Мужчина задумчиво оглядел всё вокруг, затем вновь взглянул на Ха-накту. Её грустное лицо выражало сожаление.
– Мне неприятно, что приходится говорить тебе это. Но странница не любит тебя. По правде она очень злая. Она – Ур-демоница, и она хочет украсть твою са.
“О Исида!” – испугалась Ха-накта.
Са была дыханием жизни, волшебной силой, позволяющей жить. Она слышала о демоницах, которые крадут её. Но поверить в то, что такой демоницей была странница…
Она казалась такой ласковой, такой доброй…
– Это правда, – уверенно произнёс Майонис, косо взглянув на Ха-накту. – И ты сама это знаешь. Подумай как следует. Иначе зачем бы ей захотелось попробовать твою кровь?
Ха-накта вздрогнула и покраснела.
– Откуда тебе известно?.. – Она смолкла, закусив губу.
– Вы встретились ночью возле лотосового пруда, когда все ещё спали. Наверное, ты подумала, что не будет большого вреда, если позволишь ей выпить немного твоей крови. Вообще чуток. Капельку… Это было так захватывающе… Но поверь мне: это убьёт тебя. Она демоница, и она хочет, чтобы ты умерла.
Хриплый завораживающий голос продолжал звучать и звучать. Он рассказывал об Ур-демоницах, пьющих кровь, о парнях и девушках, которые могут превращаться в зверей, и о том месте, которое называется Ночным Миром, где все они обитают… Голова Ха-накты стала кружиться. И сердце её разбилось. Разбилось буквально: при каждом вдохе она ощущала, как оно разрывается на куски. Юная жрица не ревела, но слёзы сами выступали из-под опущенных век. Ведь она не могла отрицать, что странница вела себя почти как Ур-демоница. Иначе зачем же ей необходимо было пить её кровь? И всё то, что она видела вместе с ней, ощущение судьбы… всё это могло быть волшебством. Она обманула её при помощи чар. Майонис, похоже, завершил свой рассказ.
– Ты запомнишь, что я тебе сказал? – спросил он.
Ха-накта только грустно взмахнула рукой.
Какая разница, запомнила ли она. Ей хотелось сейчас побыть одной.
– Глянь на меня!
Ха-накта вздрогнула и взглянула на Майониса. И это было её ошибкой.
Необычные глаза Майониса, казалось, каждый миг изменяли свой оттенок, переливаясь разными цветами. И лишь Ха-накта встретилась с ним взглядом, она уже не могла отвести его. Она была зачарована и чувствовала, что ею завладела чужая воля.
– Запомни всё, что я сказал. – Глаза Майониса приобрели глубокий золотистый цвет, напомнив Ха-накте древние глаза крокодила. – И запомни ещё одно. Запомни… как она убивает тебя.
А потом произошло самое странное. Ха-накте показалось, что она стала одновременно двумя девушками. Одна из них осталась в храме. А вторая смотрела на всё происходящее из будущего. И в этот миг сама Ха-накта, и та её сущность из будущего видели разные вещи. Ха-накта видела, что Майонис ушёл и храм опустел. А затем в него кто-то вошёл. Высокая блондинка со светлыми мутными глазами… Странница! Она улыбнулась и подошла, протянув к ней руки.
Она обняла её, и её руки были сильными, как у демоницы. А потом она оголила зубы. Однако та сущность Ха-накты, которая была девушкой из будущего, видела другое. Она видела, что Майонис вообще не покидал храм. Видела, как лицо и тело Майониса стали зыбкими, будто вода… а затем изменились.
Словно возникло два образа – один в другом.
Тот образ, что снаружи, был странницей, но внутри под ним был Майонис.
“Вот как это было. Вот как он это сделал…”
Этот голос прозвучал оттуда, где находилось будущее воплощение Ха-накты, но сейчас сама Ха-накта не поняла этого. Да у неё и не было времени подумать: в следующий миг она почувствовала страшную боль от зубов, разрывающих её.
“О Исида, Богиня Жизни, проводи меня в мир иной…”.
***
– Так вот как он это сделал, – выдохнула Холли.
Она сидела на диване. Теперь она знала, кто она. И даже больше – кем была раньше. Это была очередная из тех ослепительных вспышек в памяти. Словно она стояла в конце коридора времени и смотрела в прошлое – на множество разных своих воплощений.
Каждое из них немного отличалось от другого, и одеты они были по-другому, но все они были ею, Холли. У неё были разные имена: Холья, Анори, О-сиана, Нан, Хойлана, Хокка, Йана, Аннелиза. Она была воительницей, жрицей, принцессой, рабыней. Но сейчас она ощущала силу всех своих воплощений. В самом конце коридора, подёрнутого туманной мглой, слегка окрашенной розово-синим оттенком, ей показалось, что она видит Холи, которая улыбнулась ей. А затем Холи повернулась и ушла – её задача была выполнена…
Глубоко вздохнув, Холли вдруг воскликнула, почти не осознавая, что говорит вслух:
– Это сделал он! Майонис! Он создал иллюзию. И конечно, он проделывал это и раньше. Может, каждый раз. Как поступить с тем, кто всё время продолжает убивать тебя? Кто никогда не позволяет тебе дожить до восемнадцати? Пытается уничтожить тебя – не только твою жизнь, но и душу?..
До Холли вдруг дошло, что Паулина смотрит на неё изумлённо.
– Ты ожидаешь ответа от меня?
