Отец покачал головой.
— Нет, сын, так не пойдет! Это хитрый болт, и если мы его выдернем, то разворотим ей всю грудь и тогда с такой раной мы точно не справимся.
— А чего делать?
Я растерялся.
— Нужно попробовать протолкнуть его вперед и вытащить из спины. Это единственный известный мне способ, — мрачно сказал отец. — Может, все же подождем магессу?
— Нет, — помотал головой я, — ждать не будем, делаем!
— Хорошо! — выдохнул батя. — Готов?!
Я, сглотнув, кивнул.
Да, без отца хрен бы я справился! Он очень быстро, но бережно положил Илю на бок и одним плавным и каким-то слитным движением проткнул болт так, что наконечник вышел у нее из спины. Потом, ухватившись за него, быстро, но плавно, вытащил из спины вест болт.
Из раны хлынула кровь, но я тут же положил на рану руку и, дав команду перстню, направил исцеляющую энергию в рану. Зеленые камешки-глаза подмигнули и погасли.
Я еще подержал руку на ране, но больше не чувствовал движения энергии. Отняв руку от раны, я увидел, что кровь больше не идет и сама рана заросла молодой кожицей. Не понимая, хватит этого или нужно еще раз использовать среднее исцеление, я вопросительно посмотрел на батю.
— Чего ты на меня смотришь?! — возмущенно прошептал отец.
— У тебя опыта намного больше! — тоже шепотом возразил я. — Как думаешь, этого хватит или повторить еще раз?
— Я не знаю! — продолжал возмущаться батя. — Я тебе что, лекарь, что ли?!
— Пап, но ты за свою жизнь видел много ран, — продолжал я настаивать, — можешь, наверняка, хотя бы примерно сказать, каков результат?
Отец напряженно смотрел на розовую кожицу, затянувшую рану и о чем-то размышлял. Я, конечно, представлял, о чем он задумался, и поэтому терпеливо ждал, что он скажет. Да, действительно, вопрос сложный. Очень велика мера ответственности.
Я смотрел на малявку, пытаясь понять, насколько эффективным было лечение, когда вдруг обратил внимание, что девчонка стала дышать спокойней и глубже, и на губах кровь уже не пузырится.
— Пап! — я вывел отца из задумчивости, и он вопросительно посмотрел на меня. — Смотри, она дышит лучше, и крови на губах уже нет!
Отец присмотрелся повнимательней и удовлетворенно покивал головой.
— Ты знаешь, — уже спокойней пошептал он, — даже если ты ее до конца не вылечил, то, я думаю, в ближайшее время смерть ей не угрожает.
Я с полминуты поразмышлял о необходимости тратить второе среднее исцеление на извлечение болта из руки малявки или попробовать привести в сознание ее матушку и она уже сама ее вылечит. Конечно, со временем, я камни заряжу, но как быстро это будет — неизвестно, а среднее исцеление может понадобиться.
Да, это вопрос! Как будет правильно поступить? С одной стороны, Илю жалко и хочется ее вылечить, с другой стороны, правда жизни в том, что неизвестно в какой момент лечилка может понадобиться и главное, кому!
Вот же! Как поступить?
От столь непростых раздумий я даже вспотел. Вот он груз ответственности! Что же делать? Как поступить?!
Наконец, я принял решение.
— Пап, — сказал я обычным, хотя и тихим голосом, — давай попробуем привести в чувство магессу. Если у нас это получится быстро, то, может, она т вылечит дочь?
Отец удивился.
— Раст, ты же говорил, что у тебя два средних исцеления, а мы истратили только одно!
Я тяжело вздохнул. Как же мне хотелось избежать этого разговора, или хотя бы перенести его в другое время и место!
— Пап, я практически ничего еще не знаю, и мало что умею, — начал я. — Мы одно среднее исцеление использовали, и осталось еще одно. Когда оно понадобится — неизвестно, это может быть через год, а может, через минуту! А я еще не знаю, как зарядить разряженный артефакт, я еще ни разу не пробовал это делать. Может, у меня это получится легко и просто, а может, не получится совсем, и тогда это будет для кого-то последним шансом. Пап, я не готов так рисковать! Попробуем поднять магессу, и если она сможет вылечить дочь, то так тому и быть, а вот если нет, то тогда я готов потратить еще одну лечилку.
Отец посмотрел на меня, но потом, тряхнул головой и признал мою правоту.
— Хорошо, сын, может, ты и прав. Пойдем, попробуем поднять магессу.
И он решительно направился к телу магессы, лежащему на травке. Она лежала на спине, откинув одну руку, а второй сжимая что-то на груди, лицо, сейчас спокойное и какое-то немного пухлое, как детское, смотрело в сторону леса. Легкий ветерок игрался с локоном, выбившимся из прически.
Глава седьмая
Мы подошли, и я остановился в нерешительности. Я вообще не знал, что нужно делать! Но мой родитель, без тени сомнений, повернул голову магессы лицом вверх, открыл фляжку и побрызгал водой ей на лицо.
Ничего не произошло. Отец встал на колено и, опять побрызгав водой на лицо, вдруг отвесил магессе пощечину. Он явно бил совсем слегка, но голова магессы мотнулась так, что я подумал, что она сейчас оторвется, и уже автоматически начал просчитывать направление и траекторию, которую она опишет и куда упадет.
Осознав, что я пытаюсь просчитать, я засмущался, а тут и батя меня отвлек.
