— А не врешь?.— спросила девочка, накручивая на пальчик золотой локон.
Нянька пошевелилась во сне, покачала рогатой шляпой и быстро сказала:
— Дети, не шалите, а то я донесу на вас вашему родителю.
— Он у нас знатный, но не очень культурный, — сообщила девочка. — А ты кто? — Я — Кора Орват, агент ИнтерГпола. — Земельная Шпионка?
— Это клевета, которую придумал… один человек. — Новый император придумал, — сказала девочка. — Наши его не признают. Он обязательно лопнет. Выскочка. А вы как думаете?
— Я думаю, что мне надо срочно просмотреть пленку.
— Валяй, — согласился мальчик. — Только чтобы была интересная, а то мы лучше мультик посмотрим.
Кора протянула ему пленку. Мальчик лениво поднялся с кресла, подошел к телевизору, вставил кассету. На экране возник предсказатель Парфан. — Ого, — сказал мальчик. — Мы его знаем. Он нашел маме серебряный сосуд для благовоний, который свистнул наш двоюродный дядюшка.
— Он ужжжасный человек, — сказала девочка. — Его все боятся и ненавидят. — Почему?
— Он колдун, — сказала девочка, — он нашего императора убил. Разве вы не слышали?
— Слышала-слышала, — вмешался мальчик. — Она для этого и прилетела. Только ее тоже убьют.
Они говорили так, сложно Коры в комнате и не было. Она не принадлежала к их кругу, а других они привыкли не замечать…
— Помолчите! — приказала Кора… — Он говорит. — Эта пленка, — произнес с экрана Александр Александрович, — записана мною на случай, если моей жизни будет грозить опасность. Я намерен спрятать пленку в надежное место или передать человеку, до которого не доберутся лапы императора Дуагима. Точка.
Коре показалось, что изобретатель машины времени немного пьян и потому агрессивен.
— Я понимаю, что этот идиот, — продолжал Пар-фан, — готов меня убить. Убить курицу, несущую золотые яйца, потому что ему важнее удержаться на троне. Он боится меня. А те, кого он боится, обречены на смерть.
— Вот это точно, — взрослым голосом произнесла девочка. — Нашего дядю он на рудники сослал, хотя наш род древнее императорского.
— Тише! Запрещенная тема! — прикрикнула из темноты нянька.
Все замерли и молчали, пока она снова не захрапела. Мальчик хихикнул. Парфан сглотнул слюну и продолжал: — Слушайте мое заявление, сделанное в здравом уме и твердой памяти, в опасении покушения со стороны императора Дуагима или его клевретов. — Во дает, — сказал мальчик. — Лучше порнухи. — Молчи! — оборвала его сестра. — Я заподозрил существование заговора с целью убийства законного императора Эгуадия уже несколько месяцев назад. Но так как сам Дуагим, со слов моего бывшего друга адъютанта Гима, знал о том, как работает машина времени, то он принял все меры, чтобы я не смог разоблачить заговорщиков. Впрочем, в то время я не был настойчив, потому что ограничился туманными подозрениями.
Дверь в голубую гостиную приоткрылась, но Кора и дети были так увлечены исповедью предсказателя, что не обернулись.
— Месяц назад лукавец Гим прибежал ко мне с даром. Это были два шампура для блюда, называемого шашлык, которое готовят на планете Земля. Гим посетил недавно Землю как турист. У меня в тот день были гости. Гим всем показывал шампуры и объяснял, что они— с Земли, родины моего деда. А на следующий день, после очередного визита коварного Гима, дареные шампуры исчезли. Я не придал этому значения и даже не заметил бы пропажи, если бы не покойный император. Он принес с собой поваренную книгу, намереваясь приготовить шашлык. Шампуры мы с ним не отыскали. Тогда император велел мне забыть о шампурах — его беспокоили мрачные предчувствия. Он боялся покушения со стороны своего племянника Дуагима. Он так и сказал мне: «Я чувствую, что он меня убьет!» О, если бы я знал, что в тот вечер в последний раз вижу его живым! Если бы я знал, что несчастные шампуры, с дьявольской хитростью навязанные мне предателем Гимом, окажутся причиной его мученической кончины…
Предсказатель прервал речь и смахнул слезу. Герцогские дети рыдали навзрыд.
От двери раздался хриплый голос полковника Аудия Реда: — Ни с места! Вы арестованы! Оказывается, он уже несколько минут подслушивал в дверях грустный монолог предсказателя и счел момент удобным для того, чтобы арестовать Кору.
Бывший полковник Аудий Ред прибыл в отель в инвалидном кресле. Загипсованная нога торчала вперед, как противотанковое орудие. Взор его был дик и напряжен. В руке был зажат пистолет. — Осторожнее, — сказала Кора. — Здесь дети
— Ты совратила и детей, — заявил полковник. — Так что нам придется избавиться и от них.
Кора молчала. Она сосредоточилась на том, как обезоружить маньяка. Парфан прекратил исповедь, словно испугался полицейского.
Кора шагнула вперед. Пистолет дрогнул в руке Аудия Реда.
— Вот тебе и конец пришел, — заявил он. Именно в этот момент проснулась нянька молодых герцогов. Потому что за спиной Коры раздался ее сонный голос:
— Это еще что такое? Кто вам дозволил тут хулиганить?
Кора напряглась: внимание полковника переключилось на няньку. Раз, два… — считала она.
