Предсказатели — страница 17 из 67

— Доброе утро, вы из Ахаратауна? — вежливо спросил человек.

— Да, мы иллирианцы.

— Тогда вылезайте и присоединяйтесь. Завтрак на пятерых ждет. Любите жареных кроликов? У нас целых четыре кролика, хватит всем. Я Лори.

Северин непроизвольно поежился.

— Не бойтесь, — спокойно сказал Лори. — Тут особенное место. Техника не работает, я сильно удивился, когда ваш джип въехал в самую середину аномалии, наверное, помог ночной дождь. Обычно здесь глохнут моторы. Снаружи нас не видят — ни ментальным детектором, ни при помощи оптики. Получается что тут, вроде бы, никого и нет. Это очень удобно, не правда ли, хорошо, что нас тут никто не видит?

Двое его товарищей охотно согласились. Один, почти пятидесятилетний, имел характерный вид нарядившегося огородника, на который наложилась неряшливость человека, оказавшегося в бегах. Третий, юноша лет семнадцати, ловкий и бледный, предпочитал помалкивать. Нина поймала на себе его изучающий взгляд.

— Кроликов тут можно ловить петлей, мой друг Росен жарит их на углях, получается очень вкусно.

Росен, тот самый человек с внешностью огородника, с достоинством кивнул. Бледный парень так и не представился, он продолжал смотреть на Нину так, как будто прикидывал, что она держит в сумке.

Почти бездымный, но жаркий костер горел в траве, похоже, в нем тлели подсушенные экскременты копытных. Вертел из прутика лежал на двух рогульках. Куски мяса успели подернуться коркой. Лори ловко разделил третьего кролика охотничьим ножом.

Северину вдруг подумалось, что кролик не кролик, и на вертел надеты тушки степных котов. По крайней мере, среди содранных и валяющихся в стороне серых шкурок длинных ушей не было.

— Присаживайтесь. Соль кончилась вчера, но мясо и так солоноватое. Как вы поняли, мы внутри аномального пятна. Всего шестьсот шагов в диаметре. Отличное место, жаль, не очень хорошо влияет на сны.

— Ага, и не только, — добавил более простодушный Росен. — Иногда тут спишь целый день, а иногда такая прыть — хочется бегать по кругу. Правда, Гриня?

— Угу, — отозвался бледный парень.

Он как раз разливал травяной чай в импровизированные чашки, устроенные из консервных банок с загнутыми краями.

Завтрак на траве удался. Безмятежностью повеяло от вновь приобретенных товарищей, коршун в небе вальяжно плавал, и неуместная радость успокоения снизошла на Северина. Странность ситуации присутствовала, но все время ускользала от сознания. Нина казалась серенькой и незаметной, будто мышка, хотя правильные и красивые черты лица ее не изменились — странность, без сомнения, вызванная наведенной иллюзией.

Мик лег на спину и принялся рассматривать небо — после того, как догорел «Можжевельник», оно выглядело незапятнанно голубым. Лори что-то болтал, кажется, рассказывал про прежнюю работу в столице округа. По его словам, он потерял новый дом, хорошенькую жену, перспективную карьеру, но при этом выглядел подозрительно довольным. Росен, человек грубоватого склада, время от времени пытался вставить словцо, но получалось в основном о сортах огурцов и о погоде.

«Что-то тут не так», — подумал усталый Северин, но не смог избавиться от блаженства.

Косточки кролика обглодали начисто. Погода установилась хорошая, не очень жаркая днем, и лишь приятно прохладная к вечеру. Ужинали смородиновым джемом из запасов самого Мика. На ночь разбрелись кто куда, заботясь лишь об одном — не переступить ненароком границы аномальной зоны.

Ночью Мик увидел сон, и сон этот был страшен.

Они с сестрой двигались куда-то в толпе других людей. Серые капюшоны совершенно скрывали головы, но Мик не сомневался, что облик спутников безобразен. Цель, которая неизбежно лежала впереди, принуждала ускорять шаг, хотя достигать ее совсем не хотелось. Как назло, прервать иллюзию не получалось и Северин мучился в вымышленном мире точно так же, как если бы этот мир был настоящим.

Проснулся он, разбуженный Ниной, которая трясла брата за плечо.

— Ты кричал.

— Извини, кошмары.

— Пси-активность почвы тут зашкаливает. Как только встанет солнце, мы отсюда уйдем, — твердо сказал она, и Северин промолчал, не желая спорить с девушкой.

Он уже знал, что всем доволен и завтра не тронется с места.

Следующим утром Росен разбирал выкопанные корни по сортам.

Гриня пропал, скрывшись за стоячими валунами, снова появился и призывно помахал рукой. Лори подобрался, увалень Росен бросил свои запасы. Они цепочкой двинулись в южную сторону, так ничего и не объяснив Северину.

— Ты понимаешь что-нибудь, сестренка?

— На южной границе участка заглох чужой джип.

Нина ровными зубами жевала кончик сорванного стебля мятлика.

— В джипе есть люди?

— Один человек. На нем защита армейского образца. Он, как и ты, пока ничего не понял.

Гриня первым появился из-за камней. Парень шел, вытирая нос так ловко, что невозможно было разглядеть, кровь это или сопли внезапного насморка. Лори шагал следом, сопровождая гостя, неторопливый Росен замыкал шествие компании.

