Жизнь – большой сюрприз. Возможно,
смерть окажется ещё большим сюрпризом.
Владимир Набоков.
Крестьянская доля
С двенадцати лет Маша трудилась служанкой в доме безмерно богатого усольского графа. Она успела забыть, какая тяжёлая доля у бедных селян. К сожалению девушки, злодейка-судьба не обратила на это внимания.
Провидение сделало всё, как хотело, и вернуло Машу назад. Туда, откуда она, как ей недавно казалось, вырвалась уже навсегда. Она вновь очутилась, пусть и в зажиточной, но всё же, крестьянской семье. Там, где начинали работать с рассвета, и усердно трудились до самого позднего вечера.
Теперь и ей приходилось, изо дня в день, подниматься на первой заре, едва запоют петухи. Если кто-то не знает, то это около четырёх часов пополуночи. Сначала, нужно тщательно выдоить трёх молочных коров. Убрав молоко в тесный погреб на лёд, выгнать бурёнок и двадцать овец в общее стадо. К этому времени, пастух уже гнал всю скотину мимо ворот.
Затем, растопить кирпичную печь. Разогреть мужу завтрак и собрать узелок ему на обед. В шесть утра, супруг должен выйти из дома. Если ему повезёт, то он сможет вернуться с дальнего поля к поздней заре.
Хорошо, что на улице пока что тепло. Летняя кухня не требовала многого времени и большого количества топлива на такую готовку. Но что будет в ближайшие месяцы, когда наступит зима?
Тогда придётся таскать со двора большие охапки заиндевевших поленьев. Долго валандаться с растопкой огромной домашней печи. А она, между прочим, занимает половину избы, и жрёт дорогие дрова, что твой паровоз.
После ухода супруга, нужно вымыть посуду и приниматься за прочие дневные дела. Они включают в себя: готовку еды, стирку носильных вещей и уборку в избе. Нельзя забывать копание в большом огороде, работу в хлеву, а так же, уход за многочисленной птицей и пятёркой свиней.
В общем, всё как в старинной сказке про то, «Как поп работницу себе нанимал». Там священнослужитель говорил своей юной холопке: – Сделай то, сделай другое, пятое-шестое-десятое, а потом, спи себе, отдыхай!
Меж тем, время шло. Где-то в далёкой Европе разгорелась Германская, а, по сути своей, настоящая мировая война. Ненасытный молох убийства не стихал ни на миг. Он требовал от огромной страны всё новых и новых бойцов.
Забитые под завязку войсками, эшелоны выстраивались в бесконечную линию и, словно длинные чёрные змеи ползли по железной дороге. Теплушки стучали колёсами на многочисленных стыках. Они увозили людей прямо на запад, в те проклятые страны, что уже много столетий враждовали с Россией.
Но если туда уезжали полки и дивизии совершенно здоровых солдат, то назад возвращались, лишь тысячи убогих калек. Все они были донельзя озлоблены чудовищной бессмысленной бойней, устроенной неизвестно зачем.
Потом, в северной столице империи, в славном городе Питере, случилось что-то ужасное. Ни с того, ни с сего, начались баталии среди каких-то никому неизвестных «политиков». Одно за другим, выходили высочайшие повеленья монарха. Выбирались и тотчас распускались созывы Всероссийской Государственной Думы.
Затем, начались революции, совсем непонятные для бедных крестьян,. Сначала случилась та, что назвали Февральской. За ней подошла и Октябрьская. Беспорядки тотчас охватили всю большую страну. Через какое-то время, они добрались до отдалённой Самарской губернии.
К счастью измученной Маши, её мужа – Петра Стратилатова не призвали в действующую русскую армию. Когда-то, в раннем отрочестве он повредил топором себе левую руку. Теперь войсковая комиссия «списала его подчистую».
Несмотря на Германскую бойню, не только в семье, но и во всём их селе, мало что изменилось. Работали так же, как и всегда, с темна дотемна. Жили, как и в мирные годы, совсем не богато. Можно сказать, перебивались с хлеба на квас.
