– Мне жаль твою мать, – тихо сказал, приобнимая Юлиана за плечи.
Мальчик низко опустил голову и ссутулился.
– Кэтрин рассказала о том, что случилось. И ты должен знать, что я прощаю Адэну. Больше не чувствую злости к ней. И уж тем более не считаю виновным тебя. Именно это ведь не дает тебе покоя?
Юлиан неуверенно поднял голову и посмотрел на Дарнела.
– Я думал, ты теперь даже не взглянешь в мою сторону, дядя. Из-за того, что сделали мои родители.
– Глупости ты думал! – проворчал лорд, взъерошив его темные волосы. – Не смей забивать голову такими мыслями! Что бы ни сделали твои родители, ты за них не в ответе. И я по-прежнему отношусь к тебе как к сыну.
– Как к сыну? – сдавленно проговорил Юлиан, и глаза все-таки заволокло пеленой слез.
Он тут же устыдился этого и попытался вытереть, а у Дарнела к горлу подступил ком. Ни слова не говоря, притянул мальчонку к себе и обнял.
– Я не склонен к сантиментам и никогда тебе не говорил такого. Но и правда всегда считал тебя сыном.
– А я думал, что когда у тебя появятся дети от леди Кэтрин, и вовсе стану никому не нужен, – уткнувшись лицом в его грудь, выдавил мальчик.
Дарнел еще крепче прижал к себе ребенка и тихо, но твердо сказал:
– Даже когда появятся родные дети, от этого ничего не изменится. Ты первый, а значит, всегда будешь занимать особенное место в моем сердце. И не смей думать иначе! Разве я когда-нибудь тебя обманывал?
Мальчик замотал головой, потом поднял на Дарнела полные слез и благодарности глаза. Похоже, именно это ему и необходимо было услышать. Больше всего Юлиан боялся именно его осуждения и охлаждения. Того, что из-за поступка родителей потеряет того, кто заменил отца.
– Ну вот и славно! – лорд отстранил его и чуть свел брови. – А теперь прекращай плакать и вспомни о том, что ты воин! Что бы ни случилось, должен быть сильным. Помни, ты Лодар, а значит, можешь все преодолеть и пойти дальше.
Юлиан поспешно вытер слезы и выпрямился, гордо расправив плечи.
– Я буду достоин, дядя!
– Не сомневаюсь в этом, мой мальчик. И надеюсь, ты примешь с пониманием и то, что я вынужден буду сделать с Милардом.
Лицо Юлиана окаменело.
– Мне плевать, что с ним будет! – выпалил он, гневно сверкая зелеными, как у матери, глазами.
А у Дарнела сжалось сердце – настолько, кроме цвета глаз, он был похож на своего настоящего отца. В возрасте Юлиана Милард был такой же. Менее горячий и решительный, но внешнее сходство просто разительное. И ему было жаль, что брат добровольно отказался от воспитания собственного ребенка.
– Тебе не может быть на это плевать, – покачал головой Дарнел. – Несмотря ни на что, именно он дал тебе жизнь. Цени его хотя бы за это.
Мальчик упрямо стиснул зубы и уставился себе под ноги. Похоже, в этом вопросе даже Дарнел не мог поколебать его настроя.
– Ладно, – вздохнул лорд. – Но я хочу, чтобы ты узнал первым о том, как будет проходить наказание. И если не захочешь этого видеть, никто тебя не осудит. Можешь даже на это время отправиться в патрулирование с отрядом разведчиков. Ты ведь давно меня упрашивал разрешить тебе это.
Дарнел ожидал, что Юлиан с восторгом ухватится за его предложение, но он лишь сильнее стиснул зубы. Немного удивленный, лорд продолжил:
– Леди Кэтрин просила меня смягчить наказание в знак уважения к твоей матери. И я согласился на это. Так что ограничимся публичной поркой. Пятьдесят ударов плетью и сутки без еды и воды на позорном столбе. Потом Миларду окажут помощь.
Мальчик скупо кивнул, на его лице не отразилось никаких эмоций.
– Так ты полетишь в патрулирование? – предпринял новую попытку выяснить, что он сейчас чувствует, Дарнел.
– Нет. Я буду присутствовать при наказании, – Юлиан вскинул голову и посмотрел на лорда непривычно взрослым и серьезным взглядом. – Мой отец заслужил это, и все должны знать, что я одобряю твое решение, дядя, и осуждаю его поступок.
– Похоже, ты и правда взрослеешь, – пробормотал лорд и скупо улыбнулся. – Ладно, раз мы все выяснили, на этом закончим. И помни, ты всегда можешь прийти ко мне, если что-то беспокоит. Я постараюсь помочь и дать совет.
– Спасибо, дядя, – Юлиан тоже улыбнулся, хоть и пытался сохранять на лице каменное выражение, подражая лорду.
Это желание быть на него похожим снова вызвало давящий ком в груди. Дарнел не удержался и снова привлек Юлиана к себе. Потрепал по волосам и ворчливо проговорил:
– Иди уже!
Мальчик просиял куда более искренней и широкой улыбкой и вспорхнул со стены. По его ответному взгляду Дарнел понял – разговор прошел не зря. Да, в глазах Юлиана еще оставалась грусть, которая вряд ли быстро пройдет. Но и безнадежности больше не было. Мальчик готов был жить и бороться дальше. А это главное.
Теперь же предстоял еще один сложный разговор. Дарнел тяжело вздохнул и тоже слетел со стены. Его путь лежал в тюрьму, где разместили Миларда.