«Гостем» оказался вчерашний каленусийский армейский капеллан. Он крутил головой, упакованной в шлем, еще не понимая соли ситуации.

— У меня сломалась машина, — сказал он на ломаном иллирианском. — Я благодарный человек и в состоянии оплатить содействие. Вам лучше сотрудничать со мной, — как бы несколько неуверенно добавил он.

Фразы были позаимствованы из разговорника. Уголок книжицы как раз торчал из кармана форменной куртки. Несмотря на отчаянное положение, Северин искренне расхохотался. Капеллан выглядел бледным, неуверенным в себе и больным. Он вдруг побледнел еще сильнее, и, сломав порядок шествия, умчался за валуны.

Лори ухмыльнулся.

— У парня дизентерия… Он попал в аномальную зону случайно и пока ничегошеньки не понял. В его багажнике груз, кажется, не пустяковый. Уехать конфедерат не сумеет, это точно. Может уйти пешком, когда ему станет получше, если станет вообще.

— Камнем по голове, — подытожил Росен. Он предложил это с крестьянской практичностью. — Тело надо закопать, машину откатим пониже, чтобы не маячила со стороны. А ты что скажешь, Лори?

— Я, как всегда, на стороне большинства.

Гриня провел языком по высохшим и потрескавшимся губам. Глаза его странно блестели.

— Я бы его съел, — внезапно сказал он.

— Душа во тьме… — сумрачно посетовал Росен.

— А ты уже до кишок высветлился?

— Воистину ты, Гриня, не знаешь ни добра, ни зла. Перво наперво, он порченый, то есть болен заразным поносом. Во-вторых, соли нет, не завялишь, а на такой жаре мякоть стухнет.

— Хватит кривляться, господа, — жестко сказал Лори. — Росен прав, как в моральном, так и в гигиеническом аспекте, от каленусийца следует избавиться. Я понимаю так, два голоса — за уничтожение. Это не женское дело, мы не будем принуждать леди к голосованию. Что скажете вы, Северин?

— Я воздержался.

— Двое «за», один воздержался. Мой голос уже не имеет значения. Действуйте, Росен.

Камней в округе достаточно.

— Я против, — внезапно сказала Нина.

Лори посмотрел на нее с явным неудовольствием. Мик демонстративно встал, подошел поближе и сел между бывшим менеджером и сестрой.

— У вас есть мотивы, леди или это просто так? — вздохнув, спросил Лори. — Понимаете, жалость сейчас не принимаются в расчет. Мы в странном месте, ненормальная обстановка толкает нас на решительные действия. Я специально дал вам возможность уклониться от голосования. Вы не пожелали. Что ж, тем хуже для вас. Приведите хоть один аргумент, почему мы не должны уничтожить врага.

— Я приведу такие доводы.

— Они должны отличаться от лепета о праве на жизнь.

— Я пророк, — холодно и гордо сказала Нина, и Северин видел, как подобралась, напрягаясь, троица. Росен, который шарил по земле, выпрямился и разогнул широкую, медвежью спину. Лори нервно стиснул длинные пальцы. Гриня сверкнул глазами и дернулся, но шага вперед не сделал.

— Я пророк, и знаю, что в случае смерти этого человека, вы четверо, включая моего брата, будет убиты в течение недели. Подробности значения не имеют, я не буду болтать о вероятностях. Других вариантов просто нет.

Несказанное разочарование сделало похожими весьма разные лица всех троих. Гриня грязно ругнулся, Лори поджал тонкие губы, Росен с досады высморкался на землю при помощи большого пальца. «Блефует она или нет?» Северин не знал ответа. Блеф был очень вероятен, и отчасти соответствовал характеру Нины, но в душе Мик ей верил.

— А если мы его не тронем? — быстро спросил Лори.

— Тогда через неделю будете живы.

— Ложь от начала до конца.

— Как скажете. Вам предстоит возможность проверить.

Лица Росена и Грини сложились в унылые мины. Капеллан, завершив свои дела за валунами, появился в самый неподходящий момент. Шлем он стащил и держал теперь в левой руке.

— Вы уже решили, каким образом выполните мое требование?

— Чего он хочет?

— Он желает, чтобы мы починили его машину.

— Тупица, как все конфедераты. Она не сломана, а просто сдохла в аномалии, как и любая более-менее сложная техника. Вы можете ему объяснить?

Мик судорожно подбирал в памяти обрывки чужого языка.

— Сэр! Ит… кэр… дерайтед… Нет! Правильнее будет — Эйт кэр…

— К холере! — отрезал раздраженный Лори. — Его излучатель в аномалии не выстрелит. Свяжем парня, пока не распознал, что к чему.

Все случилось моментально. Мик стоял в стороне. В ход пошел ремень Росена и части амуниции самого капеллана. Тот, кажется, дрался, но не очень удачно и лишь физически. Ментальным способностям капеллана явно вредило аномальное пятно. Вскоре он полусидел, кое-как связанный и прислоненный к стоячему камню.

— Грешники и дураки, — сказал конфедерат на почти чистом иллирианском, но желающих как следует обсудить вопросы греха почему-то не находилось. Лори тем временем, потный и злой, бережно трогал подбитый глаз.

— Это ваше милосердие, леди, нам еще аукнется. За ним явятся сюда, помяните мое слово, и вы пожалеете саму себя.