Решив, что мужчинам надо посекретничать, я пошла к костру. Первый же оборотень вручил мне кубок с вином, и я охотно его приняла. Сейчас, когда все выпили и расслабились, дикие не казались враждебными. Скорее свободными и раскрепощенными.
У костра были не только люди, но и волки. Кто хотел, сменил личину. И это не осуждалось. Люди и волки стояли вперемешку, образуя одно целое. Я позавидовала диким. Им отлично живется в гармонии с природой. Куда лучше, чем городским оборотням с их вечной борьбой с собственной натурой.
Я как раз допила вино, когда заиграла музыка – барабан и свирель. Необычное сочетание. Барабан задавал мелодии бодрый ритм, а свирель добавляла нежности.
Начались танцы. И они обещали быть такими же дикими, как и сами танцоры.
Глава 18. Снегурочка
Танцоры окружили костер. Люди, волки, неважно. С каждым ударом барабана их становилось больше, но места хватало всем.
— Идем, — мне протянула руку какая-то девушка.
— Но я не знаю танца.
— Нет никакого танца, — улыбнулась она. — Есть ты и твои желания. Двигайся, как умеешь, как подскажет тело. Идем, тебе понравится.
Я уступила. Позволила втянуть себя в круг.
— Закрой глаза, — сказала девушка, — и отдайся мелодии. Она поведет тебя.
Я последовала совету. Подстраиваться под ритм долго не пришлось. Девушка была права: тело само знает, что и как делать. Надо просто ему не мешать. Осознав это, я окончательно расслабилась.
Ритм ускорялся, барабан бил чаще, и сердце ему вторило. Я распахнула глаза и увидела вокруг себя оборотней. Они полностью подчинились мелодии – красивые, сильные, необузданные, прекрасные в своей дикости.
Незнакомый парень протянул мне руки, и я приняла их. Мы закружились в безумном круговороте танца. Кажется, я меняла партнеров. Не могу точно сказать, лица из-за быстрого движения сливались. Да и это было неважно. Здесь все танцевали со всеми, а еще с огнем и самой природой.
Мы прыгали через костер по очереди и целыми группами прямо как Снегурочка в сказке. Только бы не растаять как она. Но пламя вопреки ожиданиям не опаляло, а приятно грело. Искры заменяли нам фейерверк.
Краем глаза я видела, как некоторые оборотни сбрасывают одежду прямо во время танца. Такой импровизированный стриптиз. Затем они перекидывались в волков и продолжали кружиться вокруг костра. Я тоже сняла накидку, больше не нуждаясь в ней. Движение и костер согревали лучше ткани.
В какой-то момент все запрокинули голову к небу, и я последовала их примеру. Взявшись за руки, мы образовали огромный хоровод и кружились, отчего чудилось, будто звезды тоже участвуют в общем веселье. Темп все нарастал, мы двигались быстрее, и быстрее, и быстрее. До сбившегося дыхания, до цветных пятен перед глазами, до боли в боку. Но остановиться означало выпасть из обоймы, нарушить строй, и мы продолжали сумасшедшую пляску.
А потом все разом завыли. Наши голоса летели ввысь, сливаясь и дробясь. Это было наше послание миру: мы – волки, мы – дикие, и мы счастливы.
Танец закончился на этой яркой ноте. Музыка стихла, оборотни замерли, и на меня обрушилась тишина, а вместе с ней спокойствие. Но безмолвие быстро наполнилось смыслом: шелест листвы, потрескивание дров, биение сердец. Я еще никогда не была такой живой, как в тот момент.
Оборотни снова пришли в движение. Они переговаривались, жали друг другу руки, обнимались, благодаря за танец, который всех объединил. Для меня это был новый опыт. Я, наконец, прочувствовала, каково это – являться частью стаи.
Мне тоже перепала похвала. Несколько партнеров сказали, что я чудесно танцую. Кто бы подумал. Раньше я не особо выделялась на танцполе. Но пляска вокруг костра с оборотнями это нечто иное. Я словно открыла дверь внутрь себя и выпустила на свободу самую суть.
— Выпьешь? — та девушка, что пригласила меня в круг, протянула кубок.
— Спасибо, я больше не хочу вина, — голова и так гудела. Отчасти от кружения, но и от спиртного тоже.
— Это вода, — сказала она.
Ее я приняла с удовольствием. Пить действительно хотелось. Жадно глотая воду, жалела, что нельзя вылить часть кубка себе на голову, чтобы освежиться.
Отдав пустой кубок девушке, я повернулась к крыльцу. Шестое чувство настойчиво дергало за рукав, подсказывая, что за мной наблюдают. Оно не ошиблось: оба вожака смотрели в мою сторону. Но выражения лиц у них были разные. Если Джак глядел с усмешкой, то Рейден был хмур. Странный у него был взгляд. Он как будто впервые увидел именно меня – Алису, а не свою воспитанницу Элис. В глубине его глаз плескалась обречённость. Ощущение надвигающейся беды сдавило грудь обручем. Возбуждение и радость разом схлынули. Зря я пошла у Джака на поводу и отправилась танцевать. Не сдержала я обещание и все-таки влипла в неприятности.
Понурив голову, я подошла к мужчинам.
— В тебе больше от отца, чем я думал, — произнес Джак. — Дикое сердце в обертке цивилизованной горожанки.
Я молчала, не зная, как реагировать на комплимент. Не уверена, что Элис близки взгляды диких. Это мне они пришлись по вкусу. К тому же Рейдену слова Джака не понравились, а я привыкла полагаться на него в чужом мире.
