Зазвонил телефон, Муська не шелохнулась. Виктор Михайлович дернулся к двери:
– Меня нет ни для кого! – Крикнул, уже выбегая из комнаты: – Если что срочное – обязательно запиши, скажи – я перезвоню.
Муська едва успела к телефону. Твердый голос с начальственным оттенком сказал:
– Напомните господину Горчичникову, что его завтра ждут в одиннадцать ноль-ноль.
– Кто?
– Он знает. Была договоренность.
«Забыть и наплевать». Муська с ожесточением начала мыть чашку из-под кофе, протирать стол. От них так просто не вывернешься.
Она помнила во всех деталях еще свежий случай. Вроде бы приключение, которое она безуспешно постаралась выкинуть из головы.
Виктор Михайлович отсутствовал. Он был в одной из своих бесчисленных командировок, когда будто с неба свалилась в Москву Гелена. Муська ей дико обрадовалась. Подруга прикатила в связи с операцией мужа. Тот нажил то ли грыжу, то ли аденому простаты и был прооперирован в Боткинской больнице. Поселилась она в гостинице «Якорь», и они с Муськой встречались ежедневно. Неделю спустя Гелена предложила Муське навестить Геннадия:
– Операция прошла благополучно, его уже перевели в палату. Закинем передачу (там с четырех до семи), потом махнем куда-нибудь, отметим.
Часов в пять Гелена заехала на такси, у нее было отличное настроение. Из нее сыпались новые анекдоты, они хохотали до упаду. О муже Гелена, видно, уже мало беспокоилась, а может, после напряжения расслабилась, ее и понесло. После анекдотов стала перечислять новые места, где можно хорошо посидеть. Таксист, лысоватый, молодящийся, с зачесом редких волос с одной стороны на другую, встрял в разговор и мрачным, загробным голосом предложил погулять вместе. Подруги не отреагировали, и он, отсвечивая красным свитером спины и везя их с черепашьей скоростью, все бубнил, что есть где-то уютный ресторанчик с домашними блюдами и дискотекой. Гелена презрительно поглядывала на него, шепотом делясь с Муськой своими планами на будущее. Она сказала, что уже заимела собственную контору, купила «москвич». О конторе распространяться особо не стала, только упомянула, что связана ее новая деятельность со службой знакомств. Ей этого мало, хочет также открыть на Синем Берегу небольшой ресторан или вступить в долю – ее знакомая Фаина держит кафе на набережной. Планы эти оборвались на полуслове: перед машиной на шоссе появились четверо странно похожих друг на друга здоровенных мужиков. То ли голосуя, то ли напрашиваясь на разговор, они преградили дорогу. Оказалось – другое. Как таксист ни сигналил, те не убрались: хочешь – наезжай, хочешь – останавливайся. Пришлось тормозить. Самый молоденький из голосующих, со спущенной на глаза челкой, открыл переднюю дверцу и молниеносно оглушил таксиста. Остальные выволокли его из машины, сбросили в кювет. После этого один из нападавших, бородатый, в плотно застегнутой черной стеганке, сел за руль, другой устроился рядом, двое оставшихся потеснили подруг. Подруги не рыпались. Молча сделав два поворота, выехали на незнакомое шоссе, опять стали петлять. Прошло минут сорок, Муську от кружения стало отчаянно тошнить. Остановились, ее вырвало, когда поехали, все началось снова.
– Знаешь, мне надоела эта телка, – сказал тот, что сидел сзади, – пусть здесь отдохнет. Толку от такой все равно не будет.
Гелена мгновенно придвинулась к мужику, которому «надоела телка», расстегнула верхние пуговицы платья. Потом, влезши к нему на колени, томно заворковала:
– Что уж останавливаться, голубок, нам с тобой надо побыстрее.
А через минуту, зажав в темноте Муське рот ладонью, кокетливо поинтересовалась:
– Ехать-то долго будем, соколики?
– Почти приехали, – сказал тот, что за баранкой.
Полузадушенная, с ноющей тяжестью под ложечкой, Муська плохо помнила, как втаскивали ее в загородный дом, где она поскользнулась на паркете и где неприятно слепила глаза шестирожковая люстра. Проснулась она ночью оттого, что какой-то мужчина стаскивал ее с дивана, освобождая место. Он помог ей подняться, затолкал в машину и ушел. Сквозь полузабытье услышала вопрос водителя:
– Говори адрес.
Она назвала.
Вечером следующего дня появилась Гелена.
Без всякой лакировки и припудривания, с предельной откровенностью Гелена поведала ей о последних событиях: о том, чем кончилась ночная история на шоссе, а заодно и о своей новой деятельности, которая дала ей «такую богатую тренировку в обращении с кобелями».
– Неплохие, в сущности, мальчики, – подвела она итог ночному происшествию. – Ничего такого особенного не сделали. Конечно, я их обслужила по полной форме. (А куда денешься?) Но зато и отъехала не с пустыми руками. – Гелена сняла жакет, засучила рукав кофточки, на кисти поблескивали небольшие часики со сверкающими подлинностью камешками. – А еще в гостинице оставила… палантин, из норки. Ну как? Ничего себе, а?
– А если краденый? – У Муськи еще плохо шевелились губы, казалось, вместе с вывернутым желудком иссяк и голос.
– Это их проблемы.
