— В Москву вернулась она, да и всё на этом, — ответил я, а лицо Фролова тут же досадно помрачнело, так что я продолжил, — не нужно оно тебе, Петрович. Как мужик мужику говорю. Да, на работе при нас она вела себя идеально, но, как оказалось, это была лишь игра. На такого человека нельзя положиться, уж поверь мне, — я покачал головой, дав понять, что и сам разочарован, — ты же меня знаешь, не посоветую я тебе плохого.
— Знаю, Сан Саныч, знаю… — с досадой ответил Фролов, грустно выдохнув при этом, — но всё равно как-то странно всё сложилось. У меня и планы на неё были. Всё же понравилась она мне очень. Жаль, даже попрощаться с ней не успел. эх, — махнул он рукой.
— Поверь, это к лучшему. От таких женщин одни расстройства. Слишком уж продуманные и хитрые, — я поднялся со стула, подошёл к Фролову и похлопал его по плечу, — пошли лучше к людям, нас уже ждут.
Его лицо всё ещё выражало грусть и досаду, но, согласившись со мной, он встал:
— Ладно, понял всё. Да и ей самой в столице, наверное, лучше будет.
— Конечно. С её то умом, — поспешил я успокоить собеседника, — в этом ты не сомневайся!
Надеюсь он и правда оставит эти мысли о Елизавете. Так будет лучше.
Толпа тем временем медленно подтягивалась к зданию правления. Мы решили провести собрание на улице, в тесном здании едва ли места на всех хватит. Благо что приятная погода на улице к этому располагает. Выглянув ещё раз в окно, Фролов поднялся с места и кивнул мне:
— Пора выходить.
Быстрым и энергичным шагом мы подошли к людям. Председатель Света Коммунизма медлить не стал, он поспешил представить меня пришедшим колхозникам, затем сразу же перейти к делу:
— Товарищи колхозники! — обратился к пришедшим он, — Вы все наслышаны о товарище Филатове из Нового Пути, в частности о той помощи, которую он оказал нам в прошлом и тем-более этом году! Даже думать не хочется, что было бы без его вмешательства. Поэтому, дорогие товарищи, у нас с Сан Санычем появилась мысль об объединении колхозов и, конечно же, данная ситуация требует вашего согласия.
— Объединение? — поинтересовался бородатый мужчина средних лет, — А что изменится? Не станет ли ещё хуже?
— Я могу гарантировать только улучшение условий, — ответил ему я, — все знают, как у нас построен график работы? Про выходные так далее? — толпа молча кивнула, — все знают, что мы планы в прошлом году выполнили и амбары наших колхозников заполнены зерном? Все знают! Вспомните как выглядит подсобное хозяйство моих колхозников, а теперь представьте, как всё изменится через год! И всё уже наверняка слышали какие работы ведутся сейчас по проведению удобств в жилые дома! У нас везде уже есть свет, везде, абсолютно в каждом доме! У вас он тоже конечно же есть, но посмотрим правда в глаза — не без проблем. Есть у нас и телефоны у многих. Проводим постепенно и остальным. А ещё я бы хотел отметить тот факт, что вскоре в Новом Пути будет канализация, а также холодная вода в домах!
Тот же самый мужчина ухмыльнулся, видимо не особо верил в мои слова, он только открыл рот, как я тут же установил с ним зрительный контакт и поспешил дополнил свою пламенную речь:
— И это, дорогие друзья, не просто слова, как некоторые могут подумать, а работы уже ведутся! Проектировщики и инженеры уже закончили, сейчас там работают рабочие. Я, Филатов Александр Александрович, слов на ветер не бросаю! — после этих слов ухмылка спала с лица мужчины, и он посмотрел на меня иначе, скорее с уважением.
— И что с того? — возмутилась женщина в белой косынке, — мы рады за ваш колхоз, но причём здесь мы?
— Поднимайте руки, голосуйте за объединение и уже на следующей неделе к вам тоже приедут инженеры и строители, будем всё замерять и план будущего водопровода готовить! В том числе канализации! — твёрдые и уверенные слова заставили колхозников взглянуть на меня иначе.
Люди принялись перешёптываться между собой, но часть рук уже твёрдо висели в воздухе. Через некоторое время послышался следующий вопрос:
— Нам одно не понятно, товарищ Филатов, а откуда вы хотите взять деньги? Очистные то у вас строятся в колхозе, а у нас их нет! Да что уж говорить, у нас даже многоквартирных домов нет. И откуда холодной воде появиться? У нас совсем ничего в колхозе нет и не планировалось.
— Я уже обо всём подумал, — невозмутимо ответил ему, — Мы построим здесь начальную школу, — мой ответ вызвал удивление у всех присутствующих.
«Школа? У нас? Да быть не может! Брехня!» — послышалось женское перешёптывание.
— Начальную? Но куда же начальная без средней? — выкрикнул другой голос.
— А средняя будет у нас, в Новом Пути.
Эта идея давно крутилась у меня в голове, но всему своё время, и, видимо, оно настало. Автобусы уже есть, ребятня без проблем сможет ездить в школу, да и это будет намного ближе, чем сейчас. Сначала обеспечим детей средним образованием, а там и о техникуме подумать можно будет, чтобы люди не спешили уезжать из колхоза, но сильно забегать наперед не будем.
