Хорошее отношение — это конечно здорово, но со мной в машине ехал местный опер, наверное, чтобы я «не заблудился, и не отстал». Впрочем, коллега вел себя со мной вполне доброжелательно, развлекая смешными историями из жизни туристов из моего Города.
Потом я несколько часов провел в коридорах местного управления внутренних дел, в ожидании своей участи, что, в конце концов, задремал.
— Ты что спишь? Иди давай! — я проснулся от того, что следователь прокуратуры настойчиво тряс меня за плечо.
— А? Куда идти? — я ошалело завертел головой, не понимая, где я нахожусь.
— Иди куда хочешь. Ты взрослый мужчина, разберешься. — узкие темные глаза откровенно смеялись.
— И что с трупом? — я не мог поверить, что меня отпускают.
— А что с трупом? — вопросом на вопрос, ответил мне местный прокурорский: — Проверку провели, твои действия признали правомерными. Американская пневматическая винтовка обладает сильной убойной силой, какая-то она особо сильная. Если бы тебе в голову попал, то, убил бы, наверное. Завтра приходи к четырем часам, будем отказ в возбуждении дела оформлять, а пока иди, ночуй где-нибудь.
Местная гостиница, наверное, бывший «Дом колхозника», располагался рядом с управлением. По причине отъезда отдыхающих из Города, нам с Демоном, с доплатой, сдали двухместный гостиничный номер, с ненавязчивым советским сервисом и минималистической обстановкой — дверь шкафа была с трещиной сверху до самого низа, в туалете, на двери, отсутствовала защелка, а занавесок на окне не было. Укрывшись двумя одеялами, я умудрился заснуть, а с самого утра побежал по небольшому городку в поисках лобового стекла. Найти стекло к «ниве» удалось за вполне вменяемые деньги, только из двух, обнаруженных мной, гаражей с вывеской «СТО», были закрыты оба. Пришлось закупаться двумя бутылками и закуской и идти на поклон в гараж местного МВД, где я получил вполне приличный сервис. С шутками — прибаутками местные шофера-механики, поменяли мне лобовое стекло, даже подарив новую уплотнительную резину, так что, к четырем часам вечера, прибыв в местную прокуратуру, я снова чувствовал себя человеком на «железном коне».
За прошедшие ночь и утро, следователь прокуратуры свою благожелательность не утратил. Широко улыбаясь, как хорошему приятелю, он протянул мне для ознакомления, изготовленное в рекордные сроки, постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, где говорилось, что смерть гражданина произошла вследствие совершения последним противоправных действий, подпадающих под признаки статьи сто девяносто один, со значком два Уголовного кодекса РСФСР, а именно посягательство на жизнь работника милиции или народного дружинника в связи с их служебной или общественной деятельностью по охране общественного порядка.
Убедившись, что я расписался во всех положенных местах, следователь прокуратуры протянул мне один из экземпляров постановления и широко улыбнулся: — Все, можешь домой ехать, не задерживаю.
Я подтянул постановление к себе:
— Ничего, что вы так быстро все решили? Не будет потом жалоб от родственников, друзей?
— Ничего, ничего. У него родственников нет и друзей здесь тоже нет. Приехал непонятно откуда, договор аренды заключил, а хозяин базы потом пропал, не можем его найти. Так, что, езжай домой спокойно и не волнуйся, ты свою, милицейскую работу выполнил.
Я скомкано попрощался и вышел из кабинета, двинулся на улицу, находясь с состоянии смятения, от осознания того, что мне несказанно повезло. Некий нехороший человек, чужак для этих мест, непонятно как, урвал кусок земли, и пока местные, горные кланы пытались разобраться, что, собственно происходит, начал крутить здесь нехорошие дела. Куда делся местный владелец базы у меня сомнений особых не было. Зная леность современных бандитов и отсутствие у них фантазии в деле сокрытия улик, я не сомневался, что бывший хозяин базы отдыха сейчас интенсивно подкармливает местных тайменей и хариусов. Уголовники посчитали что все вопросы решены, занялись регулярными, по расписанию, угонами иностранных машин из Города, и их распродажу, тем более, что покупателей при деньгах хватала. Не зря Горный Алтай является жемчужиной Сибири, и, с наступлением тепла, особенно по выходным, суда движутся неисчислимые колонны автотуристов. Держа цены выше чем в Таиланде, не заморачиваясь сервисом, любой хозяин куска земли на берегу Бии или Катуни, способен за сезон сколотить весьма приличное состояние, а некоторые и зимой трудятся в поте лица- из Города на выходные прибывают полные поезда любителей горной природы. И все тут было на мази, пока я не получил информацию, что некая Оксана любит делать селфи на фоне, постоянно меняющихся, иномарок своего любовника.
