На дородном лице купца проступила глубокая задумчивость, словно он тщательно взвешивал все "за" и "против", на лбу пролегла глубокая складка, как если бы он решал сложную дилемму. Густая борода потихоньку двигалась, будто купец неслышно шевелил губами, проговаривая про себя чужую историю, а унизанные перстнями пальцы рассеянно теребили полу роскошного, подбитого дорогим мехом кафтана.
Наконец, он внимательно взглянул на побледневшую от волнения девушку.
- Как тебя зовут?
- Айра, господин. Вы уже спрашивали.
- Я знаю. Что еще ты помнишь из прошлой жизни?
- Ничего, - прошептала Айра, пряча заблестевшие глаза и стараясь не дать мыслям рвануться в сторону запретной темы. Но это мало помогло - в висках тут же застучало, в груди знакомо заныло, и стало снова казаться, что туда воткнули что-то острое. - Я не помню о себе ничего. И даже не могу вам сказать, откуда я родом.
Караванщики многозначительно переглянулись.
- Как ты оказалась возле Охранного леса? - испытующе посмотрел на нее купец.
- Не знаю.
- Кого-нибудь видела поблизости? Может, тебя кто-то обидел?
- Не знаю, господин, - еще тише прошептала Айра. - Я помню только то, что открыла глаза уже здесь. И то, что до этого мне... кажется, было больно. Но я не уверена. Все слишком смутно.
- Сколько тебе лет? - продолжал допытываться господин Териас.
- Я... я не могу ответить, - в отчаянии сжала кулачки девушка. - Я даже не помню, когда родилась. Вообще ничего! Простите...
Купец замолчал и, прикрыв веки, снова надолго задумался. И на какое-то время на поляне воцарилась почти мертвая тишина, которую не посмели потревожить ни голодные караванщики, ни кидающая по сторонам сердитые взгляды тетушка Ила, ни нетерпеливо подпрыгивающая Любава, ни даже вездесущие мухи, которых всегда рядом с рекой сновало видимо-невидимо.
Айра тоже затаила дыхание.
- К магам тебе надо, - наконец, произнес господин Териас, определившись с мнением. - Кроме них, никто тебе не подскажет, как поступить.
Девушка сильно вздрогнула: маги были от нее несказанно далеки. Просто недостижимы. Даже дальше, чем если бы они являлись небожителями или вовсе богами. Чароплеты, колдуны, ведьмы, чародеи, целители... владеющие непонятными силами... Могучие, суровые и строгие повелители стихий. Они вызывали у нее необъяснимый трепет, какой-то детский испуг, смешанный с затаенным восторгом и смутным ожиданием чуда. Маги... величественные и бесконечно далекие от простого люда. Сильные мира сего, которым и короли были не указ. И предположить, что они вдруг сойдут с небес на землю или соизволят помочь простой девчонке...
Айра сглотнула.
- У меня нет денег, чтобы оплатить их услуги, господин.
- Разумеется, - хмыкнул купец. - Но скоро наступит праздник Обретения, а на это время в столице и по всей Лигерии действует королевский указ "О снисхождении".
Айра непонимающе нахмурилась.
- О чем?
- "О снисхождении", - неторопливо пояснил господин Териас. - В нем говорится о том, что раз в год, когда открываются Вещие Арки, каждый может подойти к магу-охранителю и задать любой вопрос. Бесплатно. И если ответ на него существует, то охранитель его обязательно озвучит.
Девушка изумленно вскинула голову.
- Как?! Но разве...?
Господин Териас понимающе кивнул.
- Ты, может, об этом не слышала или даже забыла, как все остальное. Но Его Величество уже пять лет, как издал этот благословенный указ, и на сегодняшний день именно это - твой единственный шанс вспомнить. Тебе надо в Лир, красавица. Только там ты сможешь узнать ответы на все свои вопросы. Кстати, Вещую Арку в столице всегда стережет опытный прорицатель, способный растолковать смысл Предназначения любому несведущему. То есть, как раз тот человек, что тебе нужен.
- Всевышний... да как же я до него доберусь? - тихо охнула Айра. - До праздника Обретения осталось меньше недели, и мне на него никак не успеть!
Госпожа Ила, взглянув на брата, недовольно скривилась: ну, понятно. Бедная маленькая девочка сейчас расплачется, и этот благородный увалень тут же растает. Видали мы таких "бедных девочек" - потом еще, может, не досчитаемся пары кошельков. Или, чего доброго, появятся в округе королевские гвардейцы и начнут выяснять, не проскакивала ли где ушлая девица с невинным личиком и повадками "ночной львицы". Вот тогда и пострадает братец, собирающийся сердобольно подобрать эту сомнительную сиротку.
Дурак.
Господин Териас искоса взглянул на сестру, красноречиво поджавшую губы, но не мог не признать, что в чем-то она права: опасно подбирать на дороге чужаков. Опасно давать им кров и оставаться рядом на ночь. А вдруг нежить какая? А вдруг лиходейка? Как рядом с такой собственную дочь оставишь? А если обманула? Прикинулась невинной овечкой, да обвела вокруг пальца? Он в своей жизни всякого навидался. В том числе, и такого, отчего до сих пор по ночам в холодном поту просыпался. А еще отлично знал, как бывает обманчива внешность и как за внешней простотой и святой наивностью скрывается холодный, четкий, опасно равнодушный разум. Даже у таких вот, беззащитных с виду девиц.
