Все прочие призывники, не выдерживали никакого сравнения с седыми бойцами. Пришлось им срочно подтягивать свою спортивную форму. Причём, нужно было работать в полную силу. Иначе могли и отчислить из учебного лагеря.
Каждый курсант хотел получить, столь интересную, хотя и довольно рисковую войсковую профессию. Поэтому, все молодые ребята старались во всю. Григорий был среди самых упорных и лучших. Через малое время, он стал выходить победителем во многих единоборствах, которые проводили между собою «студенты».
О том, чтобы сравнится с матёрыми тренерами не могло быть и речи. Очень мало Григорий ещё занимался, и так велико оказалось умение старых служак. Ведь все они прошли отличную выучку в казачьих войсках. В ловкости и владении боевыми приёмами они были выше всех остальных на целую голову, а то и значительно больше.
Но и Григорий кое-чему научился. Он стал прилично стрелять. Освоил приёмы армейского самбо. Весьма хорошо «работал» ножом, штыком и обычной сапёрной лопаткой..
Едва не падая с ног, после долгих занятий, Григорий говорил про себя:– «Видно не зря освободили из зоны наших замечательных тренеров. Подобных военспецов ещё поискать».
Кроме рукопашного боя и владенья оружием, обученье разведчиков включало в себя и другие науки. Особенно парню запомнился краткий обзор приёмов борьбы со сторожевыми собаками. Причём, борьбы одними руками.
Инструктор рассказал им о нескольких, самых проверенных способах нейтрализации разъярённых животных. Он говорил и тут же показывал те движения, которые нужно исполнять в ходе схватки с животным.
– Во-первых, можно ударить собаку кулаком точно в нос. Лучше всего, это сделать в то время, когда она уже в воздухе и летит на тебя. Зверь двигается куда быстрей человека. Если он стоит на ногах, то легко увернётся, или схватит тебя за руку так, что нанесёт тяжёлую травму. Разорвёт кожу и мышцы, а то и кости сломает.
Если, ты всё же попал туда, куда нужно, то дело в полном порядке. После этого пёс потеряет ориентацию и, какое-то время, окажется в лёгком нокдауне. Тут уж и не ты зевай. Добивай его, как можно скорее.
Второй метод намного надёжнёй. Во время полёта собаки к тебе, нужно подставить ей для укуса левую руку, плотно обёрнутую большой толстой тряпкой. Это касается только правшей, – добавил пластун и сразу продолжил: – для левшей, естественно, наоборот.
Когда собака вонзит зубы в обмотку, нужно со всей мочи ударить её кулаком точно в рёбра. Ещё лучше, схватить кобеля прямо за яйца. Если это окажется сука, то схватите за горло и всей своей тяжестью навалитесь на зверя. После такого падения, у животного сломаются многие кости. Оно взвоет от боли и лишиться возможности продолжить борьбу.
Третий способ можно использовать, если ты оказался в большом овчинном тулупе или другой очень плотной и длинной одежде. В этом случае, необходимо повернуться к собаке спиной, чтобы она оказалась сзади тебя.
Затем, быстро присесть и вжать голову в плечи, чтобы она не сумела вцепиться в затылок и в шею. После того, как она на тебя нападёт, нужно отвести руку назад. Схватить зверя за ближайшую лапу. Вытянуть её перёд собой и сломать о колено, как толстую ветку.
Четвертый приём – если, конечно, удастся. Сунуть руку глубоко в пасть собаки и схватить за корень её языка. Тогда пёс не сможет сжать мощные челюсти и станет совершенно беспомощным.
После этого, с ней можно сделать всё, что угодно. Лучше всего, убить её сразу. Камнем, палкой или ещё чем-нибудь. Короче говоря, тем, что попадётся под свободную руку. Если ничего не найдётся, то можно её задушить, или сломать позвоночник.
Пятый способ – если рядом есть водоём, ты должен зайти в него, хотя бы по пояс. Тогда собаке придётся поплыть прямо к тебе. В этот момент она не может двигаться быстро. Так что, её утопить не составит труда.
Шестой способ, самый надёжный – взять острую палку длиной более метра. Действовать нужно словно штыком. Старайтесь ударить в открытую пасть или, что ещё лучше, прямо в глаза.
Перевод в обычную часть
Весна незаметно закончилась. Наступило знойное, крымское лето. Неожиданно для курсантов спецшколы, инструкторы-пластуны исчезли неизвестно куда. На этом тяжёлые, но, чрезвычайно полезные для военных людей, занятия внезапно закончились.
Ничего не объясняя курсантам, их сплочённую группу погрузили в закрытые автомобили. Вывезли за ворота неприметного учебного лагеря и доставили на полевой аэродром. Он находился недалёко от села Перекоп.
Здесь ошеломлённых «студентов» сразу поставили на довольствие воинской части и показали казарму, где они будут жить. К своему огорченью, ребята узнали, что теперь они, всего лишь пехота, и начнут сторожить чрезвычайно серьёзный объект.
С этого началась для Григория служба в обычных войсках. Бывшим курсантам выдали простые винтовки, разработанные русским конструктором Мосиным ещё в 1891 году. Их раскидали по разным отделеньям и взводам и стали гонять в охранение в сопровождении местных солдат.
