Эбигейл вдруг захотелось поделиться с кем-то своей радостью, и она придвинула свой стул к Вону.
– Дай мне руку.
Он вытер пальцы о салфетку, после чего протянул ей ладонь. Тогда она прижала ее к своему животу и почувствовала, как его тепло проникает сквозь тонкую ткань ее сарафана. Ее пульс участился, во рту у нее пересохло. Воспоминания об их поцелуе в лесу вмиг ожили в ее памяти.
Она встретилась взглядом с Воном и в очередной раз пожалела о том, что обстоятельства не сложились по-другому.
Ребенок пошевелился, и ладонь Вона на ее животе напряглась. Его глаза расширились, словно он стал свидетелем чего-то удивительного.
– Это невероятно, – произнес он с благоговением.
– Да, – согласилась она, отпустив его руку. – Я еще никому не говорила, что малыш начал шевелиться. Моя мать живет в Остине и все еще горюет по Аланне. У нее пока не получается радоваться.
– Я понимаю. – Убрав руку с ее живота, он положил ее на спинку стула Эбигейл. – Твое желание поделиться с кем-то такой радостью вполне естественно. Мне жаль, что Рич Лоуэлл оказался подонком, но мне нисколько не жаль, что я первый разделил твою радость.
Сердце Эбигейл затрепетало от переполнявших его эмоций. Она понимала, что должна их сдерживать. Ведь он переживает посттравматический стресс, и заставлять его погружаться глубже в ее мир было бы несправедливо по отношению к ним обоим и к ее будущему ребенку. Но ей было так трудно прислушиваться к голосу разума, когда пальцы Вона касались ее голого плеча. Глядя, словно зачарованная, в его зеленые глаза, она не нашлась что сказать в ответ.
Как раз в этот момент неподалеку от них раздались шаги и мужской смех.
– Мистер Чемберс. – Мика, более высокий из братьев, первым вошел во дворик и протянул Вону что-то блестящее. – Возьмите ключи от вашего грузовика. Мы уезжаем. Мы выгрузили все деревяшки и отнесли их под навес.
Его брат стоял чуть позади него. Вон поднялся, взял ключи и поблагодарил обоих парней. Эбигейл воспользовалась этим, чтобы собраться с мыслями. Встав из-за стола, она принялась собирать грязную посуду, удивляясь тому, как быстро либидо может подчинить себе здравый смысл.
– Я могу помочь. – Проводив ребят, Вон быстро пересек лужайку и открыл для нее заднюю дверь. – Ты не возражаешь, если она войдет в дом? – спросил он Эбигейл, подойдя к двери с остатками еды. Руби последовала за ним. – Если ты против, я оставлю ее на улице.
– Конечно, я не против. Она такая славная.
– Спасибо. – Войдя внутрь вместе с собакой, он закрыл дверь и начал загружать посудомоечную машину. – Руби мне очень помогла.
Он посмотрел на собаку, лежащую в углу. Их привязанность друг к другу была очевидной.
– Наверное, ты проводишь много времени в госпитале. Она, должно быть, очень по тебе скучает, пока ты на работе, – сказала Эбигейл.
Закрыв дверцу посудомоечной машины, он включил ее, затем повернулся лицом к Эбигейл, которая вытирала губкой небольшую кухонную стойку.
– Да. Те дни, когда я работаю по вызову, для Руби самые сложные. Мне могут позвонить в любое время дня и ночи. Мика и Брэндон выводят ее на прогулку, если их отец занят другими делами, так что она в хороших руках.
– Я рада, что у тебя есть помощники. Должно быть, ты очень устаешь, – предположила она, вымыв руки.
Вон уставился на что-то за ее плечом.
– Хирургия – это моя работа. – На его щеке дернулся мускул. – Единственная работа, которую я могу выполнять при любых обстоятельствах.
Эбигейл заметила, как напряглись его плечи. Руби, очевидно, тоже это заметила, поскольку она подошла к нему и прижалась головой к его ноге.
Поняв, что он не желает говорить с ней на эту тему, Эбигейл, сев на один из табуретов, сочла нужным разрядить обстановку.
– У меня все совсем по-другому. Иногда я по нескольку дней жду вдохновения. Без него у меня ничего не получается.
Она продолжила рассказывать ему об особенностях своей работы и через некоторое время заметила, что его плечи расслабились. Руби тоже это поняла и легла у его ног.
Вон Чемберс внимательный, заботливый, талантливый. Он может быть очаровательным, когда захочет. Но Эбигейл не могла себе позволить забыть, что он борется с демонами прошлого и они настолько сильны, что его влечение к ней не сможет взять над ними верх.
Глава 5
Прошло два дня. Сидя в дальнем уголке поста медсестры, Вон закончил надиктовывать на мобильной телефон отчет о своей рабочей смене и запустил приложение, которое преобразовывало устную речь в письменную. На смену уже заступила другая бригада, но он задержался на работе, чтобы сделать записи. Пациент с ножевыми ранениями шел на поправку, так как ни один жизненно важный орган не был задет. Ему предстоит операция по восстановлению порванного сухожилия плеча, но в целом парню чертовски повезло.
Вону тоже. С тех пор как он вернулся из Афганистана, он не потерял ни одного пациента и хотел, чтобы так продолжалось и дальше.
