– Приехали, – провел кончиками пальцев по сгибу локтя Сью, она пошевелилась и медленно открыла глаза, озираясь.
– Это не дом Райана.
– Ты переночуешь здесь. Шериф может нагрянуть посреди ночи.
Я солгал. Потому что эгоистичная часть меня не хотела, чтобы эта ночь заканчивалась, даже если есть еще напасти мира, готовые обрушиться на нас.
– Он не арестует нас? – робко спросила Сью. Доля беспокойства, родившегося от чувства вины, еще чувствовалась в ее вопросе.
– Нет, но скоро привезут его машину, я обещал проследить. И за тобой тоже. Там, на заправке, я сказал, что ты – моя девушка. Не хочу, чтобы он задавал новые вопросы.
– Ладно, – наверно, она слишком устала, чтобы спорить.
Сью выглянула в окно, узнав часть мастерской, где мы впервые встретились несколько дней назад, собравшись с ребятами. Я обустроил ее для себя, когда решил жить отдельно от семьи.
– Наверху есть душ и кровать. В шкафу – моя чистая одежда, найди что-нибудь для себя.
Я направился к двери, ведущей в рабочую зону.
– А как же ты? – Клянусь, эта покорная версия Сью делала со мной что-то невообразимое, вызывая желание обнять ее.
– Я разберусь и приду. Поспи!
Больше не оглядываясь, ушел, подавляя несвойственное мне желание просто остаться рядом.
Когда, разобравшись с делами, я принял душ и вошел в свою комнату, девушка лежала на краю кровати, глядя перед собой. Ее волосы все еще были влажными, а моя футболка, выглядывающая из-под одеяла, была, наверно, раза в два больше ее самой. Я и не знал, что это зрелище скрутит мой живот тугим узлом.
– Если ты разрешишь мне поспать рядом, тебя будут ждать на завтрак лучшие блинчики в мире. Обещаю не приставать, – уточнил на всякий случай.
Сью всхлипнула, и только сейчас я заметил, что ее глаза блестели от слез.
– Эй, – присел на кровать и протянул руку, собирая соленые дорожки пальцами. – Все в порядке?
– У тебя тут сотни книг, – она кивнула в сторону стеллажа, занимавшего половину комнаты. Моя мама собирала коллекцию, мы вместе прочли почти все из них, некоторые я перечитывал десятки раз. – Кто бы мог подумать, – я криво улыбнулся, даже несмотря на слезы, девушка не упустила шанс подколоть меня. – Я нашла одну очень грустную.
Она вытащила из-под одеяла старое издание в знакомом переплете.
– Это письма к возлюбленной, – я взял книгу из ее дрожащей руки. – Мамина любимая.
Из всех книг на полке Сью выбрала эту. Как такое вообще возможно?
– Здесь ни одного ответа от нее, – заметила она.
– Так и есть. Наверно, любовь не всегда требует ответа, черт его знает.
– Ты почитаешь мне? – девушка смотрела на меня огромными серыми глазами. Кончик ее носа покраснел, губы обветрились, а волосы беспорядком липли к щекам. Но все равно Сью выглядела красивее всех, кого когда-либо встречал.
– Конечно. Только не плачь, – я открыл книгу, пригладив страницы, и, бросив последний взгляд на Сью, принялся читать письма Кафки к Милене Есенской.
Наутро я был разбит, проспав всего пару часов. Прошлая ночь прокручивалась в голове снова и снова, вызывая миллион эмоций, от уже знакомых до совершенно новых и непривычных. Когда повернул голову, открыв глаза, девушки на соседней подушке уже не было.
На ее месте лежала книга с вложенным чеком с заправки и спешно нацарапанным на нем посланием:
«Прости за вчерашнее! И спасибо за то, что впервые за долгое время убедил меня в том, в чем я всегда сомневалась. Я действительно здорово повеселилась! Наверно, слишком долго я проездила на пассажирском сиденье своей жизни, позволяя людям везти меня туда, куда им вздумается.
Ты – прекрасный человек, Майкл Андерс. Но не обольщайся слишком, потому что быть придурком тебе не идет.
Оставляю номер своего бухгалтера. Надеюсь, ты не думал, что я позволю тебе оплатить счет.
С наилучшими пожеланиями,
– С наилучшими пожеланиями… – повторил я.
А чего ты ждал? С любовью?
Но не это взбесило меня сильнее всего. И даже не то, что она ушла. Признаться честно, предполагал подобный исход. Но неужели Сью всерьез решила, что я возьму у нее деньги? Черта с два!
Хрустнул затекшей шеей и встал, комкая листок, когда взгляд вдруг упал на прикроватную тумбочку, где прошлой ночью лежал брелок с заправки. Место пустовало.
Широкая улыбка чуть не расколола мое лицо надвое, когда осознание ударило в голову – она забрала его на память.
