Вокруг них толпились горожане, обсуждая только что закончившееся сражение и строя предположения о своей дальнейшей судьбе. А судьба их была пока неопределенна, ибо на смену одной беде, пришла беда другая.
Уже три дня продолжалась планомерная осада города. Разбойники, ведомые баронскими людьми, все же подошли к городу, но дали горожанам время организовать оборону.
Капитан баронской гвардии точно угадал со сроком прибытия — войско разбойников подошло через шесть дней.
Союз баронских командиров с разбойниками сыграл для них роковую роль, потому как, увидев их, жители города поняли, что их ждет в случае, если эти люди попадут в город.
Так что подошедшая армия, насчитывающая около тысячи человек, по примерной оценке капитана Крега, увидела закрытые ворота и вооруженных людей на стенах.
Переговоры удачными не были, не взирая ни на какие посулы и обещания, а также игнорируя угрозы, ворота оставались закрытыми.
И тогда разбойники бросились на штурм! И, естественно, умылись кровью. А как иначе? Ни осдных башен, ни тарана, ни даже нормальных лестниц не было. Были какие-то, связанные из тонких, кривых стволов подобия лестниц, но они не доставали даже до края стены. Самая высокая не достала до края где-то метр!
И вот вся эта неорганизованная, орущая, воющая и улюлюкающая масса бросилась к стенам, намереваясь по этим лестницам попасть на стены города. Защитники встретили их дружными арбалетными залпами, и осаждающие начали нести потери. Их потери увеличивались по мере приближения к стенам города, а когда они полезли вверх по лестницам…
Зачастую защитникам даже не нужно было стрелять — лестницы не выдерживали вес лезущих на них людей и ломались, повергая людей с небес на землю.
И пока осаждающие безуспешно штурмовали город, хотя, скорее это была пародия на штурм, а не сам штурм, Крег видел, как орал что-то, находясь за спинами штурмующих людей, около большой палатки, что недавно установили, размахивая двумя мечами, невысокий, но очень широкий человек, явно угрожая двоим, весьма разбойного вида, стоящим рядом с ним. Те явно оправдывались, но что-либо делать не спешили.
Наконец, так и не добравшись до вершины стен, оставляя за спиной убитых и раненых, разбойники откатились назад.
Крег заметил, что на штурм бросились не все — около полутора сотен остались на месте, стоя в правильном строю, демонстрируя умение и дисциплину. Капитан гвардейцев баронства Засс поморщился. Судя по всему, это были его, в какой-то степени коллеги — дружинники и гвардейцы баронов.
Он ожидал самых больших неприятностей именно от них, хорошо, что их было относительно немного, и у них был шанс справиться с ними.
Штурм совсем заглох, и главари осаждающих удалились в палатку, разбитую поодаль и охраняемую десятком хорошо и однообразно вооруженных воинов.
С этого момента осада приняла планомерный характер. Осаждающие рубили лес, строили осадные сооружения и практически не беспокоили осажденных, считая, что участь их предрешена.
Осажденные со стен наблюдали за действиями осаждающих и громко обсуждали их. Капитан Крег с каждым днем становился все мрачнее и задумчивее.
— Друг мой, — не выдержав его мрачного вида, решил поинтересоваться причиной Эдвин Берт, — почему ты так задумчив и печален? У нас, вроде как, все получилось, и горожане готовы дать отпор врагу! Признаюсь, твоя идея использовать их союз именно с разбойниками, была гениальна!
— Эх, — как-то горестно пробормотал капитан, — идея, идея. Что толку от этой идеи?! Они строят осадные башни, аж три штуки! Когда они их закончат — пойдут на штурм. И вот этот штурм будет очень серьезным! Мало того, что их почти столько же, сколько и защитников, но я обратил внимание, что у них есть сотни полторы воинов баронств. Или дружинники, или, что еще хуже, баронская гвардия. И вот их нам остановить будет очень непросто!
Помолчав, он добавил:
— Да, я могу, конечно, ошибаться, но всем этим войском, по-моему, командует Стонек лейтенант гвардии барона Лона Декста. Во всяком случае, я не знаю больше ни одного человека такой комплекции.
— Что, такой здоровый? — полюбопытствовал Эдвин.
— Да, вот, как раз, нет, — помотал головой Крег, — но его, что на бок положить, что поставить — рост будет примерно одинаков.
— Вот это да! — воскликнул Эдвин, примерно представив себе, как это должно выглядеть.
— Угу! — поддакнул ему друг.
— И что это для нас значит? — поинтересовался, вспомнив начало разговора, управляющий баронством.
— Для нас это плохо, — просто ответил Крег. — Стонек умный, осторожный и, в хорошем смысле слова, изворотливый, как хорек! Поэтому, я не удивлюсь, если штурм с осадными башнями будет только отвлекающим маневром, а он придумает что-нибудь еще, не такое очевидное. Поэтому, в том числе, я такой задумчивый.
— Да что он может придумать?! — как-то легкомысленно возразил ему Эдвин.
— Я не знаю, — с каким-то отчаянием в голосе бросил Крег, — если бы знал, то так бы не мучался!
И, видя помрачневшее лицо друга, поспешил его успокоить.
