И, как не странно, это сработало! Увидев вместо чужих глаз безобразно искривленное свое собственное отражение, Макс вначале даже растерялся. Нет, убить там, или парализовать этого служаку он, конечно, мог. Но это уже скандалище начинался.
- Ладно. Ведите меня к вашему шефу, - позволил Максим защелкнуть на своих руках очередные наручники.
- Еще чего! Мы с тобой, господин гипнотизер, вначале сами побеседуем! Это только в романе мы со всякими там Коровьевыми и Котами-Бегемотами справиться не могли. А в жизни быстро разберемся. Ну, вперед! - довольно грубо толкнул он задержанного. Этого не стоило делать. И только жужжание телефона спасло главного охранника от неприятностей. Оказывается, за передвижениями Максима следил и руководитель этого департамента. Еще бы! Президент заявился! Конечно, незамедлительно сообщили. В общем, переиграл Максим. Перестарался. Надо было выдать себя за… а, все равно теперь.
- Проводить ко мне.
- Но, Евгений Борисович… Он очень опасен!
- Ты же его обезвредил!
- И все же, разрешите, мы его обследуем, и потом…
- Ко мне!
- Есть!
Кабинет настраивал на деловой лад. Видимо, рабочий, а не для совещаний. Но Максима сразу же заинтересовал его хозяин, тоже, кстати, уже сидевший в зеркальных очках. Как быстро все меняется! Пожалуйста вам! А Макс и не знал, что отец спасенной им девушки уже занял такой пост. И перед этим вторжением не поинтересовался. Типа, все равно, кого раскалывать. Приятная или неприятная неожиданность?
- Итак, молодой человек, вы выдавали себя за президента, чтобы прорваться ко мне. Вот и я. Перед вами. Чего бы вы хотели?
- Мне нужны сведения, - удобнее устраивался на стуле Максим. При всем при том, наручники охранник не снял.
- Ну, если только это…
- А что еще? Если бы хотел, кося под Президента, войну развязать, не к вам бы направился.
- Хм… Логично. Хотя и без нас не обойдется. Хорошо. Только давайте по порядку. Кто вы, какая вам нужна информация и зачем?
- Такие вопросы я хотел бы, как говорится, провентилировать наедине.
- От товарища Васильева у меня здесь нет секретов. И не кажется ли вам, юноша, что вы зарываетесь? Тогда объясню. Вы сейчас являетесь задержанным по подозрению в совершении преступления - самовольного присвоения звания должностного лица и использования этого звания в личных целях. Есть такая статья в УК. Поэтому, давайте все-таки по-хорошему, молодой человек. Отвечайте на вопросы.
- Вообще-то я… Виталий. Слышали о таком, небось? От Светланки своей. Мы с ней из одной и той же кафешки в преисподнюю провалились. Чуть выкарабкались тогда… А интересует меня информация о планах эвакуации правительства. И даже не столько о них, сколько о стихийном бедствии, от которого собираетесь спасаться. И еще - что известно о пропаже детей? Думаю, что когда вы искали Свету, то много чего накопали по этому вопросу?
Побледневший генерал сорвал очки и отмахнулся от испуганно ахнувшего охранника.
- Сними наручники! - скомандовал он.
- Не стоит утруждаться, я сам, - развел Максим руки, и наручники тихо звякнули на мягком ковре.
- Да-а. Вижу, еще тот мастер. Вот ты какой… А я тебя немного старше представлял. Зачем же таким нахрапом? Только намекнул бы и я для тебя…
- Я не знал, что здесь вы. И потом, я все-таки по некоторым… служебным для вас делам. Иформацией добровольно все равно не поделитесь-то?
- Конечно, нет. Но послушай, Виталий. Я… С дочей плохо… Ты ведь уже спасал ее, да? Может, еще раз? Несмотря на… разногласия…?
- А что с ней?
- Не знаю. Но что-то грызет ее изнутри. Ты ее сейчас не узнаешь. Просто на глазах тает. А славная медицина ничего не находит. Она… рассказала мне все. У нас с ней секретов нет… Так что… Я искал тебя, но по нашим данным ты погиб при взрыве того проклятого кафе.
- А где она сейчас?
- В нашем санатории. Горным воздухом дышит. Да ты не морщись, на моем самолете каких-то два часа лету. Ну, два с половиной. Выйди - это уже охраннику. Тот, начиная что-то понимать, повиновался.
«Все материалы по детям запросил Президент. Эвакуация - вопросы спецслужбы «Р». Мы - только обеспечение секретности. Выход на «Р» - по излечению Светы» - быстро написал он на листке бумаги. Дал прочесть Максиму, закурил, сжег записку, потыкал пепел сигаретой.
- Ну что, летишь?
- Я как-то все в полетах последнее время. Нигде не могу тормознуть.
- Так мне давать команду на подготовку самолета?
- Ну, конечно, - вздохнул Максим. - И все-таки…
- Тогда поехали, хоть перекусишь. Душ примешь. Сам говоришь - с полета в полет. А откуда, если не секрет?
- Издалече. Но все же скажите…
- Вот что, - уже встал из-за стола генерал и склонился над Максимом. - Пообещай, что не будешь со мной устраивать эти фокусы с гипнозом. Не хочется мне рисоваться в этих очках. И потом, если хоть половина того, что говорила Светлана правда, ты все равно нужные сведения получишь. А так, знаешь… все равно предателем себя буду чувствовать. А это - только пуля в висок.
Сказано было столь убедительно, что Максим, вздохнув, пообещал. В кабинете они сквозь книжный шкаф прошли к лифту, спустились в гараж и вскоре мчались по улицам столицы. Уже в машине Светланин отец распорядился насчет самолета.
