— Присягните мне и после преображения вы получите часть древней силы, — спокойно сказал я.
Если Ивонн, судя по увеличенным зрачкам, слегка подрагивающим рукам и учащенному дыханию, была явно шокирована увиденным, то в твердом взгляде Мадлен читалась решимость действовать.
Глава 12
Вдруг под ошарашенным взглядом Ивонн ее мать медленно встала из кресла и молча опустилась передо мной на колени.
Если честно, когда мы с ниссе обсуждали план привлечения новых союзников из истинных, и она в первую очередь упомянула о моих старых знакомых из травяной лавки, я сперва был полностью уверен, что, даже несмотря на проблемы с другими ведьмачьими семьями, Мадлен никогда не покорится мне.
Я слишком хорошо понимал психологию ведьм. И неудивительно — одна из них воспитала меня. Чтобы старшая мать ковена по своей воле присягнула мужчине, да еще и характернику? На такой шаг она может решиться только в крайнем случае. В первую очередь это спасение себя и семьи. Либо, как в случае с Ладой, кровная месть. В том, что та отправилась на родину, чтобы раздать старые долги, я даже не сомневался.
В общем, ниссе оказалась права: Мадлен с последней нашей встречи сильно сдала. Видимо, она понимала, что в поединке с Камиллой она, скорее всего, погибнет. Мое появление и предложение кардинально меняло расстановку фигур на доске. Именно поэтому старая мать ковена стояла сейчас на коленях и, глядя мне прямо в глаза, медленно проговаривала на ведьмачьем слова клятвы верности.
Когда она закончила, я под завороженным взглядом Ивонн, которая, видимо, еще до конца не осознала происходящее, встал с кресла и шагнул в направлении Мадлен.
Зачерпнув крупный энергетический сгусток из источника, я аккуратно направил его к себе на ладонь. Стоило золотой мане вырваться наружу, по моим пальцам пробежала слабая дрожь.
Сгусток энергии, похожий на небольшую сияющую кляксу, возник в воздухе между мной и Мадлен. Он трепетно мерцал, меняя оттенки от медово-желтого до почти белого. Ивонн, вскочившая со своего кресла, застыв позади матери, широко раскрыла глаза и приоткрыла рот, следя за неспешным кружением золотых искр.
Пальцы моей правой руки скользнули к голове Мадлен, и я направил золотой сгусток в ее энергосистему. В этот момент лицо старшей ведьмы резко побледнело, губы дрогнули, и она запрокинула голову. По тому, как Мадлен стиснула зубы, я понял, что слегка переборщил с количеством маны.
Ивонн раз за разом порывалась что-то сказать, но лишь сжимала зубы, бросая на нас то испуганные, то растерянные взгляды.
Я опустил ладонь на лоб Мадлен, контролируя движение силы по ее энергоканалам и энергоузлам. Наконец, золотые нити достигли магического источника ведьмы, постепенно трансформируя под себя ведьмачью ману. В следующий миг одна из рунических татуировок на шее Мадлен вспыхнула золотистым светом.
Ивонн машинально дернулась вперед, но тут же отпрянула, не решившись нарушить ритуал. Дыхание девушки стало частым и прерывистым. Глядя на нее краем глаза, я заметил, как судорожно сжимались и разжимались ее пальцы.
Тем временем энергосистема Мадлен начала меняться. Внешне это тоже проявлялось. Двигающийся по рукам и плечам сгусток золотого света постепенно растекся по всему телу ведьмы, словно живая лента энергии.
Косынка сползла с головы Мадлен. Окруженные сиянием пряди волос замерцали золотыми искорками, выталкивая из себя жалкие проблески седины. Глубокие складки морщин на лбу и у уголков глаз стали выравниваться, а сама кожа приобрела ровный здоровый цвет. Тонкие прожилки под ее шеей исчезали, и плечи, еще миг назад сутулые, словно вспомнили былую гордую осанку.
— Пресветлая… — прижав руки к груди, тихо выдохнула Ивонн.
Она во все глаза таращилась на роскошную русую шевелюру своей матери.
Мадлен чуть пошатнулась, но я удержал ее за плечо, давая время привыкнуть к новой силе. Ее глаза медленно открылись, зрачки были расширены, а по радужке скользила золотая искра. Некоторое время она просто стояла на коленях, медленно переводя дыхание, будто заново родилась.
— Я принимаю твою клятву, — произнес я твердым голосом, убирая руку с ее головы, но продолжая аккуратно удерживать магическую связь между нами. — Отныне ты под моей защитой.
Старшая ведьма подняла взгляд, и в нем больше не было страха или смятения. Лишь странное сочетание облегчения, благодарности и… предвкушения. Она сделала глубокий вдох, привыкая к новым ощущениям, и медленно поднялась, легонько опираясь на мое запястье.
Когда Мадлен полностью выпрямилась, поравнявшись со мной взглядом, Ивонн ахнула. Еще несколько минут назад семидесятилетняя мать ковена теперь выглядела, как тридцатилетняя полная жизни женщина. Даже моложе, чем при первой нашей встрече.
— О древние боги! — произнесла Мадлен грудным голосом, коснувшись рукой своей шеи, там, где еще минуту назад был синяк от моей хватки. — Никогда себя так не чувствовала… Даже когда мы сожгли в очаге сердце матерого колдуна все было иначе.
