Она надеялась на жалость этих троих, хоть и понимала, насколько это наивно с ее стороны. Они не рассматривали ее как человека. Она, полностью неподвижная, хоть еще и живая, была для них предметом, от которого полагалось избавиться.
Один из здоровенных мужчин ушел на кухню, а вернулся с ножом. Наклонился над ней. Вероника инстинктивно зажмурилась, но потом поняла, что боли она тоже не чувствует, хотя, открыв глаза, увидела кровь. Лишь по движениям руки она могла угадать, что он оставил серию порезов на всем ее теле.
– Это чтобы ты стала более привлекательной кое для кого, – подмигнул ей главный. – Может, ты и правда вела себя как крыса, но настоящих крыс это вряд ли убедит тебя не трогать. Сожрут и не подавятся!
Они собираются скормить ее крысам?! Вероника хотела кричать, но горло предательски безмолвствовало. Если бы не препарат, она бы уже билась в истерике, пыталась бы даже убить себя сама, лишь бы это было быстро и безболезненно! Но нет, Стейси слишком сильно разозлилась на нее, чтобы позволить такую милость.
Вероника не представляла, каким чудовищем нужно быть, чтобы приговорить живого человека к подобной судьбе. Глядя на Стейси, она не догадывалась, что в ней скрывается такое. Она-то думала, что контролирует все и всегда… Дура. Наивная маленькая дура.
Ее завернули в непромокаемую скатерть, которой раньше был накрыт стол на кухне, потом – в покрывало. Видеть сквозь темную ткань Вероника не могла. Ее онемевшее тело лишь еле уловимыми ощущениями давало знать, что ее подняли и куда-то несут. Хлопнула дверь ее квартиры, и замок закрывать не стали – то ли грабить еще вернутся, то ли просто плевать им. Шум лифта. Писк открывающейся двери подъезда. Почему никто не попался на пути, не заметил, что они делают? Хотя они бы соврали… Они не идиоты. Может, и не первый раз такое проделывают. А раз их до сих пор не поймали, то проделывают успешно.
Погрузили в машину. Везли куда-то. Долго или нет – она не знала, но боялась, что долго. Тогда, скорее всего, онемение начнет отступать, когда крысы доберутся до нее, и она почувствует боль…
Когда ткань сняли с ее лица, Вероника увидела над собой чистое звездное небо. Она находилась на каком-то пустыре, огни здесь горели, но только на расстоянии.
– Нелегко найти место, где крыс много, – пожаловался главный. Причем так искренне, словно надеялся на ее сочувствие. – Но тут они точно бывают. Сюда из подпольных пищевых цехов отходы свозят… крысы тут привычные к большим кускам мяса. Хотя для тебя это бесполезная информация… Эх, жалко, куколка, что мы уже опаздываем! Грех не использовать такую природную красоту напоследок! Ладно, что ж, приму этот грех на душу!
Как можно быть таким?.. Без разницы уже.
Ее швырнули в какую-то канаву. Неподалеку от себя Вероника увидела обглоданную кость – похоже, коровью. И снова крик не вылетел из горла… Еще чуть-чуть, и она станет такой же костью!
Но онемение пока держало. Быть может, будет не больно…
Она прикрыла глаза, слушая, как они смеются, как заводят мотор и уезжают. Это не шутка, все происходит на самом деле. Скоро крысы, напуганные появлением автомобиля, снова вылезут.
И все. Она уже ни на что не может повлиять.
Вероника намеревалась держать глаза закрытыми до самого конца. Может, даже заснуть получится, а это лучший вариант в ее случае! Но треск сухой травы у самой ее головы заставил ее переменить свое решение.
Распахнув глаза, девушка увидела у самого своего лица, частично прижатого к грязи канавы, тяжелые черные ботинки.
Глава 10
Этого вызова Марк не ожидал, не был к нему по-настоящему готов. Хотя, наверно, следовало бы. Но жизнь пока что не вошла в привычную колею… вообще ни в какую не вошла. Звонок из полиции застал его врасплох:
– Приезжайте. Нужно опознать тело.
Не верилось, что если уж Эрик ничего не нашел, то кому-то другому удалось… Как? Там эти несчастные водолазы днем и ночью работали! Хотя их ведь сразу предупреждали, что городская река – штука непредсказуемая. Труп вполне могло закидать мусором, могло выбросить далеко на берег, могло вообще в какую-то трубу загнать…
Он не знал, какой из вариантов подтвердился в конечном счете. Не смог спросить.
При всем том, что ему приходилось испытывать сейчас самому, Марк все равно понимал, что Эрику еще хуже. Это ведь такой удар по его вере в то, что она жива! Будет тело на металлическом столе, которое враз разрушит все надежды…
– Думаю, тебе лучше не ехать, – тихо сказал Марк.
– Нет, – жестко и холодно ответил Эрик. – Я должен.
– Ей, что ли?
– Себе.
Сложно было понять, о чем он думает. Даже в такой ситуации Эрик прекрасно владел собой. Хотя о чем может думать отец, которого вызвали опознавать труп дочери?