Всё остальное оставалось по-прежнему и шло своим чередом. Разве, что с десяток крепких парней забрили в солдаты, посадили в вагоны железной дороги и увезли на западный фронт. Там они бесследно исчезли. Вот, пожалуй, и всё.
Подряд на строительство церкви, обещанный графом, муж юной Маши так и не смог получить. Прошло уже несколько лет, но от вельможи с женой не пришло даже коротенькой весточки. Как уехал Александр Анатольевич вместе с Софьей Михайловной, так и пропал.
Затерялись супруги на обширных просторах империи, а возможно, и за её рубежом. Ни письма от них не было, ни даже простой телеграммы. Управляющий усольским имением – Фридрих Карлович Браун, работал так же исправно, как раньше. Он отсылал в Питерский банк огромные деньги, но не получал никаких указаний от вельможного барина.
Самое страшное, заключалось в другом. Прошло несколько лет, а у Маши с Петром не сложились отношенья в семье. Несмотря на посулы людей, всё шло не так, как хотелось бы им.
Так что, не вышло у них крепкого брака. Не стерпелось и совсем не слюбилось. По какой-то причине, уважение друг к другу, обошло их дальней сторонкой, а пропавший подряд на строительство церкви, только усилил неприязнь супруга к жене.
Разграбленье усадьбы
Ветер больших перемен недолго бродил по далёким окрестностям. В конце концов, он обрался до поволжской деревни Усолье. В 1918-м пароходы ходили не так регулярно, как в прошлое, царское время, но связь с внешним миром ещё не прервалась окончательно.
Неожиданно для односельчан, из города Ставрополя приехал какой-то, весьма необычный военный. К удивлению всех окружающих, он оказался без офицерской шинели, погон и без каких-либо знаков различия. Документы свои он тоже никому не показывал.
Однако, люди и сами обо всём догадались. Они сразу поняли, что это крупный чиновник от нынешней власти. А поняли это лишь потому, что таких необычных людей, они ещё никогда не встречали.
Весь гардероб человека, целиком состоял из дорогой, тёмно-коричневой кожи. Начиная с фуражки странного вида, штанов галифе, короткой куртки до середины бедра и, заканчивая сапогами, сшитыми из мягкого хрома.
Разглядывая прибывшего в село незнакомца, Маша удивлённо сказала себе: – Одежда, как у водителя автомобиля, который когда-то давно, приезжал к нам в имение с каким-то посланием.
Выглядел тот человек, совсем не по-русски, словно еврей, горбоносый, чернявый, с тёмными глазками. Да и представился удивительным титулом. Назвал себя «комиссаром Революционного комитета Поволжской республики» и потребовал быстро собрать сельский сход.
Едва люди сбежались на деревенскую площадь, как он забрался на прикаченную откуда-то бочку. Принялся очень громко кричать, махать тонкими ручками и, с места в карьер, стал разъяснять суть «революции».
Говорил тот мужчина достаточно долго и удивительно путано. Много чего тогда было сказано, но простые крестьяне усвоили лишь несколько основных предложений. Во-первых, они с удивленьем узнали, что недовольные властью, столичные жители составили заговор супротив императора.
Бунтовщики составили вооружённый мятеж, бросились в Зимний дворец и ворвались в покои, где жили цари. Они скинули батюшку с золотого престола, данного богом ему на вечные веки.
Заодно, прогнали всех крупных господ, хозяев заводов и фабрик, купцов и чиновников, а вместе с ними, других мироедов! Но было и самое главное, что уразумели селяне. Оказалось, что новая власть говорила бедному люду: – Грабьте награбленное!
Довольный своим красноречием, чернявый мужчина закончил пылкую речь. Он пожелал всем здоровья и счастья. Молодцевато спрыгнул на землю и скорым шагом направился к Волге.
Пребывая в молчании, ошеломлённые люди проводили агитатора к пристани. Встали от него в отдалении и замерли на пустом берегу, словно деревянные статуи. Так и стояли там долгое время.
Наконец-то, мужчина сел на корабль и уплыл вверх по реке. За кормой парохода, неспешно растаяли волны. Дым из трубы исчез вдалеке. Лишь после этого, мужики словно очнулись. Задумчиво тряся головами, они разошлись по домам.
