Ладно. Скоро приедем, порешаю финансовые проблемы, потом рвану в судилище, а там, в гостинице попробую разобраться. Сейчас некогда.
Что-то подсказывало мне, что такой случай пополнить казну представится не скоро и я несколько зарвался. В смысле, сорвал уж очень солидный куш.
– Я не могу выплатить такую суммы сразу, – пролепетала в конце концов моя жертва.
– Да ладно, – проявил я великодушие. – Наличных здесь сколько? сотня?
– И камень. Он на все двести.
– Ну и доста. Остальное как-нибудь потом.
– В течение двух – трёх месяцев… вы ничего не думайте. У меня… просто вот – вот начнутся поступления, – оживился визави, протягивая визитную карточку.
Аукцион по продаже раритетов. Угу.
– И драгоценности тоже? – поинтересовался я, рассматривая выигранный перстень.
– Да. Вот этот перстень, к примеру. Из драгоценностей царской семьи. Я ради него даже на… некоторые нарушения пошёл. Уж очень долго за ним гонялся. По легенде… впрочем, чего там, – тяжело вздохнул владелец аукциона.
– Забирайте, – протянул я драгоценность. Потом отдадите валютой.
– Но… но…
– Для вас он почему-то дорог, а мне…, ну всё равно толкану.
– Вы – великодушный молодой человек. Позвольте мне вас угостить?
– Но вы же…
– А! У меня здесь неограниченный кредит.
Мы устроились в уже полупустом ресторанчике. По случаю наступающего утра музыканты и стриптизёрши свою работу закончили, но официант принял нас, точнее, моего нового должника, довольно радушно.
– Одолжите мне сотку, – шепнул мой визави. – Чаевые здесь всё равно в наличке.
– Знаете, этот проигрыш для меня так, эпизод. Встряска. Оно и надо было. Слишком всё коту масленица. Никаких острых ощущений. Я вот уже даже подумываю, может, тоже какой клуб купить? Или какую конюшню? – продолжил он, потягивая шампанское.
– Скажите… вот вы спец по камням, как я понял. Сколько сейчас стоят к примеру, изумрудные бусы?
– Ну, таких украшений… вы что, просто так или о тех бусах?
– Каких тех?
– Не притворяйтесь, молодой человек, не надо.
– Да не притворяюсь я… Николай Николаевич, – вспомнил я надпись на визитке. – Я просто в этих вопросах дилетант.
– Бусы и серьги. Бусы – одна ниточка. Серёжки маленькие, в золотой овальной оправе, в них тоже изумруды где-то вот такого размера и формы да? – нарисовал он на салфетке.
– Да, похоже.
– И где вы их видели?
– Долгая история.
– Думаю, что не дольше, чем история этих украшений.
– И на сколько они всё-таки потянут?
– На парочку пожизненных потянут. -??????
В стране, откуда их умыкнули, смертная казнь не предусмотрена, а вот сложение любых наказаний – пожалуйста.
– Но это не ответ.
– Молодой человек…
– Виталий.
– Так вот, Виталий. Сегодня вы приобрели стартовый капитал. Начинайте. Хотите, возьму в дело? Или помогу начать своё? А с этими драгоценностями, если они вдруг… опять окажутся в поле вашей видимости, никаких дел не имейте. Если хотите ещё пожить.
– Ну, хорошо, а если…
– А если они оказались у вас – избавляйтесь, незамедлительно избавляйтесь!
– Выкинуть, что ли?
– За них назначена такая награда, что… в общем, на ваш век хватит.
– Но я не хочу светиться.
– Естественно. И анонимность тоже гарантируется.
– Послушайте! А забирайте их вы? И сдавайте. Вам – слава, престиж, реклама, а мне – блага материальные.
– Заманчиво, заманчиво… А вы их не… в смысле, какой – либо эээ мокрухи за ними нет?
– Есть. Но это не я. Это меня из-за них уже хотели… А до этого… нет, там совпадение.
– Ладно… Знаете, приходите завтра ко мне на фирму, там и переговорим. Заодно и историю бус расскажу.
– Нет, завтра никак. Они не при мне и вообще – не здесь.
– И когда?
– Ну… через недельку.
– Они так далеко? В смысле, тянуть особенно не надо.
– Да. Не близко.
– Ну что же… Как раз и по долгам первая выплата. Значит, эээ шестнадцатого я вас жду.
– Договорились.
– Куда вас подвести?
– Да нет, я пешком пройдусь.
Собираясь с мыслями после очередной бессонной ночи, я остановил такси и поехал в аэропорт. Да, надо на суд. Да даже и не на суд. Надо попробовать разобраться. У какой-то малолетней шантажистки и вдруг такое сокровище. Откуда? Это что, таким богатством мамаша откупилась? Или не знала настоящей цены этим камешкам? А те, кто её убил – знали? Хм. Знали, а бусы оставили. Ерунда какая-то. Нет, не оттуда пляшу. Вернее, оттуда, но не туда. А может, и туда, да не так. Не с теми коленцами. Ладно. Хватит пока, места есть, рейс через два часа, надо пойти посёрбать чего горячего, типа солянки. Ну, что это за перехватки на ходу какие-то?