Марк был рад хотя бы тому, что удалось отговорить от поездки Вику. Она рвалась поддержать его, но он как раз не хотел, чтобы она проходила через это. Сейчас Вика осталась единственным его близким человеком, он не имел права причинять ей такую боль. Труп пробыл под водой несколько дней, это не то зрелище, к которому стоит стремиться… Особенно когда речь идет о том, кто был тебе дорог.
Тем более что за окном уже стемнело. В принципе большой опасности нет, но Марк предпочитал, чтобы в такое время его жена оставалась в поселке. За въездом следили люди Вадима, они гарантировали, что ни одна посторонняя машина не проедет. К тому же раз в два часа они обходили поселок, это тоже плюс.
Ну а самое главное, Даниил лично объявил ему о том, что предпринял дополнительные меры безопасности для охраны двух их домов. Какие именно – уточнять не стал. Но Марк доверял ему.
– Не задерживайтесь там, – попросила Вика, провожая их до двери. – Мне тут одной плохо…
– Может, к Агнии пойдешь, подождешь там?
– Нет, я уж лучше здесь. Дело не в компании. Я хочу, чтобы ты был рядом.
– Я скоро вернусь…
По крайней мере, на это Марк надеялся. Он понятия не имел, как все пройдет.
Однажды его уже вызывали на опознание… когда умерла Лена, мать Евы. Тогда все было как в тумане… Но сейчас хуже. Ведь сестру он хоть и любил, а контакт с ней не поддерживал много лет. Лена вроде как сама отстранилась от него, исчезла задолго до своей смерти. К тому же тогда вместе с горькой новостью о смерти пришло утешение: у него есть племянница! По-своему он все же обрел семью!
А теперь он едет опознавать труп этой племянницы. Четыре года спустя. Не уследил… как теперь с этим жить?
Они ехали молча довольно долго. За рулем был Марк; они даже не обсуждали это, просто само получилось. Впервые за эти дни Эрик терял контроль. Это было не очевидно, посторонний бы и не заметил, что со спокойным, собранным мужчиной что-то не так. Но Марк слишком хорошо его знал.
– Мне кажется, тебе было бы лучше остаться с Викой, – сказал он.
– Не вариант.
– Тогда хотя бы… Хотя бы не заходи туда, не смотри на нее. Я сам смогу…
При всей своей боли Марк понимал, что его спутнику сейчас хуже. У него есть Вика, есть будущее с ней, а у Эрика не осталось никого.
– А ради чего же я поехал, если не пойду? – горько усмехнулся Эрик. – Покататься?
– Тебе не стоит видеть ее такой…
– Мне много чего не стоило делать в этой жизни. Например, оставлять ее одну.
– Она была не одна, а со мной, – напомнил Марк. – Если следовать твоей логике, это я виноват в ее смерти! Я, кстати, не уверен, что это не так…
– Перестань. Я знаю, как велик соблазн самобичевания в таких ситуациях. Никто не виноват… Ева поступала так, как хотела. Остановить ее можно было лишь временно, например под замок посадить. Но даже так я сильно сомневаюсь, что это могло серьезно повлиять на ситуацию. Она бы нашла способ сделать по-своему.
– Да. Но ведь ты все равно винишь себя?
– Как и ты. Потому что это не взвешенная, а эмоциональная реакция.
Городской морг встречал их желтыми огнями окон на фоне ночной темноты. Здание было незатейливым, как и большинство больниц, но сейчас оно показалось Марку особенно мрачным. Даже появился импульс никуда не ходить, уехать отсюда, чтобы и дальше не знать.
Потому что он, несмотря на то что видел ее смерть, все равно в глубине души смел надеяться, что она смогла спастись. Чудом, но смогла! Чудеса ведь тоже случаются иногда… Ева была необычной, это должно было сработать на нее!
Когда же они увидят труп, право на надежду автоматически исчезнет. Придется жить дальше – проживать через похороны и новый мир без нее.
– Нам необязательно ходить туда вдвоем, – заметил Марк, заглушая мотор.
– Это точно. Ты можешь остаться.
– Я не это имел в виду…
– Я знаю. Но я иду в любом случае.
У дверей морга их встречал не совсем трезвый санитар. И уже это было странно. Марк помнил опознание тела Елены: тогда присутствовали представители полиции, судмедэксперт, даже психолога зачем-то притащили, плюс человек из отдела опеки пришел, чтобы рассказать про Еву. Но это было в Германии, может, в России по-другому все?
Эрика сложившаяся ситуация тоже несколько смущала:
– Простите, а следователь где?
– Уехал! – Санитар махнул рукой в неопределенном направлении. – Вызвали куда-то! Мне вам это сказали… Труп показать. Я и показываю!
– Где нашли тело? – глухо поинтересовался Эрик.
– На берегу реки, где ж еще… Днем сегодня прохожие заметили. Там есть записи, где точно это было…
Они вошли в просторный прохладный зал, освещенный бледным светом больших ламп, закрепленных под потолком. Похоже, тело подготовили для опознания, потому что лежало оно на столе, а не в камере. Марк снова подумал, что не место здесь ее отцу, но сказать не получилось: голос словно отнялся.
А вот санитар к таким условиям работы привык. Ни трепета перед смертью, ни сочувствия по отношению к родственникам он не испытывал. Когда они подошли ближе, Марк и Эрик остановились в паре шагов от стола, а он преодолел это расстояние и откинул в сторону часть темной ткани.