— Слышь, Раст, давай, поотвешивай ей пощечин, а то, я боюсь, с моими силенками я ей шею сломаю!
Я устроился поудобней около магессы и легонько шлепнул ее по щеке.
— Сынок, ты что, комара у нее на щеке убил? — ехидно поинтересовался папахен. — Так она сейчас не оценит. Раст, бей резче, но не сильно! Давай!
Я шлепнул чуть сильнее и вопросительно посмотрел на отца. Тот закатил глаза и, поморщившись, бросил:
— Лучше, продолжай!
Я шлепнул еще раз.
— Раст, шлепать нужно по разным щекам, а не по одной! — терпеливо заметил батя после моего очередного удара.
Я уже даже бросил считать удары, когда окрик отца меня остановил.
— Так, Раст, прекращай, а то, вон как разошелся женщину по щекам хлестать — не остановишь! Не видишь, что ли, что не помогает!
Я от негодования вскочил, набрал воздуха и выпалил:
— Ну, знаешь!
— Знаю, знаю, — успокаивающе сказал отец, — ты чего вскочил? Видишь, это не помогло, сейчас сменим подход, — говорил он, попутно нажимая мне на плечо рукой, давая знак, что нужно опять возвращаться к прерванному занятию.
Я опять присел около магессы.
— Так, сынок, — деловито начал отец, — сейчас сначала трешь ей уши…
— Чего-о-о? — удивился я. — Это что, шутка?!
Я зло посмотрел на батю. Тут речь идет о сохранении исцеления, а он, как маленький в игры играет!
Но ничуть не бывало! Батя с абсолютно серьезным лицом смотрел на меня, и в выражении лица не было даже намека на шутку.
— Значит так, — опять начал он, — сейчас растираешь ей уши, я скажу, когда хватит, потом опять брызгаешь ей в лицо водой, потом похлопаешь по щекам, но слегка. Все понял?
Я поднял голову. Он вопросительно смотрел на меня.
— Да! — я кивнул головой.
— Отлично! — бросил отец. — Приступай!
Я вздохнул, придвинулся к голове магессы и, как умею, начал тереть ей уши. Тер где-то минуту, когда отец подал мне фляжку и махнул рукой. Я аккуратно побрызгал на лицо магессе и внезапно увидел, как ее веки дрогнули. Я поднял голову и вопросительно глянул на батю.
От него тоже не укрылось это движение, и он азартно бросил:
— Давай, Раст, еще водой! Брызни на нее!
Я брызнул.
Магесса то ли вздохнула, то ли всхлипнула и открыла глаза. Несколько секунд она непонимающе смотрела на меня, а потом панически выдохнула «Иля!» и вскочила, точнее попыталась вскочить, но отец, присев перед ней, ладонью уперся в ее плечо и не дал ей подняться.
— Госпожа Дина, с вашей дочкой все нормально, и я хочу, чтобы вы внимательно нас выслушали! — он сделал паузу, дав женщине осмыслить только что сказанное. — Готовы?
Магесса опять попыталась подняться, и опять отец не дал ей это сделать.
— Вы не понимаете! — с мольбой в голосе вскричала она. — Иле болт попал в грудь, она может умереть!
— Нет! — помотал головой батя. — Это вы не понимаете! — он жестко уставился на женщину. Она сжалась, как заяц перед хищником и промолчала. — Мы уже вытащили болт из груди вашей дочери и применили среднее исцеление. Хватит ли этого, мы не знаем, но ей явно стало лучше, хотя она была без сознания. Скажите, вы сможете вылечить ее от раны в руке, а то второй болт из руки мы не доставали.
Женщина молчала и переводила растерянный взгляд с отца на меня и обратно.
— Откуда у вас среднее исцеление? — подозрительно спросила она. — Это же редко и очень дорого!
— Какая вам сейчас разница? — раздраженно бросил отец. — Я задал вам вопрос. Сможете вы вылечить дочь, или нам нужно искать другие возможности.
Женщина замерла на несколько секунд, потом кивнула головой и твердо сказала:
— Да, рану в руке я смогу вылечить! Пустите меня уже к дочери! — внезапно взорвалась она негодованием.
Мы с отцом встали с земли, отец нагнулся и предложил магессе руку. Она схватилась за нее и батя, одним плавным движением, поставил ее на ноги. Госпожа, утвердившись на ногах, тут же помчалась к карете. Ну, как помчалась? Но шла довольно быстро.
Очутившись в карете, женщина внимательно осмотрела свою дочь, и я увидел, как по ее щекам текут слезы. Чего сейчас-то плакать? Все же хорошо! Или нет? Я почувствовал, как холодок пробежал вдоль позвоночника.
— Госпожа! — шепотом обратился я к ней. — Что-то случилось? С Илей плохо?
Она какое-то время непонимающе смотрела на меня, потом всхлипнула и замотала головой.
— А почему вы плачете, ведь Иля поправится? Иля ведь поправится? — я почему-то со страхом смотрел на эту женщину, боясь, что она может сказать что-то плохое.
— Конечно! — твердо прошептала магесса, вытирая ладонями слезы со щек. — Спасибо вам. Она обязательно поправится.
Нашу идиллию разрушил батя, которому все сантименты были пофигу.
— Так, госпожа Дина, — рыкнул отец, правда, очень-очень тихо, — давайте уже лечить вашу дочь, а то у меня дел уйма, а я тут с вами время теряю!