Прошло меньше часа. Вдруг соблазнительный лозунг, брошенный комиссаром в народ, начал работать на полную мощь. Он овладел общественным глубинным сознанием. Перевернул представление о существующем миропорядке и толкнул всех людей к активному действию.
Не сговариваясь между собой, селяне выскочили на деревенскую улицу. В едином порыве, мужчины и женщины сбились в плотную кучу. Они пошептались и, не оглядываясь по сторонам, бросились к графской усадьбе, стоящей на невысоком пригорке.
К этому времени, многие люди хорошо подготовились к предстоящему действию. Сообразительный Пётр Стратилатов, как и другие расторопные жители, не сидели без дела.
Они запрягли своих битюгов в огромные грузовые телеги. Спешно вывели транспорт за ворота дворов и, как можно скорее, помчались в имение графа. Двигаясь вверх по дороге, конные граждане обогнали толпу безлошадных крестьян.
Пешие граждане дружно спешили «грабить награбленное». Обезумевшие от неистовой алчности, они все бежали вверх по дороге. Люди несли пустые мешки и большие корзины. Кто-то толкал впереди разномастные ручные тележки.
Несколько баб разного возраста, мчались с порожними вёдрами на коромыслах, перекинутых через плечо. Далеко отстав от соседей, сзади топала тощая девочка пяти с чем-то лет.
Поднимая клубы мелкой пыли, кавалькада телег стрелою домчалась до барской усадьбы. К сожалению графа, обе створки ворот оказались раскрытыми настежь. Вооружённые революционной идеей, крестьяне ворвалась во внутренний двор.
Въехавшие туда мужики, молчком срыгнули с козел и начали с самого главного. С того, с чего, всегда начинался каждый грабёж. Они сбились в большую ватагу и дружно кинулись бить многочисленных хозяйских холопов.
Обленившись за долгие годы, холёные слуги, увы, не смогли быстро сплотиться в единую рать. Они не встали сомкнутым строем и не дали отпор ярым конникам, разгорячённым жаждой наживы.
Кроме того, они вдруг увидели, что к усадьбе летит толпа их сельчан. Надзиратели за хозяйским добром благоразумно решили, не стоит ради него рисковать собственной жизнью. Они прекратили сопротивление, и разбежались в разные стороны.
После короткого боя, площадка тотчас опустела. Она оказалось во власти примчавшихся экспроприаторов, чем они не преминули воспользоваться. Крестьяне рассыпались веером. Люди кинулись грабить огромный дворец, а затем и различные дворовые службы.
Незадачливые сторожа графской усадьбы тихо постояли в сторонке. Они немного подумали и, как-то, совсем незаметно, влились в ряды ярых любителей лёгкой наживы.
Первым делом, бравые конники ворвались в те помещения, где жили хозяин с хозяйкой. Они без разбора схватили всё то, что попалось им под руку. Вынесли дорогие предметы во двор, и торопливо забросили на большие телеги.
Сделав несколько ходок, мужики завалили повозки доверху. Один за другим, они вскочили на козлы, хлестнули вожжами коней и помчались в деревню. Добравшись до собственных изб, грабители в спешке всё покидали на землю и немедленно полетели обратно.
Когда кавалерия вернулась назад, в господском дворце собралась вся деревня. Теперь внутри бегали люди, что добрались в именье пешком. В многочисленных комнатах суетились крестьяне.
Тут и там сразу несколько рук жадно хватали какой-то предмет. Каждый тянул на себя и пытался отнять у соседа красивую вещь. Сначала все громко ругались за обладание графским имуществом. Затем, начались шумные драки.
Селян охватило дикая жажда к разрушенью всего окружающего, чего они никогда не видели раньше. Картины европейских художников, драгоценные рамы и резные панели на стенах остервеневшие граждане рубили в мелкие щепки. С наслаждением били все окна, остёклённые двери, а с ними и зеркала огромных размеров.
