— Наверное, для людей здесь безопасно. Ну и для тебя, если не будешь лезть в самый огонь.
— Я бы не был так уверен.
— Да что в конце концов может случи… Ай! — вот в этот самый момент оно и случилось. Браслеты, уже засевшие на щиколотках и запястьях, вдруг оказались тяжелыми, словно налитыми свинцом. Анна упала на землю, и ее потащило к камню. Пока еще змейки не жглись. Вот только та, что устроилась на плече, тугой полосой перехватила горло.
Анна вцепилась в нее обеими руками, стараясь разомкнуть верткое и скользкое кольцо. Но удалось только удерживать удавку так, чтобы она позволяла дышать. Мешали браслеты на руках, мешал невидимый ветер, со всей силы бивший в лицо. Потом ее подняли за воротник и швырнули между камнями. Анна ударилась о землю плечом, захлебнулась серым туманом. Но хватка змеек ослабла, они разомкнулись и стекли с рук и ног. Последней сдалась та, что была на шее — рассыпалась ворохом колючих жалящих искр. Анну вновь подняли за воротник, поставили на ноги. Это был Флейтист, конечно, кто еще мог быть тут?
— Исключительно безопасное для людей место, — улыбнулся он. — Ты позволила себя обмануть. Тебе хотелось безопасности — вот тебя и обманули.
— С этой вашей магией… — пробурчала Анна, ощупывая шею. Она не слишком обожглась, лишь под подбородком чесалась парочка мелких пузырей.
— Она не более моя, чем твоя. Это магия Безвременья, она чужда нам обоим. А вот чувство опасности — то, что должно быть у каждого свое.
— Где же его взять?
— Вырабатывай, — покачал головой Флейтист. — Или попроси Софью, она тебя потренирует.
— Ты обещал рассказать! — возмутилась Анна. — А теперь стрелки переводишь?
— Я посмотрел, что ты делаешь. Я не могу тебя научить, извини. Это слишком по-человечески для меня. Если я буду тебя учить, то только собью тебе чутье. Выйдет еще хуже.
— Только вряд ли там сильно хуже, ибо хуже уже куда же, — процитировала раздосадованная Анна. Собственный промах ее поверг в полное уныние. Недавняя самоуверенная глупость раздражала.
— Не огорчайся, — похлопал ее по руке Флейтист. — Просто будь повнимательнее. Ну что, пойдем обратно?
— Ничего полезного мы не узнали, никакого безопасного места не нашли, — Анна вздохнула. — Отрицательный результат, конечно, тоже результат…
— Зато обнаружили опасную ловушку, проверили наше восприятие и избежали последствий. Вполне достаточно для первой вылазки.
Анна не хотела возвращаться обратно. Еще не прошла обида на мелкое хамство Вадима. После недавнего полного взаимопонимания такие фокусы были особо неприятны. Что она такого сделала? Собралась выйти вместе с Флейтистом на разведку — и все тут. Даже самому тупому ежу понятно, что ревновать тут резона нет. Уж кто-то, а Флейтист в соперники не годился. Счастливо женатый мужчина, не позволяющий себе ничего лишнего. Или дело было в том, что Вадима не взяли вместо Анны? Но ведь Софья же понятно все объяснила — двое мужчин остаются охранять основное убежище. В любом случае — не повод так вот реагировать на ласковое прикосновение.
— Если вы будете ссориться, я буду вынужден принимать меры, — предупредил Флейтист, от которого трудно было скрыть досаду и нежелание идти назад. — Мы не в той ситуации, когда можно позволить себе конфликты внутри команды.
— Я понимаю, — кивнула Анна. — С моей стороны проблем не будет.
Флейтист смерил ее взглядом, от которого Анну пробрала дрожь. Глаза у него были — два колодца в бездну. И сейчас оттуда веяло ледяным холодом. «Вот и доболталась до выволочки. Еще бы понять, в чем дело», — подумала Анна. Но командир — именно так его воспринимала Анна — не стал заставлять гадать и мучиться от непонимания.
— Не делай вид, что ты — ангел, и в любом конфликте виноват твой спутник. С ним я разберусь отдельно, с тобой — отдельно.
— Да что я такого сделала-то?! — возмутилась Анна.
— Как минимум, ты могла бы быть помягче. Я не думаю, что если ты будешь вежливее и внимательнее со своим мужчиной, у тебя сломается язык.
— Что за домострой? — совет Анну окончательно доконал. Только еще патриархального духа для полного счастья и не хватало. «Милый, можно я отойду от тебя на три метра? А можно я попробую подумать головой? Нельзя? Хорошо, как скажешь, дорогой…».
— Вопросов больше не имею, — улыбнулся Флейтист. — Пойдем, нас ждут.
По дороге Анна уныло размышляла о том, что счастья в жизни нет. А если и есть — то сугубо временное и эпизодическое. И даже если кажется, что кто-то понимает тебя с полуслова, то не значит — примет. Или не обидит ненароком, даже зная, что именно и почему тебя задевает. Все эти размышления хорошо соответствовали пейзажу. Или пейзаж — размышлениям. Самой точной характеристикой этого места было библейское «Земля же была безвидна и пуста». И наводила безвидность только на самые мрачные идеи о себе и жизни.
