Гмалин повернул тул ко мне, и я увидел, что в туле действительно три болта.
— Как это происходит ни тот, кто мне подарил его, не знает, ни я. Я столько раз собирался разобраться с этим арбалетом и тулом, но все время что-то мешало! Да, кстати, не знаю, правда это или нет, но отобрать силой или украсть этот арбалет нельзя. Можно только подарить его.
— А продать? — я задал, может, и неуместный вопрос, но для меня интересный. Нет, не то, чтобы я собирался его продавать, просто мне была интересна степень, так сказать, защиты. То есть, любое ли добровольное действие возможно с этим оружием, или есть ограничения?
— Я не знаю! — пожал плечами Гмалин, а потом вскинулся. — Ты что, хочешь…
— Мастер, я не собираюсь его продавать! — я замахал руками в жесте отрицания, и быстро объяснил подоплеку своего вопроса.
— Я не знаю, — повторил Гмалин, выслушав меня. — Ладно, теперь в этом во всем разбираться тебе, да и твоему отцу! А пока, пойдем, я покажу тебе что и как работает.
Я подошел поближе.
— Значит так, — мастер взял арбалет в руку. — Смотри, я беру за рукоять и сжимаю руку…
Дуги арбалета, со щелчком, сложились вдоль корпуса.
— Вот! — ничуть не обескураженный, Гмалин продолжил. — Я сжимаю руку еще раз.
Дуги со щелчком опять развернулись в боевое положение, и тетива уже была натянута!
— Кладем болт, — мастер достал из тула болт и положил его в канавку. — Прицеливаемся, — он сделал вид, что куда-то целится, — и стреляем, нажимая вот на этот шпенек.
Он нажал на него, раздался щелчок, и болта в арбалете не стало!
Гмалин небрежным жестом развернул тул и показал мне.
В туле было три болта.
— Вот так! — гордо заявил он, обращаясь к нам с отцом, и положил арбалет и тул к мечам и кольчуге. Диана, понимая, что представление подарков закончено, встала со стула, на котором сидела и подошла к мастеру.
— Ну, — гладя ее по голове, произнес Гмалин, — подарки все подарены… Не буду вас задерживать, у вас, наверное, еще много дел… — он смотрел куда угодно, но только не на нас с отцом. — Просто помните, что когда бы вы ни приехали в этот город, двери нашего дома всегда будут открыты для вас!
А девчушка вдруг подошла ко мне и, глядя мне прямо в глаза своими зелеными глазищами, вдруг заявила:
— Приезжай, Раст, я буду тебя ждать!
Я просто офигел! Совсем не представляя, что делать, я просто молча кивнул и посмотрел сначала на отца, а потом на Гмалина. Удивительно, но реакция у этих взрослых была одинаковой — они оба улыбались!
Нужно будет потом у бати спросить, чему это он так радовался?!
Гмалин с Дианой проводили нас, выйдя вместе с нами на улицу. Как мне объяснил отец, это верх учтивости хозяина по отношению к гостю. Мы махнули им рукой и зашагали по улице.
Когда мы почти дошли до поворота, я обернулся и увидел две фигуры. Одна — невысокого роста, кряжистая и широкоплечая, а вторая — гораздо ниже ростом, тоненькая. Они так и стояли, глядя нам вслед и только тоненькая фигура, видимо, заметив, что я обернулся, подняла руку в прощальном взмахе!
Глава 13
Как только мы отошли от лавки Гмалина на несколько шагов, я тут же пристал к отцу с расспросами, пока еще я эти вопросы помнил, а то в суете предстоящих дел, вполне мог их и забыть.
— Пап, — я решил начать с самого, на мой взгляд, главного и интересного, — слушай, а чего ты так всполошился, когда узнал, что Гмалин мне сделал мечи из какой-то разноцветной стали?
— Не разноцветной! — к моему удивлению, отец очень резко поправил меня, явно недовольный моей «оговоркой». — Синяя сталь, в некоторых странах она носит название голубой или ледяной стали, — он помолчал, собираясь с мыслями. — Так вот, это, можно сказать, легендарная сталь, работать с которой разрешено всего двум дюжинам мастеров, а рецепт ее варения знают и того меньше.
Он замолчал и задумался. Я некоторое время подождал, а потом, видя, что он не собирается продолжать, подергал его за рукав.
— И что? Две дюжины могут с ней работать, рецепт почти никто не знает… Что, настолько хороша?
Отец хмыкнул и промолчал. И когда я уже собирался опять его потеребить, он вдруг ожил.
— Сам понимаешь, у меня такого оружия никогда не было, и у моих знакомых — тоже, но, по слухам, оружие из синей стали никогда не тупится, сломать его невозможно, а вот оно может рубить все, поговаривают, даже камень, без какого-либо ущерба для себя и главное — оно каким-то образом настраивается на хозяина и украсть его или взять, допустим, отобрать у тяжелораненого, не получится. Во всяком случае…
Тут мы дошли до угла и я, перед тем, как свернуть на другую улицу, оглянулся и увидел две фигуры, одиноко стоящие посреди улицы и смотрящие нам вслед. Не узнать Гмалина и его внучку Диану было невозможно. Диана подняла руку и помахала мне, я не удержался и помахал ей в ответ.
— Вот так! — услышал я возмущенный голос отца. — Я ему, понимаешь, тут распинаюсь, рассказываю то, что знаю о его оружии, а он не пойми чем занимается!