В физическом плане природа была благосклонна к Григорию. Она наградила солдата честным, открытым лицом, добродушной улыбкой, приятным убедительным голосом и простой манерой общения.
Всё это весьма привлекало людей, находившихся рядом. Через пару секунд они ощущали к нему большую приязнь. После чего, проникались особым доверием и часто делились с Григорием подробностями своей биографии.
Причём, сообщали такие секретные факты, о которых ни за чтобы, не сказали другим. Только поэтому, один из напарников вдруг поведал солдату о своей прежней службе.
Дмитрий вдруг заявил, что некоторое время назад, он обитал в нашей столице, в далёкой, златоглавой Москве. Причём не в какой-то обычной пехоте, как в настоящие дни, а в особых войсках НКВД. Работал, так сказать, в спецохране Кремля, под руководством генерал-лейтенанта госбезопасности Власика, Николая Сидоровича.
– Это, если кто-то не знает, то он служил начальником личной охраны Иосифа Виссарионовича Сталина, генерального секретаря ВКП(б). – добавил напарник едва слышным шёпотом.
– С самим великим вождём я, конечно, никогда не общался. Понятно, что чином не вышел. Правда, видел его достаточно часто. А вот любимого сына генсека – Василия, мне охранять довелось.
Напарник немного повысил сильно пониженный голос и продолжил весьма необычный рассказ: – Выпустили нашего Васю из Качинской авиашколы 25 марта 1940-го. Летал он в то время на истребителе «И–15», самом замечательном боевом самолете, что тогда был разработан в СССР. Сейчас может, и лучше что-то создали конструкторы, но на нашем аэродроме таких пока не было.
Так вот, учился, как все говорили, Вася довольно неважно, но любым аппаратом владел просто отлично. Не хуже чем Валерий Павлович Чкалов. Вот только, уж очень отец за него опасался и сильно берёг от различных невзгод. Не отпускал от себя ни на шаг. Не разрешал рисковать понапрасну.
Поэтому и не стал Вася таким знаменитым пилотом, как Водопьянов или, кто там ещё, из наших прославленных сталинских соколов? Громов, Байдуков, Беляков, Леваневский и прочие.
После окончанья училища, Вася осел недалеко от Кремля. Служил он на должности младшего лётчика 16-го полка, стоявшего в селении Люберцы, недалеко Москвы. Именно там мы и охраняли сына генсека.
В задачу нашего взвода входило «держать внешний периметр». Мы находились на расстоянии в двадцать, самое многое, тридцать пять метров от ведомого нами «объекта». То есть, всегда составляли дальний круг его личной охраны.
В среднем круге – в пяти, десяти метрах от Васи, «работали» уже совершенно другие, специально обученные спецслужбами люди. Профессиональные охранники, «волкодавы», как их там у нас называли.
В ближний круг охраны «объекта» входили только личные телохранители. Они постоянно были с ним рядом, и ночью и днём. Ох, и тяжёло же им всем приходилось.
Уж очень наш Вася был компанейский мужик. Как говориться, человек невероятно широкой души. Возле него постоянно кто-то крутился. Десятки друзей, подруг и каких-то знакомых, а так же и офицеры его эскадрильи.
Если «приятелей» было два человека, то рядом стоял один из охранников. Если «знакомцев» становилось три или, скажем, четыре, подключался второй, который до этого времени держался в районе среднего круга.
Ну, а коли, «гостей» оказывалось пять или больше, тут уж все бодигарды начинали «работать». А их у него имелось целых шесть человек. Соответственно и все остальные подтягивались. Вдруг начнётся какая-то драка или, что хуже того, всеобщая свалка? В такой суматохе могли незаметно убить всеми любимого Васю.
Несмотря на большое родство, и особый статус «объекта», люди его весьма уважали. Так что, у всей аэродромной охраны и прочей обслуги о Васе сложилось чрезвычайно приятное мнение.
Простой и, нужно сказать, совершенно открытый мужчина. К тому же, прямой, честный солдат, который сроду не прятался за спины других. Причём, ты учти, так думали все, кто с ним хоть немного общался.
Как у прочих людей, были у него и слабые стороны. К тому же, довольно существенные. Почти каждый день, Вася со всей своей многолюдной компанией садился в шикарные автомашины и мчался с аэродрома в Москву.
Уж очень он любил покутить в дорогих ресторанах. Что там было и как, мы, к сожалению, конечно, не знали. Во время этих отлучек нас на охрану не брали. Всех оставляли на месте. В городе важный «объект» охраняли уже особисты в неприметной штатской одежде.
Дмитрий с огорченьем вздохнул и продолжил: – До чего же мне было там хорошо. На аэродроме мы жили отдельно от всей прочей охраны и, тем более, от авиационной обслуги. Питались, дай Бог каждому штатскому в нашей несчастной стране.
Там же, на месте, с нами работали инструкторы НКВД. В часы, свободные от сопровожденья «объекта», мы занимались по полной программе. Тренировались, как телохранители для важных, ответственных лиц.
Предполагалось, что с течением времени, мы войдём в средний круг охраны Василия. Ну, а там уж, как кому карта покажет… – на этом, Дмитрий закончил странный рассказ, и надолго умолк. Потом, заговорил о чём-то другом и больше той темы никогда не касался.