— Это тебе, золотко! — погладила Илю по голове Гринель. — Кушай, на здоровье!
— Спасибо! — громко поблагодарила малявка, восхищенно взирая на вкусняшку.
— Кушай! — еще раз сказал Гринель и пошла обратно.
— Гринель! — окликнул ее отец.
— Да? — она приостановилась.
— Бери мужа и приходите, посидим, я вам скажу интересную новость! — предложил отец.
Женщина обвела всех взглядом и покачала головой.
— Нет, Шутник, лучше ты к нам! Где кабинет Гелли еще помнишь? — она лукаво взглянула на него.
Отец задумался на немного, а потом энергично кивнул головой.
— Хорошо! Сейчас раздам указания и приду, хорошо?
Гринель кивнула головой.
— Расставляйте бокалы! — ухмыльнулся отец. Женщина усмехнулась и скользнула на кухню.
М-да, теперь верю, что она была в разведке! Так двигаться — это надо уметь, а у нее, похоже, это получается инстинктивно.
— Так, — прервал мои наблюдения отец. — Раст, не отвлекайся!
Я повернул голову и посмотрел на отца.
— Значит так, — продолжил он, — я задержусь здесь, Зерт, Раст, вы возвращаетесь на постоялый двор. Госпожа магесса, я советую вам сделать то же самое, в городе сейчас для вас может быть не безопасно.
Госпожа Дина кивнула головой, соглашаясь.
— И еще, — не унимался батя, — Раст, с постоялого двора — ни ногой, понял?
Я с неохотой кивнул.
— Зерт, проследи! — отдал отец очередной приказ. Орк тоже кивнул.
— Ну, все, я пошел! — он встал из-за стола и направился к лестнице, ведущей на второй этаж.
— Пап! — окликнул я его. Отец обернулся. — Я не знаю, кто как, но я отсюда не выберусь! Ты вел нас каким-то лихим маршрутом, и я его не запомнил, точнее, — поспешил поправиться я, увидев удивление на лице отца, — я задумался и даже не запоминал его.
Отец неодобрительно покачал головой.
— Ну, я же не предполагал, что ты нас покинешь! — попытался оправдаться я.
Отец нахмурился, окинул внимательным взглядом нашу компанию, тяжело вздохнул и вдруг крикнул:
— Гринель!
Дверь на кухню приоткрылась, и в проеме показалась голова жены хозяина.
— Чего орешь, Шутник?! — немного сварливо осведомилась она.
— Гринель, позор на мою седую голову, — картинно возмутился отец, — но я по привычке вел их нашим путем и представляешь, они его не запомнили!
Он сокрушенно покачал головой.
Гринель усмехнулась.
— И не удивительно! — она полностью показалась из-за двери, встала руки в боки и неожиданно сварливым голосом спросила:
— А забыл, седоголовый, — тут она опять усмехнулась, намекая на сильное преувеличение насчет седины, — сколько раз либо я, либо мой муж, вам с Весельчаком показывали этот маршрут? Так что нечего на людей наговаривать!
— Так мы с Весельчаком в каком состоянии-то были! Мы тогда даже «мама» нормально сказать не могли! — возмутился отец, слегка покраснев. Покраснев?! Вот это да! Бате что, стыдно что ли?!
— Ладно! — закончила дискуссию Гринель и, открыв дверь кухни, крикнула: — Демис!
На ее крик явился парень, на вид лет десяти, со светлыми, явно выгоревшими на солнце волосами, зелеными глазами, и простым, не запоминающимся лицом.
Он вопросительно уставился на хозяйку.
— Проводишь гостей до постоялого двора… — она вопросительно посмотрела на отца.
«Ох, блин! — я вспомнил, с ужасом, что даже не удосужился узнать, как называется постоялый двор, на котором мы остановились! — Вот до чего езда на лошади довела! Я так устал, что даже не узнал самого необходимого! — с негодованием думал я. — Да, мне явно не хватает опыта! Хорошо, что я сейчас не один, а то ой, как стыдно было бы! Ладно, учту и в следующий раз таких ошибок делать не буду!»
— Мы остановились на постоялом дворе «Веселый странник», — пояснил отец и бросил парню серебрушку. Тот ловко поймал ее на лету и сунул себе в карман.
— Понял? — повернувшись к парню, поинтересовалась жена хозяина, почему-то грозным голосом. Тот кивнул.
— И смотри у меня! — она показала ему кулак. — Без твоих обычных шуточек! А то я вон, пожалуюсь Шутнику, он враз тебе покажет, как правильно шутить надо!
Я с любопытством посмотрел на парня, желая увидеть его реакцию, и был сам безмерно ею удивлен. Парень выпучил глаза, приоткрыл рот, и неверящим тоном спросил:
— Тетя Гринель, это — Шутник? Легендарный Брокс-Шутник!
— Угу! — подтвердила жена хозяина. — Он самый!
Отец громко фыркнул и осуждающе покачал головой.
— Ну, Гринель, ну, какая из меня легенда?! — явно рисуясь протестовал он, хотя было видно, что эти слова ему приятны.
— Конечно, легенда! — бодро вскричал Демис. — Это же вы с Гибом-Весельчаком, напившись, разнесли харчевню «Веселый наемник» и четыре трактира, а потом засели в веселом заведении тетки Бри и вас неделю оттуда достать не могли!
Услышав эту речь, отец крякнул и покраснел. Гринель стояла и ехидно улыбалась, Зерт и госпожа магесса откровенно ржали, малявка непонимающе смотрела то на одного, то на другого, а я просто офигевал!
