Я вздохнула.
— Ладно. На кухне.
Нам потребовалось гораздо больше времени, чтобы освободить кухню от голодных недолеток и отправить их по своим комнатам.
— Так не может больше продолжаться. Нам необходимо место, где мы можем проводить собрания нашего Совета без всяких придурков, посвященных в наши дела, — сказала Крамиша, хмурясь на Джонни Би, который пытался узнать, сколько чипсов Читос он может одновременно запихнуть в свой рот.
— Эмм мм э-э, — ответил Джонни Би, весь в чипсах.
— Просто оторви свою глупую задницу и убирайся отсюда. Нам есть о чем поговорить, — она покачала головой, заканчивая прогонять его и оставшихся красных недолеток из кухни. Затем Крамиша повернулась ко всем нам. — Нет. Я не ухожу.
— О, вот дерьмо, у тебя есть еще одно стихотворение? — спросила Афродита.
— Я прочитала в журнале Пипл, что негативные эмоции добавляют морщин, — ответила она Афродите. — Тебе надо бы пересмотреть свое отношение к этому, когда посмотришься в зеркало в следующий раз. Потому что я знаю, ты любишь вертеться перед зеркалом, — Потом она издала что-то вроде "Ха!" и перевела взгляд на Стиви Рей, а после на меня: — Это пришло ко мне на уроке Латыни.
— Латынь? Ты не шутишь? — спросила Афродита. — Даже твой Английский ужасен.
— Non scholae sed vitae discimus, — спокойно произнесла Крамиша.
(Мы учимся не для школы, но для жизни.)
Гробовая тишина, а потом Стиви Рей воскликнула:
— Дерьмо, Латынь всегда такая заумная. Хорошо сказано, Крамиша.
— Спасибо. Приятно, что тебя оценила по достоинству Верховная жрица. Как бы то ни было… — Она порылась в своей огроменной сумке, пока не нашла свой фиолетовый блокнот, тогда она вытащила его, подошла к столу и бросила передо мной. — Это для тебя.
— Почему? — спросила я прежде, чем успела закрыть свой рот.
Крамиша пожала плечами.
— Я не знаю, но тебе нужно это прочитать.
— Было бы больше пользы, если бы ты получала больше информации, когда эти стихи "приходят к тебе", — язвительно сказала Афродита и изобразила кавычки в воздухе.
— Морщины, — сказала Крамиша, не взглянув на нее.
— Отлично, я прочитаю это. — Я взяла блокнот и поглядела на мою обалдевшую группу. — М-мм, да, вслух.
И я прочитала:
— Все четче граница Добра и Зла,
Она изменяется благодаря:
Дракона слезы, ушедшие годы,
Все страхи побеждены.
Парадокс огня и льда,
Истинным видением узри — правда одна.
Тьма не всегда означает зло,
Свет не всегда несет добро.
Как только я прочитала последние две строки, мой живот скрутило. Я взглянула на Крамишу.
— Ты была права. Мне нужно было это прочитать.
— Откуда ты знаешь? — спросил Старк.
— Последние строки, часть, что начинается с Тьмы… это то, что Никс сказала мне перед тем, как поцеловала мой лоб и там появился полумесяц — день, когда я получила Метку.
— Остальная часть тебе о чем-нибудь говорит? — спросил Дэмьен.
— Мм, я без понятия. Мы все знаем причину слез Дракона. — Рефаим немного ссутулился и я быстро извинилась взглядом. — Та часть про года и страхи тоже относится к Дракону. Совершенно ясно, что мы должны в это все вовлечь Шайлин, как сказано в части про Истинное видение, но я не очень уверенна, что там сказано про парадокс. — Я тяжело вздохнула. — Итак, короче говоря, я без понятия обо всем остальном.
— Парадокс — заявление или ситуация, что противоречит всему, но правдиво, — сказал Дэмьен.
— А? — не поняла я.
— Ладно, вот пример: парадокс войны в том, что вам нужно убивать людей для защиты других людей, чтобы остановить убийства.
— Боже, я ненавижу язык метафор, — сказала Афродита.
— Но ты умна, моя красавица. Когда ты обращаешь свое внимание на что-то, ты познаешь это, — сказал Дарий.
— Парадокс может быть как-то связан с Калоной и Рефаимом, — неожиданно заговорила Шони.
— О чем ты? — спросила Стиви Рей.
— Близняшка? — позвала Эрин. — Ты в порядке?
— Все хорошо, — сказал ей Шони и продолжила. — Я говорю о том, что это — парадоксальная ситуация, не так ли? Рефаиму, чтобы доказать, что он перешел на другую сторону и теперь хороший, нужно повернуться спиной к своему папе, а это то, что обычно считают плохим поступком.
— В этом что-то есть, — сказал Дэмьен.
— Она огонь, — сказала Афродита.
Я моргнула.
— А Калона лед.
— Но близняшка не имеет ничего общего с Калоной, — возразила Эрин.
— Да, не имеет, — сказал Рефаим. — Но прекрасно понимает мои чувства к нему, особенно после сегодняшних событий.
— Рефаим, я знаю, что ты хочешь, чтобы твой отец был хорошим парнем и любил тебя, но тебе лучше уже сдаться, — сказала Стиви Рей. Я слышала нотки разочарования в ее голосе.
— Пожалуйста, расскажи ей все, что случилось сегодня, — попросил меня Рефаим.