Они швыряли на землю старинные статуи и крошили полированный мрамор на сотни кусков. В стремительном темпе, дом очищался от тех ценных предметов, что там копились долгие годы.
Самой последней в усадьбу вбежала худая, пятилетняя, сильно уставшая девочка. К этому времени, крестьяне вчистую разграбили некогда богатый дворец. Замарашка неказистого вида тихо бродила по безжалостно ободранным комнатам.
Она с удивлением ахала, всплёскивала грязными ручками и поражалась всему, что увидела. Даже остатки былого величия ошеломили ребёнка из нищей крестьянской семьи.
Наконец, она оказалась в маленькой комнатке, расположенной в задней части дворца. Девчушка прошлась по пустым помещениям и заглянула за приоткрытую дверь. Здесь малышка наткнулась на блестящий стеклянный кувшин. Видно, он служил господам для умывания рук и лица.
Никому непонятно, как он смог уцелеть в такой заварухе? Как сохранился в атмосфере всеобщих безумств, которые вдруг охватили усольских крестьян? А ведь часа три назад, они были совершенно вменяемыми и законопослушными гражданами, опорой Российской империи.
Осчастливленная внезапной находкой, малышка засмеялась от радости. Она схватила сияющее на солнце сокровище и выскочила из опустевшего господского дома. Остановилась на высоком крыльце и с удивлением глянула по сторонам. Всю брусчатку вокруг усыпали какие-то тряпки и обломки различных вещей.
Выяснилось, что усадьба вельможного графа совершенно пуста. Не было там ни телег, забитых различным добром, ни селян, мечущихся, как муравьи на пожаре. Никого и ничего не осталось. Лишь хромая пёстрая кошка бродила по большому двору. Она осторожно обнюхивала какие-то мелкие щепки.
Девочка вдруг испугалась неизвестно чего и приглушённо воскликнула: – Ой! – малышка прижала добычу к груди. Стремительно выскочила на пустую дорогу и без оглядки помчалась в деревню.
Спустя полчаса, она вернулась в село. С большим удивленьем девчушка увидела такую картину. Всё крестьяне вокруг пребывали, как в лихорадке. Они суетливо метались по своим тесным дворам.
Люди торопливо осматривали и распихивали по разным углам то добро, что награбили в барском имении. В грязных хлевах и сараях они прятали в землю старинное серебро с вензелями, драгоценный китайский фарфор и тончайший богемский хрусталь.
Малышка примчалась к удивительно старой, кособокой избе. Небольшое строенье стояло на самой околице большого села. Его покрывала почти сгнившая крыша из почерневшей соломы.
На низком пороге сеней, сидела оборванная донельзя старуха, живущая с маленькой внучкой. Она с жуткой тоской смотрела на безудержное возбужденье соседей.
Влетев в пустой голый двор, девочка радостно крикнула: – Бабаня! Глянь, что я в барском доме нашла!
Показывая красивый кувшин, она подняла над головою блестящий сосуд. Услышав голос хозяйки, из-под крыльца вылез тощий ободранный пес. Приветственно скаля жёлтые зубы, он завилял облезлым хвостом. Подбежал к замарашке и ласково ткнулся в худые колени.
Не видя собаку, малышка шагнула вперёд. Девчушка споткнулась о небольшое животное. Не удержалась на тонких ногах и растянулась ничком. Стеклянный кувшин врезался в камень, торчавший из твёрдой земли. Послышался малиновый звон. Хрупкий предмет рассыпался в тысячу мелких частей.
Рождение Гриши
Волна экспроприаций, словно цунами, пронеслась по недавно великой стране. Следом за ней надвигалась война «всех – против всех». Начались страшные годы небывалой анархии. Жизнь россиян превратилась в преддверие кромешного ада.
Красные, зелёные, белые, чехи и прочие вооружённые люди с удивительной скоростью сменяли друг друга. Причём, ни одна из властей не могла продержатся в губернии, хоть сколь-нибудь долгое время.
Большие отряды с шумом и помпой приходили в небольшое Усолье. Каждый боевой командир объявлял себя защитником бедных людей. Сразу же после таких деклараций, начинался всеобщий разбой. Пришельцы грабили всех, кто попадался под горячую руку.
