– Сдача в плен на какое-то время продлит вашу жизнь. Марк заканчивает диалог. Конец связи, командир Горчаков.
Валентин нажал кнопку, прерывая связь. Уточнил:
– Связь выключена у всех? Черт, не ожидал, что у неварцев такие чувствительные микрофоны. Марк, похоже, слышал даже наше дыхание.
– Тогда он должен был понять, что в рубке неполный состав, – сказал Соколовский. – Командир… Могу я высказать свое мнение?
– Конечно.
– Мне очень не понравилась пауза в конце. Я думаю, что ничего хорошего нас в плену не ждет.
Горчаков кивнул.
– Ну они же не станут эксперименты над нами проводить или на куски резать? – выкрикнула Лючия. Осеклась и спросила, уже тише: – Или… станут?
– Кто заметил еще одну деталь в словах Марка? – поинтересовался Горчаков. В ушах у него нарастал неприятный тонкий звон, кровь прилила к лицу. Все-таки зря он оставил кадетов на корабле. Может быть, только Тедди… паренек важен, он все-таки завязал разговор со спятившим искином…
– Он называет корабль Чистильщиком, – сказал Тедди.
– Так… – подбодрил его Валентин.
– Марк не говорит «командир Чистильщика». Он говорит о корабле так же, как о себе. «Марк», «Чистильщик», командир Горчаков.
– Он не воспринимает «Дружбу» как личность, – кивнул Валентин. – А себя и «Стирателя»… не собираюсь я его звать иначе… очень даже! Большой корабль управляется искином! Там нет экипажа.
Мегер неожиданно рассмеялась.
– Годная гипотеза, командир. Но не единственная.
– Ну-ка, – Валентин смотрел на экраны. Они опять уплывали за пределы видимости «Стирателя», вновь прятались за каменную твердь планеты. Можно попытаться спуститься, а кораблю задать курс бегства…
Но вряд ли одна и та же уловка сработает дважды.
– Вы смотрите на огромную, геометрически правильную хрень, похожую на исполинский космический корабль, – сказала Мегер. – Вы готовы сделать следующий шаг и предположить, что этот корабль управляется искином и не имеет живого экипажа. Но что, если он сам по себе разумное существо? Прима ведь говорила об этом.
Валентин подумал несколько секунд. Кивнул:
– Тоже возможно, Анна. Но разум у существа таких размеров должен функционировать наподобие разума искина. Это принципиально ничего не меняет.
– Что не меняет? – спросил Вальц. – Если уж все высказывают свое мнение, то я предлагаю в него выстрелить. Лучше так, быстро, чем попасть в плен к бесчувственному гиганту.
– Нет-нет! – сказал Горчаков. – Стрелять мы не будем, ни в коем случае. А то, что на нем нет живых существ, меняет очень многое.
Он обвел взглядом свой маленький экипаж. Мегер, Вальц, Соколовский. Кадеты. Женщина с Невара, стоически ждущая хоть каких-то объяснений… увы, с ними нет Ксении…
– Искины не склонны менять планы, если происходящее укладывается в ожидаемые схемы, – сказал Горчаков, с трудом отрывая взгляд от Анге. – Поэтому мне хочется верить, что на корабле Стирателей нет живых существ из плоти и крови, склонных к непредсказуемости.
Тедди часто моргал, глядя на него. Лючия посмотрела на Мегер, будто ожидая от наставницы какой-то поддержки, но та и сама была ошеломлена. Соколовский хмыкнул, полез в карман и достал знакомую капитану пластиковую фляжку. Вальц посмотрел на пульт управления огнем – три десятка кнопок и верньеров, отвечающих за одну-единственную слабенькую лазерную пушку, и криво улыбнулся. Только Алекс смотрел на командира с надеждой и казалось, что в голове у него стремительно строятся и рушатся самые фантастические планы.
– Мне кажется, что Марк и впрямь действует в рамках безусловной доминанты, – пояснил Горчаков. – Чудовищно искаженной, перекрывающей доминанту подчинения командам, но направленной на нашу защиту.
Он глубоко вдохнул, глядя, как уползают за горизонт планеты две приближающиеся радарные метки. И закончил:
– Мне кажется, Марк пытался подсказать, как уничтожить «Стирателя». И я его понял.
Глава девятая
Поле космодрома не было настолько пустынным, как показалось Бэзилу вначале. На полпути к зданию Двести шесть – пять привлек их внимание к чужеродному объекту: метрового диаметра полусфере из того же, похожего на камень материала, что и само взлетное поле. С расстояния полусфера казалось обычным холмиком, недосмотром строителей. Но когда ученые подошли ближе, выяснилось, что полусфера стоит на крошечных «ножках». Вдвоем ее удалось перевернуть и обнаружить помимо расположенных по периметру «ножек» отверстие в центре.
– Робот-пылесос, – предположил Уолр. – Тоже мертвый, как и все тут.
– Попробуем вскрыть? – неуверенно спросил Бэзил.
– А это вообще возможно? Я не вижу никаких швов. Цельнолитая конструкция, – Уолр ткнул было палец внутрь отверстия, но тут же отдернул руку.