***
Дарнел заглянул в окошечко на двери камеры. Брат лежал на соломенном тюфяке, скрестив руки за головой и бездумно уставившись в потолок. Всего пару недель назад на том же месте находился пленный альвар. Дарнел нахмурился не слишком приятной ассоциации. В этот раз ситуация иная. Цепей и диардановых браслетов нет. И последствия тоже будут не столь плачевными для узника.
Милард вскочил тут же, едва заскрежетал запор на двери. И Дарнела встретил, стоя на ногах и почтительно склонив голову. Некоторое время оба молчали, и тишина казалась поистине гнетущей. Наконец, Милард осмелился поднять голову и робко проговорил:
– Мне сказали, что вы были больны, мой лорд. Не приходили в себя несколько дней. Рад, что теперь с вами все в порядке.
– Значит, братом уже не называешь? – криво усмехнулся Дарнел.
– Прости, я… – смутился Милард. – Думал, что после того, что я сделал, потерял право обращаться к тебе вот так запросто.
– Не буду скрывать, что ты меня очень разочаровал. Но я готов все же выслушать твои объяснения, прежде чем принимать решение о том, что делать с тобой дальше.
Дарнел махнул рукой в сторону тюфяка.
– Садись и рассказывай.
Сам он устроился за грубым деревянным столом, прибитым к полу. За ним стоял один лишь табурет, тоже громоздкий и неподвижный. Милард опустился на тюфяк и вздохнул.
– За это время я много думал о том, что случилось. И теперь в полной мере понимаю, каким оказался идиотом. Принял желаемое за действительное. Мне жаль, что из-за меня возникло столько проблем. Но я и правда думал, что между мной и Кэтрин что-то было…
– У тебя были основания так считать? – прищурился Дарнел. – Кэтрин проявляла к тебе особое расположение?
– Теперь, когда я хорошо все обдумал, понимаю, что нет. Она относилась ко мне лишь как к другу, – покачал головой Милард. – Но тогда мне казалось иначе. Да и у вас были такие напряженные отношения, что это дарило надежду. Думал, что Кэтрин остается с тобой только из необходимости. По велению долга.
– Ты и правда любишь ее?
– Не знаю, – лицо Миларда страдальчески скривилось. – Понимаешь, мне никогда не везло с женщинами. Сначала Адэна… Я ведь так любил ее! Мне казалось, что между нами возникло нечто большее, чем просто связь по необходимости. Даже хотел просить у тебя разрешения жениться на ней, пусть она и простолюдинка. Но Адэна предпочла тебя. Когда оправилась после родов Юлиана, сразу заявила, что я для нее лишь один из многих. И она не хочет уделять все время мне. Да и я видел, как она смотрела на тебя. Мне понадобилось несколько лет, чтобы хоть как-то подавить эти чувства. Но и то порой они возвращались, стоило Адэне проявить интерес. А потом появилась Кэтрин. Она так не похожа на Адэну. И в то же время у них есть и нечто общее. Обе сильные духом, очень привлекательные, неординарные женщины. Может, это и привлекло к ней. И я видел, что нравлюсь Кэтрин таким, какой есть. Мою некоторую мягкость, что Адэна воспринимала как слабость и презирала, она, наоборот, считала достоинством.
– Я тебя понял, – поморщился Дарнел. – Но хочу, чтобы в дальнейшем никаких недопониманий не возникало. Кэтрин моя жена, и ты сам убедился, что удерживает ее рядом не только чувство долга. Больше не приближайся к ней, и все будет хорошо. Смирись с тем, что у вас ничего не будет.
– Уже понял это, – покорно кивнул эрт. – Как и понял, насколько она на самом деле важна для тебя. Раньше не знал этого. Но после того как ты произнес клятву зависимости, чтобы ее спасти…
– Тебе и об этом рассказали? – приподнял бровь Дарнел.
– Да. Чтобы я еще больше прочувствовал последствия своего предательства. То, что из-за меня вы оба едва не умерли, – невесело произнес Милард. – Но ты ведь маг крови. Значит, снял с нее клятву после того, как отпала в этом необходимость?
– Нет, – стараясь ничем не выдать настоящих эмоций, возразил лорд. – Я посчитал, что так будет меньше вероятность, что с Кэтрин что-то случится. Отныне моя сила будет помогать нам обоим.
– Но ведь это безумие, брат! – поразился Милард. – Она же человек. Гораздо более уязвимая и хрупкая, чем инварги. С ней что угодно может случиться. Неужели ты готов рисковать своей жизнью снова?
– Мы больше не будем затрагивать эту тему, – безапелляционно заявил Дарнел. – Я так решил, и точка.
Оба некоторое время молчали, каждый думая о своем. Первым нарушил тишину Дарнел, переведя разговор на другую тему:
– Тебе сказали о том, что Адэна покончила с собой?
Лицо Миларда омрачилось.
– Сказали.
– Что ты чувствуешь по этому поводу?
– Мне жаль ее. Пусть она не всегда вела себя по отношению ко мне хорошо, но ее смерти я не желал.
– Ты должен знать, что перед смертью она просила за тебя.
Милард удивленно вскинул брови.
– Вот даже как?
– Да. Адэна просила об этом Кэтрин. И ты понимаешь, как нелегко было ей на это решиться. Она всегда была слишком гордая, Кэтрин же считала соперницей. Несмотря на это, Адэна пошла на такой шаг. Видимо, не так уж ты был ей безразличен.