— Протяженностью шесть миллионов миль?! — переспросил кто-то.
— Точно, — ответил картограф. — Разумеется, очень немногие настолько велики, чтобы в них мог проникнуть человек. Но и тех, куда можно проникнуть, вполне достаточно. Они, вероятно, были обитаемы в течение тысяч лет.
«Хейдлы», — подумала Али и почувствовала, что все вокруг замерли.
На экране появилась серая масса, пронизанная норами и дырами. Казалось, это черви прогрызли себе ходы, ползая вверх и вниз.
— Дно Тихого океана имеет площадь примерно шестьдесят четыре миллиона сто восемьдесят шесть тысяч квадратных миль. Как вы видите, оно испещрено сотнями и тысячами полостей. Начиная с Пятнадцатого уровня — на глубине около четырех миль — из-за плотности пород мы выполнили карту масштабом лишь 1:120 000. Тем не менее нам удалось насчитать около восемнадцати тысяч довольно крупных подземных коридоров. Все они заканчиваются тупиками или приводят к своему же началу и не ведут никуда. Все, кроме одного. Мы полагаем, что этот коридор был промыт потоками кислоты сравнительно недавно, меньше ста тысяч лет назад — в геологическом отношении пустяк. Коридор начинается под Марианской впадиной, поднимается, затем круто сворачивает в более молодые базальтовые породы. Он ведет из точки А, где мы с вами сейчас находимся, в точку Б.
Ученый прошелся вдоль экрана, ведя карандашом по Тихому океану.
— Координаты точки Б — 0,7 градуса северной широты и 145,23 градуса восточной долготы — вот с этой стороны Марианской впадины. Далее коридор уходит глубже, под впадину. Мы точно не знаем, куда он ведет. Возможно, он связан с Каролинскими островами, что к югу от Филиппин. Множество коридоров проходит через азиатские пласты и ведет к геологическим фундаментам Австралии, Индонезийского архипелага, Китая и далее. Повсюду есть выходы на поверхность. Мы полагаем, что эти коридоры связаны с Тихоокеанской сетью через пункт Б, но исследование еще не закончено. В настоящее время на наших картах там просто белое пятно, каким в свое время были истоки Нила. Но это продлится недолго. Меньше чем через год вы сообщите нам, куда он ведет.
Али и всем остальным понадобилась минута, чтобы это осмыслить.
— Вы посылаете нас туда?! — выдохнул кто-то.
Али пошатнулась. Масштаб проекта ее просто ошеломил. Ни Дженьюэри, ни Томас не говорили о том, что готовится такое. Люди вокруг тяжело задышали. «Что все это значит? — недоумевала Али. — Какая безрассудная затея!» Для чего посылать их через всю Азию? Экспедиция, конечно, хитрый ход в геополитической шахматной игре. Напрашивалось сравнение не с походами Льюиса и Кларка, а скорее с великими экспедициями испанцев, англичан и португальцев.
Невероятно! Их путешествие — своего рода декларация. Куда бы ни шла экспедиция, «Гелиос» будет провозглашать там свои владения. А картограф только что сообщил, куда они направятся — под экватор, из Южной Америки в Китай.
В мгновение ока Али постигла их великий замысел.
«Гелиос» или Купер — неудавшийся президент — намеревается заявить права на все недра океанского дна. Он собирается создать собственное государство. Государство размером с Тихий океан! Нужно сообщить Дженьюэри.
Она сидела в темноте, глядя на экран. Это государство будет больше, чем все остальные, вместе взятые! «Гелиос» завладеет почти половиной земного шара!
Что делать с таким огромным пространством? Как можно утвердить свои права на него?
Грандиозность замысла повергла Али в трепет. Такие имперские взгляды — да этот человек ненормален! А она и остальные ученые собираются ему помогать.
Ее соседи тоже погрузились в раздумья. Почти все они, вероятно, взвешивали риск, думали о собственных целях, пытались свыкнуться с мыслью о масштабе затеянного предприятия, подсчитывали «за» и «против».
— Шоут!
Шоут с готовностью поднялся на возвышение.
— Нам об этом ничего не говорили.
— Вы дали подписку на год, — напомнил Шоут.
— Вы хотите, чтобы мы пересекли весь Тихий океан? Под землей, на глубине милю или три? По неисследованной территории? По территории хейдлов?
— Я постоянно буду рядом, — успокоил Шоут.
— Но от плиты Наска еще никто не ходил к западу.
— Правильно. Мы будем первыми.
— То есть нам придется шагать целый год?
— Именно для этого последние шесть недель вас так гоняли. Не затем вы занимались альпинизмом, приседали, упражнялись на тренажерах, чтобы улучшить фигуру.
Все продолжали соображать.
— Вы понятия не имеете о том, что там находится.
— Не совсем так, — возразил Шоут. — Кое-что нам известно. Два года назад военная разведка исследовала часть пути. Она обнаружила остатки древних коридоров, сеть проходов и залы, которые хорошо сохранились и явно ремонтировались в течение нескольких тысяч лет. Мы предполагаем, что это своего рода Великий Шелковый путь тихоокеанского подземья.
— И насколько далеко зашли солдаты?
— Двадцать три мили, — ответил Шоут. — И вернулись.
— Вооруженные солдаты!
