— Слайн! — резко бросил отец. — Договорись с хозяином о постое. Баронессе — отдельную комнату, ее охране — комнаты рядом. Нам — как получится. Договорись о бане для баронессы и, если это возможно, то для всех после, а если нет, то пусть организует для нас помывочную! Давай!
Слайн, бросив повод своего коня, помчался в трактир, и через мгновение его уже не было во дворе, только хлопнула входная дверь.
«Вот это скорость!» — восхитился я про себя.
Долго мне прохлаждаться не дали.
— Раст! — окликнул меня отец. — Возьми повод коня Слайна и вы́води его.
Я подбежал к бесхозному сейчас конику, взял повод и повел его по кругу, как все. Не успел я сделать три круга, а баронесса скрыться в трактире, как оттуда вылетел Слайн и доложил:
— Договорился обо всем. Отдельная комната для баронессы, и пять комнат для всех остальных. Комната баронессы — в середине. Баня будет готова через десять минут, для всех остальных организуют мыльню через полчаса. Да, — уточнил он, — мойщицы для баронессы будут ее ждать прямо в бане.
— Спасибо, Слайн, — вежливо поблагодарила баронесса и прошла, через предусмотрительно открытую Нартом дверь, в трактир.
Слайн подошел ко мне, взял у меня поводья и просто сказал:
— Спасибо, Раст!
Я, в ответ, кивнул головой и пошел за отцом в конюшню, куда он повел своего коня. Зайдя в конюшню я не сразу сориентировался, так как стойл было много и лошадок тоже было немало, но начав методично осматривать их все по порядку, я, наконец, нашел отца и орка, стоящих около своих коников и о чем-то разговаривающих.
— О! — воскликнул Зерт, первым заметивший меня, — а вот и Раст! Наконец-то, сколько можно тебя ждать?
— А чего вы меня ждете? — очень удивился я и, посмотрев на обернувшегося отца, заметил, — у меня тут вопросы появились!
— Все вопросы потом! — резко бросил отец. — Расседлай коней, и потом Зерт тебе покажет, как за ними нужно ухаживать после скачки, понял? Да, и давайте мне свои пояса — здесь они вам не нужны, только мешаться будут, а я их в нашу комнату отнесу.
Отец, отдав распоряжение и взяв наши с орком боевые пояса, вышел из конюшни.
Я глубоко вздохнул. То, что отец отказался отвечать на мои вопросы, меня обидело, но где-то глубоко я понимал, что есть дела, которые необходимо делать, не откладывая.
И все равно, какая-то иррациональная обида все еще присутствовала и я, что называется, надув губы, принялся расседлывать коня Зерта. Орк был рядом и поправлял меня, если я что-то делал неправильно, объяснял, почему нужно делать именно так, а не иначе.
В общем, ничего сложного не было, и я справился довольно быстро с обоими кониками, после чего орк показал, как правильно ухаживать за копытным средством передвижения. Он вывел своего и отцова коня из конюшни, достал откуда-то щетку и послал меня за водой.
Я, найдя в конюшне ведро, смотался к колодцу. Принеся ведро воды, я стоял в сторонке и внимательно наблюдал за действиями орка и слушал его пояснения. М-да, за один раз я все это фиг запомню! Но постараюсь.
— Сразу ты все это не запомнишь, — как будто прочитав мои мысли сказал орк, — но мы с тобой пока не расстаемся, так что успеешь выучить.
И он добродушно усмехнулся.
Закончив чистить коников, он спрятал щетку и приказал:
— Коней — в стойло, принеси им воды, пойдем, покажу поилку, куда ее нужно налить и кормушку, в которую насыплешь овса! Да! — вдруг остановился он. — Не вздумай им наливать воду из колодца — застудишь. Спроси у местных, а лучше найди пацана, который следит за конями. Он где-то здесь был, просто мы сказали, что сами справимся. Так что найди его и поспрашивай, что тут где, понял?
Я кивнул и, заведя коней в стойло и, привязав их, под неусыпным контролем Зерта, пошел искать местного аборигена.
Местного конюха я обнаружил недалеко от кухни. Он сидел на бревнышке и уминал кусок хлеба, чем-то запивая его из кружки. Сообразив из моей речи, что мне нужно, он, не выпуская из руки хлеб и кружку с запивкой, быстро объяснил мне где что взять и опять занялся поглощением пищи.
Я быстро насыпал овса в кормушки коням, а вот с водой у меня вышел конфуз. Я хотел побыстрее закончить свою трудовую повинность, поэтому набрал полные ведра воды, кое-как допер их до конюшни, но вот нормально вылить их в поилки мне не удалось. Выливая их, я весь облился, и в поилки попало, наверное, только половина ведра.
Скрипнув зубами от злости я опять помчался за водой, но теперь, наученный горьким опытом, я потащил только по половине ведра. Я уже подходил к конюшне, как во двор вкатила карета в сопровождении четырех всадников. Всадники тут же спешились, один из них открыл дверцу кареты и помог выйти молодой женщине с усталым лицом и девочке, лет семи-восьми.
— Пацан! — услышал я над ухом чей-то голос. — Лошадей распрячь, обиходить, накормить, напоить! Живо!
Я повернулся, но увидел только спину, удаляющегося от меня мужчины, в кожаном доспехе. Я саркастически усмехнулся, подхватил с земли ведра, которые поставил, пока рассматривал карету и ее обитателей, и не спеша пошел к конюшне.