Я подавила вздох. — Калона хочет перемирия с нами. — После причетаний каждого вроде "Не может быть" и "О, пожалуйста", ну, всех, кроме Шони и Рефаима, я продолжила объяснять, что именно произошло между Калоной, Рефаимом, и мной, и наконец подытожила. — Итак, определенно нет, я не думаю, что мы можем доверять ему, но, перемирие с ним не обязательно должно навредить нам.
— Рефаим не должен распространяться о наших делах, — добавила Крамиша, строго посмотрев на Рефаима.
— Да, мы это уже уяснили. Правда, Рефаим? — спросила я.
— Я не расскажу Отцу о наших секретах, — ответил Рефаим.
— Не совсем так, смотри, — сказал Старк. — Это не секрет, что мы живем здесь, но это то, что Калоне знать не обязательно.
— Для него это не секрет, Отец найдет меня везде, — ответил Рефаим.
— Ага, возможно. Но ты никогда не думал, что, возможно, он и вправду покинул бы Талсу и направился куда-нибудь на запад, зная, что ты в Доме Ночи, окруженный Сынами Эреба, он улетел бы на запад, и мы наконец смогли бы избавиться от него? — сказал Старк.
— Этого не произошло бы. Отец не собирался покидать меня.
— Он уже это сделал! — вдруг взорвалась Стиви Рей. Она встала и скрестила руки на себе, как будто пытаясь взять свои эмоции под контроль. — Он покинул тебя, когда ты навсегда выбрал светлую сторону. Он явился только лишь потому, что твои братья не смогли заставить тебя шпионить для него. Так что теперь он старается для себя.
— Шпионить? — спросил Дарий.
Рефаим смотрел на Стиви Рей, как будто она только что ударила его, но ответил Дарию:
— Да. Это то, о чем приходили спросить мои братья. Я отказался прямо перед тем, как Дракон и существо Аурокс нашли меня.
— Ладно, слушайте, как я уже сказала, нам ясно, что мы не должны доверять Калоне, но я думаю, что он подкинул нам правильную мысль сегодня. Что Неферет бессмертна и что она может уничтожить саму себя, и нам, безусловно, нужна помощь в выяснении того, как нам подтолкнуть ее к этому. — Я помолчала немного и добавила. — Я также уверена, что мы можем доверять Рефаиму, несмотря на его любовь к отцу.
— Калона — это бомба замедленного действия, — сказал Старк.
— Такая же, какой и ты когда-то был. Такой же был и я, — ответил Рефаим.
Стиви Рей убрала руки с груди и взяла за руку Рефаима.
— И я была бомбой замедленного действия, Рефаим, как и вы парни. Но мы все трое сделали выбор в пользу Света. А твой отец нет. Пожалуйста, помни об этом.
— Опять же, я согласна с деревенщиной, — сказала Афродита.
— И я, — поддержала Эрин
Повисла очевидная пауза, когда Эрин посмотрела на Шони, которая не вторила ей как эхо в Близняшном стиле и не ответила ей на ее взгляд.
— О, это чудо. Кто-нибудь позвоните в Ватикан, — сухо сказала Афродита.
Рукой, которой он не держался за Стиви Рей, Рефаим достал и положил на стол стихотворение Крамиши. Он взглянул на него, а затем начал читать.
— "Тьма не всегда означает зло. Свет не всегда несет добро." Может быть, вещи не совсем такие, какими кажутся.
— Я уверена только в одной вещи, которая на самом деле то, чем кажется, — сказала я. — Я была там в Потустороннем мире, когда Калона просил у Никс прощения. Богиня ответила лишь, что он получит его после того, как заслужит право просить. Пока еще он его не заработал, Рефаим.
— Пока, — тихо сказала Шони.
— Пока, — повторил Рефаим.
— Пока? — переспросила Эрин, ошеломленно треся головой.
— Ладно, давайте договоримся: пока Калона не заслужит право просить о прощении Никс, мы не доверяем ему. Мы можем пойти на перемирие с ним, но это можно назвать так — враг моего врага мой друг. — Сказала я, надеясь, что я правильно процитировала. — Точка, конец.
— Но, не доверять ему не значит не надеяться, — сказала Шони.
— Нет, не значит, — медленно промолвила я, ненавидя себя за то, что быстро сдалась, грустно посмотрела в глаза моей ЛПН, когда та пристально глядела на Рефаима.
— Я не подведу. — Рефаим первым заговорил со Стиви Рэй, затем его взгляд переместился на остальных. — Как сказала Шони — я могу только надеяться, но я не стану полностью доверять ему.
— Он разобьет тебе сердце, — сказала Стиви Рей.
— Слишком поздно волноваться об этом, — сказал он. — Он уже это сделал.
И потом дрожь пробежала по телу Рефаима. Я клянусь, что видела, как его кожа дергалась.
— Рассвет. — Он встал, мягко поцеловал Стиви Рэй. — Мне надо идти. Я люблю тебя.
— Я пойду с… — начала Стиви Рей, но потом сама остановила себя. — Нет, ты этого не хочешь. Все в порядке. Я знаю, что это то, что ты должен сделать один.
Она встала на цыпочки и быстро поцеловала его.
— Иди, пока ты не пойман здесь в ловушку.
Рефаим кивнул головой и выбежал из комнаты.
— Ха-а. И все, он превращается в птицу? Прямо вот так? — спросила Афродита.
— Несмотря на факт, что это причиняет ему боль и унижает его, да, это так, — сказала Стиви Рей и, тихо всхлипнув, выбежала из комнаты.
— О-оо, что за дерьмо, я только спросила. Она не должна быть настолько чувствительной по этому поводу.