— Спасибо за предупреждение.
— Ага. И еще имей в виду… Все здешние псионики понемногу срастаются душами, исключая, конечно, заведомых психопатов. Они не совсем люди, хотя и нелюдями в обычном смысле их не назовешь. Они ни то, ни се.
— И ты точно такая же?
— Нет. Но у меня почетное каленусийское гражданство.
— За что? — искренне изумился Северин.
— За помощь в спасении их социума от Большого Медного Таза. Он мог все накрыть, но не накрыл. Мне было тогда двенадцать лет, и, по правде сказать, я почти ничего не делала, только сопровождала папу. В тот день началась трансмутация. Причина была в суперкибере, который сломался. Говорили, что он был экспериментальным и занимал там высокий пост в правительстве.
— Машина что ли пост занимала? — с унылым недоверием спросил Северин.
— Ага, можешь не сомневаться. Он был способный и бескорыстный малый, который выдвинулся во время гражданского конфликта. Одним словом, кибер не пил, не сосал таблеток, не трахал секретаршу, не брал мзду, пошел в гору и командовал он какой-то стратегической разработкой. Позже оказалось, что кибер сошел с ума и тайком сделал машину, которая должна была уничтожить столицу, но что-то у него сорвалось. Кибера ликвидировали, проект закрыли, но по недосмотру уцелела еще одна его дочерняя машина — совсем малюсенькая, из-за которой и пошла трансмутация — и странсмутировали все — большие боссы, их секретарши, бомжи, домохозяйки, рабочие в порту, медсестрички в больнице.
— Это болезнь?
— Наподобие. Внезапное пробуждение способностей. А, может быть, их приобретение.
Северину сделалось холодно, ливень за окном тому способствовал.
— Слабые погибли, — очень спокойно добавила Нина. — Выжившие сделались теми самыми ребятами, которые тебе не нравятся.
— Я почти не видел в городе настоящих стариков.
— Из мало. Выживали здоровые и относительно молодые. Год или два в Конфедерации стоял ад.
— Я почти не знал об этом.
— Никто не решался сунуться на их территорию, пока работала машина. А когда она отработала свое и выдохлась, было уже поздно — связываться мутантами стало опасно. Хотя, говорят, Оттон Иллирианский пытался это сделать.
— Я знаю, что у него не получилось.
— Про эту заваруху нам рассказывал Джури.
— Вот-вот. А теперь объясни, что ты и я тут позабыли?
— Я тебе говорила о конгрегациях?
— Это те самые парни с перстнями на пальцах.
— Вроде того. В Каленусии в братство Разума охотнее вербуют мужчин, в Иллире сестринство Разума состояло из женщин. Это было древнее и очень приличное сообщество, в нем состояли порядочные леди. У сестер имелось влияние и деньги, но конгрегация плохо слушалась Оттона и сестер понемногу теснили, пока не разогнали совсем. Говорят, архивы конгрегации монашки передали братьям в Порт-Калинус. Я хочу увидеть записи, касающиеся меня.
— Зачем?
— Хочу понять, насколько точно мое предвидение.
Северин сильно расстроился.
— Мне кажется, ты ввязываешься в здешние интриги. Тогда хотя бы используй транс и посмотри, чем все это кончится. Возьми меня с собой.
— Понадобится огонь.
Кибер охотно изобразил костер на экране. Он постарался вовсю, в медленном пламени сгорали и корчились виртуальные мошки, искры с треском летели во тьму, блики огня плясали, освещая нечто позади костра, ходя позади не было ничего — только тонкий слой пластика и хрупкая вязь микросхем.
…Северин грезил и видел местность в горах. Невидимая Нина находилась неподалеку. Подтачивая горы, монотонно гремел водопад. Сам Мик держал пистолет и целился в спину человека, который орудовал ниже по склону. Человек сильно хромал, время от времени вскидывал руку, чтобы отереть лицо. Юлий Келлер?
Северин дрогнул и очнулся. Поддельный костер на экране уже догорал. Пророчица молчала, багровые блики медленно перемещались по ее гладким щекам.
— Видела человека, похожего на Келлера?
— Да.
— Что это значит?
— Может быть, просто подсказка, следует поискать информацию среди старых знакомых.
…Утром из коридора доносились голоса — болтали на чужом языке. Ментальный обмен, если и существовал, оставался незаметным.
Сломанный джип пришлось оставить в гараже. В автобусе Северин устроился на заднем сиденье — это позволяло избавиться от чужого внимания. Две девочки поблизости играли в бесконечную игру. Одна набирала на клавишах уникома неизвестное слово, вторая, выудив его из сознания подруги, проверяла результат. Игра затянулась, но выражение сосредоточенных лиц почти не менялось — обе походили на серьезных маленьких кукол.
«Я чужой здесь, — подумал Мик. — Мне никогда не приспособиться. Меня никто не понимает. Я неделя за неделей бреду навстречу опасности и могу только пожелать, чтобы она стала явной. Я устал от неизвестности».
Он выскочил из автобуса первым и помог замешкавшейся Нине.
— Куда теперь?
— К одному старому другу. Он много знает. Пошли.
Тротуар упирался в калитку, охранный устройств не оказалось или они имели непривычную форму. В саду хрупкие стебли желтели меж камней альпийской горки.
