Тут к его шее прижалось что-то холодное и острое.
– Свет есть, но он для аварийного использования, – очень спокойно проговорил ему на ухо женский голос. – Сейчас включу.
Дрейфус не шевелился. Периферийным зрением он видел кисть затянутой в перчатку руки. Рука держала нож. Лезвие плотно прижималось к его кадыку.
Полился свет, желтый с зеленоватым оттенком. Несколько секунд Дрейфус моргал, привыкая к яркости, а потом увидел, что комната полна спящих людей, подключенных к сложному аппарату. Восемьдесят-девяносто пассажиров, а то и больше, лежали четырьмя рядами на одинаковом расстоянии от платформы. Устроили их не в капсулах, а на кушетках, зафиксировав черными ремнями и серебристой сетью.
В прозрачных катетерах, подсоединенных к телам, пульсировало не только то, что Дрейфус принял за кровь и физраствор, но и яркоокрашенные препараты неизвестного назначения. Все спящие были обнажены, все дышали, но очень медленно. Дрейфус какое-то время наблюдал за одним, пока не убедился: грудь поднимается и опускается, значит это не труп. Людей погрузили в сон такой глубины, что дальше только смерть. Голов Дрейфус не видел из-за идеально круглых черных шлемов, туго обхватывающих шею. Толстый ребристый кабель черного цвета тянулся от макушки каждого шлема к разъему, утопленному в стене. В общем, не люди, а человекообразные запчасти сложного устройства – впечатление было полным.
Нож от горла так и не убрали.
– Кто вы? – тихо спросил Том, боясь шевельнуть кадыком.
– А вы кто? – вопросом на вопрос ответила женщина.
– Том Дрейфус, полевой префект «Доспехов».
К чему лукавить и таиться?
– Не надо опрометчивых поступков, префект. Нож режет отлично. Не верите мне, посмотрите по сторонам.
– На что посмотреть?
– На спящих. Увидите, что я с ними сделала.
Том послушался и понял, о чем говорит незнакомка.
Невредимыми оказались далеко не все спящие.
Многочисленные ремни, шлемы, катетеры поначалу скрыли от Тома правду. Но стоило чуть приглядеться, и Дрейфус понял, что невредимых тут раз-два и обчелся. Наверное, у каждого третьего не хватало кисти, ступни, а то и целой ноги. Дрейфусу вспомнились войны, которые вели сочленители. Может, этот корабль вез пострадавших в некоем конфликте и по пути к сочленительской больнице угодил в засаду?
Нет, вряд ли дело обстояло так. Корабль здесь уже десятки лет, а раны у спящих явно свежие. Они смазаны бирюзовым бальзамом, но под его слоем необработанные обрубки. Пострадавшим не оказали даже первой помощи, не говоря уже об экстремальных восстановительных процедурах, которые в таких случаях проводят сочленители.
– Не понимаю… – начал Дрейфус.
– Это я сделала, – проговорила женщина. – Я их всех порезала.
– Зачем? – спросил Дрейфус.
– Чтобы съесть, – отозвалась женщина, явно удивленная его вопросом. – Зачем же еще?
Глава 13
Очередной центр голосования… Талия уже поднялась в шар, примерно до его середины, если судить по размерам отсека, где стоял центр. По экватору шли огромные окна-иллюминаторы. Бежевые стены были покрыты белыми узорами, напоминающими старые интегральные схемы. Для удобства посетителей здесь поставили столы и кресла. В целях безопасности использовалась только мебель из инертного вещества. Супервещество вблизи центра голосования допускалось лишь в количествах, необходимых для работы центра. Сам центр, цилиндр перламутрово-серого цвета, окруженный низкой металлической оградой, тянулся от пола и пронзал потолок. Неподалеку на массивном постаменте, под стеклянной витриной-колпаком, стояла филигранно точная модель Музея кибернетики.
Талия объяснила сопровождающим, что именно установит, и пообещала при нормальном ходе работы уложиться минут за двадцать, и если отключит абстракцию, то на неощутимо короткое время. Она уже осмотрела центр голосования и убедилась: главное – открыть окошко доступа, потом сюрпризов быть не должно.
– Работа не слишком интересная, – скромно сказала Талия. – Будь задание серьезным, одного полевого префекта не отправили бы.
– Вы явно умаляете свои способности. – Келлибо устроился в массивном синем кресле и закинул ногу на ногу.
– Я просто имею в виду, что не обижусь, если вы не захотите сидеть здесь и слушать мое бормотание. Как спуститься в фойе, я знаю. Если угодно, можем встретиться у прудов с золотыми рыбками.
– Мы лучше останемся, если вы не против, – сказала Пола Тори, для пущей уверенности глядя на остальных. – Не часто увидишь, как для осмотра вскрывают пульсирующее сердце центра.
Талия потерла взмокшую шею:
– Хотите присутствовать – пожалуйста. Я, с вашего позволения, начну.
– Делайте все, что нужно, – сказала Тори.
Талия открыла свой цилиндр и, остро чувствуя чужие взгляды, вытащила последний одноразовый планшет.
– Сейчас произнесу три волшебных слова. Они откроют мне доступ к центру голосования на шестьсот секунд. Приостановка невозможна, поэтому без особой нужды меня лучше не отвлекать. Разумеется, я буду информировать вас о ходе работы.