Шоут оставался невозмутимым:
— Они не были готовы. А мы подготовились.
— А как насчет хейдлов?
— Их не видно уже два года, — ответил Шоут. — Но чтобы обеспечить вам защиту, «Гелиос» снарядил специальную службу безопасности. Она все время будет с нами.
Встал господин, похожий на Айзека Азимова, — бакенбарды и очки в черной роговой оправе, слово «Привет» на табличке с именем у него было зачеркнуто.
Али приходилось видеть его лицо на обложках его книг: Дональд Сперриер, известный специалист по приматам.
— А как насчет того, что силы человеческие не беспредельны? Согласно вашему проекту, нам придется пройти пять тысяч миль.
Картограф повернулся к светящемуся экрану. Провел пальцем по линиям, которые шли через экватор туда и обратно.
— Фактически со всеми поворотами и изгибами, спусками и подъемами маршрут составит около восьми тысяч миль. Плюс минус тысяча.
— Восемь тысяч миль?! — переспросил Сперриер. — За год? Пешком?
— Наша поездка на поезде сократила путь на тысячу триста миль.
— Остается шесть тысяч семьсот. Мы целый год будем бежать без передышки?
— Вам поможет сама природа, — вмешался картограф.
— Аппаратура зарегистрировала там какое-то устойчивое движение, — пояснил Шоут. — Мы считаем, что это река.
— Река?
— Она течет с востока на запад. Длиной несколько тысяч миль.
— Теоретическая река. Ее никто не видел.
— Мы будем первыми.
Сперриер сдался:
— Что ж, хоть от жажды не умрем.
— Вы, видно, не поняли, — сказал Шоут. — По ней можно плыть.
Люди были ошарашены.
— А как насчет снабжения? Разве мы унесем столько продовольствия, сколько понадобится на год?
— Сначала у нас будут носильщики. Потом, приблизительно каждые пять недель, нас будут снабжать через шахты. «Гелиос» уже приступил к бурению таких шахт в определенных точках маршрута. Эти шахты бурятся в океанском дне на пути нашего следования, и через них будут спускать продукты и снаряжение. Таким образом, кстати, мы намерены поддерживать и контакт с внешним миром. Вы сможете связаться с родными. Можно будет даже эвакуировать больных и раненых.
Звучало убедительно.
— Это решительный и дерзкий шаг, — продолжал Шоут. — Из нашей жизни будет вычеркнут целый год. Мы могли бы просиживать штаны в какой-нибудь дыре, вроде Эсперансы. А вместо этого через год, считая с сегодняшнего дня, мы войдем в историю. Всю оставшуюся жизнь вы будете писать труды, издавать книги о том, что совершили. Участие в экспедиции обеспечит вам положение в научном мире, принесет высокие посты, награды и славу. Ваши дети и внуки будут слушать ваши рассказы, раскрыв рот.
— Решение трудное, — сказал кто-то. — Мне нужно посоветоваться с женой.
Большинство согласно заворчало.
— Боюсь, линия связи неисправна.
Али видела, что это наглая ложь. Но — такова цена. Он словно провел рубеж, который им оставалось перешагнуть.
— Вы, конечно, можете написать письма. Следующий поезд уходит в Наску через два месяца.
«Гелиос» явно наложил вето на сношение с внешним миром.
Шоут взирал на слушателей с невозмутимостью рептилии:
— Я не рассчитываю, что все, кто здесь присутствует, завтра утром еще будут с нами. Разумеется, каждый волен вернуться домой.
На поезде, через два месяца. Экспедиция стартует, защищенная от любой утечки информации.
Шоут глянул на часы.
— Уже поздно. Мы выходим в шесть утра. Значит, у тех, кто идет, на сон всего несколько часов. Впрочем, этого достаточно. И я твердо верю, что мы приходим в мир с уже принятыми решениями.
Включился свет. Али заморгала. Люди сидели, подавшись вперед, потирая руки, напряженно размышляя. Лица горели от волнения. Али, вспомнив про Айка, посмотрела в его сторону — как он отреагировал? Но он ушел еще до того, как включили свет.
10Цифровой Сатана
Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, чтобы самому при этом не стать чудовищем. И если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя.
Медицинский научный центр,
Университет штата Колорадо, Денвер
— Ее поймали в доме престарелых вблизи Бартсвилла, штат Оклахома, — рассказывала доктор Ямомото.
Томас, Вера Уоллах и Фоули вышли вслед за ней из ее кабинета. Последним шагал Бранч — на глазах горнолыжные очки, рукава опущены, манжеты застегнуты, чтобы скрыть шрамы.
— Дом из тех, что увидишь — потом не уснешь, — продолжала Ямомото.
Ей было никак не больше двадцати семи. Белый халат расстегнут. Под ним футболка с надписью «Пятидесятимильный кросс Лейк-Сити». Бранчу показалось, что доктор прямо лучится жизнерадостностью. На руке новенькое — не старше нескольких недель — обручальное кольцо.
Они поднялись в лифте, где висела специальная табличка, перечисляющая этажи по специальностям и сопровождаемая пояснениями на азбуке Брайля. В цокольном этаже — администрация. На верхних — отделения психиатрии и нейрофизиологии. Гости поднялись на самый верхний, где не было никакого названия, а потом прошли через какой-то коридор.