Вадим же моментально развеял все ее уныние — обнял, прижал к себе, прошептал на ухо «извини!». Все было вновь хорошо, лучше не придумаешь. И даже туманные поля вокруг не казались уже отвратительными. Да, картинка та еще — но ведь настоящее приключение, и в хорошей компании. Флейтисту Анна доверяла куда больше, чем Серебряному. Может быть, потому, что ради жены-человека он не побоялся бросить все, что имел.
Жизнь явственно налаживалась. Правда, очень сильно хотелось есть.
Эту нехитрую мысль моментально озвучила Софья.
— Воды нет, еды нет. Попали, так попали… А есть, между прочим, хочется.
— От тебя ли это слышу, мадрихат, — ласково потрепал ее по волосам Флейтист.
— А то ж, дорогой, кто, если не я, позаботится о таких важных вещах? Боец должен быть сыт, одет, обут, — тут Софья с легким презрением покосилась на свою обувь и ноги остальных. — У нас же получается как-то все удивительно наоборот.
— Я сомневаюсь, что здесь вообще найдется вода или пища, — подал голос из салона Серебряный. — Я бы удивился.
— И опять промахнулся, — показала ему язык Анна. — Здесь есть, во-первых, чьи-то кости. А во-вторых те, кто эти кости глодал.
— И ты уверена, что это съедобно? Я бы не стал ручаться, что они пригодны в пищу.
— Это как это? — опешила Анна.
— Очень просто. Я в пищу не гожусь. И Флейтист тоже. Почему здесь обязаны водиться, как это у вас называется… белковые формы жизни?
— А ты, значит, небелковая?
— Угадала.
— Ладно, пожарим — разберемся, — посмеялась Софья. — Давайте разбираться, что делаем дальше.
— Пожалуй, стоит попытаться еще раз прогуляться по окрестностям. Уже в другом направлении. Но — только так, чтобы видеть оставшихся, — предложил Флейтист.
— Только вокруг ничего нет. Мы уже гуляли в радиусе метров ста, — сказал Вадим. — Пусто. А машина ехать не может.
— Значит, отойдем чуть дальше, но все вместе. За вычетом Одноглазого и Господина Посланника. На всякий случай возьмем с собой вещи.
— Нехорошо как-то, — поежилась Анна. — Получится, мы их бросили.
— Поверь мне, милая, им опасность грозит в последнюю очередь, — сказала Софья. — Сидеть здесь и ждать милостыни от природы — толку не будет…
Анна не стала спорить. От избытка новой информации голова шла кругом. И два удара по ней в течение двух часов тоже не способствовали боевому духу. Ей уже было почти все равно — кто, в каком составе, куда. Казалось, что она — самый глупый и бесполезный член команды. Все куда-то собирались, хотели идти, разведывать — а Анна вдруг выдохлась и мечтала только забраться на сиденье и поспать. Но она не решалась остаться в одиночестве. Общество Господина Посланника не казалось достаточно надежной защитой. Ну что ж — было решено идти, значит, нужно идти. Усталость не мешала понять, что сейчас индивидуализму и капризам не место.
На сборы ушло минут двадцать — пока все наболтались о результатах разведки, пока Вадим проверил многострадальную гитару и убедился, что с ней ничего не случилось, пока Софья заставила Анну перешнуровать кроссовки… Потом хором объясняли Одноглазому, что с ним едва ли что-то случится, причем из объяснений Флейтиста и Софьи девушка ничего не поняла, но на всякий случай погладила маршрутку по обшарпанному боку. Одноглазый протестовал — поскуливал, трясся и так вопил клаксоном, что звук еще надолго задержался у Анны в ушах. А вот кот реагировал вполне одобрительно. Ему туман, который и людям-то был по пояс, сильно не нравился, и бродить в нем Господин Посланник не хотел. На предложение нести его на плече он отреагировал нецензурным шипением.
— Ишь, как выражается-то смачно, — посмеялась Софья. — Оратор хвостатый…
Наконец компания собралась и пошла. Направление было выбрано Флейтистом — он предложил идти в сторону капища. Аргумент был прост — если в той стороне есть хоть что-то, то, может быть, есть и еще что-нибудь. Собственно, большой разницы в том, куда именно идти по туманной стране, не было. На вид любое направление казалось одинаково бесперспективным. И в плане надежды отыскать что-нибудь, и в плане соблюдения законов перспективы. Горизонт по-прежнему казался таким близким, что — рукой дотянуться можно, а оставленный позади Одноглазый уже через сотню шагов был едва различим.
Еще один шаг — скольжение с осторожным нащупыванием ступней почвы, скрытой туманом, и вдруг все кончилось. Анна даже споткнулась от изумления. Мгновение назад на уровне пояса начиналась совершенно непрозрачная взвесь — а теперь была земля, и никакого тумана. Растрескавшаяся красноватая глина, совершенно сухая и безжизненная.
Все дружно обернулись назад. Результат был вполне предсказуем — силуэта Одноглазого видно не было. Только бескрайняя красная равнина до самого горизонта, вдруг отдалившегося на многие сотни километров.
— Ну вот, я так и знала, — грустно сказала Анна. — С ними что-то случилось.
— Скорее всего, они вернулись в наш мир. По крайней мере, ничего плохого не произошло, я в этом уверен, — возразил Флейтист.
— Это почему?
— Я прислушивался к ним. Не было ничего — ни испуга, ни удивления.
— Так может и нам стоило там посидеть? — спросил Вадим.