В 1887 году Ф. Энгельс указывал «…для Пруссии — Германии невозможна уже теперь никакая война, кроме всемирной войны. И это была бы всемирная война невиданного раньше размера, невиданной силы. От восьми до десяти миллионов солдат будут душить друг друга и объедать при этом всю Европу до такой степени дочиста, как никогда еще не объедали тучи саранчи. Опустошение, причиненное Тридцатилетней войной, — сжатое на протяжении трех-четырех лет и распространенное на весь континент, голод, эпидемии, всеобщее одичание как войск, так и народных масс, вызванное острой нуждой, безнадежная путаница нашего искусственного механизма в торговле, промышленности и кредите; все это кончается всеобщим банкротством; крах старых государств… крах такой, что короны дюжинами валяются по мостовым и не находится никого, чтобы поднимать эти короны; абсолютная невозможность предусмотреть, как все это кончится и кто выйдет победителем из борьбы; только один результат абсолютно несомненен: всеобщее истощение и создание условий для окончательной победы рабочего класса».
В. И. Ленин назвал это гениальным пророчеством. «Кое-что, — отметил он, — из того, что предсказал Энгельс, вышло иначе… Но удивительнее всего, что столь многое, предсказанное Энгельсом, идет, „как по писаному“ [17].
И действительно, война, развязанная в 1914 году Германией на полях Европы, очень скоро превратилась в мировую войну. Эта война привела к краху старых империй — российской, германской, австро-венгерской и некоторых других монархий. В России произошла пролетарская революция.
Приведенный пример — образец научного предвидения конкретного исторического события, что является особенно трудным делом, так как история — это исключительно сложное, противоречивое сплетение различных общественных явлений.
Говоря о перспективах развития общества, классики марксизма-ленинизма отмечали, что нельзя точно сказать, когда, в какой день, месяц и год, наступит в стране революция или капиталистический кризис. „Смешно было бы пытаться, — писал Ленин, — предугадать точные формы и даты будущих шагов революции“[18]. Однако сам он с большой точностью определял наступление поворотных исторических моментов. Так, летом 1917 года, за несколько месяцев до Великой Октябрьской социалистической революции, Ленин ясно видел неизбежность революции и ориентировал партию на то, чтобы она возглавила эту революцию и привела рабочий класс к победе.
Революционный гений Ленина, говорится в новом, вышедшем в 1960 году, издании биографии Владимира Ильича, сквозь завесу времени видел пути истории.
В своих воспоминаниях С. Орджоникидзе пишет о том, что летом 1917 года Ленин сказал ему о грядущей революции: „Восстание будет не позже сентября — октября“.
С исключительной ясностью предвидел ход истории В. И. Ленин. В дни революционных поворотов, говорил о В. И. Ленине И. В. Сталин, он буквально расцветал, становился ясновидцем, предугадывал движение классов и вероятные зигзаги революции, видя их как на ладони.
„Гениальная прозорливость, способность быстро схватывать и разгадывать внутренний смысл надвигающихся событий — это то самое свойство Ленина, которое помогало ему намечать правильную стратегию и ясную линию поведения на поворотах революционною движения“[19].
Прозорливость Ленина опиралась на знание истории и на самый трезвый научный учет современной обстановки, соотношения классовых сил в стране и в международном масштабе.
„Сила Владимира Ильича и его учеников, — писал Горький, — скрыта именно в их изумительном умении предвидеть будущее“1.
Рассказать о всех предвидениях В. И. Ленина нельзя, ибо вся его великая деятельность представляет собой ярчайший пример умения разбираться в политической обстановке, безошибочно намечать путь дальнейшей борьбы, предвидеть ход исторических событий. Рассмотрим лишь несколько примеров.
Еще в XIX веке, при зарождении рабочего движения в России, Владимир Ильич Ленин прозорливо определил роль русского рабочего класса. Он писал в своем труде „Что такое „друзья народа“ и как они воюют против социал-демократов?“: „Когда передовые представители его усвоят идеи научного социализма, идею об исторической роли русского рабочего, когда эти идеи получат широкое распространение и среди рабочих создадутся прочные организации, преобразующие теперешнюю разрозненную экономическую войну рабочих в сознательную классовую борьбу, — тогда русский РАБОЧИЙ, поднявшись во главе всех демократических элементов, свалит абсолютизм и поведет РУССКИЙ ПРОЛЕТАРИАТ (рядом с пролетариатом ВСЕХ СТРАН) прямой дорогой открытой политической борьбы к ПОБЕДОНОСНОЙ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ“[20].
Об этом предвидении можно с полным правом сказать: какое гениальное пророчество!
Когда в революции 1905 года возникли Советы рабочих депутатов, В. И. Ленин, заглядывая на годы вперед, указал на их огромную роль в будущей пролетарской революции; своим зорким взглядом он увидел в них основные органы управления при диктатуре пролетариата.