С каждой сменой правителей, люди в деревне жили всё хуже и хуже. Прахом пошло всё добро, что добыли в ограбленной графской усадьбе. Никому из сельчан не принесли эти вещи богатства и счастья.
Некогда крепкое, хозяйство Петра и Марии, так же, как и все остальные, удивительно скоро пришло в полный упадок. Не успевали супруги оправиться от одного налёта безжалостных банд, как за ним шёл другой, такой же ужасный.
От бессилия перед злодейкой-судьбой, муж начал всё чаще употреблять дурной самогон. Иногда, он сильно хмелел и срывал своё зло на молодой, но, как он всем говорил: – Совсем бесполезной жене-белоручке.
В это, самое тяжёлое время, зимой 1920 года, маленький Гриша появился на свет. С рождением ребёнка, жизнь несчастной Марии стала ещё тяжелей. Ведь, кроме обычной работы, ей приходилось постоянно возиться с сынишкой.
Чехарда из правителей постепенно подходила к концу. Банды разных мастей продолжали набеги на большое село. К счастью бедных людей, мало-помалу, ситуация становилась спокойней.
Совсем незаметно, Советская власть набрала ощутимую силу, и на долгие годы укрепилась в Самарской губернии. По хуторам, деревням и сёлам стали колесить комиссары, облачённые в кожу. Их сопровождали «продовольственные отряды», вооружённые огнестрельным и холодным оружием. Только они не развозили товары, а отбирали их у крестьян.
Так же, как и все остальные, большевики вели агитацию. Они внушали всему населению множество новых идей. Большая часть этих мыслей, ломала вековые устои окружающей жизни. Среди них, звучали и речи о том, что каждая женщина имеет те же права, что и мужчина.
Нежданно-негаданно все гражданки Усолья узнали, теперь у них появилась возможность, о которой они никогда и не слышали раньше. Это была привилегия на расторжение несчастливого брака.
Через год Мария, прониклась новыми веяниями. Женщина вдруг поняла, что устала терпеть склоки и драки, постоянно возникавшие в доме. Она приняла непростое решение и твёрдо сказала супругу: – Если ничего не измениться, я уйду от тебя.
– Баба с возу – кобыле полегче. – безразлично откликнулся Пётр.
Задохнувшись от возмущения, Мария не знала, что и сказать «дорогому» супругу. Огромным усилием воли, она подавила желание заорать на нелюбимого мужа. Взяла себя в руки и печально вздохнула.
Затем, повернулась и направилась в красный угол весьма обедневшей избы. Она подошла к сундуку. Подняла тяжёлую крышку и, встав на колени, начала рыться внутри.
Сильно выпивший муж сделал вид, что не заметил начавшихся сборов. Он не принялся спорить с постылой женой. Тем более, не стал говорить, чтобы она не покидала его.
Мария нашла праздничную холщовую скатерть, полученную ею в приданное от старых родителей. Развернула и расстелила возле себя на скоблёных досках. Сверху положила тощую стопку своей и детской одежды. Добавила к ней ещё какие-то женские мелочи, и растерянно огляделась вокруг.
Всё прочее, в этой избе принадлежало супругу. Только тогда, она поняла, что перед нею лежат всё её личные вещи. То есть, жалкая кучка сильно поношенных тряпок. Есть ещё старый тулуп, подшитые войлоком валенки и потёртая шаль. Шесть лет назад она привезла с собой значительно больше того, чем сегодня ей разрешат унести.
Увязав все пожитки, женщина подошла к годовалому сыну, ползающему по голому полу. Взяла «гукающего» Гришу на руки. Подцепила свободной рукой небольшой узелок и покинула дом, ставший ей сразу чужим.
Мария спустилась с крыльца в пустующий двор, где почти не осталось скотины. Вышла в калитку и пошла к своим бедным родичам. Благо, что обитали они в соседней деревне, куда переехали не очень давно.