Глава 17Сьюзан
Я часто откладывала сон, задерживаясь на работе, допоздна засиживаясь с книгой, устраивая марафон фильмов, пропадая в своем саду, делая все, что угодно, лишь бы следующий день не наступал как можно дольше. Казалось, что как только солнце встанет из-за горизонта, привычная рутина обрушится, отобрав крохотный кусочек жизни, припасенный только для меня. Но утро нового дня неизбежно вступало в свои права, и чары, принесенные покровом ночи, будто рассеивались. Были в этом и свои плюсы. Если оно наступило, значит, я снова могла чувствовать себя живой. Хотя…
Шея затекла, и я попыталась приподнять голову, в которой проходила импровизированная репетиция барабанного оркестра одновременно с работой строительной бригады, вооруженной отбойными молотками. Резкая боль ударила по вискам, заставив сморщиться. Попытка подняться не увенчалась успехом, поскольку что-то удерживало меня на месте. Горячий воздух колыхался в области шеи, принуждая пряди рыжих волос беспокойно колебаться в пространстве, одежда прилипла к вспотевшему телу.
Новая попытка пошевелиться, и протяжный хриплый стон, не принадлежащий мне, наполнил комнату.
О мой Бог!
События вчерашнего вечера замелькали в голове ровно в тот момент, когда сбоку послышался шорох одеяла, а сильная рука крепче прижала меня к твердому телу. Лоб покрылся испариной, в груди грохотало.
Знаете, случаются дни, когда, проснувшись после тяжелой ночи с жутким похмельем, жалеете обо всем, что говорили и делали? Забудьте! Это не тот случай.
Я ахнула, вспоминая вчерашнюю ночь. Господи, я ведь накинулась на Майкла в его машине, а потом распрощалась с остатками самоуважения, выблевав их прямо на проезжую часть. Так держать, потаскушка Сьюзан! Мысленная пометка бросить пить зафиксирована.
– Если ты не прекратишь ерзать, вынужден буду отнести это к домогательствам и воспользуюсь твоим предложением, – глубоко изрек Майкл, целуя меня в щеку.
Я рассмеялась, но он теснее прижался к моему бедру, давая понять, что это не пустая угроза.
– К твоему сведению, солнце уже встало, а значит, наступил новый день, и срок давности моего предложения истек, – сказала игриво, но на всякий случай отодвинулась подальше.
Майкл цыкнул.
– Милая, ты запрыгнула на меня уже после полуночи, – он скользнул губами по моей шее, и все тело пронзила приятная дрожь.
– Мой ответ – нет, в любом случае.
– Попытаться стоило, – проворчал парень, и мы встретились взглядами. – Доброе утро!
– Привет, – снова улыбнулась, не удержавшись от прикосновения к его щеке. Легкая щетина оцарапала пальцы.
– Как ты себя чувствуешь? – его глаза блуждали по всему моему лицу.
Не знаю, имел ли он в виду только мое физическое состояние, учитывая вчерашний вечер и стычку с матерью. В любом случае, говорить о случившемся не входило в мои планы. Я представила, насколько ужасно, должно быть, выгляжу, и поперхнулась воздухом.
– Думаю, нам не помешает завтрак, голова жутко раскалывается, – выкрутилась из тисков его рук, расправляя пижаму. – Слышала, ты готовишь лучшие в мире блинчики.
Понимание мелькнуло в глазах Майкла, когда он без слов поднялся с кровати и босиком отправился в направлении кухни.
Спустя пятнадцать минут я вышла из ванны, предусмотрительно приготовив для парня новую зубную щетку и полотенце. На кухне гудела кофемашина.
– Ванная свободна, – слова застряли в горле, когда он прошествовал мимо с широкой улыбкой, и мой взгляд сам собой скользнул от растрепанных волос на макушке до v-образной линии мышц над низко сидящими штанами. Святые угодники. Если бы он мог сейчас прочитать порочные мысли, роящиеся в моем мозгу, я провалилась бы сквозь землю от стыда.
– Ты покраснела, как помидор, – ухмыльнулся Майкл. – Странно, ведь вчера я отчетливо расслышал, как ты попросила меня снять рубашку.
Подавив смущение, подняла взгляд и осклабилась. Ведь не была бы Сьюзан Купер, если бы не научилась ставить засранцев на место. Я привстала на цыпочки в попытке дотянуться до его уха, но смогла достать лишь до подбородка, когда шепнула:
– Давай посмотрим, как ты запоешь, когда на мне тоже не окажется рубашки.
Слова повисли в воздухе, и мы оба замерли, услышав четкое «когда» вместо «если».
Кадык на шее Майкла дернулся, он сглотнул. А я отстранилась, наблюдая за выражением его лица. Янтарные глаза скользили по моей мешковатой пижаме с изображением спящих щенков, но, готова поспорить, он фантазировал о вещах, от которых у самых отъявленных ловеласов отвисла бы челюсть. Гордо задрав подбородок, я отправилась на террасу, слыша за спиной сдавленные чертыхания.
Сью – 1, Майкл – 0.
– Эй, вы скучали? – мягко спросила, входя в благоухающее помещение и приоткрывая маленький ящик с растениями, обтянутый пленкой для повышения влажности.
Тишина в кухне сменилась лязгом посуды и ароматом свежесваренного кофе, а потом, по всей видимости, и блинчиков.
Следующие полчаса я разговаривала со своими растениями, поливала и удобряла, убирала сухие листья, делясь рассказами о прошедших выходных.
– Ты чудна́я, – раздался низкий голос из-за спины, заставивший обернуться. Майкл стоял, прислонившись к дверному косяку. На нем были все те же спортивные штаны, но, во имя моего здравомыслия, появилась футболка. Точно не знаю, облегчало ли это мое существование. – Что, подбиваешь растения пойти войной на дом твоей матери?