— Он довольно забавный, — сказал Младший, когда в ответ на шевеление ножа у него по горлу Мэтт состроил злобную гримасу
— Забавно было б, если б он булькал, вместо того чтобы разговаривать
— Оно конечно да, но бульканье слишком быстро заканчивается. А он ведь так много жаждет нам рассказать
— Мне кажется, он не жаждет, — произнес Старший и с сомнением ткнул Мэтта ботинком
Мэтт попытался изобразить, что жаждет, насколько это было возможно с кинжалом у горла.
— Я ж говорю, он забавный. Я б даже отпустил его, жалко убивать такую смешную зверушку
— Да ясен пень, что ж мы, живодеры какие. Подрежем может что лишнее и отпустим. Если он, конечно, будет милым и отдаст нам то, что задолжал.
Мэтт промычал что-то невразумительное.
— А может, даже и не подрежем… Если он будет оочень милым.
Мэтт опять издал несколько звуков, из тех, что ему были еще доступны.
— Что-что? — переспросил крупный и заржал.
— А ему кинжал мешает говорить.
— Так ты отдашь нам наше, ковбой?
Мэтт ничего не ответил, но кинжал сильнее надавил на горло, и Мэтт сделал знак, что хочет говорить. Ганс чуть отодвинул кинжал.
— Коня вы уже забрали. Можете получить и щедрую арендную плату за пользование, если обещаете отпустить меня.
— О, да наш герой разбогател. Проверь-ка его карманы, Ганс. Он что, продал охотницу?
Ганс, не отводя кинжала от горла Мэтта, принялся ощупывать его карманы.
— Впрочем, нет. Продай ты охотницу, ты был бы уже в Городе на Острове… или, что вернее, валялся бы на обочине с кинжалом в спине. Но ты здесь. Искал сделку повыгоднее? Ты ее нашел. Ты знаешь, что нам нужно, ковбой. Где охотница? Отведи нас к ней, и мы тебя не тронем. Жизнь за охотницу! Как тебе предложение?
— Я продал ее
— Ну конечно. Кому? — Ганс отодвинул кинжал от горла Мэтта
— Гарри
— И как он выглядел?
— Ты сам знаешь
— Ну разумеется, знаю. И знаю, как Гарри хорошо платит за такое. Сначала золотом, а потом сталью. Хоть он и тщательно это скрывает, чтобы не портить себе бизнес. Подумай еще, парень, пока я привяжу коня. Какой он у тебя стал бесноватый. Потому что потом я займусь тобой сам.
Конь, и правда, вел себя беспокойно.
Ганс, между тем, все увлеченнее выкидывал из карманов Мэтта всякую мелочевку, коей у настоящего ковбоя, как водится, должно быть килограмма три мелкими вещичками, и это совершенно отвлекало его внимание от того, чтобы держать кинжал у горла Мэтта, в результате чего он уже несколько раз довольно чувствительно кольнул его.
— Возможно, мы даже не порежем тебя, и даже оставим кой-какую мелочишку на расту… какой ковбой без расты! — пробормотал младший, — Так где охотница?
— Здесь, — промычал Мэтт и кивнул на свой верхний внутренний карман.
Мелкий полез туда, и от восторга чуть не взвыл, обнаружив там пачку хрустящих красненьких, отложенных Мэттом на расходы.
— Он что, реально ее продал???
Мэтт же сделал резкое движение плечом, откатился, и одновременно с мощным ударом кулаком по челюсти Ганса, пронзительно свистнул.
Не зря он тренировал коня несколько недель — Гром встал на дыбы, подпрыгнул высоко вверх и подбежал к Мэтту за заслуженным сахаром. Отброшенный конём крупный Серый запустил в Мэтта кинжал, но промахнулся, Ганс же, похоже, так и не определился — собирать ли ему рассыпавшиеся красненькие или же хватать Мэтта. Все-таки, хороший удар в челюсть немного снижает умственные способности.
Мэтт вскочил на коня, ещё раз поставил его на дыбы перед пытавшимся задержать его Старшим и ускакал.
— Я продал ее Стэну, фарцовщику из Канса! — крикнул он, чтобы отстали. Мерзкий тип, этот Стэн, зря я с ним связался!
Вслед ему неслись проклятия Серых, а чуть позже добавился ещё и невнятный шум. Может, это люди Стэна наконец появились?
Очень скоро в свою зеркальную сбрую Мэтт увидел вздымающих столбы пыли Серых, скачущих напрямик через поле — но довольно далеко. Расстояние между ними то сокращалось, то снова увеличивалось, а потом появился лес, и Мэтт нырнул в молодую поросль — Серые же, как он видел, остановились, и вскоре уже мчались в прямо противоположном направлении. Это было странно, но Мэтта устраивало.
Когда Мэтт добрался до домика, он не застал никого. То есть девочек не было, а спину Гоша он мельком увидел вдалеке. Что ж, может, оно и к лучшему. Мэтт перерыл все, что только мог, начиная с одежды и заканчивая продуктовыми сумками, и пригоршня шариков была ему наградой.
Он быстренько на клочке бумаги начертил схему, приписал пару прощальных слов.
Мысль продавать охотницу и раньше ему не нравилась — он же не работорговец какой-нибудь, а теперь разонравилась еще больше. Мэтт свистнул коня, и покинул этот дом богатым человеком с почти чистой совестью.
ГОШ. Лунейрас 17 Хижина в лесу
Гош, матерно крича, мчался за Крэкером.