— На нас не спустят злую собаку?
— Ее тут нет. Не бойся, я уже позвала хозяина мысленно.
Северин нехотя остановился на широких ступенях крыльца, с внутренним неприятием ожидая результата. И он его дождался.
Незнакомец был старше Мика и Нины. Крепкого сложения, очень светловолосый и коротко стриженный.
— Здравствуй, Марк.
Светловолосый молчал, рассматривая гостей.
— Здравствуйте, заходите, — сказал он после затянувшейся паузы
— Мик Северин, мой сводный брат, если можно, говорите по-иилириански, иначе он вас не поймет.
— Марк Беренгар, хозяин этого дома и пси-философ.
Северин пожал чужую твердую руку.
Изнутри дом оказался очень удобным, начиненный специальной техникой, он ловил невысказанные желания гостей. Чуть поярче сделался свет (так хотелось Мику), заиграла музыка, любимая Ниной. «Интересно, как система дома согласует противоречивые желания людей?»
— Она старается не причинять вреда и дискомфорта. В особо сложных случаях может отключиться. Но у меня редко бывают гости, а у жены такие же пристрастия, как у меня.
«Его жена наблюдает за нами из другой комнаты»
— Нет. Лола уехала на побережье… Не бойтесь, я не буду читать ваши мысли. Если хотите, можете взять в шкафу защитный шлем. Очень хорошая модель. Не подделка.
— Шлем не понадобится, я не боюсь.
— Я в этом и не сомневался. Устраивайтесь, как хотите. Если будете пить или есть, достаточно подумать — киберы вам принесут. Не надо стесняться. Вы надолго в Порт-Калинус?
— Не знаю, — мрачно сказала Нина. — Я даже не знаю, что сказать. У меня просьба, которую выполнить сложно. Если вы… если ты, Марк, не сможешь мне помочь, то скажи сразу. Это не будет обидой.
— Что-то случилось?
— Видела свою смерть.
…Кибер, который вынырнул словно бы ниоткуда, принес Северину сигареты.
— …Вот так вот, — через полчаса закончила Нина. — Пожалуй, мне больше нечего сказать. Ты удивлен?
— Я-то? Да. А что предложил твой отец? В его руках большие возможности.
— От этого мне не лучше. Любая помощь, которую мне там оказывают, только усиливает опасность. Поначалу предвидение было смутным. Потом, как только я рассказала все отцу, картина окрепла, оформилась, и стала чаще появляться во сне. Как только я посоветовалась с теми, кто разбирается в предсказаниях, сценой моей смерти стал заканчиваться каждый третий транс, и эта идея, в конце концов, стала подавляющей. Ты понимаешь меня?
— Да. Ты сбежала?
— Можно и так сказать.
— Ты поступила опрометчиво. Пусть тебя не могут убить нигде, кроме Арбела, и не раньше, чем в будущем году, но страх и перегрузка, жара, дискомфорт, болезни или ранения весь этот год будут настоящими. Есть хороший принцип… Не увеличивай страданий. По крайней мере, для себя.
— Я консультировалась… в Порт-Иллири. С независимым экспертом. Он сказал, что я стала жертвой реальных фактов и самовнушения. Нужно идти навстречу страху, тогда он не сумеет победить меня.
— Как звали специалиста?
— Келлер.
— Никогда не слышал. Наверняка он просто любитель.
Нина сложила руки, ее поза с точки зрения Северина походила на позу молящейся.
— Скажи, во что мне верить? В других? В себя? В пророчество? Если бы я знала, что моя смерть неизбежна, я бы прожила оставшиеся месяцы так, как хочу — с пользой для близких, с риском для себя. Я бы отгорела дотла и ушла бы в вечную ночь так, как уходят засидевшиеся гости. Но я не знаю. Если дальше пойдет по-старому, этот год мне не выдержать. Что ты знаешь о природе пророчеств?
— В принципе, знаю многое. Если есть желание слушать…
— Такое желание есть.
— Предсказатель имеет дело с физическими процессами, в точности, как любой другой специалист, наделенный талантом. Существует дополнительное измерение, если человек имеет ненулевое значение ментального индекса он, в теории, способен к наблюдению будущего, поскольку его тело имеет не одну проекцию на временную ось. Вы поняли меня?
Как ни странно, но Северин понял. «Келлер дал нам совет рационалиста — бороться до конца. Беренгар дал консультацию теоретика — как это выглядит на модели. И что же теперь делать?»
— Как ей жить?
— Сбывается только настоящее предвидение. Видения Нины могли быть ее иллюзиями, такое тоже случается.
— Как отличить одно от другого?
Беренгар заметно смутился.
— Это сложно, — наконец нехотя сказал он. — Хотите жасминового чаю?
— Кибер мне не предлагал.
— Потому что вы не хотели, а не хотели, потому что о нем не знали.
— Значит, выход, возможно, существует, мы просто не знаем о нем.
— Собираетесь встретиться с людьми из Конгрегации? Я могу вас познакомить.
— Попозже. А пока расскажите, каким образом
вы столкнулись с трансмутацией? Что вы чувствовали при этом? А что испытывали до нее?