Он тяжело вздохнул.
Да только не похожа Айра на нежить. Видит Всевышний, совсем не похожа. И на воровку не тянет, и убийцей наемной не выглядит - едва дышит, бедняжка. Кожица тонкая, ручки худенькие - такими нож не метнешь и меч толком не удержишь. А ходит она вовсе - будто дите годовалое: неуверенно, неуклюже, словно разучилась давно. Того и гляди, упадет Броньке на руки. Даже у Белогора рот раскрылся от удивления, а уж остальные вовсе крякнули, когда это чудо попыталось подойти ближе и едва не свалилось носом в траву. Девчонку будто бы взаперти держали много лет! Света белого не видела! И шрамы на ней непонятные: не похоже, что пытали, но ведь не все следы видны снаружи. Может, внутри у нее есть шрамы и пострашнее?
- Я нахожусь в довольно затруднительном положении, - наконец, медленно произнес купец, отчего Айра побледнела еще сильнее. Правда, самообладания не потеряла и не расплакалась, хотя сдержалась с большим трудом, потому что уже видела, к чему он клонит. Только голос дрогнул, да пальцы сжались на стареньком подоле с огромной силой.
- Да, господин, я понимаю: вы меня совсем не знаете.
- Верно. Но я готов тебе поверить... при условии, что ты честно ответишь на один мой вопрос.
- Какой?! - Айра едва не подпрыгнула на месте, уставившись на хозяина каравана с неистовой, внезапно вспыхнувшей надеждой.
Господин Териас тонко улыбнулся.
- Можешь ли ты поклясться именем Всевышнего и собственным именем, что чиста перед Ним? Можешь ли сказать, что мы услышали от тебя сущую правду? Готова ли открыть для Него сердце свое и душу и перед ликом Его сказать, что никогда не творила зла?
Девушка судорожно сглотнула, ощутив себя на перекрестье взглядов, и надежда в ее глазах медленно угасла.
- Нет, господин, - неслышно прошептала Айра спустя несколько томительных секунд. - Я совсем не помню, кем была раньше, и не могу поклясться, что никому не причинила вреда. Это было бы ложью перед лицом Всевышнего, но... я сказала вам все, что знала. Я не обманываю: прошлое действительно скрыто от меня. Я не знаю причин, по которым очутилась именно здесь и именно сейчас. Не знаю, было ли в моей жизни что-то нехорошее. Но я готова поклясться, что ни против кого не замышляю плохого и никогда не причиню вам зла.
Купец удовлетворенно улыбнулся: если бы она ответила иначе, он бы точно не поверил. А так - он все больше и больше склонялся к мысли, что девчонке просто не повезло. Быть может, она даже чудом избежала гибели или еще чего похуже. Но в таком случае не помочь ей будет просто верхом подлости. А значит, у него есть только один вариант, как поступить.
Тот самый, о котором уже давно твердило мудрое, редко ошибающееся сердце.
- Я согласен довезти тебя до Лира, Айра, - степенно наклонил голову господин Териас. - Долг любого человека - помогать ближнему, не питая при том корысти. Поэтому, ты можешь остаться с нами и добраться до столицы как раз к празднику Обретения. Таково мое слово.
Любава чуть не взвизгнула от восторга, уже предвкушая, как будет здорово посплетничать с новой подругой, не опасаясь гнева вредной тетки Илы. Как они смогут вместе болтать ночами напролет, хихикать над неуклюжими кавалерами, вдвоем бегать на речку, купаться и вдоволь ворошить многочисленные Любавины наряды. Ведь Айра такая хорошенькая, такая славная и несчастная, что отец просто не мог поступить иначе. И пускай теперь худая грымза хоть удавится со злости, а вдвоем им никто не будет страшен. Даже эта старая дева.
Айра краем глаза отметила, как скривилась худая женщина в строгом платье, а потом с огорчением подумала, что совсем ей не понравилась. У тетушки Илы был такой вид, будто Айра сейчас сделала что-то плохое, причем, не просто так, а лично ей.
Но почему, если она еще даже не ответила?
Девушка покосилась на просиявшую и чуть не запрыгавшую от избытка чувств Любаву, про которую Брония уже успела немного рассказать, затем - на расплывающихся в довольных улыбках молодых парней у костра. Подметила, как кто-то из них лихо подкрутил усы, приосанился, незаметно подмигнул, намекая на то, что скучать ей здесь не дадут. Затем снова вернулась взглядом к купцу и благодарно улыбнулась.
- Спасибо, господин. Я не доставлю вам хлопот. И готова на...
И тут вдруг непонятно запнулась. Хотела уже сказать, что, мол, "готова на все", но тут в голове словно туман появился. Погруженная в полумрак поляна неожиданно исчезла, а вместо нее показалась ровная гладь неизвестной дороги, по которой неторопливо трусила груженая горшками телега, а с облучка незнакомый молодой голос, будто из невероятного далека, со смехом произнес:
- ...Нет, ты представляешь?! На все готова, - говорит она мне! И всего за две серебрушки! А потом вдруг нагнулась, подняв подол, и там тако-о-ое оказалось... я ей потом еще две доплатил, чтобы она только повторила!..