— Эй, мальчик! — вдруг услышал я сзади тоненький голосок. — Ты глухой, да?! Тебе же было сказано — быстро!
Я поставил ведра, повернулся и увидел у себя за спиной малявку, которая недавно вышла из кареты. Она стояла недалеко от меня с таким видом превосходства, что у меня от злости аж скулы свело!
Я еще успел заметить ее матушку или наставницу, или кем там ей приходилась взрослая дама. Она, в сопровождении воина в кожаном доспехе, остановилась на крыльце и внимательно смотрела за разыгрывающейся сценкой.
Я наглым взглядом смерил малявку, потом посмотрел вокруг и, сделав растерянное лицо, пробормотал:
— Вот же! Никого нет, а мне показалось, что кто-то что-то пропищал! Говорил же мне папа, что ложиться спать нужно раньше!
Малявка от злости покраснела, я нагнулся, чтобы поднять ведра, но она не успокоилась и с воплем:
— Как ты посмел, серв?!
… налетела на меня и пару раз пнула меня ножкой по ноге. Я, от неожиданности, даже не смог увернуться. А больно она попала! Я зашипел от боли или от злости, а может, и от всего вместе, и, не удержавшись, отвесил ей леща.
— Ты чего дерешься, дура?! — разозлившись, я перестал следить за словами.
— Эй, серв, ты как себя ведешь с госпожой?! — заревел с крыльца сопровождающий женщины. — Ты за это заплатишь!
И он начал спускаться с крыльца, с явно нехорошими намереньями. Женщина тоже смотрела на меня как-то нехорошо, но я все равно извиняться я не стал! Я встал в стойку, как меня учил дядька Заг и приготовился дать отпор. Ну, насколько получится. Я понимал, что против оружного воина у меня вообще нет шансов, но сдаваться не собирался!
— Что, воин, — громко сказал я, обращаясь к двигающемуся через двор ко мне воину, — хочешь показать свою лихость и силу и обидеть ребенка?
В ответ воин просто что-то прорычал. Я даже не был уверен, что это была речь.
Он уже подошел довольно близко, как дверь трактира распахнулась и на крыльце появился отец. Вежливо поклонившись, стоящей на крыльце женщине, он обратил свое внимание на меня.
— Раст! — крикнул он. — Ну, ты чего застыл, сколько еще тебя ждать можно?! Давай быстрей!
Услышав голос отца, воин, идущий ко мне, затормозил и, повернувшись к отцу, внимательно его рассматривал. Наконец, отец заметил взгляд, которым его сверлил воин и, нахмурившись, задал вопрос:
— Скажите мне, любезный, не знаю вашего имени, почему вы на меня так смотрите?!
— Кем вам приходится этот пацан?! — не сдерживая злости, спросил воин.
Я еще не услышал вашего имени, любезный! — холода в голосе моего отца хватило бы, наверное, чтобы заморозить тушу среднего кабана. Воин, видимо, тоже осознал, что здесь не все так просто, слегка склонил голову в приветствии и представился:
— Верн Убах, лейтенант отряда «Степные лисы»
— О как! — удивленно подняв брови бросил отец, потом приоткрыл входную дверь и проорал в трактир: — Зерт, а ну выйди!
Через несколько секунд орк появился на крыльце, тоже вежливо поклонился все еще стоящей на крыльце женщине, и набросился на отца с упреками.
— Ну, чего ты орешь, Брокс?! Только народ всполошил!
— Зерт, а скажи мне, вот разумный утверждает, что он лейтенант отряда «Степные лисы»! Насколько я помню, ваши туда чужаков не брали!
Орк внимательно посмотрел на замершего посреди двора Верна, почесал пятерней затылок, а потом неуверенно сказал:
— Знаки у него верные, да и слышал я, что они взяли несколько человек со стороны.
Отец спустился с крыльца, подошел к Верну, встал точно напротив него в трех шагах, окинул его внимательным взглядом, покачал головой и, слегка наклонив ее, обратился к Верну:
— Брокс Здор, — лейтенант гвардии барона Смела.
Я стоял и слушал разговор двух воинов, который должен был обрисовать перспективы на мое ближайшее будущее. Вдруг я почувствовал, как кто-то дернул меня сзади за рубашку. Обернувшись, я увидел малявку, стоящую у меня за спиной.
— Мальчик, а кто этот воин, который сейчас ругается с дядей Верном?
В ее мордашке было столько любопытства, что всю мою злость смыло.
— Во-первых, у меня есть имя! Зовут меня Раст, а, во-вторых, это мой отец — Брокс Здор, а как зовут тебя? — вдруг неожиданно выпалил я.
— Иля Чина, — как-то очень по-простому ответила малявка, — а это моя мама Дина, — она кивнула в сторону женщины, стоящей на крыльце.
Я наклонил голову и вежливо проговорил:
— Очень приятно познакомиться!
И тут я вдруг почувствовал, что, и правда, приятно. Было что-то в этой малявке, что располагало к себе.
Тем временем, разборки между взрослыми и не думали утихать, а на мой взгляд даже разгорались. Это нужно было прекращать, весь спор не стоил выеденного яйца! Я взял малявку за руку.
— Пойдем, — сказал я, — нужно прекращать этот бесполезный конфликт, а то ничем хорошим это не закончится.