— Молчишь? Неужели боишься его реакции? — Джак кивнула на Рейдена. — Так он тебе не указ. Он тебе никто, а я – твой дядя. Родная кровь.
Альфа диких наклонился вперед, и я усилием воли заставила себя стоять на месте. Хотелось не просто отступить, а бежать прочь. Но что-то подсказывало – нельзя проявлять слабость. Волк это почует и обернет против меня.
— Оставь мою воспитанницу в покое, — вмешался Рейден. — Ты знаешь волю Веноны.
— Знаю, — кивнул Джак. — Но девочка выросла и в состоянии сама принимать решения. Понравился тебе танец, Элис?
Мужчина мне подмигнул.
— Можешь не отвечать, я видел, что понравился, — продолжил он. — Мы часто так танцуем. У диких всего одно правило – никому не позволяй ограничивать свою свободу. Ты же не откажешься от свободы, Элис? Подумай, прежде чем ответить. Я предлагаю тебе остаться. Выбери дом себе по вкусу, живи, как хочешь и с кем хочешь. Будь волком или человеком. Все по твоему желанию.
Что-то внутри отозвалось на слова альфы. Какая-то дикая часть меня. Или Элис? Наши с девушкой эмоции так смешались и переплелись, что я уже не понимала, где заканчиваюсь я и начинается она.
Но именно мысль об Элис заставила меня покачать головой, отказываясь от щедрого предложения. Я не имею права решать за нее. Если Элис пожелает жить в резервации, то сама уйдет сюда, когда вернется.
На этом стоило закончить. Отказалась и отказалась, но вино бурлило в крови, и я решила высказаться.
— Свобода, говорите, — прищурилась я. — А как же граница, которую нельзя пересекать? Вы заперты в резервации, сидите на цепи, как собаки у будки.
Джак поджал губы, мой ответ ему не понравился. Он едва сдерживался, чтобы не сказать гадость. Смотреть и то стал иначе – с отвращением. Этот взгляд поведал мне куда больше его сладких речей. Не нужна ему Элис, он просто хотел уязвить Рейдена, отобрав у него воспитанницу. Только и всего.
— Уже поздно, — Рейден поднялся на ноги. — Мы идем спать.
— Как пожелаете, — вожак диких потерял к нам интерес.
— Утром мы уедем, — зачем-то предупредил Рейден.
— Посмотрим, — недобро усмехнулся Джак.
Показалось или это, в самом деле, угроза?
Рейден взял один из факелов, и мы в спешке покинули площадь. В домике мужчина первым делом зажег свечи и буркнул мне, чтобы ложилась спать.
— Мы действительно останемся на ночь? — уточнила я.
— Придется. Ночью из леса живыми не выбраться. Попробуем сбежать, вся стая пойдет по нашему следу.
Я поежилась. Нет уж, игра в догонялки с волками не для меня. Впрочем, заснуть в поселке полном дикий я тоже не смогу.
Я покосилась на кровать. Как и комната в домике она была одна. Ума не приложу, почему Джак решил, что нам так будет удобно. Хотел проверить насколько Элис близка с опекуном? Или он сперва принял меня за любовницу Рейдена?
Видя мое замешательство, мужчина произнес:
— Ложись, я спать не буду.
Оборотень застыл у окна и был напряжен, словно перед броском. Если он и смотрел на меня, то едва ли видел. Взгляд скользил мимо. Что-то настолько занимало мужчину, что близость диады его не волновала. Это не на шутку меня обеспокоило. Нервничающий Рейден такое же редкое явление, как комета Галлея, возвращающаяся к Солнцу раз в семьдесят пять лет.
Сон как рукой сняло. Я присела на кровать и попросила:
— Расскажи что-нибудь.
— Сказку? — хмыкнул оборотень.
— Из сказок я уже выросла. Расскажи о матери Элис и Лэйна. Кем она была для тебя?
Оборотень, забыв об окне, повернулся ко мне. Я испугалась: сейчас пошлет куда подальше вместе с моим любопытством. Но вопреки ожиданиям он заговорил.
Рейден не отличался откровенностью, и я гадала, что изменилось на этот раз. Возможно, ему требовалось выговориться, а иномирянка, которая вскоре навсегда исчезнет из его жизни подходила для этого идеально. Или он не верил, что мы выберемся отсюда живым, и изливал душу перед смертью.
— Ее звали Венона, — сказал Рейден глухо. Ему все еще было тяжело произносить ее имя. Он откашлялся, справляясь с голосом, и дальше говорил уже нормально: — Мы росли вместе. Я всегда знал, что однажды женюсь на ней. Я любил ее лет с пяти, как только понял, что такое любовь.
— А она? — спросила я едва слышно.
— Отвечала взаимностью. Мы были созданы друг для друга. По крайней мере, мы так думали. В восемнадцать мы обручились. Родители не противились нашему браку. И я, и Венона происходили из обеспеченных семей. Наши родные просили одного: подождать до совершеннолетия. Мы не спорили. Никто не сомневался, что свадьба состоится.
— Что же случилось? Что пошло не так?
— Раз в десять лет диким разрешено посещать город. Прежде всего, для торговли, — казалось, Рейден заговорил о другом, но я терпеливо ждала, куда повернет история. — Целый месяц они свободно разгуливают по городу. Торгуют, конечно, но не только. В первую очередь они ищут свежую кровь.