Возвращенье к родителям
Жизнь разведённой Марии оказалась нисколько не легче, чем в доме у бывшего мужа. К счастью, в отцовской избе всё стало постепенно устраиваться. Гриша стремительно рос и не требовал столько заботы, как раньше. Можно было, больше трудится в огороде и в поле.
Летом 1923 года, к родителям женщины заглянула старушка, живущая через пару дворов. Она предложила познакомить их дочь с крепким мужчиной, вернувшимся с Гражданской войны.
Красноармеец Павел Степанов воевал в Первой Будёновской армии. Он получил три ранения в боях за Советскую власть и был «списан со службы в чистую». Ему весьма повезло. Травмы оказались достаточно лёгкими. От них не осталось увечий.
Скоро, молодой человек поднялся на ноги. Он совершенно оправился и стал работать нисколько не хуже других мужиков. Был очень весел, приятен собой и, плюс к такому «богатству», без памяти влюбился в соседку.
Спустя один месяц, Мария почувствовала, к ухажёру влечение и уступила настойчивым просьбам бойца. Она расписалась с ним в сельсовете и, собрав немногие вещи, переехала в другую избу. К счастью, её новый муж жил совершенно один.
К удовольствию молодоженов, семья у них сложилась удачно. Павел трепетно относился к жене. Во всём ей помогал и очень сильно жалел. Красивая женщина отвечала супругу той же монетой. Спустя положенный срок, у них появились общие дети-погодки, мальчик и девочка.
Именно в это, более менее, спокойное время, в Поволжье пришла очередная беда. На Самарскую область обрушилась невероятно сильная засуха. Весь урожай сгорел на корню.
Слабая Советская власть не смогла оказать реальную помощь крестьянам. Во всех деревнях стало на удивление голодно. Кое-где отмечались ужасные вещи, встречалось и «поедание человеческой плоти».
К счастью, семья супругов Степановых не дошла до такого ужасного уровня. Однако и им есть было совсем уже нечего. Выручил их совершенно непредвиденный случай.
По каким-то делам, сосед Марии оказался рядом с Усольем. Там он встретил родного отца малолетнего Гриши. Старик поздоровался с ним и рассказал последние новости о всех друзьях и знакомых.
Под конец он сообщил, о бедственном положении несчастного мальчика. Пётр Стратилатов тотчас вскочил на коня. Приехал к бывшей жене и попросил отдать ему сына.
Женщина находилась в таких обстоятельствах, что не могла возражать. Её небольшая семья уже начала голодать. Даже малый ребёнок мог всех остальных свести за собою в могилу. Мария немного поплакала. Собрала немудрёные вещи мальчишки. Поцеловала его на прощание и отпустила с отцом.
Убийство отца
По возвращении в родное село, жизнь у Гриши быстро наладилась и вошла в нормальный режим. Несмотря на грабежи, реквизиции и большие поборы властей, Пётр Стратилатов сумел сохранить кое-что из того, что заработал за долгие годы.
Да и чуть-чуть золотишка, прихваченного из «графского дома», было надёжно зарыто в укромном местечке. Так что, его большая семья не голодала так сильно, как все остальные в округе.
Время стремительно летело вперёд. Прошли и эти, невероятно трудные годы. Природа вдруг перестала неистово буйствовать и понемногу смягчилась. Словно по чьему-то велению, она вошла в положение усольских крестьян.
Теперь, бедняки не задыхались от летней несусветной жары, а зимою не мёрзли от трескучих морозов за сорок. Над полями вдруг перестали витать суховеи. Вместо них, наступила приемлемая для растений погода.
В тёплое время, иногда выпадали дожди. Урожай прекратил выгорать на корню. Поэтому, осенней порой удавалось собрать столько зерна, чтобы хватало для прокорма людей.
Благодаря трудолюбию Петра Стратилатова и его многочисленных родичей, их небольшое хозяйство мало-помалу поднималось на ноги. Казалось, нужно чуть-чуть постараться, ещё немного напрячься и всё пойдёт так же, как прежде. Жизнь постепенно наладится и будет такой же приемлемой, как при «проклятом царизме», десятилетье назад.