Наверное, жулики «срисовали», мою «Ниву», когда я следил за ними — все-таки, на незнакомом горном серпантине организовать полноценную слежку в одиночку очень сложно. И если бы, новый хозяин базы, не надеялся на свой оптический прицел, а подошел ближе и выстрелил в меня в упор, наверняка, сегодня бы я занимался ихтиологией, подкармливая своим, раздувшимся телом, местных речных обитателей. Но, получилось, что получилось — Акелла промахнулся и лежит в прозекторской, банда разбежалась, местные кланы мне благодарны, за то, что убрал залетного «бандоса», что даже, практически мгновенно, вынесли прокурорское постановление о том, что мои действия были законными. И даже я почти не пострадал, если не считать замену лобового стекла и предстоящий ремонт передней боковой стойки. Осталось только доделать неотложные дела. То, что Ольга, матеря меня на половину Горного Алтая, убыла в Город на автобусе, закрыв счет, набежавший из того, что она наела-напила, а я назвонил по междугородней связи, я уже знал, поэтому на базу не поехал, а зашел к местным операм, уточнив, кто из них будет разбираться с обнаруженными на базе, угнанными из Города, машинами, попросил отправить ориентировку о выставлении в розыск Столярова Игоря Сергеевича и Кондратьевой Оксаны Владимировны по подозрению в совершении преступления, предусмотренного частью второй статьи сто сорок четыре Уголовного кодекса РСФСР, и распрощавшись с коллегами, двинулся вниз, где, на задней сидении поврежденной «Нивы», свернувшись калачиком, меня дожидался верный Демон.
На следующий день.
На работе я появился почти к обеду, больно устал за вчерашний день, да и дорога, почти в пятьсот километров, бодрости не прибавляет. Начавший орать на меня начальник уголовного розыска, мгновенно замолчал, когда я, не отвечая на его инсинуации, молча взял тетрадь раскрытий и вписал туда кражу автомобиля «Мазда».
— Это правда? — начальник вырвал у меня тетрадь и мгновенно успокоился.
— Правда. Машина изъята, находиться в Горно-Алтайске. С руля и панелей изъяты следы пальцев рук, и я сто процентов знаю, что это он… — я провел пальцем под, вписанными в тетрадь, данными, выставленного в розыск Столярова. И еще есть свидетель, который с ним в машине был. Мне бы еще, Александр Александрович, постановление на обыск у его сожительницы, доказательства по делу изъять, возможно, что-то еще поднимем…
Начальник, тихонько бормоча в густые усы, что-то матерно-одобрительное, записал в ежедневник данные Оксаны Кондратьевой, пообещав, что через пару часов постановление о проведение обыска будет у него на столе. И это обещание он выполнил — через два часа выдал мне, украшенное печатью районного прокурора, постановление о производстве обыска в квартире гражданки Кондратьевой О. В. по адресу….
Я позвонил в электрический звонок, и сделал шаг назад, это меня и спасло, правда не оттого, чего я ожидал. Я допускал, что в квартире Оксаны уже мог прятаться ее сожитель, поэтому осознанно разорвал дистанцию…
Дверной глазок на секунду потемнел, затем, за дверью раздался горловой звук, дверь распахнулась и, возникшая на пороге Ольга просто чудом не дотянулась о моей физиономии хлесткой пощечиной…
Глава 4
Глава четвертая. В застенках Сбера.
Ноябрь одна тысяча девятьсот девяносто второго года.
— Даже не вздумай! — я выставил вперед руку: — Тебе больно будет!
Ольга, хотя и любила показать свой темперамент, отличалась способностью остановится в нужный момент.
— Ты знаешь, что ты меня без денег оставил! Мне пришлось на автобусе домой добираться! –заорала Ольга, сменив метод воздействия.
— Ты хочешь, чтобы все соседи собрались на наш скандал, или может быть внутри спокойно поговорим?
Ольга пожала плечами, шагнула в глубь квартиры и сделала приглашающий жест, чтобы тут же сменить тематику разговора:
— И что ты тут делаешь?
При этом девушка подозрительно уставилась на, вышедшую из комнаты в коридор, хозяйку квартиры, которая в полнейшем недоумении, уставилась на меня.
— Кондратьева Оксана Владимировна? — я шагнул вглубь квартиры, заставив стоящую на моем пути Ольгу испуганно отшатнутся.
— Д-да?
— Постановление о проведение у вас обыска. Прочитайте и внизу, где галочка, поставьте свою подпись и сегодняшнее число.
— Ты же говорила, что он юрист? — Оксана обличающее ткнула пальцем в Ольгу: — А еще подруга называется!
— Оксана Владимировна, не ссорьтесь, это я ее обманул! — пресек я ненужную ссору на корню: — Внедрялся в банду, в которую входил ваш сожитель, вот, через Ольгу и подобрался к ней вплотную…
— Вот! Я же тебе говорила, что я тоже жертва! — Ольга повернулась к подруге с видом оскорбленной невинности: — Он и меня на деньги кинул!
— Насчет денег — скажи, сколько ты отдала за номер и напиши расписку, я с тобой рассчитаюсь. Только не вздумай приписать лишнего — наша бухгалтерия тебя за мошенничество привлечет. — после моего уточнения, алчные огоньки в глазах Ольги вспыхнули и погасли.
— А с вами, Оксана Владимировна, поступим следующим образом. Чтобы о вас разговоры всякие нехорошие не ходили по дому, пригласите кого-то из хороших знакомых, кому вы доверяете. Ну а второй понятой я Ольгу запишу, она то о вас в этом доме точно сплетни распространять не будет.