– Интересно, что стало с придурком, – помолчав, сказала Муська, – которого они из такси выбросили?
Гелена пожала плечами:
– Знаю, что тачку ему подбросили. Придет в себя – успокоится. Выручку не забрали, самого не покалечили, так, оглушили немножко.
Муська слушала затаив дыхание, и ужас отступал. Ее Гелена была с ней, целая и невредимая. Сейчас, после пережитых потрясений, глядя на спутанные волосы подруги, она думала, что нет у нее более близкого человека. Что было бы с ней в той машине, не прикрой ее Гелена, – валялась бы на шоссе. И вместе с благодарностью тоскливое, неподвластное чувство омерзения охватывало ее. Неужто никогда уже не будет хорошего? И для Горчичникова она тоже лишь временная спутница, удобно вписывающаяся в распорядок его перегруженного работой дня?
– Разве сравнишь твое сегодняшнее положение, стабильное, обеспеченное, с тем, что тебе предстояло с Френсисом? – словно уловив ход ее мыслей, спросила Гелена.
– Это разные вещи.
– Не ерунди. От такого не отказываются. – Гелена обвела глазами богато обставленную комнату, множество флаконов и коробочек на трельяже, тонкое постельное белье.
– Ничего мне этого не надо.
– А что надо?
Муська задумчиво взъерошила волосы, накручивая прядь на палец.
– Будешь смеяться, но мне надо его. Самого его, Виктора.
– Ну знаешь… понять тебя трудно. То за московского фирмача цепляешься, то рвешься уехать – жизни нет без испанца.
– Жизни нет все равно. – Муська перестала накручивать прядь на палец. – Что-то сломалось. Если б не это, давно все бы было, как я хочу. – Она поднялась с постели, нацепила красный халат. – Ты-то довольна?
– Мне нравится это занятие, – блеснула зубами подруга. – Брачую, поняла? Теперь я – фирменная сваха. И уже заметная. – Она щелкнула пальцами.
– Много их переженила?
– Больше, чем думала.
– А почем? Сколько стоит у тебя устроить жизнь?
– По-разному. Последний верх был такой: за телефонное знакомство с качественным клиентом – две с половиной тысячи зеленых. Если все получилось – еще десять. – Она накинула жакет, собираясь уходить. – Выпить у тебя не найдется?
Муська подошла к серванту, распахнула дверцу, внутри поблескивал бутылками бар. Гелена выбрала «Золотое кольцо», откупорила.
– Будешь? Ну конечно, сегодня тебе не надо.
– Скажи, – вдруг обняла ее Муська, – ты только брачуешь или и просто так – тоже можно?
– Все можно, – засмеялась Гелена. – Свобода! – Она опрокинула рюмку, закусывать не стала. – Знаешь, это дело такое – приходится удовлетворять спрос разных людей. Когда поработаешь с сексом, весь спектр свойств человеческих предстанет. Секс проявляет индивидуум, как ничто другое. – Она снова взялась за бутылку, но, подумав, отставила. – Сейчас у меня уже трое помощников. Информация на клиентов – в компьютере, сложилась обширная картотека, из которой можно составлять пасьянс для чего угодно. Для фильма, шоу или для политической конференции, предвыборного митинга… – Она тряхнула волосами. – Бизнес, с которым не соскучишься.
– А не боишься?
– Боюсь, конечно. Ну и что? Сейчас каждый должен бояться. Пока хранит судьба. Ну и спецохрана тоже необходима. Вокруг конторы всякое бывает, тут тебе и месть кровная, и дедушки с бабушками отлавливают непутевых деток своих. В основном проблемы с контингентом по низким ценам. Практически за двадцать пять кусков можно купить адрес понравившегося мужчины. Или женщины. Характеристики не требуется. Приходит, допустим, гражданка лет тридцати семи, и после того, как она изложила свои потребности (так сказать, свою фиолетовую мечту), мы предоставляем ей пять-шесть досье с фотографиями. А дальше – рулетка. Какие меж ними возникнут междусобойчики? Да и внешность – тоже загадка. Вдруг пойдет мода на брюнетов, коренастых, среднего роста, а с женской стороны на стриженных под мальчика и худых как щепки. Предсказать невозможно.
– А как насчет заграницы? Допустим, уехала она с американцем. Ты потом имеешь сведения, куда твоя деятельность привела?
– Да ты что! Разве кто признается, что ошибся? Очень редко это бывает. Между прочим, есть страны, в которых сумасшедший спрос на наших баб. Не из-за красивых глаз, а просто претензий у наших меньше. Мы ведь привыкли обслуживать мужиков, молиться на них. Поначалу-то все кадры женского пола в восторге. А как же? Мужья не пьют, не бьют, в обращении вежливы. Ну а удачные, счастливые «финалистки» «акклиматизации» там, на Западе, делятся ровно пополам. Одни приспособятся даже к плохому, а другие взбунтуются от полного комфорта.
– Какая к черту может быть удача от чужого выбора? Как много всего должно совпасть, чтобы новая жизнь понравилась!
– Ошибаешься, подруга, – махнула рукой Гелена. – Очень даже немного. Захочешь избавиться от своего Горчичникова – я его мигом пристрою. Желающих на него пруд пруди. Ха-ха!
Муська подошла, уткнулась носом в теплую шею Гелены:
– Что бы я без тебя делала?