Но человек предполагает, а Бог – располагает. Так уж случилось, что в это самое время, в конце 1927-го, в далёкой Москве прошёл новый съезд «ВКП(б)». Случился очередной «перелом в линии партии». Началась коллективизация. То есть, объединение единоличных крестьянских хозяйств в большие колхозы.
Весной 1928-го, семья Петра Стратилатова попала под маховик ещё одной «перестройки». В тот, приснопамятный день в Усолье приехал взвод вооружённых людей из далёкой Самары.
Это был отряд «Чрезвычайного Назначения». В его задачу входило – воплотить в жизнь решения высших коммунистических органов и провести «экспроприацию имущества у кулаков». Для этой значительной цели крестьян собрали на сход.
Одетый в кожу с головы и до пят, чернявый и горбоносый, комиссар из «ЧК» влез на пустую телегу. Он порылся в карманах пальто с чужого плеча и вынул листок, подготовленный губернским начальством. Человек развернул бумагу с печатью. Громко откашлялся и прочёл фамилии самых крепких хозяев, проживавших в данной деревне.
Составляя сей мартиролог, особисты не стали копаться в сложившейся на местах ситуации. Они не обращали внимания на разные мелочи и не принимали в расчёт никаких оправданий.
Оно и понятно, им было нужно выполнить план, спущенный с самого верха. Раз есть на подворье свинья, корова и лошадь, значит ты настоящий «кулак», мироед и эксплуататор трудового крестьянства. Соответственно, подлежишь ограблению по указанию партии.
Чиновники не учитывали такие детали, что никто из этих людей никогда не имел батраков или слуг. Поэтому всё, что было у них, они заработали личным трудом и усердием.
Для высших чинов, это не имело значения. По приказу, пришедшему из далёкой Москвы, всем «кулакам присудили полную конфискацию имущества, пораженье в правах и выселенье в Сибирь вместе с семьёй». В числе «подлежащих поголовному искоренению» оказался и Пётр Стратилатов с роднёй.
Возвращение к матери
Когда к ним во двор явился отряд «особистов», маленький Гриша сидел в комнате на подоконнике, и смотрел в небольшое окно. Он видел, как хорошо обмундированные молодые солдаты быстро рассыпались по крепкой усадьбе. Бойцы подбежали к многочисленным добротным сараям. Широко распахнули ворота и принялись выводить из хлевов всю наличную живность.
Такого обращенья с крестьянами, не позволяли себе даже разбойники времён гражданской войны. Несмотря на свою бесшабашность, они хорошо понимали, нельзя рубить сук, на котором сидишь.
Они брали лишь столько, сколько им было нужно для пропитания на несколько дней. Всё прочее те бандюки оставляли на жизнь беднякам. Не то придёшь в другой раз, а здесь нет ни единой души. С голодухи все вымерли. Что тогда сам ты сможешь сожрать?
Привыкший к постоянным поборам, Пётр готов был отдать часть нажитого им состояния. Услышав о том, что его пришли «раскулачивать», человек уже не сдержался.
Не смог он стерпеть столь наглый и ничем неприкрытый грабёж. Он выскочил неодетым из дома. Схватил острые вилы, стоявшие возле крыльца, и бросился на защиту имущества, добытого потом и кровью.
Привыкшие к выходкам «злых кулаков», «чоновцы» ловко свалили хозяина наземь. Бойцы окружили его с разных сторон и стали безжалостно бить. Они наносили удары руками и даже ногами.
Отец безуспешно пытался подняться. Несколько крепких солдат хорошо изучили своё ремесло. Они врезали по голове мужика прикладами своих «трехлинеек» и успешно завершили работу.
Пётр лишился сознания от умопомрачительной боли и перестал сильно дёргаться. Комиссар равнодушно взглянул на залитого кровью хозяина мелкой усадьбы и приказал: – Поднять кулака!
Двое чекистов подошли к мужику, избитому до полусмерти. Взяли его под микитки и мощным рывком вздёрнули на дрожащие от слабости ноги. Удерживая за вялые руки, они стояли поблизости, и широко ухмылялись.