Но нянька двигалась слишком медленно и неуверенно. Ее испугал пистолет в руке инвалида. — Назад! — рявкнул полицейский. — Дети, — заныла нянька, — дети, скорее сюда! Спрячемся под диван! — Стоять!
— Я не буду стоять! — воскликнул юный герцог, делая шаг вперед. — Еще чего не хватало! Чтобы я, наследный герцог Кальяри, боялся жалкого полицая? Да ты знаешь, на кого ты поднял руку?
— Стреляю! — рявкнул полицейский, который не намеревался шутить.
Коре ничего не оставалось, как броситься на него. Он выстрелил. Но, к счастью, в то же мгновение сзади, от двери на полицейского бросился кот Колокольчик.
Полицейский рухнул на пол, выстрел пришелся в потолок, и Кора рыбкой ринулась к пистолету.
Но дотянуться до него она не успела. Тяжелый сапог императора жестоко надавил на ее кисть. Острая боль пронзила ее. Пальцы разжались.
— Вот так, — сказал император Дуагим. — К счастью, мы успели. И ваша попытка убить несчастного инвалида-полицейского не удалась. Вам не удалось убить несчастных деточек, наследных герцогов Кальяри. Идите сюда, крошки, адъютант Гим даст вам по конфетке. Ну, сколько раз вам говорить? Потупясь, дети подошли к императору. — Мотайте отсюда! — приказал император и вместо конфет дал им подзатыльники, да такие, что дети вылетели из комнаты. За ними на четвереньках проследовала нянька.
— Поднимите полицейского, — приказал он Гиму, вбежавшему следом. — Он представлен к медали за благоразумие.
Гим начал поднимать полицейского, чтобы посадить его в каталку. Полицейский завопил: — Ой, у меня рука сломана! — Терпи! — приказал император. Он проследил глазами за тем, как Гим и еще один охранник взвалили полицейского на кресло и выкатили из гостиной.
Император убрал каблук с руки Коры. Она попыталась двинуть пальцами, но пальцы не слушались.
— Изверг, — сказала она. — Я вам этого никогда не прощу.
— Тебе осталось так мало жить, — произнес император, — что я переживу твою ненависть.
Тут же его рука поднялась, и он выстрелил в сторону зарычавшего котика.
Зазвенел экран телевизора, метнулась серая тень — кот успел скрыться…
— Ты что здесь делала? — спросил император, жестом приказывая Коре подняться. — Ты почему с герцогскими детенышами порнуху смотрела? С ума, что ли, сошла? Или вербовала?
Кора невольно оглянулась на разбитый телевизор. Значит, когда император вошел, на экране вновь крутился порнографический фильм — любимое зрелище испорченных детенышей? Это любопытно.
Кора поднялась, поддерживая изувеченную руку. Боль была жуткая. Когда наваливается такая боль, начинаешь думать, что смерть лучше. — Не хочешь отвечать?
— Не хочу, — сказала Кора. — Вы изувер и убийца. Зачем мне с вами разговаривать?
— Ты вмешалась в мои дела! Ты перебегала мне дорогу! Ты решила, что сможешь меня обмануть! Не на такого напала — в конце концов я взял верх. И вся ваша банда убийц и шпионов получит то, что заслуживает.
— Отвезти ее в тюрьму? — из-за спины императора спросил услужливый Гимушка.
— Отдайте ее мне! Я сам ее убью! — донесся из холла хриплый голос полковника.
— Не надо. Я ей не верю! Она уже столько раз меня обманывала, что боюсь, что и из тюрьмы найдет подземный ход. К сожалению, припертая к стене доказательствами своей вины, убийца нашего любимого предсказателя Парфана взяла вот этот пистолет, — император дал ей издали поглядеть на пистолет, — и застрелилась из него в присутствии свидетелей. Ты, Гимушка, будешь свидетелем.
— Еще свидетелей вызвать? — деловито спросил Гим.
— Идиот! Хватит тебя одного! — Нет, — вмешался в разговор новый голос. — Одного свидетеля мало. Разрешите мне предложить свою кандидатуру.
Император в бешенстве обернулся и выпустил всю обойму в человека, стоявшего в темном углу гостиной.
Пули пронзили коренастого седовласого мужчину с энергичным, испещренным глубокими морщинами, загорелым лицом.
Мужчина отошел от стены. В ней было семь дырок от пуль.
Затем он уселся в глубокое кресло и сказал, обращаясь к императору:
— Присаживайтесь, Дуагим, в ногах правды нет. И сразу наступили тишина и покой. Как будто в отчаянной схватке бегуны пересекли линию финиша и теперь уже им некуда спешить.
Кора подошла к императору и вынула пистолет из его бессильной толстой руки. — Гим, — сказала она, — дай мне оружие. Голос ее был таким мирным и деловитым, что Гиму даже не пришло в голову возражать — он сразу протянул ей оружие.
— Вот и умники, — сказал комиссар Милодар. — А то у меня так мало времени — ведь для того, чтобы отправить сюда мою голограмму, пришлось выключить свет на шести планетах. Вы дорого обходитесь мировому сообществу, Дуагим.
— Вы — комиссар Милодар? — догадался император, глядя на седовласого мужчину.
— Да, я комиссар Милодар, а вы попались на месте преступления.
-Я ни в чем не виноват! — сразу же заявил император, и голос его прозвучал, как голос обиженного ребенка. Даже губы выпятились вперед: такой мальчик губошлеп, не очень приятный, но искренний.