– Такая, чтобы Земля все-таки развилась до цивилизации четвертого-пятого уровня?
– Существует, – неохотно признался феолец. – Довольно большая, почти десять процентов. Вот, смотрите…
В кубе опять начала выстраиваться структура – красные, черные, белые и зеленые кирпичики вырастали, перекрашивались, рушились, снова выстраивались… Вот изрядная часть красных структур начала осыпаться.
– Мы наблюдаем гибель так называемой «социалистической системы», – пояснил Двести шесть – пять. – В нашей реальности произошел переход вашего мира к состоянию «мирного соревнования», противоречия между системами и империями постепенно сглаживались, началась экспансия в космос в качестве перезагрузки социальных схем. И вот – вы вступили в Соглашение! Скажу прямо – шанс на это был почти нулевой, где-то тут, в двадцатом веке, вероятно, и произошло вмешательство Ракс. А так – все шло к прямой войне систем…
Мэйли кивнула.
– Была, однако, и другая схема, позволяющая уйти от прямого конфликта, – продолжал Двести шесть – пять. – «Социалистическая система» гибла, но не в результате войны, а посредством предательства элит и тихого переворота. Наступает долгий период торжества «капиталистической системы», с выкачиванием ресурсов планеты в пользу так называемого «золотого миллиарда». Напряженность растет около полувека, человечество погружается в эпоху мелких конфликтов…
В камере выстраивалась новая схема. Мельтешение разноцветных точек… и вдруг они замерцали, по ним прошли разноцветные волны, система стала более однородной, но резко уменьшилась.
– Потом происходит серия биологических катастроф, вполне вероятно – инспирированных сознательно, либо отдельными государствами, либо какими-то надгосударственными системами, – сказал феолец. – Пандемии, смертельные эпидемии, массовые генетические поломки. Население Земли сокращается в два-три раза, опять-таки происходит унификация человеческих систем, но на совершенно другой основе. Человечество активно выходит в космос, колонизирует ближайшие планеты, совершает межзвездный перелет… вступает в Соглашение.
– То есть мы все равно могли благополучно пережить сложные времена! – обрадовался Бэзил.
– Не совсем благополучно, – сказал феолец. – Из всех расчетов следует, что вы стали бы агрессивной, скрытной и паранойяльной культурой. Приобщившись к высоким технологиям или развив их самостоятельно, а ваш вид стал бы куда активнее развивать науку, вы затеяли бы межзвездные войны. Это вообще очень свойственно вашему виду и отражено в культуре. В результате Земля была бы уничтожена.
– Или уничтожила бы другие разумные виды, – не выдержал Бэзил.
– Не думаю, – ответил Двести шесть – пять. – Вы не смогли бы одолеть Ракс. В галактике без Ракс – вы бы победили или привели к катастрофе все разумные виды. Но Ракс стерли бы вас начисто.
Он вздохнул.
– Я был бы огорчен, признаюсь. Человечество – очень интересный разумный вид.
– А Ракс? – спросила Мэйли. – Почему они развились и не погибли?
Двести шесть – пять засмеялся. И даже выглядывающий из его лба симбионт начал раскачиваться, будто подергиваясь от беззвучного смеха.
– Кто ж их знает? У нас нет данных по Ракс. Ни у кого их нет. Они не гнушаются агрессией, вы же сами видели. Они вообще уничтожают целые миры, как показывает история Халл-два! Но это осознанная агрессия, ради спасения всех остальных. Какой бы путь они ни прошли, он их многому научил. Мы должны быть благодарны им, а не бояться или выдвигать пустые претензии.
– Хорошо, – сказала Мэйли. – Тогда последний вопрос. Основной, по сути. Что будет, если сейчас убрать из нашей реальности Ракс?
Двести шесть – пять застыл. Симбионт юркнул в свою полость, лоб феольца наморщился, закрывая отверстие складкой кожи.
– Что вы задумали? – тихо спросил Двести шесть – пять.
– Ничего! – быстро ответил Бэзил. – Нет-нет, вы неверно поняли. Мы не идиоты, мы не собираемся воевать с Ракс… да и не имеем таких возможностей. Но вы же знаете, миры гибнут один за другим… все ближе и ближе к Ракс… если погибнут и они?
– Ракс спокойны, – ответил феолец.
– Но если они ошибаются? Переоценивают себя? – Бэзил наклонился к феольцу, заглянул тому в глаза: – Может быть, предложить им помощь? Стороны Соглашения способны отправить свои корабли к их планете. Создать объединенную флотилию…
– Они не согласятся.
– Вы, феольцы, знаете Ракс лучше прочих. Вы уверены?
Двести шесть – пять заколебался.
– Почти уверен. Их сила велика, знания огромны, они не нуждаются в помощи.
– Или так считают, – заметила Мэйли.
– Или так считают, – неохотно повторил феолец.
– Может быть, вы поговорите с Ксенией?
– Она Третья-вовне, она почти что случайность, появилась в нашем мире недавно, к ней не прислушаются…
– И все же?
Феолец тяжело вздохнул.
– Поговорите с командиром. Обсудите свои опасения. Мне кажется, Ксения прислушивается к нему. Если вы сочтете нужным и необходимым – я буду участвовать в разговоре с Третьей-вовне.