После поражения первой русской революции многие меньшевики-ликвидаторы и другие изменники делу рабочего движения кричали о том, что новая революция в России невозможна. Но В. И. Ленин и руководимая им партия большевиков ясно видели, что все основные экономические и политические факторы, вызвавшие в 1905 году революционный взрыв, продолжали действовать и после поражения, а это неизбежно вело к новой революции. Ленин писал, что, предсказывая неизбежность демократической, а затем социалистической революции, русский пролетариат руководствуется не „смутной надеждой“, а научно обоснованной уверенностью в повторении революции. Научное предвидение Ленина и руководимой им партии большевиков полностью оправдалось.
В 1907 году Ленин в беседе с Горьким говорил о неизбежности первой мировой войны; он считал, что эта война будет „прологом войны гражданской“.
За два года до Великой Октябрьской социалистической революции, в 1915 году, на основе открытого им закона неравномерного развития капитализма в условиях империализма Ленин сделал важнейший для пролетарской революции в России вывод о том, что социализм победит сначала в одной, отдельно взятой стране или нескольких странах — там, где цепь империализма окажется слабее.
На VII съезде партии в 1918 году была принята резолюция о заключении Брестского мира Советской России с империалистической Германией. В. И. Ленин писал: „Невыносимо тяжелы условия мира. А все же история возьмет свое… Будущее, несмотря ни на какие испытания, — за нами“.
Надо вспомнить, в каком безмерно тяжелом положении была в дни Брестского мира молодая Советская республика, чтобы понять, насколько ясно видел великий стратег пролетарской революции ход общественного развития, с уверенностью предсказывая: „Будущее, несмотря ни на какие испытания, — за нами“.
В 1920 году, в холодные дни декабря, в Москве проходил VIII Всероссийский съезд Советов.
Страна была разорена империалистической и гражданской войнами. Особенно тяжелое положение было в промышленности, которая находилась в состоянии разрухи. Стояло большинство фабрик и заводов, были разрушены и затоплены рудники и шахты. Крупная промышленность давала в 1920 году почти в 7 раз меньше продукции по сравнению с 1913 годом. На электростанциях было выработано всего 0,5 миллиарда киловатт-часов Электроэнергии. Теперь такое количество электрической энергии вырабатывается у нас за одни сутки.
И вот при таком положении в стране В. И. Ленин поставил на обсуждение съезда план ГОЭЛРО (Государственный план электрификации России). Он был рассчитан на 10–15 лет и предусматривал строительство 30 новых районных электростанций общей установленной мощностью 1 миллион 750 тысяч киловатт. Выработку электроэнергии намечалось довести до 8,8 миллиарда киловатт-часов. В плане было предусмотрено также быстрое развитие металлургии, машиностроения, химии, топливно-энергетической промышленности, промышленности строительных материалов. Выступая на съезде, В. И. Ленин назвал план ГОЭЛРО „второй программой партии“.
„Только тогда, — сказал он, — когда страна будет электрифицирована, когда под промышленность, сельское хозяйство и транспорт будет подведена техническая база современной крупной промышленности, только тогда мы победим окончательно“1. Тогда же Лениным были сказаны замечательные, мудрые слова, известные теперь всем советским людям: „Коммунизм — это есть Советская власть плюс электрификация всей страны“ [21].
Гениальность ленинской формулы, говорит Никита Сергеевич Хрущев, в том, что она дает в неразрывном единстве политическую (Советская власть) и экономическую (электрификация всей страны) стороны строительства коммунизма. Как по-ленински просто и ясно: Советская власть плюс электрификация!
Надо было обладать исключительной прозорливостью Ленина, чтобы в условиях 1920 года указать главное звено в возрождении экономики и победе социализма в разоренной, отсталой стране, какой была тогда Россия.
Известному английскому писателю, автору фантастических романов Г. Уэллсу, который в 1920 году приезжал в Москву и беседовал с Владимиром Ильичем, план ГОЭЛРО показался утопией. В своей книге „Россия во мгле“ он писал: „Можно ли вообразить себе более смелый проект в обширной плоской стране с бесконечными лесами и неграмотными мужиками, с ничтожным развитием техники и умирающей промышленностью и торговлей?“
В ответ на сомнения английского писателя Ленин предложил ему приехать опять в Россию через 10 лет и посмотреть, что за это время будет сделано.
Пророком Уэллс оказался плохим. Как известно, по производству электроэнергии план ГОЭЛРО был перевыполнен в три раза. В 1935 году, то есть через 15 лет после принятия плана ГОЭЛРО, выработка электроэнергии в нашей стране увеличилась по сравнению с 1920 годом более чем в 50 раз.