– Интересно, – проговорил задумчиво Леонид, – это по уставу положено военному начальнику иметь подобный транспорт под мягким местом?
– Эх, Леня, через эти руки проходит такой крупный капиталец, что нам с тобой, рискующим жизнью ради приработка, остается лишь тяжело вздыхать, мысленно представляя Эвересты зеленых бумажек… В моем рюкзаке лежит примерно столько, сколько генерал тратит на чаепитие, а ты спрашиваешь о каком-то уставе. Кстати, в твоей заплечной таре в данный момент находится в несколько раз больше бабок, чем те, что мы выручили от продажи пяти «кротовиков».
– Это как? – опешил Культя.
– Пока ты капитана разоблачал да переодевался, я из сейфа этого оборотня-золотопогонника всю наличность в твой сидор свалил. Там документов-то было всего на одну папку… Но зато каких! Интересно, сколько нам отвалят соответствующие службы, чтобы завладеть этими бумагами? Там ниточки еще выше тянутся… Ну, да это уже не наше дело. Нам отсюда в целости вырваться, а там – хоть трава не расти.
– Вот именно! Своя рубаха ближе к телу, так что не отвлекайся, пора ехать. Вон – водила уже глаза косит, решения начальства ждет.
– Ну, пора, так пора…
Волотько бодрым шагом подошел к автомобилю и сел на переднее сиденье. Сопровождающий его Артем разместился в задней части салона, довольный тем, что стекла машины оказались тонированными, и увидеть, кто находится внутри, с улицы практически невозможно.
Водитель, недоуменно проследивший за необычным пассажиром, вздрогнул от голоса командира.
– Сергей, ты сегодня со мной не поедешь, у тебя особая задача. Садишься во вторую машину и гонишь ее к бару Викторовича. Обратно доберешься на такси, – генерал протянул сержанту несколько стодолларовых купюр. – К матери заскочи по пути. Даю тебе два дня на отдых. А я в Управление Международных Сил с товарищами из Госбезопасности, – он скосил взгляд на сталкера. – У нас много работы на ближайшее время…
– Вот спасибо, товарищ генерал!
Парень расплылся в улыбке от неожиданной щедрости шефа и спешно выполнил команду. Леонид, не мешкая, занял водительское место, с ходу газанув в сторону контрольно-пропускного пункта, где уже не находил себе места Неудачник.
Часть третьяНа пределе
Глава 1Погоня
Оживление на блокпосту достигло апогея, по мере того, как знакомый джип командующего подъезжал все ближе. Как из-под земли появился возле центральной вышки командир специального заградительного отряда – майор Севостьянов. Тут же, перехватив у дежурного офицера руководство постом, он начал деловито налево и направо раздавать отрывистые распоряжения. Во всеоружии поднялась, суетливо бегая по всей территории и спешно поправляя мешки с песком и землей, заполняющие пространство между бетонными блоками, даже отдыхающая ночная смена.
Успевшая расфуфыриться медицинская сестра жеманно взбивала пышные локоны волос, искоса поглядывая на дорогу.
– Ой-ой-ой! Припудриться не забудь на всякий пожарный… – не мог сдержать ревностного высказывания молодой лейтенант, облаченный в тяжелый костюм усиленной защиты, отчего со стороны выглядел неуклюже раздутым и походил на робота из фантастического боевика.
– Тебя не спросила… – отпарировала на замечание ухажера девица. – И вообще, как ты смеешь таким тоном разговаривать с будущей супругой генерала?!
– Так ведь, милочка, – не унимался ревнивец, – чтобы быть уважаемой женой генерала, надо сначала с лихвой хватить семейной нужды, будучи замужем за лейтенантом… Не место красит человека, а человек место!
– А у меня все будет наоборот! Вот он сейчас подъедет, меня с собой заберет, а ты тут бряцай броней и оружием в одиночку!
– Ага! В одну дверь посадит, а из другой высадит, но уже на той стороне ограды… Мимикримам, им лишь бы кровь была! А у тебя как раз сейчас «критические дни»…
Услышавшие перепалку солдаты разразились хохотом. Встрепенувшийся Севостьянов окриком остановил разгорающееся веселье, добавив ко всему сказанному пару крепких словечек.
К этому времени машина командующего приблизилась уже настолько, что стало ясно: проверки начальника избежать не удастся. Майор сник, но, наученный горьким опытом, продолжал изображать бурную деятельность по охране и обороне вверенного участка Рубежа.
– Каноненко! Пулеметные гнезда проверил?
– Так точно, товарищ майор! На правой турели шарниры еще вчера перебирали, там один подшипник рассыпался в пух и прах.
– Заменили хоть? А то в прошлый раз при гоне зверья развернуть его не могли в помощь левому расчету…
– Так точно, заменили!
– Заменили они… А сразу проверить было нельзя? Знаешь ведь сам, что дожди, они железу добра не приносят. Вечно вы сначала запустите все, а потом плачете, что не работает.
– Так ведь, товарищ майор, я же давно просил подшипники заменить! Уже сколько заявки писать можно? Это снабженцы всё… Их бы сюда – к нам, быстро бы шевелиться научились!
– Ладно, хорош демагогию разводить, пойду встречать…
– Руку потом не мойте, товарищ майор, глядишь, и вы на повышение в скором времени.
