Когда они пришли в зону отдыха в детском отделении, Эбигейл заметила, что между этим помещением и палатами были поставлены временные перегородки. Это было сделано для того, чтобы не нарушать покой пациентов. Перед скульптурой, частично закрытой тонким черным полотном, стояла арка, украшенная цветами. Под ней на небольшой площадке была стойка с микрофоном. Разумеется, скульптура была велика, и ее верхние ветви, простирающиеся параллельно потолку, было невозможно закрыть. Позже во время работы над волшебным лесом Эбигейл спрячет в ветвях больше сказочных существ, но на данный момент скульптура полностью готова к церемонии открытия.
Эбигейл огляделась по сторонам в поисках Вона. Она была уверена, что он спустился сюда. Во время ее разговора с Коулом Салливаном Вон так ее поддерживал. Ей безумно хотелось с ним потанцевать, но после того, как они вернулись наверх, он исчез в толпе. Она знала, что ему нужно общаться с потенциальными дарителями, но в то же время ее не покидала мысль о том, что Вон, возможно, просто не хотел, чтобы все эти люди, включая его коллег, думали, что между ними что-то есть. Неужели он боится, что кто-то заметит ее беременность и догадается о ее связи с человеком, выдававшим себя за Уилла? Это могло бы вызвать скандал. Эбигейл была не единственной женщиной, которую обманул и использовал Рич, но ей казалось, что она виновата больше остальных. Ведь она по собственной воле прыгнула в постель к женатому мужчине. Конечно, тогда она не знала, что имеет дело не с Уиллом, а с его вероломным другом.
Она была так погружена в собственное горе, что поверила, когда мнимый Уилл сказал ей, что он расстался со своей женой Меган Филлипс-Сондерс. Эбигейл поняла бы тех людей, которые стали бы ее осуждать, если бы узнали о ее интрижке с боссом. Разумеется, она не стала бы называть причину, толкнувшую ее в его объятия. Это было слишком личное.
Углубившись в свои мысли, она чуть не столкнулась с Белиндой Макдауэлл, остановившейся перед аркой. На пожилой женщине было черное платье без бретелек и блестящий жакет с коротким рукавом.
– Мисс Стюарт, если вы встанете вот сюда, – Белинда указала ей на место у стойки с микрофоном, – я представлю вас гостям до открытия скульптуры.
– Спасибо вам. – Эбигейл с нетерпением ждала этого момента. Ее радостное волнение было омрачено лишь тем, что она никак не могла найти Вона.
– Не хотите сказать несколько слов? – спросила Белинда.
– Нет, спасибо.
У Эбигейл не было ни малейшего желания говорить собравшимся, что она посвятила эту скульптуру своей погибшей сестре. Кроме того, она хотела, чтобы каждый из этих людей сам интерпретировал ее работу. Если бы она поделилась с ними своим видением, это повлияло бы на их точку зрения.
– Хорошо, – ответила Белинда, поднявшись на площадку. – В таком случае я начну.
Кивнув, Эбигейл продолжила искать взглядом Вона. Для нее было важно, чтобы он присутствовал на открытии ее скульптуры. Разделил с ней ее радость и успех.
Она привыкла полагаться на него, хотя они познакомились недавно. Теперь, когда она будет проводить меньше времени в госпитале, они с Воном будут реже видеться. В понедельник она приедет сюда на УЗИ. Ей хотелось позвать его с собой, но это было бы эгоистично с ее стороны, поскольку Вон не был готов к развитию их отношений.
– Дамы и господа, я прошу вас уделить мне минуточку внимания, – начала Белинда.
После короткой приветственной речи она представила гостям Эбигейл и сказала, что эта талантливая художница выполнила пожелание администрации госпиталя, создав отличное место отдыха для юных пациентов и их семей. За этим последовали аплодисменты, среди шума которых Эбигейл уловила тихий одобрительный свист, доносящийся из задней части помещения. Несколько человек повернули голову, чтобы посмотреть, кто свистит, и Эбигейл, последовав их примеру, увидела Вона. На мгновение их взгляды встретились, и сердце подпрыгнуло у нее в груди.
Он пришел!
Перестав свистеть, он помахал ей рукой. Похоже, ему было все равно, что люди могут подумать, что у них роман.
– Итак, позвольте вам представить наше Дерево с сюрпризами, – сказала Белинда Макдауэлл.
После этих слов черное полотно упало на пол, обнажив скульптуру.
Толпа отреагировала на это восторженными вздохами и возгласами и новой порцией аплодисментов. Все это показалось Эбигейл искренним. Широкая улыбка Белинды Макдауэлл говорила о том, что церемония открытия прошла успешно.
Затем, когда аплодисменты начали стихать, Белинда продолжила:
– Пока вы не вернулись на праздничный прием, дамы и господа, посмотрите на подарки среди ветвей.
За спиной у Эбигейл включилась лампа и высветила сначала сову в гнезде на нижней ветке, затем еще одну, вырезанную в коре.
– Вы можете поискать еще сюрпризы и сообщить нам, какой из них вам понравился больше, – сказала Белинда. – Вы можете предложить цену за то, чтобы ваше имя было вырезано на этом сюрпризе.