- Сами ведь не полетите? - поинтересовался с переднего сидения верный Васильев в тех же очках.
- Нет. Тебя пошлю.
- Но… А как же вы, Евгений Борисович?
- Переживу. Сейчас самое важное для меня - моя доча. А он может помочь. Поэтому беречь, как зеницу ока!
- Понял! Никто не похитит! И никуда не сбежит, - ухмыльнулся охранник, по-своему истолковав поставленную задачу.
Квартира была небольшая для шефа такого масштаба. Правда, просторная прихожая была. И потолки высоченные. И большая (не огромная, но и не стандартная) кухня. С уже накрытым столом. И ванная с новыми прибабахами типа душевой - парилки. И отдельный кабинет, где они уже после душа и обеда остались вдвоем.
- Здесь нет прослушки, поэтому поговорим.
Максим, улыбаясь наивности шефа, приложил палец к губам и как когда-то давным-давно в беседке ресторана, обвел кабинет своим особенным взором. Ага! Вот! И вот! Юноша проследил электронные ручейки и перемкнул эти потоки.
- Здесь и здесь, - показал на розетку и люстру.
Хозяин кабинета стал серым, потом вспыхнул от негодования. Одним движением сильной тренированной руки вырвал с потрохами розетку, всмотрелся, убедился.
- Зачем вслух?
- А! У них там что-то замкнуло.
- У кого, у них?
- Не знаю. Но включение - из соседней квартиры.
- Там охрана. Васильев? Кому скурвился? Я сейчас…
- Не надо. Я потом сам. И очки не помогут. Что вы хотели сказать?
- По детям. Это не моя тайна. Да и не тайна вообще. Не должно быть тайной. Да, Президент озаботился о… скажем так… защите наиболее одаренных детей. От всяких неожиданностей. От каких - не спрашивай. Поэтому всех их собрали… ну, неважно где. И… скажем так, была еще договоренность с некоторыми… другими руководителями. Когда их собрали вместе… так, для неформального общения… их спецрейсом отправили в… неважно. И этот спецрейс… исчез. Как в воду канул. Именно в воду. Над океаном исчез.
- Когда? - охрипшим вдруг голосом спросил Максим.
- Еще до пропажи Светы. Я наткнулся, когда все материалы по пропаже детей лопатил. Даже мне доступ с трудом… Сам понимаешь, почему.
- Да-а… Будет скандалище. А эти… психи?
- Здесь сложнее. Они пропадали как-то… неорганизованно. И еще раньше. И всего шестнадцать по всему миру. Не о чем шум поднимать. Мы всерьез думали, что это - та самая банда, что и вас тогда… Но совсем другой почерк. И очень мало общего. Только что по каким-то причинам оставались несчастные одни. И еще - что все были безнадегами. Может, если почитать незамыленным взглядом, то еще что… но кому они нужны?
- Евгений Борисович, и все-таки, от каких неожиданностей думали спасти детей?
- Этого я не скажу.
- Взрывы супервулканов?
- Я не могу подтвердить или опровергнуть. Но это и неважно.
- Евгений Борисович, я… я не знаю… но чувствую, что не суперами здесь пахнет. И… вы сами не чувствуете, что всех нас кто-то водит за нос? Какой-то кукловод дергает за веревочки? И что это очень - очень плохо кончится?
- Знаешь, Виталий, - тяжело вздохнул генерал. - Я это почувствовал, когда оказался у подножия этого олимпа. Только вот кукловоды менялись. Так что… И для меня сейчас самое важное - моя дочь.
- Но если все это вокруг гахнет, то и она тоже…
- Виталий… Ты спаси ее от сегодняшней напасти, а я вас потом - от завтрашней. Понял? Подробнее не могу, и так проболтался. Ну вот. Тебе пора. Лайнер готов.
- Да-а. У меня отец, то есть его экипаж к вылету готовились…
- Здесь по другому. Просто один самолет с экипажем на дежурстве. «Под парами». Ты лучше скажи, справишься? Поможешь? Постарайся. А что касается меня… Вот номер. Прямой. Уверен, без прослушки. А у тебя, я смотрю… На, держи - протянул генерал сотовик последней модели. - Чем могу помочь еще? Прямо сейчас?
- Я бы хотел прямо от вас, - Максим принял подарок и набрал номер Евгения.
- Жив, курилка! - удивленно констатировал Аленин бойфренд. - Когда там связь прервалась, мы уже думали, что и этот лайнер накрылся. Алена сейчас раскрутку устраивает там, в аэропорту. Сейчас наберу, обрадую…
- Ты мне номер телефона дай. Мне больше барыни- телефонистки не нужны. Некогда.
- Хорошо - хорошо. Ты только скажи, всех этих эээ нехороших людей ты покусал?
- Очень даже может быть. Давай номер.
Алене он коротко сообщил, куда вылетает и что, по возможности, туда же следует подрулить и ей. Есть о чем потолковать.
В полете Максим впервые не наслаждался ни эволюциями самолета, ни открывающимися горизонтами. Мысль о том, что пережили несчастные дети на лайнере, сыпавшемся в океан с приблизительно вот такой же высоты, холодила душу. И еще настораживали участившиеся катастрофы. Особенно с его участием. Или ставшие объектом его внимания. На один из вопросов покойного Бычека уже можно ответить - детей пытались спасти… И этим погубили. Если, конечно, информация верна. Но отчего спасти? Ведь верили, верили же сильные мира сего, если договорились всем миром, или частью его с