– Сплюнь, Каноненко, сглазишь на фиг! – Севостьянов ухмыльнулся, но в душе остался благодарен подчиненному за высокую оценку. Вдруг он встрепенулся, вновь посерьезнел и скороговоркой выпалил: – А бумагу в туалете вывесил?! А то при прошлой проверке опозорились-то как! Всем постом рулон искали для начальника, засранцы…
– Да, уже выложил новый, и Лидок там все хлоркой обработала. Я, кстати, даже крючок на стенке для генеральского кителя прикрутил и линолеумом все оббил! А что, красиво звучит: командующий шестого участка заграждения Рубежа полковник Севостьянов…
– Да ну тебя! – бросил командир отряда. – Балабол…
Джип уже снижал скорость, подъезжая к шлагбауму. Часовой у желто-белой полосатой будки вытянулся по стойке смирно. Севостьянов тщательно притоптал ногой недокуренную сигарету, вздохнул и бодрым шагом поспешил на доклад.
– Да как так, товарищ командующий? Не могу я вас в одиночку пропустить на закрытую территорию! Вы же сами приказали: без вашего ведома… – майор осекся, поняв, что запутался окончательно. Вроде бы он действительно выполняет приказ сверху, но перед ним в данный момент находится тот самый начальник, кто этот приказ отдавал, и изъявил желание – в срочном порядке нарушить правила и въехать в Зону, минуя заграждение Рубежа.
Командир отряда едва не сходил с ума от противоречивых мыслей, а генерал, не дав ему на размышление даже секунды, оглушил громовым раскатом голоса:
– Да ты что, майор?! Охренел вконец?! Ты кому перечить вздумал?! Я ж тебя, щенка, в порошок сотру! Не видишь, что ли, я с товарищами из Госбезопасности еду для расследования дела особой важности?!
– Н-но… ведь н-не без сопровождения же, т-товарищ командующий… – продолжал настаивать Севостьянов, но лепетал он уже больше для проформы, заискивающим тоном, понимая, что продолжать спор с его стороны более чем неуместно. – Д-давайте, я вам хоть расчет «бэтээра» в-выделю для ох-храны?..
– Не надо, сказал! Некоторые вопросы настолько серьезны, что решить их можно лишь без посторонних глаз и ушей… Отворяй калитку, живо!
– Есть! – майор решил не испытывать больше терпения начальника. – Каноненко! Минное заграждение отключи на время и рощу слева от дороги обработай из пулеметов, а то я там движения странные наблюдал недавно!
После отрывистой команды дежурного по блокпосту два крупнокалиберных НСВТ басовито застучали в указанном направлении. В районе небольшой рощицы в воздух взметнулись тучи пыли. Так продолжалось в течение нескольких минут, после чего в ушах еще какое-то время отдавалось эхо выстрелов, и слышался звон отскакивающих от бетонных блоков гильз.
Тяжело вздыхающий Севостьянов стоял у закрывающихся со скрипом створок ворот и пристальным взглядом сопровождал удаляющийся в глубь Зоны внедорожник генерала. На душу его навалилась огромная скала ответственности за происходящее. Непонимание действий начальника не желало отпускать спазмом сдавленное горло. Позади раздались торопливые шаги, и послышался хрипловатый голос:
– Ты чего тут, Олегыч, войнушку развел? Никак опять монстры шалят?
– Да какие там монстры… – майор медленно развернулся к говорившему. – Представляешь, Викторович, сам строго-настрого команду дал: никого не пропускать ни под каким предлогом, и сам же туда ломанулся, якобы по срочным неотложным делам…
– Кто ломанулся? Что случилось-то, объясни! А то стоишь тут, как бедный родственник. Ты лицо свое в зеркале видел? Оно у тебя белее мела…
– Так Волотько…
– Кто?! Ты чего, с ума сошел, что ли?!
– Кто, кто… Волотько, говорю… Сказал, что с представителями Госбезопасности для какого-то расследования едет. Вроде как в сторону Пятихаток… Может, к Харитону или еще куда…
– Да ты совсем свихнулся, придурок?! Ты хоть раз видел, чтобы Волотько в Зону рвался?!
– Н-нет…
– Так какого хрена лысого ты его пропустил?!
– Да т-ты чё, Вик-кторыч, к-как я его мог н-не п-пропустить? Он же – к-командующий…
В голосе командира отряда уже не слышалось уверенных ноток. Он понял, что в данный момент произошло что-то действительно из ряда вон выходящее.
Взбешенный бармен затряс перед его лицом рукой, плотно охваченной белоснежной гипсовой повязкой.
– Кто с ним в машине был?! Ты их видел?!
– Да как-то мельком… Там стекла все так затонированы, что толком и не разглядишь тех, кто на заднем сиденье находится… Да! – встрепенулся майор, вспомнив вдруг что-то важное. – За рулем какой-то незнакомый капитан сидел… И, знаешь, я только сейчас сообразил… Мне показалось, что у него лицо заплывшее, а на левой руке пальцев не хватает…
– Чего?! – в этот момент толстяка затрясло еще больше, чем Севостьянова. – Вот же ты лоханулся, дебил! Скорее собирай пого