Девушка помотала головой, продолжая говорить:
– О Богиня… то есть Бог… он должен презирать меня. Я всё ещё не понимаю почему. Может, он хочет, чтобы Тереза принадлежала ему… или, может, он хочет сделать её несчастной. Ему надо, чтобы она думала, словно я боюсь её до ужаса, словно я её презираю. И он этого добился. Он убедил меня. Он убедил моё подсознание настолько, что я стала сама себя предостерегать от Терезы.
– Если всё, что ты говоришь, правда – а я не собираюсь признавать это ни на миг, потому что тогда у меня точно отберут лицензию, – то могу сказать тебе одно: похоже, этот мужчина очень, очень опасен.
– Так и есть.
– Тогда чему ты так радуешься? – растерянно спросила Паулина.
Взглянув на неё, Холли рассмеялась. Разве это можно объяснить? Однако она не просто радовалась. Она была счастлива… счастлива беспредельно! Это был исступлённый восторг, экстаз… Тереза совсем не опасна!
Это подтверждали множество её сущностей.
Майонис был врагом, змеем, притаившимся в кустах. А Тереза не обманывала её. Она была той, кто совершил ужасную ошибку и тысячу раз заплатил за неё… и она искала Холли.
“Она ласковая и добрая. Она любит меня. И мы предназначены друг для друга. Я должна отыскать её”.
Последняя мысль возникла у Холли, как неожиданное озарение. Замерев, она задумалась. Что же ей теперь делать? Куда она ушла? Домой. А где её дом? Холли понятия не имела. Она может быть где угодно.
– Холли…
– Погоди, – прошептала она.
– Послушай, Холли… я думаю, что нам, может, стоит поработать над всем этим. Поговорить, исследовать то, что ты ощущаешь…
– Тише! – махнула рукой Холли. – Он дал мне ключ! Он сказал, что у неё есть связь с колдунами в Вегасе.
– О боже, – пробормотала Паулина и вдруг вскочила. – Холли, ты куда?
– Прости. – Девушка ринулась обратно, обняла Паклину и поцеловала её. И, рассмеявшись, смотря в её удивлённое лицо, сказала: – Благодарю! Благодарю за помощь. Ты даже не представляешь, как много сделала для меня.
***
– Мне необходимы деньги.
Чарли моргнула, продолжая внимательно глядеть на Холли.
– Я знаю: нечестно просить, не объясняя, зачем они мне необходимы. Но я не могу сообщить. Это может оказаться опасным для тебя. Я просто прошу, чтобы ты мне поверила.
Чарли продолжала испытующе смотреть на Холли своими продолговатыми серыми глазами. Потом, ничего не говоря, поднялась.
Холли опустилась на кровать Чарли, застеленную белым хрустящим покрывалом.
Спустя пару минут Чарли вернулась в спальню и уселась возле Холли.
– На. – На покрывало легла кредитная карточка. – Папа разрешил мне пользоваться ею, если что-то понадобится для выпускного бала. Думаю, он всё поймёт… возможно.
Холли кинулась на шею Чарли.
– Благодарю! – прошептала она. – Постараюсь вернуть её побыстрее. И как тебе удаётся быть такой славной? – прорвало её. – Я бы уже выла во всю мочь, только бы узнать, в чём дело.
– Я и собираюсь выть, – произнесла Чарли, спохватившись. – И даже более того, я поеду с тобой.
Холли отстранилась от подруги. И как же ей объяснить? Она знала, что, отправляясь в Лас-Вегас, она подвергает собственную жизнь опасности. Прежде всего, со стороны Майониса. И, вероятно, со стороны Ночного Мира. И даже, может быть, со стороны колдунов, с которыми связана Тереза. И она не может втягивать в это Чарли.
– Я хочу кое-что тебе поручить. – Холли засунула руку в свою сумку и вынула конверт. – Это для тебя и для моего папы… на всякий случай. Если от меня не будет вестей к моим именинам, вскройте его.
– Ты что, не слышишь меня? Я поеду с тобой. Я понятия не имею, что у тебя случилось, но не позволю тебе сбежать отсюда одной.
– А я не могу взять тебя с собой. – Холли поймала сияющий взгляд глаз подруги и удержала его. – Прошу, Чарли, пойми! Это то, что я должна сделать сама. Кроме того, мне надо, чтобы ты осталась тут и прикрыла меня. Ты должна сказать моему папе, что я нахожусь у тебя, чтобы он не переживал. Хорошо? – Холли протянула руку к Чарли и слегка встряхнула её. – Договорились?
Чарли закрыла глаза и кивнула. А затем всхлипнула и задрожала.
Холли вновь крепко обняла её и прошептала:
– Благодарю. Давай навсегда останемся лучшими подругами.
***
В понедельник утром, вместо того чтобы отправиться в колледж, Холли поехала на своей машине в аэропорт. Её папа уже успел починить <<форд>>: он думал, что Холли проведёт последние выходные вместе с Чарли, готовясь к выпускным экзаменам.
Было немного страшно и вместе с тем радостно лететь одной на самолёте в незнакомый город.
Находясь в воздухе, Холли всё время мечтала:
“Уже ближе… ближе… и ближе…”
И смотрела на перстень с тёмной розой. Она разыскала его в комнате, в корзине для бумаг. И сейчас она поворачивала руку то так, то сяк, любуясь игрой света в тёмном камне.
Сердце её внезапно сжалось.
“Что, если я не смогу её отыскать?”