Чего он не хотел, так это рассказывать Эбигейл о своих психологических проблемах, когда на днях приехал в ее мастерскую. Он планировал красиво закончить день, привезя ей материалы для работы и поужинав вместе с ней. Он так много думал об их поцелуе, что понял, что хочет большего, но все внутренние инстинкты предупредили его, что роман с Эбигейл усложнил бы жизнь им обоим.
Поэтому он решил ограничиться дружеским общением. У него это получалось. Разговор за ужином протекал непринужденно. Вон расслабился и стал наслаждаться едой и общением с Эбигейл.
Возможно, дело дошло бы до второго поцелуя, если бы Эбигейл не начала задавать ему вопросы о Руби и его работе. Он не привык говорить с кем-либо о своем посттравматическом стрессовом расстройстве. Именно поэтому он напрягся и отвечал резковато.
– Чемберс, ты-то мне и нужен. – Глубокий мужской голос, прозвучавший рядом с ним, нарушил ход его мыслей.
Трой Хатчинсон, которого коллеги и друзья называли Хатч, был акушером-гинекологом и хорошим другом Вона. Он был не только хорошим доктором, но и великодушным человеком. Трой в течение долгого времени был членом организации «Врачи без границ» и работал в Африке.
Поднявшись, Вон похлопал Хатча по спине.
– У тебя есть время заглянуть к беременной пациентке из палаты 2С?
Во время его смены из сельской больницы привезли семнадцатилетнюю девушку, попавшую в автомобильную аварию. Ей не потребовалось хирургическое вмешательство, но ее состояние было тяжелым.
– Я как раз от нее иду. И она, и ее малыш вне опасности. – Он положил папку на стойку. – Не хочешь на днях поиграть в теннис?
Вон давно этого не делал. Они с Хатчем несколько раз говорили о том, что им нужно как-нибудь встретиться в клубе и поиграть на корте, но до этого пока дело не дошло. Хатч жил в Пайн-Вэлли, но тоже был членом «Клуба техасских скотоводов».
– Когда у меня выходные, я, в отличие от тебя, абсолютно свободен. Это ты у нас отец тройняшек.
Вон вспомнил, каким радостным был его друг, когда его жена Симона произвела на свет трех здоровых малышей.
– С тех пор как они родились, я ни разу не играл и, наверное, разучился подавать, – улыбнулся он. – Я ни на что не променял бы свои родительские обязанности. Но если я не буду держать себя в форме, я не буду за ними успевать, когда они начнут ходить.
Вон сомневался, что Хатч мог так быстро потерять форму. Он был талантливым спортсменом и участвовал в благотворительных соревнованиях по разным видам спорта, которые устраивала администрация госпиталя.
– Хорошо. Назови время, и я приеду в клуб, – сказал Вон, поднявшись и убрав телефон в карман. – У тебя есть минутка? Мне нужно кое о чем тебя спросить.
– Конечно, – ответил Хатч. Они пошли дальше по коридору и остановились у окна, из которого открывался вид на освещенную стоянку. Поскольку было уже девять часов вечера, машин на стоянке было мало. Внимание Вона тут же привлекла малолитражка, припаркованная у одного из фонарей. Он понял, что это машина Эбигейл, поскольку у нее на боку была наклейка, рекламирующая ее творчество.
Она тоже была здесь, работала допоздна, и ему захотелось ее увидеть.
– Хатч, я даже не знаю, с кем еще я мог бы об этом поговорить, – начал он. – Я недавно подружился с женщиной, у которой были отношения с человеком, выдававшим себя за Уилла Сондерса.
– Его зовут Рич Лоуэлл, – произнес Хатч, презрительно скривив губы.
– Я тоже слышал это имя. Уже подтвердилось, что преступник именно он? Рич и Уилл были хорошими друзьями.
– Я тоже об этом слышал. – Хатч прислонился плечом к окну. Он вырос не в Ройяле, однако в последнее время он был лучше, чем Вон, осведомлен о том, что происходит в городе. – Но полиция предупреждала членов правления «Клуба техасских скотоводов», чтобы они приняли меры предосторожности касательно документов, к которым Уилл имел доступ за последний год, включая личные дела членов клуба и конфиденциальную информацию. У Рича был доступ ко всему.
– Полиция считает, что он все еще находится в этом районе? – Взгляд Вона снова упал на машину Эбигейл. Ближайший к ней автомобиль стоял футах в пятидесяти от нее.
– Они пока ничего не исключают. ФБР провело анализ ДНК останков, найденных на месте крушения самолета, которые предположительно принадлежат Уиллу. Они определенно не принадлежат Ричу Лоуэллу.
Значит, Рич жив и объявлен в розыск.
– Этот парень может быть опасен.
При мысли о том, что этот человек может угрожать Эбигейл, внутри у Вона все сжалось, и он выругался себе под нос.
– Уверен, что они предупредили ее, чтобы она была осторожна. Они разговаривали со всеми, кто общался с подозреваемым. – У Хатча в кармане завибрировал мобильный телефон, и он отошел от окна. – Также я слышал, что Уилл нанял частного сыщика, чтобы тот провел независимое расследование и никакие детали не были упущены из виду.
Пока Хатч читал сообщение, Вон думал, как ему кратчайшим путем пройти в детское отделение. Он должен убедиться, что у Эбигейл все в порядке. У скромной художницы, которая живет одна, нет средств, чтобы нанять себе охрану.