После этих слов я увидел ещё больше рук.
— Красивые сказки рассказываете, товарищ Филатов! — съязвила женщина, — Вы кто есть? Председатель? Одно дело на словах трепаться, а силёнок-то хватит школы построить?
Народ удивлённо взглянул на неё. Отвечать на эти колкие слова я не знал, вместо этого молча поправил свой пиджак и большим пальцем левой руки постучал по значку депутата Верховного Совета. Этого хватило, чтобы развеять последние сомнения.
— У меня много товарищей в вашем колхозе! — обратился ко мне колхозник, — все как один вас нахваливают. Даже поговаривают, что для товарища Филатова нет ничего невозможного! — свои похвальные слова он закрепил высоко поднятой рукой.
Большинство присутствующих проголосовали за объединение колхозов, Фролов торжественно пожал мне руку и с улыбкой обратился к народу:
— Подождите ещё немного, и результат не заставит себя ждать! Я лично ручаюсь за Сан Саныча! Но и вы не подведите меня. Работайте на совесть, а уж Филатов сделает всё остальное! Новый путь так поднялся в том числе благодаря труду и дисциплине, — погрозил он своим, точнее уже нашим колхозникам, пальцем.
— Ежели к нам с душой, — отозвался один дедок, — то и мы готовы постараться. Правда, ребята?
Ответом стал одобрительный гул толпы.
Теперь, когда с собранием мы разобрались, отъезду в Киев больше ничего не мешало. Так что я решил с этим не затягивать. Тем более, что и Глушков уже снова позвонил, чтобы согласовать даты. Люди там тоже занятые, и это нужно учитывать.
И вот уже через неделю Андрей повёз меня на вокзал в Калугу. Боясь опоздать, мы даже слишком перестраховались и приехали в город сильно раньше необходимого. Поэтому было решено потратить это время не сидя на вокзале, а с какой-то пользой. Хотя бы прогуляться. Андрей остановился у Площади Победы и как-то очень уж разулыбался, погрузившись в свои мысли.
Я ничего не спрашивал, но потом, когда мы уже медленно прогуливались по Аллее Героев, он мечтательно произнёс.
— Вспомнил я вот как мы на этот первомай сюда приезжали всем колхозом. Это же в первый раз было, когда мы во главе колонны шли, товарищ председатель. Да что там говорить. Не забуду это чувство гордости, когда все как один. Настоящий Новый Путь. Вы с медалями, и я со своей тоже. И как Аллочка на меня смотрела…
— Ты хорошо постарался, чтобы её получить, — похвалил его я, а сам задумался.
Честно говоря, я, в горячке посевной, почти и не запомнил первомайскую демонстрацию, хотя в этот раз нашему колхозу действительно уделили много внимания.
Помню только, как сам не очень хотел медали надевать. Не очень люблю я всё это напоказ выставлять, но Мясов меня уговорил. Всё-таки я лицо колхоза, как-никак.
Но я как-то и не задумывался, что для других это и впрямь могло стать настоящим событием. Теперь я и правда припоминал, какие все были нарядные и праздничные. Почти все наши люди ехали в Калугу с отличным настроением, гордясь тем, что наконец-то они не будут в тени Красной Зари с её успехами.
Вот теперь я и сам заулыбался, вспомнив сколько крови мне попил Алексеев. Справедливость, в конце концов, восторжествовала.
На этой позитивной ноте, мы успели не только прогуляться, но ещё и пообедать в довольно вкусной чебуречной. Я и с собой несколько штук в поезд завернул. Дорога до Киева гораздо длинней чем до Москвы, так что я как следует запасся ещё и разными журналами и газетами.
Попутчики оказались тихими и замкнутыми, поэтому я налил себе горячего чаю из титана и сразу погрузился в чтение. И за пару часов не прочитал ничего особенно интересного. Но вот, развернув очередную страницу в одной из газет, я сразу же узнал на фотографии Сквер Памяти нашего колхоза.
Неожиданно. После того интервью, не помню, чтобы к нам приезжали корреспонденты.
А потом я перевёл взгляд на название:
«Колхозные буржуи средней полосы».
Да… кажется, дорога перестаёт быть томной.
Глава 18
Я ещё раз взглянул на название газеты у себя в руках. Комсомольская правда, чёрт бы её побрал! А это значит, что прочитают отнюдь не полтора землекопа.
Ладно, посмотрим, что они там про нас написали. Хотя и заголовка хватает, чтобы понять, что ничего хорошего.
Статья начиналась с того, что ничем не примечательный колхоз центрального нечерноземья за один год внезапно стал передовым, получил несколько высокотехнологичных проектов и поддержку у многих высокопоставленных чиновников.
Далее много было рассказано о деревне, о нескольких начатых стройках, проведении удобств и прочих благах цивилизации, вполне возможно что излишних, на которые колхоз не факт, что заработал, но которые стали возможны явно благодаря чьей-то поддержке.
Потом речь пошла о личности нового председателя, то есть о моей. Где автор статьи театрально задавался вопросами, откуда в двадцать семь лет у меня такое влияние и чей же я протеже? И действительно ли я главное действующее лицо этого чудесного преображения. А может Филатов это просто пешка и прикрытие для неких высоких покровителей и махинаторов, которые устроили себе в калужской глуши непонятно что. Прачечную, чтобы деньги отмывать.