Рет нахмурился.
— Ты становишься все более назойливым.
Я дотронулась до спины Ленда:
— Ленд, не надо!
Ему нужно было спасаться. Он знал, на что способен Рет и что он собирается сделать.
Дэвид подошел ближе, держа руки в карманах.
— Простите, я не уверен, что мы раньше встречались. Я — Дэвид. Что вам нужно от Эви?
Рет даже не удостоил его взглядом.
— Время вышло.
Он вытянул руку. Я судорожно пыталась придумать выход, при котором все остались бы живы.
Арианна выступила вперед, сплевывая на тропинку прямо под ноги Рету.
— Она никуда с тобой не пойдет.
Рет приподнял одну бровь.
— Какие у тебя милые друзья, любовь моя.
Он лениво взмахнул рукой, и Арианна взлетела в воздух, ударившись о дерево. Вдруг в руке Дэвида что-то сверкнуло, и он бросился к Рету. Неужели он и правда думал, что это поможет? Дэвид ударил Рета кулаком в лицо, и тот внезапно рухнул на землю, издав нечеловеческий крик. У меня челюсть отвисла. Дэвид повернулся к нам:
— Уходим, скорее!
Но он отвернулся слишком быстро. Лежа на земле, Рет поднял руку и прошептал что-то.
Я вскрикнула, почувствовав жгучую боль в запястье, и что-то вдруг потянуло меня в сторону. Я упиралась как могла, цепляясь каблуками за землю, но сила, тянувшая меня, была слишком мощной, и я упала, сбивая с ног Ленда. Мне было не за что ухватиться, и я вцепилась в свое запястье, пытаясь как-нибудь ослабить боль.
Ленд навалился на меня сверху и ухватил за талию, пытаясь тормозить ногами. Движение слегка замедлилось. Рет взмахнул другой рукой, и огонь вспыхнул в моем сердце. Теперь тяга была вдвое сильнее. Я закричала от боли. Боль была такой мучительной, что я не могла дышать, не могла думать. За спиной Рета возник дверной проем. Еще несколько метров, и он заберет меня навсегда.
— Нет! — Ленд вцепился в меня изо всех сил. Дэвид снова рванулся к Рету, заставив его опустить одну из рук: боль в моем сердце ослабла, и я начала хватать ртом воздух. Рет сделал движение, и Дэвид замер на месте, парализованный.
Рет стряхнул пылинки с сюртука, продолжая тянуть меня за запястье.
— Что за дикари, — проговорил он. — Теперь твоя очередь.
Глядя на Ленда, он поднял руку.
— Нет, не причиняй ему вреда, я пойду с тобой, пойду! — прорыдала я. Тогда хотя бы боль пройдет, а Ленд будет в безопасности.
— Нет! — Ленд рывком отдернул меня назад, выигрывая у Рета пару метров.
Рет с улыбкой открыл рот. Сейчас он убьет Ленда. Мощный поток воды, пенясь и искрясь множеством льдинок, внезапно хлынул мимо нас. Течение было таким сильным, что мои собственные волосы хлестнули меня по лицу. Перед тем, как врезаться в Рета, поток взвился, повернул назад и окружил нас с Лендом. Огонь в моем запястье угас, невидимые нити, тянувшие меня к Рету, порвались. Мы с Лендом оказались в центре воронки, глядя на Рета сквозь водную рябь.
— И ты туда же, — фыркнул Рет, глядя куда-то за наши спины. — Я надеялся, что уж ты-то меня поймешь. Ты же знаешь, как много она значит для нас. Всех нас.
— Это мой сын.
Рет брезгливо сморщил нос.
— Понятно. Ну что ж, он меня не интересует. Я только заберу Эвелин и отправлюсь восвояси.
— Она тоже под моей защитой.
— Она не принадлежит тебе. Вода не имеет на нее права.
— Как и воздух.
— Мы сотворили ее!
У меня кровь застыла в жилах. Что он хотел этим сказать?
— То, что вы ее сотворили, не делает ее вашей, — сказала Крессида.
— Но при этом ты заявляешь, что мальчишка твой, — ухмыльнулся Рет.
— Уходи! — Голос Крессиды превратился из звенящего ручья в грохот водопада: в нем звучала древняя, непобедимая сила.
Рет поправил свой сюртук и подобрал с земли трость.
— Прекрасно. Но я не единственный, кто придет за ней, имейте в виду. До скорого, любовь моя.
Он помахал мне тросточкой и исчез в дверном проеме.
Глава двадцать восьмаяЕдинственный в своем роде
Арианна была жива. Точнее, не более мертва, чем раньше. Никогда не думала, что меня будет волновать судьба вампира, но эта девушка была крепкой. Когда мы вернулись в дом, Дэвид принялся приводить в порядок ее ребра, а Стэйси и Люк укрылись наверху, избегая меня после того, как им рассказали, что произошло. Я не могла их винить: я была как чума — приносила одни несчастья.
— Как тебе удалось ранить его? — спросила я, когда Дэвид закончил с Арианной. Дэвид порылся в карманах и извлек оттуда какой-то предмет. Он выглядел как кастет, но необычного цвета, блестящий. Железо. Гениально.
Дэвид продолжал меня удивлять.
— А можно и мне такой? — спросили мы с Лендом в один голос.
Дэвид рассмеялся.
— Посмотрим, что я смогу сделать.
— А что если он вернется? — спросил Ленд.
— Он неспроста не посмел сунуться к нам в дом: мы здесь не слишком гостеприимны к эльфам. Но не стоит недооценивать и силу твоей матери: теперь, когда он знает, что водная стихия защищает Эви, не думаю, что он что-то предпримет. Зная эльфов, я полагаю, что скоро он забудет и об Эви, и о том, что был к ней неравнодушен.