Наглая рыжая тварь! Куда там. Ловить бесполезно. Схватил камень, замахнулся — но черт, жалко же тварюгу, верная псина, хоть и подлый вор. Вопли Гоша с приказами остановиться разве что на секунду замедляли бег Крэкера, но не более того. Запах свежего кролика был куда убедительнее невнятных угроз Гоша, который все равно в жизни ему ничего не сделает. Ну максимум пнет в сердцах. А тут тебе целый Кролик!
Крэкер куда быстрее Гоша. Лап у Крэкера четыре, а не только две, правда у Гоша они гораздо длиннее, да что толку, люди бегать не умеют, только орать да камнями кидаться.
Вот только Кролик оказался тяжеловат, а Гош, похоже, сдаваться не собирался.
Гош уж давно бы махнул рукой, пусть жрет скотина, раз такой голодный. Вот только это ж был не только его Кролик, Кэт за ним полдня по лесу бегала.
И потому он из последних сил мчался за негодником, которому тащить такую большую ношу становилось всё тяжелее и тяжелее.
Однако и у Гоша сил не прибавлялось, и предпоследние силы он потратил на то, чтобы подобрать горсть камешков и как следует запульнуть в Крэкера. Крупные Гош не кидал, но и пара попавших мелких не доставила Крекеру удовольствия — обиженно тявкнув, он уронил кролика, вырвал впопыхах из него кусок и умчался с тем, что смог унести.
Гош доплелся до места преступления и подобрал оставшееся.
Ну ладно, если хорошенько помыть, все будет ок. В рагу никто и не заметит. Вот только теперь Гош не узнает, был ли в кролике шарик.
Шарики из кроликов Джейн забирал себе Мэтт, и Гош не смел ему возразить. Но с некоторых пор шарики стали появляться и в кроликах Кэт, хотя никто, кроме Гоша, не знал об этом. Даже сама Кэт. Так себе шарики, по сравнению с теми, что Гош видел у Джейн раньше, и теми, что остались валяться в траве на обочине — там, где перевернулась телега, когда они только выехали из посёлка… Но здесь, похоже, ценились все шарики, любые. Гош единственный из них знал это — и не говорил никому. Это была первая в жизни Гоша новость, которую он не рассказал не то что всем на свете, а вообще ни единой душе. Те ощущения, которые он испытал тогда в охотничьем домике Серых, когда засунул шарик за щеку — как их описать? Это было восхитительно, даже с учетом всех обстоятельств, в которых Гош находился тогда. Гош хотел бы испытать такое еще. Когда-нибудь. Но не рассказывать об этом никому и никогда.
Гош кое-что слышал о шариках, когда лежал связанным притворяясь спящим, а Серые обыскивали девочек. Да что там, Гош их видел — а теперь и пробовал.
Гош как-то пристал к Мэтту, чтобы узнать о шариках, и тот сказал что это просто фигня, красивые игрушки. Это что-то вроде нароста в теле кролика, в кролика попадает песчинка и она обрастает внутри него слой за слоем, чем-то вроде хрусталя — из-за жизнедеятельности кролика, объяснил Мэтт. Где-то они вроде используются, эти штуки. Деланная пренебрежительность, с которой Мэтт все это рассказал, убедила Гоша ещё раз, что шарики весьма ценны. А у них то всегда считалось, что шарики — лишь средство, чтобы подсчитать количество убитых кроликов.
У девочек же в головах все повернулось на 180 градусов, как только они покинули посёлок. Где припухшие губы и набухшие соски Джейн, её превращающийся в тонкие сексуальные полосочки шелковой ткани костюм при словах о ее числе кроликов? Где загорающиеся любопытством и восхищением глаза Кэт? Они говорили о Мари, о Тише, о Городе. И никогда — о кроликах.
Черт, да они ведь даже попали сюда, следуя за бочкой шариками… То есть Гош то всегда знал, что вся эта история с охотой на кроликов абсолютно бессмысленна… но все же. Кому ему теперь рассказывать об этом? Казалось, кролики девочек теперь интересовали только ради еды.
Что ж, еда так еда. Вздохнув, Гош побрел с кроликом на кухню.
КЭТ И ДЖЕЙН. Лунейрас,17 Городок
Кэт и Джейн доехали до кривой улицы. И здесь остановились, потихоньку переговариваясь. Обе сошлись на том, что непрерывный ряд питейных заведений выглядел крайне подозрительно — просто потому, что напомнил им о том баре у трёх дорог, где Кэт пытались захватить, а Джейн выводила тайными ходами барменша. Где бармен пытался сдать их некоему Гарри. И где им подлили сонного кваса, после которого они оказались связанными в домике Серых. Пока Мэтт не спас их, если считать, что он их все-таки спас.
— Надо найти хоть кого-нибудь, менее подозрительного, чем остальные, чтобы спросить дорогу
— Я зайду в бар и разузнаю, что здесь и как. Фермерши никому не интересны
— Пока они не начинают прикидываться охотницами, — не удержалась Джейн
— Тиша прикидывалась дурой, — сказала Кэт и помрачнела. Бабушка говорила, что дуру всегда кто-нибудь, да подберет. Не потому, что надо, а потому что это ничего не стоит, вспомнила Кэт и помрачнела еще больше. Где-то сейчас бабушка? И не дура ли она, Кэт, что только бестолку тратит время, в этом чужом месте, пока бабушка там совсем одна с одной только этой занудой Стар. Но ведь …
— Вообще-то я имела в виду твой лук.
Лук у Кэт и правда вызывающе торчал из под юбки. Сама она выглядела довольно невзрачно, но её красивый конь, да ещё и торчащий лук….