Ну? И разве это солянка? Да что вы хотите – ресторанная. Вот когда я готовлю солянку дома… Ну вот опять. Не готовлю и не готовил никогда я дома этого блюда. И отец- рафинированный интеллигент всегда гордился, что ничего не умеет готовить. Кто-то всё настойчивее проламывается в мою память. Но, слава Богу, если я когда-то умел готовить солянку, то… ну, значит, не драконом я был трёхпалым. Вряд ли они готовят такие блюда. Вот такой кусок мяса, как мне принесли на второе, пожалуй, могли бы и зажарить. Но об отбивных я ничего не помню. Но теперь уже и о солянках ничего не помню. Вспышка – и тьма. И сидишь, пялишься на сидящих за соседними столиками людей, думаешь – где сон, где явь?
Вот, к примеру, рюмка коньяка. Вот шахну – если превратится в какую кровь – сон.
Нет, явь. И коньяк ничего, под стать тому, каким Бычёк угощал. Бычёк… А его-то за что? Что искали? Господи, да ведь эта же троица, да? Значит, бусы? Я должен был принести, да в картишки заигрался. Тогда они выследили и заманили меня. Кто навёл? Чумак? Но он был уверен, что фальшивка. А больше и никто. Нет! Они были чистенькими. А на фото, девушка в крови и эта драгоценность – тоже. Не понимаю.
И кто-то же стукнул, что я их подменил. Помнишь, мой следак намекал? Ладно, пора и на посадку.
В самолёте я дождался окончания самой динамичной фазы полёте и когда мы набрали высоту, хорошо, без сновидений, поспал – аж до того момента, когда лайнер мягко коснулся колёсами бетонки. Мастер есть мастер, и я искренне присоединился к аплодисментам пилоту. А город встретил нам хмурым небом и мелким, уже осенним дождём. "Украли, сволочи, лето", – вновь подумалось мне. Ничего. Догоню. Вот порешаю некоторые вопросы и догоню. И вообще, теперь есть возможность перебраться к теплу и морю навсегда. "Море, море, мир бездонный". Меня в детстве разрывала тяга и к морю и к небу.
– Быть тебе морским лётчиком – шутил отец, глядя на модели самолётов и подводных лодок.
– Читал в дедовой " Науке и жизни" что какой-то конструктор создал не то летающую подводную лодку, не то ныряющий самолёт. Вот бы на чём, – вздыхал я.
Я опустился на пуфик в зале аэропорта. Яркое жизненное воспоминание. Но… но оно – не из моей жизни. Ничего такого не было! Мой отец никогда ничего такого не говорил, а мой дед никаких подшивок не собирал. А поступление в училище вообще было бунтарским поступком. Отец хотел видеть во мне этакого успешного адвоката, типа героя его книг, или политического деятеля – несбывшуюся его собственную мечту. А здесь, то есть там, в тех воспоминаниях отец совсем не то говорит. Да и сам он – как там, в Испании. Совсем другой. Ну, хоть, слава Богу, не с трёхпалыми лапами и без хвоста какого – нибудь. Да что же это такое? Ну ладно, ладно. Потерпим. Если началось, то уже не остановится. Всё прояснится. Или нет?
Или быстренько к психиатру, пока крыша совсем не съехала? Я вздрогнул от звонка мобильника, машинально включился.
– Почему молчишь?
– А что говорить? – приходил я в себя после размышлений о параллельных мирах и шизофрении.
– Опять обкурился? Смотри, Ал. Родство родством, но дело – делом. Взял бусы?
– Он выдал тайник, но надо ехать. Далеко.
– Так едь!
– Уже в аэропорту.
– Другой разговор. Возьмёшь – немедленно позвони. Понял?
– Понял.
– И женщины теперь лишние. Это тоже понял?
– И это понял.
Говоривший, не прощаясь, прекратил разговор. Ровный, мощный баритон. Нет, даже гул какой-то, а не голос. Словно сам дьявол из преисподней. Интересно, а номер преисподней высветился? Надо, надо позаниматься этим мобилой. Да и во флэшку Алика уже пора заглянуть. Ну что же, в гостиницу. Потом найдём где комп и позанимаемся, всё равно надо будет вечер скоротать. Выспался же.
Комп искать не пришлось – оказался в люксе. Правда, флэшка разочаровала – все записи на арабском. Вот, Алик, чья кровь и тебя проглядывала! А я на цыган или греков грешил. Ладно, посмотрим ролик. Да это же… У меня остановилось сердце.
Это был видеоотчёт о пытке моего не случившегося шефа. Алик и Антонина. Эльвира, видимо, снимала. После первых же пыточных приёмов я отвернулся от монитора.
Смотреть на это я не мог, а знать, что сказал бедняга, было необходимо. Надо быть честным, Бычёк долго не запирался.
– Нет их у меня! Нет! Он должен был принести сегодня, но не пришёл! Не знаю почему. Ну, честное слово, нет! Ну, перестаньте же!
– Заклей.
Опять стоны.
– Кто он такой? Где найти? Отклей.
– Он…
Далее шли мои анкетные данные, приметы внешности, мой домашний адрес и даже адрес Лариски. Ну это-то зачем? Я содрогнулся, представив, как эти садисты пытают девушку о том, где я.
– Заклей.
Снова глухой вой.
– Где найти? Какие слабости? Отклей.
– Он обязательно придёт сюда. Обязательно. Если нет, поедет на суд.
Несчастный выложил и всё про дело о расстреле машины. Правда, официальную версию.
Но эту троицу всё остальное и не интересовало.
– Заклей. Слабости?
После очередного сдавленного крика Бычёк рассказал о моих слабостях. Ну, это он приврал. Карты – это так, никакая не слабость. Средство к существованию. А женщины… ну, для кого в моём возрасте женщины – не слабость? Разве что для голубых и монахов. Хотя и насчёт вторых – сомневаюсь.