— Ты знаешь, в том, что осаждающими командует именно он, есть и плюсы!
— М-да? — скептически произнес Эдвин. — И какие же?
— Он не убивает пленных, не дает грабить и убивать мирных жителей, так что ни тебе, ни твоей семье ничего не грозит, ну, может только ты лишишься должности. Но зато вы все останитесь живы!
— А ты? — обеспокоенно заглядывая в лицо Крега, спросил Эдвин. — А что будет с тобой, мой друг?
— Я выполню свой долг перед баронством до конца, — твердо ответил капитан, — а там, как рассудит госпожа Удача!
Эдвин Берт горестно покачал головой, но спросил о другом.
— Так скажи мне, Крег, насколько велики наши шансы отстоять город?
Капитан баронской гвардии подумал, подняв глаза к небу и потом честно, насколько мог, ответил:
— Если Стонек ничего, кроме штурма с осадными башнями, не придумает, то процентов восемьдесят пять на то, что мы отобьемся. Потери, конечно, будут большие, но в город они не пройдут. А вот если он что-то придумает…
Договаривать, что будет в этом случае, он не стал, и так было все понятно.
На том они и разошлись. Эдвин пошел решать экономические и организационные дела баронства, а Крег опять вернулся на стену, чтобы наблюдать за действиями осаждающих и ломать голову, что же еще мог придумать Стонек, чтобы взять его город.
И вот сейчас, на третий день планомерной осады, он стоял на городской стене и смотрел на поле перед ней, буквально устланное телами людей. Мертвых и умирающих. Раненым никто помощь не оказывал, и будет ли оказывать — пока было неясно.
Орки свалились на осажденный город и осаждающую его армию, как кара небесная! Большая орда, по примерным прикидкам Крега, не менее трех тысяч воинов, улюлюкая и завывая, выметнулась из леса и понеслась к городу.
Капитан гвардии отметил, что действовали орки не в своей обычной манере. Судя по их действиям, командовал ими кто-то очень авторитетный, раз они четко выполняли какой-то план, а не просто неслись кому куда нравится, как это происходило обычно.
К удивлению Крега, орки неслись к городу, построившись полумесяцем… «Надо же, — поймал себя на мысли Крег, — построившись! И это я об орках! Сказать кому, что орки начали что-то делать строем — меня засмеют! Да я бы первый высмеял того, кто мне это скажет! А вот теперь мне не смешно!»
Широкие крылья полумесяца охватывали осаждающих так, что уйти из-под удара, скорее всего, никому не удастся. «Да, при таком преимуществе это сделать не сложно! Хотя… опять же… это все-таки орки… Понятие дисциплины для них — это абстрактное понятие!» — все никак не мог успокоиться Крег.
Пока он изумлялся, орки вполне себе взяли осаждающих в кольцо Те были так обескуражены внезапным появлением орков у них за спиной, что почти не оказывали сопротивления и только осознание того, что в этот раз, почему-то, орки пленных не берут, сподвигло оставшихся пока в живых, попытаться организовать сопротивление.
Впрочем, запала у осаждающих хватило ненадолго и скоро некоторые из них попытались все-таки сдаться. Но орки пленных, в этот раз, действительно не брали и, как с удивлением отметил, внимательно наблюдающий за этим побоищем Крег, зарубили сдающихся без малейших раздумий и колебаний, даже не замедлив бег своих коней!
Не прекращая наблюдать за происходящими событиями, он подозвал кого-то из своих людей и послал срочно найти управляющего баронством Эдвина Берта и сказать, чтобы он срочно, прямо бросив все, бежал сюда.
То, что он переборщил со своим вызовом, он понял, когда услышал у себя за спиной тяжелое дыхание и надсадный кашель и впрямь прибежавшего сюда управляющего Обернувшись он с удивлением увидел его, стоящего согнувшись, уперев руки в колени, и сплевывающего на пол тягучую слюну.
— На, возьми, — он отстегнул от пояса фляжку и протянул ее другу.
Тот, не поднимая головы, отрицательно помотал ей из стороны в сторону.
— Возьми, я сказал! — жестко повторил капитан. — Прополощи рот и смочи горло. Глотать не надо!
Эдвин выпрямился и посмотрел на друга со страдальческим выражением лица.
— Бери, бери! — настойчиво повторил капитан и управляющий взял фляжку и прополоскал рот, потом вылил воду себе на ладошку и протер ею лицо.
— Спасибо! — он вернул фляжку другу и вопросительно уставился на него. — Так, что ты меня звал?
Крег кивнул головой за стену, и Эдвин перевел свой взгляд туда. То, что он увидел, его потрясло. Он сначала даже не понял, что он видит!
— Это что, был штурм?! — удивился он. — Ох, как мы их много убили-то! А что, в плен кого-нибудь взять удалось?
И, наконец, обратив внимание на орков, разъезжающих по полю туда-сюда, он задал главный вопрос:
— Крег, а это кто?
— Орки! — кратко ответил Крег.
— А-а-а! — протяну было Эдвин, но потом осознал ответ друга и всполошился.
— А что они здесь делают?
— Ну, — как-то напряженно ответил Крег, — пока они убивают осаждающих нас.