мне этот сон. Слишком уж он похож на явь. И пальцы до сих пор не отошли. Триста сорок подтягиваний. Рекорд, епона мать!..
Домашний телефон Милены молчал как партизан. Еще не приехала? Впрочем, оно и к лучшему. В такое время ехать в Самак не стоит. Но вот позвонить могла бы. Ладно…
Я уже выходил из квартиры, доставая на ходу ключи от машины, когда в голову пришла странная мысль. А что, если все эти мутации, изменения – действительно побочный эффект? И что главная часть еще впереди. Но какова же она – основная цель? Кого из меня готовят – монстра или… бога?
Крупная дрожь прошла по телу. Я вдруг совершенно отчетливо вспомнил загадочный голос двойника. Когда он говорил о чуде. Черт возьми, это уже ни в какие ворота не лезет!..
К началу рабочего дня я намеренно опоздал. Не хотел видеть Березина. Тот мог пристать с нотациями, и тогда вышла бы ссора с непредсказуемым концом. Часы показывали половину девятого, когда я вошел в приемную Голыбина и спросил секретаря, на месте ли начальник управления.
Женщина утвердительно кивнула, но предостерегла:
– У него важные гости. Лучше подождать.
– Да он вызвал меня с утра… – Я глянул на часы, думая, как быть.
В этот момент дверь голыбинского кабинета открылась, и в проеме возник он сам.
– Томилин не… А-а! Ты уже здесь! Заходи.
У начальника управления действительно были гости. Высокий, средних лет мужчина в темно-сером костюме и военный с погонами прапорщика – маленькая звезда на фоне одного узкого просвета. С гражданским прапорщик одного возраста, ниже ростом и плотнее. Лицо смуглое, узкая полоска усов придавала ему аристократический вид.
– Знакомьтесь, – Голыбин указал на гражданского, – Калатомин Руслан Евгеньевич. Представитель министерства строительства и архитектуры. Приехал специально проверить состояние дел на магистрали. Попал в самый разгар боев. А это – командир сводного отряда прапорщик Щедров. А также командир передового отряда, присланного на помощь городу.
Голыбин подошел ко мне.
– Ну и позвольте представить – Артур Томилин. Водитель из отдела снабжения. Гм… до недавнего времени работал там… Отлично знает южные районы области, по дорогам ездил чуть ли не с закрытыми глазами. К тому же на его счету полтора десятка солдат противника.
Я удивленно покосился на Голыбина. К чему такие дифирамбы? Да еще в присутствии чужих людей. Куда он клонит?
Мы пожали друг другу руки, после чего Голыбин пригласил нас за стол. Вызвал секретаря, попросил принести чай и вишневый сок для меня. Уже знал мои пристрастия.
– Перейдем сразу к делу, – предложил начальник управления, когда секретарь принесла поднос с чайником, кружками и пакетом сока. – На этот момент обстановка такова. Мы держим плотную оборону против основной группировки противника в районе Уштобера и выставили сильные заслоны на других направлениях. Как довел до нас комендант города, каганат пока не проявляет особой активности. Это позволяет нам подтянуть резервы и провести несколько мероприятий, на которые раньше просто не было времени. Тем более у нас теперь есть хотя бы небольшие резервы. И одним из этих мероприятий является вывод остатков гарнизонов из окруженных поселков.
Я удивленно посмотрел на Голыбина, на прапорщика и представителя министерства. Те слушали спокойно, видимо, считая слова начальника управления правильными.
– Для этого мы планируем сформировать три группы приблизительно по взводу в каждой. Их задача – вывезти бойцов в город. Но так как у нас сейчас практически нет людей, хорошо знающих дороги области, мы и решили попросить водителей из отдела снабжения выступить в роли проводников. Ведь вы лучше других знаете маршруты движения, удобные, скрытые от лишних глаз дороги и опасные места. Вам и карты в руки.
Я молчал, не зная даже, что сказать. Идея с посылкой групп спасения практически в тыл врага!.. Пусть войска каганата и не контролируют всю захваченную территорию, пусть у них зияют огромные дыры, но все равно – лезть в пасть врага, да еще в такой момент! Нечто новое в военном деле.
Вообще-то я привык к другому. К тому, что окруженные части и подразделения сами выходят из тылов противника и пробиваются с боями к своим. Стереотип такой со времен Великой Отечественной.
А тут, видно, привыкли к другому. Но даже если так, от идеи Голыбина или кого там еще, за версту попахивает авантюрой.
– Твое мнение, Артур? – прервал затянувшуюся паузу Голыбин. – Как считаешь, можно пройти сквозь позиции каганата?