«Ну, батя! — немного ехидно, немного изумленно думал я. — Вот это он здесь чудил! А дома… „Я в твои годы… Мы в молодости…“ и все такие правильные были, если верить его словам! А на деле?! Вон, нарезались, разнесли полгорода, а потом, забив на службу неделю у шлюх отвисали! Силен! Нет, я, конечно, матери это рассказывать не буду, незачем, но при случае, отцу это припомню!»
Батя, как-то беспомощно посмотрел на всех, потом махнул рукой и стал подниматься по лестнице.
— Раст, Раст! — подергала меня за руку малявка. — А что такого сейчас сказал этот мальчик? И про веселое заведение… Там веселятся, да? А мы пойдем туда веселиться?!
— Иля!
Услышав вопросы дочери, ее попыталась образумить мать.
— А чего такого я спросила? — неожиданно огрызнулась малявка. — Вон, мальчик же сказал!
Демис, услышав про себя слово «мальчик», которым его характеризовала малявка, поморщился, но ничего не сказал.
— Так, Демис! — рявкнула Гринель, опять показывая ему кулак. — Ты почему еще здесь? Ты считаешь, что у тебя слишком много свободного времени? Так, я могу это исправить!
— Нет, тетя Гринель, меня уже нет! — заверил пацан и, обернувшись к нам, бросил: — Пошли!
Вел он нас такими же запутанными «кривыми» дорожками, узкими переулками, пролезая в какие-то дыры в заборах и иногда идя по таким тропкам, что была возможность передвигаться только гуськом, пока, наконец, к нашей всеобщей радости, мы не вышли на широкую улицу, по которой шли в здание гильдии наемников, причем недалеко от постоялого двора.
Я все также вел за руку Илю, и только в узких местах пускал ее впереди, стараясь контролировать, чтобы она не оступилась или не упала, короче, чтобы с ней ничего не случилось. Малявка, на удивление, шла молча, сосредоточенно глядя себе под ноги, и, может быть благодаря этому, ни разу не оступилась, не поскользнулась и не упала.
А как только вышли на большую улицу, она вырвала у меня свою ручонку и рванула поближе к своей матушке, донимать уже ее, освободив меня от обязанностей опекуна.
Я решил воспользоваться этим и расспросить единственного местного жителя в нашей компании.
— Демис, — начал я, приблизившись к пацану, — вот, пока мы шли в гильдию, я чего-то не заметил у вас нищих и вообще, такое ощущение, что у вас нет ни нищих, ни беспризорников.
Я посмотрел на нашего проводника. Тот покачал головой и односложно ответил:
— Нет.
— Что? — изумился я. — Как нет? А куда они делись?
Демис пожал плечами.
— Так, и не было их на моей памяти!
— Нет, — я поспешил прояснить ситуацию, — так-то у нас в городе их тоже нет, но вот уличные ватаги — есть, а у вас я их что-то не видел!
— А, это! — небрежно махнул рукой провожатый, — Ну да, есть. Не очень много, но штук пять на город наберется!
— А чего так мало-то? — удивился я.
— Так ты не забывай, город то наемничий, здесь же и семьи их обитают. Так зачем им здесь головная боль в виде ватаг и разных темных гильдий, типа нищих, воров, и, простите, боги-заступники, убийц? Вот наемники и чистят улицы! А ватаги, как ты выразился, это среди пацанов примерно моего возраста. Ну, да, бывает, что озоруем, но законы — ни-ни, не нарушаем!
— Ага! — оживился я. — Значит, ты тоже в ватаге?
— Угу! — не стал отпираться Демис.
— По вечерам собираетесь? — продолжал я свой опрос.
— Да! — Демис разговорчивостью явно не отличался.
— А сегодня будете собираться? — полюбопытствовал я, начиная строить планы на вечер.
— Угу! — подтвердил мою догадку пацан.
— А можно мне, как гостю, поприсутствовать на вашем сборище? — поинтересовался я, и тут же почувствовал, как меня схватили за руку и услышал:
— Раст, тебе отец что сказал? С постоялого двора — ни ногой! А ты что?
Я оглянулся на Зерта, держащего меня за руку с негодующим видом, и примиряюще сказал:
— Зерт, ну я же буду не один, ребята присмотрят за мной, ежели что, правда ведь?
Я повернулся и посмотрел уже на Демиса.
— Правда! — недовольно буркнул он.
— Во-от! — победно протянул я. — да, к тому же, я там недолго! Хочу просто посмотреть, как и чем они занимаются, сравнить нашу ватагу и ихнюю, может, что-то новое для себя узнаю!
— Погоди! — вдруг остановился Демис, ну и все тоже встали, вопросительно глядя на него.
— Тебе отец сказал, чтобы ты с постоялого двора никуда не уходил? — ткнув в меня пальцем, задал вопрос наш провожающий.
— Ну, да! — я пожал плечами, не видя причин скрывать это от него.
— То есть, получается… — такое ощущение, что наш провожатый хочет что-то сказать и не решается. — …получается, что ты сын Шутника! — почему-то закрыв глаза, наконец, выпалил он.
— Ну, да! — признался я, опять пожав плечами. — И что?
— Что, правда?! — скорее это был возглас не неверия мне, а неверия в удачу или счастливый случай.
— Ну, правда! — подтвердил я.
— Ну, надо же! — как-то воодушевленно продолжал Демис. — Сын самого Шутника! Ну, скажи я кому — не поверят!