Они двинулись дальше. Теперь, обнаружив один «пылесос», они периодически замечали и другие. Но для чего бы ни предназначались роботы-черепашки – чистить поле, чинить его или выполнять иные функции, – сейчас они были безнадежно мертвы.
– Словно всю планету выключили, – выразил Уолр общее мнение. – Неужели у «Стирателя» есть такие технологии? Это жутко. Не нужны никакие бомбардировки или манипуляции с реальностью. Отключаешь всю технику – и планета падает в каменный век. Мы слишком, слишком зависим от технологий!
Он вздохнул.
– Если не применяют, то вряд ли такие технологии есть, – ответила Мэйли. – Похоже, это была слабая точка Ракс.
– Что наводит на неприятную мысль, – подхватил Уолр. – Наши враги знают о них куда больше, чем мы, союзники.
С этим никто спорить не стал.
Они дошли до конусовидного здания. Стены вырастали прямо из взлетного поля… хотя было ли оно космодромом в полном смысле слова? У Бэзила возникло странное ощущение, что все пространство вокруг, на котором стояли причудливые строения, представляло собой единое целое. Будто на поверхность планеты швырнули гигантскую лепешку, в нужных местах растянули – получив стены зданий, а все свободное пространство превратилось в единую площадку. И то место, где они приземлились, было не космодромом, а свободной стройплощадкой, резервом площади для будущих строек.
– Очень вольное обращение с нанотехнологиями, – сказал Двести шесть – пять. – Мы проводили исследования в этом направлении, получалось похоже. Но была масса сложностей. И нам не понравился эстетический результат. – Он помолчал, потом добавил: – Точнее, он не понравился лучшей нашей части. Мне сейчас кажется, что это вполне технологично. Но почему-то все равно неприятно.
Вот тут Бэзил был совершенно согласен. Он комфортно чувствовал себя в современных городах, отводя природе место в садиках и скверах. Но жить в городе, залитом бетоном, со зданиями, выросшими из земли, с продуваемым ветрами пространством…
А ветер, кстати, усилился, когда они подошли к зданиям. На просторе он ощущался слабее, здесь же строения вызывали аэродинамический эффект. Отворачивая лицо от холодного влажного ветра, они двинулись вдоль плавно закругляющейся стены – и, к счастью, уже через несколько минут обнаружили дверь. Самую обычную двустворчатую дверь с закругленными ручками – такую можно встретить на задах любого крупного магазина или офиса. Поглядев на товарищей, Уолр (Бэзил с некоторой ревностью отметил, что представитель Халл-3 как-то незаметно взял на себя роль командира) толкнул дверь. Та легко открылась в просторное темное помещение.
– У кого-нибудь есть фонарик? – спросил Уолр.
Ко всеобщему смущению, фонарики догадались взять с собой только Ян и Адиан. Они вообще выглядели как охранники при группе ученых разгильдяев – со своими старомодными автоматами, с сумками за спиной. Видимо, сказывался невеселый жизненный опыт.
Но фонарики не понадобились. Едва Уолр шагнул в проем, как в помещении зажегся свет. Электричество, оказывается, было, и какие-то простейшие датчики работали.
Один за другим они вошли внутрь и остановились, озираясь.
– У меня один вопрос, – спросил Уолр. – Кто-нибудь из вас удивлен, поражен или шокирован?
– Думаю, что все, – ответила Мэйли. – Полным отсутствием повода для удивления.
Помещение, в котором они оказались, напоминало фойе какого-то большого офиса. Высокие потолки со световыми панелями, воздух комфортной температуры, что-то очень похожее на стойку регистрации, диванчики у стен. Была и стена с дверями, крайне похожими на лифтовые. И широкая лестница, уходящая вверх и вниз.
– Похоже на приемную в ректорате нашего университета, – сказала Мэйли. – Только стены пустые.
Она обошла стойку и обнаружила за ней несколько кресел, таких простых и функциональных, словно их создатель пытался воплотить концепцию кресла, не заморачиваясь лишними деталями.
– Что ж, в приемной никого нет, пойдем далее? – Уолр махнул рукой на лестницу. – Вверх или вниз? Я бы пошел вниз, но большинство разумных видов выбирают иначе.
– Вверх, – сказал Бэзил из чистого упрямства.
Они двинулись к лестнице.
Матиас и Третья-вовне спускались вниз.
Вход в здание был точно таким же, с такой же пустой стойкой приемной и голыми стенами, как и в здании, куда отправились ученые. Но этого Матиас, конечно же, не знал. Единственным отличием было то, что Третья-вовне вначале попробовала вызвать лифт – безрезультатно.
– Работают лишь простейшие автономные схемы, – сказала она. – Значит, нам придется идти вниз пешком.
– Долго? – спросил Матиас.
– Достаточно, – сдержанно ответила Третья-вовне.
Они принялись спускаться. Вначале за каждым пролетом были двери на подземные этажи, но Третья-вовне не обращала на них внимания. Потом двери кончились. Лестница марш за маршем уходила вниз. Свет вспыхивал перед ними и гас за спиной. Все было очень пустынным, чистым и тихим. Только звуки шагов и дыхания – они погружались в подземелье, словно собирались дошагать до ядра планеты. Матиас, прикинув высоту пролетов, понял, что они спустились уже на сотню метров. Подниматься будет тяжелее.