— У нас мало времени, — произнес я.
Мадлен по-новому взглянула на меня. Похоже, старшая мать только сейчас по-настоящему осознала, что все это время она и ее дочери были на волосок от смерти.
— Хочу сразу предупредить, что за последнее время моя власть в ковене пошатнулась, — по-деловому заговорила она. — Не все мои дочери так легко примут твое главенство.
— Собери тех, кто по-настоящему верен тебе и отведи меня к очагу ковена, — ответил я.
— Матушка! — воскликнула Ивонн. — Это нарушает все наши законы!
Глаза Мадлен слегка расширились. Она обернулась и твердым голосом произнесла:
— Отправь птиц твоим сестрам. Мы будем их ждать у Очага. И поторопись.
Путь до дома Мадлен, который находился в нескольких кварталах от травяной лавки, мы со старшей матерью проделали в закрытой коляске. Пока ехали, она, в упор глядя на меня, прямо спросила:
— Насколько я понимаю, ты не остановишься на покорении одного единственного ковена?
Смысла скрывать правду уже не было. Теперь мы в одной лодке.
— Этот мир на пороге разрушительных перемен, — ответил я. — Пока все были заняты своими войнами и склоками, Ледяные демоны все это время уже вовсю хозяйничали на континенте. Они создали ордены фанатиков, в которые десятки лет отбирали самых способных теневых магов. Их жрецы планомерно истребляли слабых истинных, а сильных приносили в жертву.
Мадлен слушала меня, не перебивая. Ее глаза были широко раскрыты, а на скулах перекатывались желваки.
— И это еще не все. Насколько я понял, там, за Барьером, в Тени происходит примерно то же самое. Хотя ситуация, скорее всего, еще хуже.
Следующие несколько минут я рассказывал ей о Теневом перевале, подземном храме, призраках и лорде Кхалдрекаре. Судя по выражению лица, ведьму здорово проняло.
— Буду с тобой откровенен, несколько месяцев назад я даже не подумал бы сюда прийти. Но то, что я увидел там, за Барьером, заставило изменить мое отношение к происходящему. Я видел, как старший демон с легкостью высасывал энергию из места силы, что влекло за собой ужасные подземные толчки, и самое главное — провоцировало частые приливы.
Мои слова заставили Мадлен непроизвольно поежиться.
— Мое чутье мне подсказывает, что грядущая война с хримтурсами будет кардинально отличаться от предыдущей, — продолжил я. — А в том, что она будет, я уже не сомневаюсь. Мне пока не понятно, что конкретно задумали демоны, но, боюсь, отсидеться, пока другие воюют, уже не получится. Так что, чем раньше мы объединимся, тем лучше подготовимся к будущим сражениям.
— Почему твой выбор пал на умирающий ковен? — спросила ведьма. — Ты ведь мог сперва покорить тех, кто сильнее нас.
— Мог, — кивнул я. — Но на это ушло бы много времени, которого у меня нет. Я не намерен гоняться по городу за каждой старшей матерью. У меня есть дела поважнее. Объединением всех ковенов уже займешься ты.
Брови Мадлен после моих слов поползли вверх.
— Поверь мне, — усмехнулся я. — После того как ты, которую уже все ковены списали со счетов, разделаешься с Камиллой, другие ведьмы обобьют твои пороги, желая заполучить хотя бы малую часть древней силы.
Наконец, коляска остановилась, и спрыгнувший с козлов кучер помог задумчивой Мадлен спуститься на землю. Выбравшись из недр коляски следом за ведьмой, я на мгновение замер и огляделся.
Мы стояли напротив большого каменного двухэтажного дома, обнесенного высоким забором. Не дом, а маленькая крепость.
Ворота за нами закрылись, и из дальнего подсобного помещения выскочил худенький мужичонка. Поклонившись Мадлен, он кинулся к лошадям.
Я мысленно усмехнулся. Чистый двор, ухоженный дом, вышколенная прислуга — старая ведьма неплохо устроилась. И, судя по тому, что никого из слуг не удивили внешние изменения хозяйки, все уже привыкли к таким метаморфозам.
Дверь дома открылась, и на крыльце показалась молодая русоволосая ведьма. А вот она, в отличие от слуг, увидев Мадлен, замерла, широко разинув рот.
— Приготовься, — бросила ей поднимающаяся по ступенькам Мадлен. — Скоро начнут прибывать твои сестры. Отправляй их сразу вниз.
И уже мне:
— А мы, пока их ждем, подкрепимся. Я сейчас готова съесть целого быка!
Спускаясь по скрипучим каменным ступеням, я почувствовал, как воздух в подвале становится густым и тягучим. Он был сдобрен тяжелыми пряными запахами трав.
В полумраке смутно проступали силуэты высокого сводчатого потолка и массивных колонн, поддерживающих перекрытие. Стены были испещрены ведьмачьими рунными вязями, расползавшимися по камням, будто живые змеи.
В глубине зала, окруженный невысокой каменной кладкой, находился Очаг — сердце ковена, питавшее магией его дочерей на протяжении многих поколений.
Сейчас он больше всего напоминал старое полуостывшее кострище. Но я чувствовал, как в глубине этого небольшого места силы все еще теплится искорка волшбы, дожидаясь, когда ей подбросят немного топлива.