— И вы еще спрашиваете? Оглядитесь, вы считаете, что это место для меня? Сами приучили к роскоши, — упрекал Клайд.
— Да, я стремился заменить усыновленному ребенку семью, которую он потерял. Создать для него все, чтобы он не знал нужды. Разве я мог предположить, что из сироты, которого облагодетельствовал, вырастет преступник? Ты опозорил мой род! — повысил голос опекун.
— Я же не умышленно, так получилось. Дети не несут ответственности за своих родителей.
— Оставь в покое усопших. Ты взрослый человек, обязан отвечать за свои проступки. Кроме тебя, никто другой не станет этого делать. Преступил закон — заслужил наказание. К этому добавить нечего.
— И вы вот так бросите меня на произвол судьбы?! Отдадите на растерзание недоумкам-следователям и грубым конвоирам?
— Не смей оскорблять людей. Они честно отрабатывают свой кусок хлеба. А кто за тебя понесет наказание? Перекладывать вину на плечи невиновных — бесчеловечно.
— И это говорите вы? А бросать члена семьи в трудную минуту, это что, по-вашему? — вскрикнул Клайд, надеясь на снисхождение.
— Надо было тысячу раз подумать, взвешивать каждый шаг, прежде чем издеваться над несчастными женщинами, лишать детей жизни, им и без тебя досталась нелегкая судьба.
— Вы хотите сказать, эти дамочки — люди?!
— Люди, в отличие от тебя. А дети, в чем они провинились перед тобой? Разговор окончен, не вижу смысла в дискуссии, ты закоренелый преступник, — оборвал опекун. — Приехал попрощаться и сказать, — сэру Грэхему эта встреча стоила немалых душевных сил, — сожалею, на этом все, на мою помощь не рассчитывай, добавить нечего, — он резко поднялся и быстро покинул камеру. Скверно было у него на душе. По дороге домой Сэр Ричмонд многое передумал. Вспоминал былые годы, однако не поддался жалости, искушению, оставшись при своем мнении.
— Иначе поступить не мог. Пусть знает, что всему приходит конец и время платить по счетам. Хватит за моей спиной прятаться. На душе было пакостно, но уверенность в правильности поступка держала чувства опекуна в узде.
— Дам слабину, только хуже сделаю.
Увидев сэра Грэхема, Чарлз сразу понял: «Нелегко далось дядюшке волевое решение».
Это очень печальная история
Я вернулась домой, настроение порядком было подпорчено, даже читать не хотелось. Ушла к себе и рано легла.
Постучали в дверь.
— Входите, Бриг.
— Мисс Мери, принес вам чай, мы ведь не допили. Только что закипятил воду и запарил смородиновые листья. Погода сырая, вы продрогли, небось. Выпейте чаю, сразу легче станет, — донеслось от двери.
— Спасибо, Бриг, уже встаю, — я набросила пеньюар и вышла.
— Поставьте поднос на стол. А где ваша чашка?
— Полагал, вы отдыхаете…
— Несите, без вас чаевничать не буду.
— Сию минуту.
Я присела к столу, незаметной дымкой парок проник в нос, аромат смородины окутал меня, и мне вспомнилось лето. В детстве я любила собирать на кустах спелую смородину, из которой повар готовил чудесный освежающий напиток к обеду и варил варенье. Помню, матушка удивительным образом упаковывала ягоды. Они всю зиму отлеживались в подвале. Сохранялись отлично. Она варила ароматную глазурь, окунала в нее замороженные ягоды и украшала ими десерты. Мало того, что выглядело красиво и эстетично, безумно вкусно получалось в сочетании с верхним слоем крема на торте.
— Сластена, да-да, так меня родные называли, — вспомнилось мне.
Опять воспоминания унесли меня в детство. Все живы, наши посиделки вечерами в беседке доставляли непередаваемую радость общения и оставляли в душе незабываемые чувства. По сей день картина перед глазами.
Вернулся дворецкий, поставил на стол свой чай и присел.
— Печенье принес, вы ведь не ужинали.
— Благодарю вас.
— Мисс Мери, поделитесь со стариком, зачем мы туда ездили? Вы так погрустнели после этой встречи.
—Дорогой Бриг, помните, я вам рассказывала, что незнакомый человек спас меня в метель.
— Помню.
— Его зовут сэр Чарлз, и он не так давно попросил меня выйти за него замуж.
— Он вам сделал предложение?
— Да.
— И что вы ему ответили?
— Что мы с ним совсем мало знакомы и мне нужно проверить свои чувства.
— А как отреагировал сэр Чарлз?
— Сказал, что будет ждать, сколько понадобится.
— Серьезно настроен. Так почему вы загрустили?
— Как вы помните, сегодня мне принесли анонимку. И я поехала по адресу, указанному в письме.
— Помню. Не пойму, зачем мы ездили туда?
— Хотела проверить, правда или ложь, то, что написано в анонимке.
— И что?
— Оказалось правдой. Сэр Чарлз приехал на бал с дамой.
— И вы подумали… Ей-Богу, напрасно вы себя растравляете и настраиваете против него. Всякое может случиться, родственницу сопровождал, зачем допускать плохие мысли?
— Вы правы. Прежде всего поговорю с ним, а потом буду умнее.
— Правильное решение.
— Который час?
— Девять — часы били в гостиной.
Нашу беседу отвлек звон колокольчика у входа.
Мы переглянулись.