Я надеялась, что Дэвид прав, но сильно сомневалась в этом. Такая небрежность больше подходила Ракель. Я была не просто очередной хорошенькой девушкой, с которой Рет был не прочь потанцевать — его интерес ко мне был совсем другого рода. Я была нужна ему для какой-то цели, и эта цель определенно была зловещей. И все же Дэвид явно неплохо управлялся с эльфами, а под защитой Крессиды я, возможно, и правда буду в безопасности. Конечно, пока мне не придется уйти.
— Есть и еще пара секретов, — сказал Дэвид, подходя к буфету. Достав батон хлеба, он отрезал два ломтя и протянул нам. — Всегда держите в карманах по куску черствого хлеба.
— Ладно, — сказала я, недоверчиво покосившись на хлеб.
Дэвид рассмеялся.
— Это работает. Эльфы не любят вещи, привязывающие их к земле. Хлеб насущный поддерживает жизнь в людях — эльфы к нему не притронутся. То же самое с железом: оно приковывает их к земле, его звон напоминает им, что они здесь узники. Поэтому эльфы боятся его.
— Круто! — Хлеб, по крайней мере, я смогу носить с собой повсюду. — А можно мне получить Тэсси обратно?
Электрошокер не слишком помогал против эльфов, но без него я чувствовала себя почти как без одежды.
Нахмурившись, Дэвид задумался, но, наконец, кивнул и протянул мне Тэсси. Я с трудом сдержалась, чтобы не погладить ее розовую ручку.
Арианна поправила одежду и принялась пристально разглядывать меня.
— Почему этот псих так помешался на тебе? Ты не настолько хорошенькая.
Дэвид громко откашлялся.
— Ленд, почему бы тебе не свозить Эви в город, ей ведь нужна одежда и другие вещи?
У меня сердце в груди подскочило. Он говорил так, будто я останусь здесь надолго.
— Я могу остаться?
Все это время я ждала, когда Дэвид прогонит меня. После выходки Рета я была в этом просто уверена: мне бы и самой не захотелось держать в доме такую, как я.
— Разумеется, — улыбнулся Дэвид. — Ты вернула мне сына. Здесь тебе всегда рады.
Я приказала себе не плакать — еще не хватало опять разреветься, но эти слова Дэвида значили для меня очень много. Может быть, на самом деле я не совсем одинока.
Ленд сдвинул брови.
— Ты просто хочешь избавиться от нас, чтобы вы могли обсудить все это, не так ли?
— Ты угадал.
— Хорошо, — Ленд протянул руку. — Тогда нам понадобятся ключи от машины. И кредитная карточка.
Дэвид вынул карточку из кошелька и отдал ее Ленду вместе с ключами.
— Но вы должны вернуться до темноты. Ты все еще под домашним арестом.
— Обещаю, что не буду развлекаться, — торжественно произнес Ленд.
— Проваливай отсюда, балбес, — сказал Дэвид, качая головой.
Мы уселись в машину: это был классический серебряный седан. Может, я и странная, но за рулем автомобиля Ленд показался мне еще привлекательнее.
— Итак, — сказал он, — думаю, у тебя есть пара вопросов.
— Всего один: сколько денег на этой карточке?
Ленд выглядел ошеломленным, и я расхохоталась.
— Я шучу! Не бойся, я не собираюсь искушать судьбу. Но обзавестись парой штанов, которые не успел поносить ты, не помешало бы, уж не обижайся. И у меня есть пара вопросов — настоящих вопросов.
Ленд улыбнулся.
— Так я и думал. Может, я начну с самого начала?
— Неплохая идея.
— Как ты уже знаешь, мой отец работал в ААУП. То, что они делали с паранормальными, серьезно беспокоило его. Их держали взаперти, следили за ними, подвергали насильственной стерилизации…
— Стой, ты серьезно? Насильственная стерилизация?
— Ленд взглянул на меня. Ты не знала? Их беспокоило, что будет, если женщина-оборотень забеременеет от мужчины-оборотня. Сначала они суетились, спорили о том, насколько это этично, а потом запретили их разведение: объявили незаконными отношения как людей, так и паранормальных с потомками человека и паранормального и… эээ… Сделали так, что оборотни, которых они поймали, больше никогда не смогут размножаться.
А я все шутила про стерилизацию — оказывается, это была не шутка!
— Ого, — прошептала я в ужасе. — Я даже не представляла. — Я подумала обо всех знакомых мне оборотнях, особенно о Шарлотт. Она всегда была такой милой и внимательной. Она могла бы стать замечательной матерью! А МАУП лишило ее этого, и это после того, как она уже потеряла все. — Кажется, это самое страшное, что я узнала за всю свою жизнь, — проговорила я.
Но тут мне в голову пришло кое-что похуже: неужели они и со мной бы так поступили? Неужели и я представляла бы риск для разведения? А само это слово «разведение»?! Они действительно считали всех паранормальных чем-то вроде животных. Что еще делали в МАУП, о чем я не знала?
— В общем, отцу поручили большую миссию: обнаружить признаки нимф или духов. И он нашел мою мать.
— А кто она такая?
— Что-то вроде нимфы. Она дух воды, первооснова стихии. Отец ей понравился, и она стала часто показываться ему, разговаривать с ним. И отец влюбился в нее. — Ленд улыбнулся. — Этого оказалось достаточно, чтобы убедить его навсегда распрощаться с ААУП. Но они не дали бы сотруднику, знавшему так много тайн, просто уйти, так что он сымитировал собственную смерть — сделал вид, что утонул. В те дни погибло много сотрудников, так что в его смерть сразу поверили.