Келлер запомнил эти соображения на будущее.
Он вышел из больницы и поначалу пользовался тростью. Потом выучился обходиться без подпорки, хотя это стоило многих болезненных ощущений. На остаток денег открыл небольшую фирму, где под видом консультаций по искусству стал браться за любую работу. Приказы ордена приходили редко и касались одноразовых поручений, но деньги Зенону следовало платить регулярно, задержка грозила новым наказанием. Если заказчик выглядел надежно, Келлер или сам выполнял подделку шедевров или служил посредником для фальсификаторов, иногда тайно входил в Систему и, пользуясь приобретенным опытом, делал то, что хотел.
Виртуальный способ, которым Зенон поймал его, Келлер изучил довольно скоро и больше не повторял старых ошибок. Сообразительный и способный от природы, он постепенно делался все смелее. Заказы становились совсем небезопасными.
Иногда Келлер так отчаивался, что за деньги убил бы кого угодно. Иногда наступало просветление, тогда хотелось справедливости, но ее безнадежно не существовало нигде. Он мог бы пристраститься к наркотикам, мешал лишь приобретенный в ордене частичный иммунитет.
«Знаешь, котенок, иногда мне хочется просто мести».
Кэтти охотно соглашалась, потому что любила Келлера и, в конечном счете, всегда соглашалась с ним, даже если он был раздражителен и оскорблял ее. Келлер это ценил, заказал подделку старинного виолена и временами слушал ее песни.
Песни защищали от страха. Он боялся, что однажды, повинуясь неосознанному желанию, убьет себя сам. Быть может, эта тяга к саморазрушению, была незаметно заложена в душу учителями теневого дома. «Они не прикончили меня, решив, что время пока терпит». Келлер часто вспоминал мертвого Викки под белой простыней. Злорадствующий Джено являлся ему во сне, он улыбался узкими губами, но глаза оставались по-змеиному неподвижными.
В эти месяцы Келлер снова ощутил мистическое присутствие Оркуса, потом оно сделалось частым и нередко мучительным. Разжалованный адепт ловил в ментальном эфире ответы. Одобрение мирового деструктивного начала значило, что очередная жесткая авантюра пройдет удачно, в нейтральных ситуациях Оркус глумливо отмалчивался. На следы технических проектов ордена он наткнулся почти случайно…
— Юлик, Юлик!
Келлер вышел из забытья. Вокруг стояла тьма. Казалось, Кэтти находится рядом, хотя он твердо помнил, что женщина мертва. Она была не человеком и не призраком, но существовала как сумма воспоминаний самого Келлера и могла существовать в такой форме, пока не угасло сознание иллирианца.
— Спасибо, что вернулась утешить.
Он знал ответ, и этот ответ в его воображении легко сложился в слова.
«Вернулась до часа твоей смерти».
— Помоги мне осмелиться.
«Раньше ты решал за себя сам и никого ни о чем не спрашивал»
Она молчала, пока Келлер воображал шелковый блеск ее волос и плавный завиток пряди возле уха.
— Теперь ты только часть моих мыслей.
«Да, поэтому исчезну вместе с тобой. Как поется в одной хорошей песне — навеки вместе».
— Я плохо позаботился о тебе, прости.
«Сделал то, что мог»
— Жизнь мне опротивела, сил нет.
«Поступай, как захочешь»
— А как же ты, милая?
Она ничего не ответила.
Келлер опустил веки, безуспешно пытаясь взять себя в руки. Мысль о том, что срыв и истерика фиксируется приборами наблюдения, погрузила его в состояние крайней неловкости, от которой иллирианец давно отвык. «Для хитрого Бейтса я фанатик-псих, а для прагматика Дезета — расходный материал в его политике. Утром видеозаписи просмотрят и сделают вывод, что я сломан и хочу рассказать всю правду про орден и цитадель. Но кому? Шефу безопасности? Мы ненавидим друг друга. Консулу? Я пытался убить его дочь. И оба этих человека не готовы к такой правде».
— Эй, медики, есть тут кто-нибудь?
Келлеру не ответили, должно быть, стражником и впрямь служил какой-нибудь примитивный автомат.
Он приподнялся и это ему удалось. Что-то упало в темноте, игла стрельнула из вены наружу, по сгибу локтя обильно побежало.
— Вот, подлюга, он сломал капельницу, — сказал кто-то за спиной.
Голос был человеческий, и Келлер сильно обрадовался.
— Мне нужен Дезет. Это дело исключительной важности.
Вспыхнул свет.
— За такие штучки я бы дал пациенту в зубы, будь его состояние получше, — добавил второй человек.
— Позовите консула, — снова попросил Келлер. Решимость его ослабевала, как будто вытекала вместе с темной жидкостью из вены.
— Ночью что ли? Думаешь, он ждет — не дождется твоего звонка?
Санитары захохотали.
«В госпитале мне не дожить до утра, — с тоскливой безнадежностью понял иллирианец. — Не важно, что произойдет. Умру сам, не сумев побороть впечатанного в меня приказа, или до меня доберется потусторонник. Смерть будет в глотке воды, в шприце, в самом воздухе. А потом придет Оркус и возьмет свое — он всегда брал свое. Сейчас впору обрадоваться даже такому цинику как шеф службы безопасности».