— Что это сегодня?! — мне вполне достаточно было первого письма, чтобы отправиться в дорогу и вернуться расстроенной. Не было желания принимать гостей.
— Пойду, посмотрю. А вы спокойно пейте чаек и ни о чем плохом не помышляйте, сделайте одолжение старику.
— Постараюсь. Бриг, прошу, чужих не впускайте, я не принимаю.
— Слушаюсь, мисс Мери.
Бриг ушел.
Когда он вернулся, я заметила на его лице улыбку.
— Чему вы улыбаетесь, что на этот раз?
— Ваш суженый приехал, просит уделить ему внимание, срочно нужно поговорить с вами.
— Где он?
— Оставил его в гостиной.
— Бриг, пожалуйста, займите сэра Чарлза, я переоденусь и спущусь.
— Слушаюсь, мисс Мери. А вы волновались. Легок на помине.
— Действительно, чудеса. Скажите гостю, что скоро буду.
— Не торопитесь, я займу его.
Переоделась я быстро и спустилась в гостиную. Застала лорда в мирной беседе с Бригом. Увидев меня, сэр Чарлз приподнялся. Он был чрезвычайно серьезен.
— Мисс Мери, простите, что я без приглашения. Мне очень нужно было увидеть вас.
— Случилось что-то? — сохраняя деланное спокойствие, спросила я.
— Бриг, накройте здесь, надеюсь, сэр Чарлз, не откажется выпить со мной чаю.
— Не откажусь.
— Слушаюсь. Сию минуту принесу.
— Спасибо, Бриг. Присаживайтесь, сэр Чарлз, внимательно вас слушаю.
— Мисс Мери, я истосковался без вас.
— Мы с вами не так давно виделись.
— Прошла целая вечность. Изнемогаю от тоски.
— Но вы ведь заняты, у вас много дел, — мой холодный тон явно вывел из равновесия собеседника.
— Что бы я ни делал, думаю только о вас.
— Сэр Чарлз, позвольте спросить, кто та женщина, с которой вы приехали на бал? — глядя ему в глаза, спросила я без предисловия. Мне срочно понадобилось выяснить, что происходит на самом деле. Промедление и ожидание было равносильно полной потере доверия.
Лорд озадачено посмотрел на меня, не понимая, как я узнала. В его глазах застыл вопрос:
— К барону Гарварду? — подозрительно посмотрел на меня сэр Чарлз.
— Простите, не подскажу, как величать устроителей бала, не знакома с ними.
— Тогда подскажите, откуда вы узнали, что я приезжал к ним?
— Откуда узнала? Получила анонимку с подробным описанием.
— Что? Уже за анонимки взялся. Неужели этот наглец успел и здесь напакостить? Докатился и до такого? Но его ведь арестовали. Ничего не понимаю, — лорд терялся в догадках.
— Не могу уследить за ходом ваших мыслей. Не знаю, о ком вы. Представьте, кому-то понадобилось испортить мне настроение. Но речь сейчас не об этом. Не важно, почему я оказалась там. Я видела, как вы подали руку незнакомой даме, когда она выходила из кареты, ну а потом прошли с ней в дом.
— Странно, я вас не видел, сожалею.
— По делу приезжала ненадолго, вскоре вернулась домой. Не могли меня видеть. Сэр Чарлз, вы не ответили на мой вопрос, — я предполагала, что существует тайна, о которой лорд Ричмонд не успел поведать мне. Однако осадок остался очень неприятный.
Он странно и уклончиво ответил:
— Только сейчас сознание подсказало. Вы не доверяете мне?! — сэр Чарлз догадался о моих сомнениях и расстроился. В его голосе прозвучали нотки отчаяния.
— Не об этом речь, интересуюсь, — увильнула я от ответа.
— Ну что ж, придется рассказать. Эта женщина — супруга моего покойного друга, который пал от шпаги глубоко непорядочного человека — насильника. Помнится, он посмел и вас потревожить.
— Тот, который преградил нам дорогу и ворвался в мою карету?
— Он.
— Какой ужас! Простите, что затронула эту тему.
— С тех самых пор я опекаю супругу друга, их детей и всем, чем могу, помогаю. Окружил их заботой и вниманием. Адель очень болела после гибели моего друга. Я подставил ей плечо, больше у них никого нет. Родители друга не пережили потери единственного сына и умерли вскоре.
— Как это благородно с вашей стороны, — я сразу успокоилась, напряжение исчезло, заметно повеселела. — Простите, что своими вопросами заставила вас вспомнить печальное событие.
— Они — моя семья. Сколько буду жить, буду помогать им.
— Все верно и похвально. А я подумала…
Сэр Чарлз подошел ко мне, взял за руку.
— Дорогая, я не давал вам повода так думать и никогда не дам, клянусь.
— Простите меня, Бога ради, не хотела вас обидеть. Задело за живое, — мне стало неловко. Проявила несостоятельность. Как девчонка приревновала.
— Прошу вас, поймите меня правильно. Сколько буду жив, буду опекать семью друга, у них кроме меня никого нет, — Сэр Чарлз убеждал меня в правоте своих действий и в праве на подобный поступок.
— Не тревожьтесь, пожалуйста, больше это не повторится. Принимаю вашу боль и разделяю.
— Мисс Мери, умоляю вас, — он опустился передо мной на колено, — выходите за меня. Я не могу без вас. Вы со мной каждое мгновение, ночью и днем. Лишился покоя. Я люблю вас. Без вас жизни нет. Умоляю вас… я и дядюшке открылся, он одобрил мой выбор.