– Спасибо, что позволили присутствовать, – сказал Келлибо. – Пожалуйста, не обращайте на нас внимания.
Через брешь в ограде Талия подошла к мерцающей колонне центра и опустила цилиндр на пол.
– Это младший префект Талия Нг. Подтвердите доступ к системе безопасности «Пекан-сумерки-бивень».
– Доступ подтверждаю. Младший префект Нг, в вашем распоряжении шестьсот секунд.
Талия вынула из цилиндра последнюю дискету с обновлением.
– Эту дискету я вставлю в центр голосования, – объясняла она. – На ней программы для устранения лазейки в системе подсчета голосов, которую выявили «Доспехи».
По команде центр показал свой разъем для внешних носителей. Талия вставила толстую дискету и отступила на шаг, пока устройство адаптировалось к новому софту. Она почти не волновалась. На «карусели» Нью-Сиэтл-Такома проблемы возникли, но интуиция подсказывала: здесь такого не будет.
– На дискете фрагмент программы, – сообщил центр голосования. – Как им распорядиться?
Тут раздался сигнал вызова. Талия подняла рукав и раздраженно взглянула на браслет. Зачем она понадобилась префекту Муангу именно сейчас? В отличие от многих подонков, Муанг не травил Талию из-за ее отца, только он не Дрейфус, не Спарвер и не один из старших префектов, на которых она старается произвести впечатление. Вряд ли у Муанга срочное дело. Определенно не настолько срочное, чтобы прерывать ответственное выездное задание, особенно в тот момент, когда открылось шестисотсекундное окошко доступа.
Вот поставит обновление, тогда и свяжется с Муангом. Если он подождет пару минут, конец света точно не наступит.
– Извините, – шепнула Талия, нажимая кнопку подавления экстренного вызова.
Тем временем центр повторил вопрос:
– На дискете фрагмент программы. Как им распорядиться?
Талия опустила манжету.
– Пожалуйста, воспользуйтесь им, чтобы переписать исполняемый сегмент «Альфа-альфа-пять-один-шесть».
– Одну секунду. – Центр голосования замигал огоньками, анализируя задачу. – Я готов приступить к перезаписи. Данное действие вызовет потерю доступа к абстракции на период не дольше трех миллисекунд. Подтвердите, что команда в силе.
– Подтверждаю, – проговорила Талия.
– Исполняемый сегмент переписан. Доступ к абстракции прерывался на две целых шестьдесят восемь сотых миллисекунды. Все текущие транзакции буферизировались, а сейчас они успешно восстановлены. Проверка первого уровня не выявила программных конфликтов, вызванных обновлением. Другие команды будут?
– Нет, – ответила Талия. – Это все.
– Осталось четыреста одиннадцать секунд доступа. Дождетесь планового окончания, или доступ следует немедленно прекратить?
– Можно прекратить. Я закончила.
– Доступ прекращен. Спасибо за посещение, младший полевой префект Талия Нг.
– Вам спасибо!
Талия извлекла дискету, спрятала в цилиндр и закрыла его. Она держала себя в руках, но от радости голова кружилась не хуже, чем от алкоголя на голодный желудок: задание выполнено! «Я справилась!» – беззвучно ликовала она. Обновления установлены на четыре центра, причем в одиночку, без контроля Дрейфуса и помощи другого префекта. Сомневавшиеся в ее компетентности или самостоятельности прикусят языки. «Я, Талия Нг, не только сделала патч для дырки в системе подсчета голосов, но и поставила его в одиночку, собственноручно, пользуясь только катером».
Четыре анклава посещены. План выполнен. Раз обновление сработало на самых проблемных центрах голосования, его можно ставить в любом анклаве, по всему Блистающему Поясу.
«Кто следующий, давайте!» – подумала Талия и, поворачиваясь к сопровождающим, не без труда стерла с лица самодовольную ухмылку: нескромно и префекту не подобает.
– Проблемы? – Жюль Келлибо по-прежнему сидел в синем кресле, но от спокойствия не осталось и следа.
– Только не у меня, – ответила Талия. – Все прошло замечательно. Спасибо за помощь.
Возможно, Муанг звонил предупредить о временном прекращении связи. Такое бывает, беспокоиться не стоит.
– Работа закончена. Пожалуй, теперь я прогуляюсь в саду.
– Абстракции нет, – тихо проговори Келлибо.
– Что-что? – переспросила Талия, почуяв неладное.
– Абстракции нет. Вы обещали, что отключение продлится пару миллисекунд, мы и не заметим. Но ее до сих пор нет. – С каждым словом голос Келлибо звучал громче и резче. – Абстракция отключена, префект. У нас отключена абстракция!
– Вы ошибаетесь, – покачала головой Талия. – Быть такого не может.
– Абстракции нет, – подтвердила Пола Тори, вставая с кресла. – Нет связи. Что-то пошло не так.
– Система провела самопроверку и подтвердила, что доступ к абстракции прерывался на мгновение. Система ошибок не делает.
– Раз устройство исправно, ради чего вы вообще прилетели? – спросил Келлибо.
– Может, ее только здесь нет? – предположил Бродерик Катбертсон.