– Спасибо, – сказала Мэйли искренне. – Мы поговорим.
Они с Бэзилом вышли, а феолец остался сидеть возле моделирующей камеры. Потом в камере возник цветной шар, разделенный на три сектора: белый, синий и красный. Шар медленно вращался, напоминая то ли пляжный мяч, то ли флаг какой-то человеческой страны, натянутый на глобус.
Феолец молча смотрел на модулятор.
Адиан вымылась первой – наслаждение от теплой воды было таким забытым, что она разрыдалась, стоя под струями душа и намыливая гриву волос шампунем из разового пакетика. Потом, обмотавшись полотенцем, она неохотно уступила место Яну и забралась в кровать. Ян помылся быстрее, вышел, встретился с ней взглядом и улыбнулся. Они занимались любовью страстно, как в первый раз, потом лежали в кровати, бездумно жуя разделенную на двоих порцию дурманящей сечки.
Капитан дождался их на складе, где выдал карту, куда более подробную, чем имевшаяся у Яна, две коробки армейских рационов, пачку сечки – хорошей, из офицерского пайка, и комплекты формы – ненадеванной, но старого образца, со складов резервного хранения. Ян взял из формы новые штаны и чистую куртку, Адиан переоделась полностью, отойдя за штабели деревянных ящиков с амуницией.
– Не хотите дождаться утра? – спросил капитан. – Ночами тут шастают хищники. Они трусливы, но…
– Мы вооружены, – сам удивляясь своему спокойствию ответил Ян. – Справимся.
– Удачи вам, – сказал капитан, приглаживая лысину ладонью. – Найдите свое место в новом мире.
– Это трудно, – ответил Ян.
– Страны гибнут, цивилизации умирают, – ответил капитан. – Но люди всегда выживают. Пусть вы будете среди тех, кому повезет. Хорошим людям должна сопутствовать удача.
Ян вдруг с отчаянной тоской подумал, что почти все, кто им встречался за последний год, были хорошими людьми. Даже те несчастные беженцы… даже те обезумевшие дети… да, кто-то ломался от ужаса происходящего, но в большинстве своем…
Почему же случилось то, что случилось?
Где была та роковая ошибка?
Им хватало и земли, и моря. Они готовы были выйти в космос – в новый удивительный мир, где, как оказалось, живут и другие разумные существа, странные, но тоже доброжелательные. Что же с ними случилось, почему хорошим людям все-таки не хватает удачи?
– Пусть и вам повезет, капитан, – ответил Ян.
Они прошли по улицам городка, миновав скучающий патруль – документов у них не спросили, лишь проводили взглядами, потом группу подростков, лениво пинающих мяч. Было в меру прохладно, но весна уже пришла в эти земли – на деревьях набухали почки, в небе кружили птицы. У открытых ворот на внешних ограждениях стоял старый танк, на башне загорали, расстегнув рубашки, дозорные. Солнце клонилось к горизонту, но пока еще грело.
– Уходите? – окликнул их один из солдат.
– Ищем своих! – ответил Ян.
– Осторожнее ночью!
Больше им ничего не сказали.
– Уверен, что чужаки нас дождутся? – спросила Адиан, когда военный городок остался за спиной.
– Да.
– А они точно нам нужны?
Ян подумал. Нет, наверное, они могли идти к Комсу. У них снова была провизия, трудный перевал остался за спиной…
– Мы им нужны, – ответил Ян. – Мы же своих не бросаем.
Адиан тихо засмеялась.
– Какая-то у нас странная семья, верно? Двое чужих детей, которых мы пытаемся найти, двое инопланетян разных биологических видов… к тому же, похоже, они любовники. Может, потому и в бегах, как ты предположил?
– Мир стал странным, – ответил Ян.
После того, как аборигены ушли на военную базу, Криди поднял катер в воздух и по дуге, на минимальной высоте, обогнул его, оставаясь вне зоны действия радаров. Место, где они договорились встретиться с Яном и Адиан (если, конечно, те не останутся на базе или их там не задержат – все понимали, что это тоже возможно), было приметным – высокий холм в степи, заметный издали. Посадив катер, Криди оббежал вокруг холма, заявив Анге, что страдает от гиподинамии. Бежал он, разумеется, на четырех лапах, отбросив условности.
Вернувшись, Криди сказал, что, по его мнению, холм представляет из себя древний курган, насыпанный предками аборигенов в незапамятные времена. И что будь тут их археологи, они бы с ума сошли от желания раскопать курган, извлечь захороненных там существ и изучить эволюцию культуры разумных копытных.
Они снова занялись ремонтом катера, но не раньше, чем Криди настроил охранные системы. Если их все-таки заметили с базы, то сейчас по степи могли мчаться в их сторону боевые машины или даже летательные аппараты.
Но незваных гостей не было, развернутый радар контролировал пространство, с кружащей по орбите «Дружбы» все так же транслировали требование сдаться, замусоренный радиошумом звезды эфир иногда доносил до приемников местные станции и одной, и другой стороны конфликта. Разговоры перемежались бравурными мелодиями и многоголосыми хоралами, похоже – религиозно-мистического содержания.