Волонтеры начали раздавать гостям белые карточки с прикрепленными к ним маленькими карандашами, чтобы те писали на них свои имена, название лесного существа и суммы, которые они готовы пожертвовать. Гостям понравилась эта затея, и они начали осматривать дерево, ища сюрпризы.
Поняв, что ее присутствие здесь больше не требуется, Эбигейл отошла от арки и снова начала искать взглядом в толпе Вона.
Наконец она его увидела. Он по-прежнему стоял в дальнем конце помещения и разговаривал с элегантной пожилой парой. Не желая мешать ему выполнять работу, которую ему поручила администрация госпиталя, Эбигейл решила вернуться наверх, но прежде, чем она успела направиться к лестнице, он заметил ее и жестом подозвал к себе.
– Эбигейл, – обратился он к ней с улыбкой, которая показалась ей натянутой. – Я хочу познакомить тебя со своими родителями.
Глава 11
Глаза матери Вона расширились, когда ее взгляд задержался на животе Эбигейл. Только тогда Вон осознал, что совершил ошибку, решив представить Эбигейл своим родителям. Он подозвал ее, потому что боялся, что она могла ускользнуть с мероприятия, так и не потанцевав с ним. В то же время он хотел прекратить расспросы своих родителей о его душевном состоянии. Они настаивали на том, что Руби должна все время быть с ним, когда он не в операционной. Черт побери, они даже в очередной раз предложили ему уволиться из госпиталя и занять тепленькое местечко в семейной компании. Неужели они думают, что он много лет учился на хирурга и приобретал бесценные навыки на практике только для того, чтобы однажды пустить все это коту под хвост и заняться тем, в чем он нисколько не разбирается?
К несчастью, позвав Эбигейл, он поставил в неловкое положение не только себя, но и ее.
– Мама, папа, это Эбигейл Смит, художница, которая создала Дерево с сюрпризами.
Вон не знал, как еще он мог ее представить. Им с Эбигейл определенно следовало обсудить этот вопрос до их первого совместного появления на публике.
Их не связывают серьезные отношения, однако, не сказав своим родителям, что он встречается с Эбигейл, он ошибочно дал ей понять, что она не слишком важна для него.
– Здравствуйте. – Эбигейл поочередно обменялась рукопожатием с его отцом и матерью. – Рада с вами познакомиться.
Те сказали в ответ любезности. На их лицах читалось нескрываемое любопытство.
– Эбигейл, это мои родители Дэвид и Бронвин Чемберс, – сказал Вон. Теперь перед ним стоит задача поскорее закончить этот разговор и увести Эбигейл.
– Ваша скульптура прекрасна, Эбигейл, – произнесла его мать, помахав своей карточкой. – Я как раз собиралась поближе подойти к дереву и посмотреть на сюрпризы. Может, вы покажете мне тот, который вам нравится больше всех?
– Разумеется. – Эбигейл сделала шаг в сторону, чтобы пропустить ее вперед. – Пойдемте.
Вон собирался пойти с ними, но его мать повернулась и красноречиво посмотрела на него зелеными глазами, так похожими на его собственные.
– Прошу нас извинить, джентльмены, – твердо сказала она. – Мы скоро вернемся.
Вон стал искать причину, чтобы последовать за ними, но Эбигейл посмотрела на него, как-то странно прищурившись. Она обиделась на него за то, что он не сказал об их отношениях? Разозлилась? В любом случае выражение ее лица говорило, что она сможет сама за себя постоять. Но, глядя вслед женщинам, направляющимся к скульптуре, он чувствовал себя проигравшим.
– Ты сам на это напросился, – заметил отец Вона, похлопав его по спине.
– Нет, папа, – ответил он. – Я не предвидел такого поворота событий.
– Это твой ребенок? – спросил его отец. В его тоне не было осуждения.
Вон шумно выдохнул. Интересно, его мать сейчас ведет себя так же бестактно с Эбигейл?
– Нет. – Он понизил голос, чтобы их не смогли подслушать. – Если бы я готовился стать отцом, я уже сказал бы вам об этом.
Отец убрал руку с его плеча.
– Раньше я именно так и подумал бы. Но в последнее время ты мало с нами общаешься.
Его захлестнула волна эмоций. Среди них было чувство вины, неудовлетворенность и беспокойство за Эбигейл. Сожаление о том, что их совместное времяпровождение подходит к концу, а он так и не научился быть полноценным партнером.
– Я над этим работаю, папа, – наконец ответил он. – Это все, что я могу делать.
Его взгляд упал на Эбигейл, которая стояла рядом с его матерью. Эбигейл решительно покачала головой, а его мать коснулась ее плеча. Она в чем-то ее заверила?
Вдруг ему стало невмоготу. Он должен вмешаться. Его мать наверняка сейчас расспрашивает Эбигейл об их отношениях и, возможно, о ней самой. Эбигейл определенно не обязана никому объяснять, почему она сделала тот или иной выбор.
Возможно, он не подходит Эбигейл, но, если она от него не отвернется, когда он к ней подойдет, он найдет способ загладить свою вину перед ней.
– Правда, миссис Чемберс, – сказала Эбигейл матери Вона, когда они стояли под раскидистыми ветвями Дерева с сюрпризами. – Я не знаю, почему Вон не п