— Ну, пап! — я считал, что я прав, а потому решил просто объяснить ему свое поведение. — Я просто обернулся и увидел Гмалина с Дианой. Она помахала мне рукой, я ей тоже махнул в ответ! Что в этом такого?!
— Да, ничего такого, — отец уже немного остыл, — кроме того, что я тебе рассказываю, а ты не слушаешь! Вот, что я сейчас сказал?
— Ты сказал, что украсть, отобрать или изъять это оружие хитростью или силой — невозможно, — я вопросительно взглянул на отца.
— Гм, — мне показалось, что он смутился, — ну, да! Так вот, а у тебя еще, ко всему прочему, как сказал мастер, эти мечи будут подстраиваться под твою руку по мере роста! Теперь ты понимаешь, какой дорогой подарок сделал тебе Гмалин?!
— Что, действительно дорогой?! — решил уточнить я. — А сколько эти мечи могут стоить?
— Тьфу ты! — отец в сердцах сплюнул на мостовую. — Я ему о боевых качествах, а он о цене!
И при этом отец посмотрел на меня сердитым взглядом, но каким-то… как будто он прикидывал, а достоин ли я этих клинков?.
— Да, нет, пап, — эту ошибку нужно было срочно исправлять, — я же не собираюсь их продавать! Просто ты и в лавке кричал, что они дорогие, и сейчас то же самое сказал, вот я и спросил! Я же понимаю, что это очень хорошие клинки, но мне просто интересно!
— Интересно ему! — проворчал отец, но уже совсем не сердито. — Дорогие они! За эти клинки королевство, конечно, не купишь, да и герцогство вряд ли, а вот графство — запросто, а если подойти с умом, то и два можно, за каждый клинок по вотчине!
— Ох, ни хрена ж себе! — от услышанного я даже споткнулся на абсолютно ровном месте. Но, зато, пока я, ругаясь про себя, восстанавливал равновесие, вспомнил еще кое-что интересное.
— Пап, — я решил тут же озвучить, пришедшую в мою голову мысль. — А вот, Гмалин же тебе тоже сковал меч из какой-то непростой стали…
— Из серебряной, — уточнил отец.
— Ну, да, из серебряной, — поправился я. — А она лучше синей?
Отец усмехнулся, видимо, уловив в моем тоне тревожные нотки. Действительно, вдруг синяя сталь не так хороша, а я уже губы раскатал!
— Нет, — успокоил меня отец, — серебряная сталь хуже синей. Синяя сталь — это вообще считается шедевром кузнечного ремесла! Я тебе уже говорил, что работать с ней могут немногие, и не потому, что какой-то запрет, а потому что просто не хватит мастерства! Там есть какие-то тонкости в ее производстве. Говорю сразу, — он видимо заметил, что я собираюсь задать вопрос, — я не знаю! Если тебе это так интересно, то можешь попытать Гмалина! Хотя… — он опять замолчал и еле слышно пробормотал себе под нос: — Интересно, почему его не было в том списке? Или список не полный, или он раньше носил другое имя.
Только я навострил уши, чтобы послушать батины размышления, как он резко оборвал сам себя и подозрительно на меня покосился. Я сделал вид, что о чем-то сильно задумался, и… опять споткнулся! Что же мне сегодня так не везет?!
— Короче, — продолжил вдруг отец, видимо вспомнив о заданном мной вопросе, — серебряная сталь по сравнению с синей, это как простой стальной меч по сравнению с харалужным. Усек?
Я кивнул головой. А чего тут сечь? Я так сразу и понял, что офигительные мечи мне Гмалин подарил! Осталось научиться ими работать, но это я сделаю, это зависит только от меня, а желание у меня есть.
— Пап, — пока у отца хорошее настроение, я решил попробовать обратиться к нему с просьбой. — Я хочу попрощаться с ребятами, с которыми лазил в подземелье, за Дианой.
— И чего ты хочешь? — недоуменно посмотрел на меня отец. — Моего разрешения? Так, считай, что оно у тебя есть!
— Нет! — я мотнул головой. — А можно мы соберемся на нашем постоялом дворе, так, рядом с тренировочной площадкой?
— Ну, а почему нельзя? — пожал плечами отец.
— И еще… Пап, — я волновался, так как это была самая слабая часть моей просьбы. Я замялся, а потом просто подумал:
«А! Ну, в конце концов, он откажет, ну и что? Просто не получится сюрприза, и все!»
И, ободренный этой мыслью, я и озвучил свою просьбу отцу, поглядывающему на меня с любопытством.
— Пап, ты же у нас, оказывается, городская легенда, — отец, молча, кивнул головой, при этом многозначительно хмыкнув. — А не мог бы ты, ну, прийти к нам и сказать ребятам пару слов? Они бы гордились этим…
Я вопросительно посмотрел на отца. Он думал буквально мгновение.
— Хорошо! — я от радости подпрыгнул. — Только скажи, во сколько вы собираетесь, ладно?
— Угу! — ликуя, согласился я и, вспомнив нашу первую встречу-знакомство, продолжил: — Но, скорее всего, между восемью и девятью часами!
— А поточнее? — скривился отец.
— А поточнее я тебе скажу позже, сейчас я просто обозначил самый вероятный промежуток!
Отец покивал головой, в знак того, что он понял.
— Пап, ну, я тогда побегу, предупрежу ребят? — предложил я.
— Беги! — согласился отец и взял у меня тючок с его мечом, подаренным ему Гмалиным, и присоединил к тюку, в котором лежали мои подарки. — Только не забудь потом сказать мне время! — напомнил он.