Видимо, парни хорошо понимали, что может случится вслед за приказом начальника. Комиссар подошёл вплотную к Петру и стал его обзывать, словно пьяный биндюжник. Затем, размахнулся и со всего маху ударил в лицо.
Голова крестьянина непроизвольно мотнулась. Откинулась сильно назад. Упала на грудь и безвольно повисла. Солдаты раззявили щербатые рты и принялись хохотать во всю лужёную глотку.
Неожиданно сильным движением, Пётр стряхнул с себя двух конвоиров. Вырвался из их крепких рук. Подхватил лежавший рядом топор и с громким рёвом бросился на молодого обидчика с выдающимся носом.
Стоявший рядом, солдат был готов к такому порыву. Он молниеносно выхватил шашку из ножен и наотмашь ударил Петра. Блестящее лезвие свистнуло в воздухе. Легко рассекло рубаху, кожу и мышцы. Переломило все рёбра и погрузилось в грудь человека у самого сердца.
Пётр замер на месте, словно вдруг налетел на кирпичную стену. Он уронил поднятый к небу топор. Захрипел от ужасающей боли. Схватился руками за тело, разрубленное на ладонь в глубину. Качнулся назад и рухнул навзничь.
Комиссар не русской наружности выдернул из кобуры револьвер. Медленно подошёл к залитому кровью хозяину и несколько раз выстрелил в лицо «кулака». Мужчина содрогнулся всем жилистым телом. Изогнулся высокой дугой, а затем как-то разом обмяк. Он вытянулся на грязной земле и навечно затих.
Увидев убийство отца, Гриша испуганно вскрикнул, и отскочил от окна. Семилетний мальчишка ошеломлённо помотал головой и громко выдохнул воздух, вставший комом в гортани.
Секунду спустя, пацан метнулся к дверям. ведущим на заднюю часть их большого участка. Забыв, что нужно обуться и накинуть шубейку, он выскочил на весеннюю улицу в том, в чём был в тёплом доме. На нём оказалась только рубашка с портками.
Ребёнок нырнул в небольшую канаву, идущую вдоль всего огорода, и пригнулся к самой земле. Стараясь, стать совсем незаметным, он почти на карачках, отбежал от избы вглубь огорода. Проскочил в дырку в заборе и, не оглядываясь, помчался вперёд.
Добежав до околицы, Гриша опустился на корточки в ближайших кустах. Он перевел запалённое бегом дыхание, и сильно задумался: – «Что мне делать теперь? Возвращаться в избу нельзя. Там или убьют или отправят в Сибирь, как сделали с «кулаками» в соседнем селе».
Других родичей, кроме матери и бабушки с дедушкой, у него теперь не осталось. Так что, идти можно было только туда. Он настороженно осмотрелся по сторонам. Увидел знакомый просёлок и двинулся в путь.
Мальчику весьма повезло. Нужная ему деревенька находилась всего в семи километрах от границы Усолья. К тому же, он недавно ездил туда вместе с соседом, чтоб навестить любимую маму. Тогда он всё время вертел головой и отлично запомнил дорогу.
Стараясь не быть на виду, он пошёл не просёлком, а по пустынным полям. Стояло начало весны, снег стаял не очень давно. Погода была очень стылая и чрезвычайно сырая. Комья земли липли к босым ногам паренька и студили щуплое тело до самых костей.
Только к позднему вечеру, семилетний мальчишка добрался до соседней деревни. Гриша очень устал и сильно замёрз. Он плохо соображал и с огромным трудом нашёл дом своей матери. Едва двигая ноги, парнишка вошёл в запущенный двор. Поднялся на небольшое крыльцо и начал стучать в дощатую створку.
Дверь не открывали удивительно долго. Видно уже все устроились спать. Наконец-то, Мария услышала слабый голос старшего сына. Она откинула щеколду из дерева и впустила ребёнка в избу.
Измученный мальчик кулём ввалился в тёмные сени. Совершенно без сил он опустился на пол у порога и, захлёбнулся в жутких рыданиях. Чуть успокоившись, паренёк рассказал маме всё, что случилось с несчастным отцом.