— Позовите Бейтса.
— Мастер Бейтс спит.
— Разбудите.
— Сам буди.
«Издеваются, как это любят делать малозначительные люди в большой и влиятельной организации».
— Ну-ну, — холодно прокомментировал Келлер. — Как хотите, ребята. Система наблюдения записывает наш разговор. Рано или поздно, но Бейтс запись послушает. Если сдохну раньше, вам не поздоровится.
— Твой акцент делает твою речь непонятной, иллирианец.
Двое ушли, Келлер откинулся на подушку, ожидая результата. Еще в обители он научился чувствовать биение времени, секунда за секундой, как пульс. Шеф безопасности пришел примерно через час — совсем короткий срок для времени после полуночи.
— Вам просто повезло, что я ночевал в здании.
— Позовите консула Дезета, понадобится второй свидетель.
— У вас замашки не по статусу. Надеюсь хоть, сведения эту наглость оправдывают. Утром свяжусь с консулом и попрошу его о встрече.
— Сейчас.
— Да бросьте дергаться, — устало отозвался Бейтс. — Ничего с вами не случится до утра. Охрана тут хорошая. Я тоже буду неподалеку, хотя вы мне противны и это чувство не без взаимности… Устроит?
— Да.
Келлер успокоился. Он, закрыв глаза, вспоминал, как Кэтти пела. По какой-то необъяснимой причине, пока она делала это, потусторонник, Джено и Зенон оставались бессильны. Присутствие Оркуса тоже ощущалось — как сухое и враждебное веяние, но бог разрушения так и остался на грани восприятия.
«Ты была права, котенок, я попробую еще раз ради твоей памяти. Возможности бороться с орденом у меня нет, но я наконец-то нашел тех, кто эту возможность имеет. Пусть трудным делом займутся Дезет и Бейтс».
…Этим я признаю и подтверждаю, что многократно участвовал в противозаконных акциях как по прямому указанию ордена, так и исходя из его одобрения подобных действий постфактум.
…Признаю и подтверждаю также, что, являясь членом «теневого дома», добывал информацию, как правило, путем тайных съемок документов или путем подкупа чиновников в канцелярии дворца Оттона Иллирианского.
Точный и полный перечень нелегальных действий привести не могу, так как не помню его из-за значительной величины…
…Спрошенный на предмет структуры ордена Оркуса, показываю, что он включает и зарубежные отделения, о которых точных сведений не имею.
Так же признаю и подтверждаю, что орден в течение пяти лет направлял незаконные доходы на исследовательские нужды — на разработку аномальной техники и биологические модификации. Местоположение телепорта и приблизительные схемы базы готов описать.
…Лично в названных экспериментах не участвовал, информацию получил путем взлома закрытого сегмента киберсети, принадлежащей ордену Оркуса. О факте взлома тайную организацию в известность не ставил…
Записано собственноручно.
Келлер.
— Вас факты интересуют или мои частные выводы?
— Все, — сказал Стриж. — Кроме лжи.
Сегодня адепт выглядел значительно лучше. Он не корчился, сидел, спокойно расслабившись, не пристегнутый захватами, и только осторожно придерживал колено. Келлеру, и точно, полегчало.
— Выводы соответствуют фактам. Судите сами. В личных архивах правителя Иллиры остались упоминания об эпидемии нестандартной чумы.
— Которого из правителей, Линдера что ли?
— Нет, конечно, Оттона. Так вот, если верить записям, инфекция не дошла до столицы, поэтому дело постарались замять. Чумных теснили на пустоши, лекарства не действовали, а риск для здоровых был огромный. Дело приключилось более полувека назад. Примерно в то же время специалисты претории экспериментировали с аномальной техникой. Считалось, что она поможет скрытно перемещать грузы. Проект потом провалился, и его свернули, потому что контейнеры исчезали в одном месте, но так и не появлялись в другом, а Его Величие Оттон в таких эпизодах был склонен видеть воровство.
— Ближе к делу.
— Мужчин и женщин выгнали из зараженных деревень, направили в какие-то двери, там они моментально потерялись. Никто, понятно, об этом не смел пожалеть. В цитадели я говорил со старым служителем, он сумасшедший, но именно этот человек когда-то, совсем еще молодым сумел уцелеть в эпидемии.
— Вы всерьез верите, что из таких высланных в никуда людей сложился ваш орден?
— Цитадель, то есть штаб-квартира, если ее рассматривать изнутри, планировкой похожа на базы претории. Те же материалы и тот же стиль постройки. Если покопаться в архивах, думаю, можно найти упоминания о потерянной в аномалии и списанной лаборатории. Полвека — очень большой срок, если кто-то вложит в проект стоящие деньги.
— Что за «нестандартная чума»?
— Просто название. У заболевших распадались нервы, мозг. Некоторые обладали иммунитетом и не умерли. Куда делись, неизвестно.