Мужчина задумался.
– Знаете, я ведь даже облегчение тогда испытал. Будто ждал, что кто-нибудь наконец-то разрешит мне снять с себя этот груз ответственности. Я устал. Впервые в жизни понятия не имел, что делать. Вот так Славка и оказался в «Мелене». Он сам нашел эту фирмешку, сам устроился, мне даже договариваться не пришлось ни о чем. Поначалу я, конечно, присматривал за сыном. Периодически подсылал к нему людей, но все шло гладко, и я успокоился. Ну а потом это, – мужчина кивнул на унылый кладбищенский пейзаж за окном. – Я ведь был к этому готов. В глубине души всегда был уверен, что этим все и закончится. Но все равно не ожидал, что будет так тяжело, – Штыменко вновь взял паузу, чтобы справиться с чувствами. Сделать ему это удалось довольно быстро – по всему видно, этот мужик сделан из прочной стали.
– А ведь вы вовсе не об этом хотели со мной поговорить, – словно очнувшись, проговорил он. – Что именно вы хотели узнать?
– Георгий Васильевич, что вы знаете о «Мелене» и Славкиной деятельности в ней?
Собеседник равнодушно пожал плечами:
– Не так и много на самом деле. Но о ваших неприятностях с Захаровым я все же осведомлен. Иногда думаю, а не могли ли они повлиять на то, что… Ну, – мужчина подавил рвущийся из груди тяжелый вздох, – на Славин срыв. Как думаете?
Я недоуменно посмотрела на Штыменко-старшего.
– Вы полагаете, будто неважные дела на фирме могли вывести вашего сына из равновесия настолько, что он вновь стал употреблять наркотики? – я задумалась на мгновение, а затем решительно мотнула головой. – Исключено! Преданность вашего сына компании не выходила за обычные рамки. Он был в меру лояльным сотрудником, но уж точно не настолько, чтобы близко к сердцу принимать наши дела. Кроме того… – я замялась, не решаясь рассказать убитому горем отцу об участии его сына в преступлении, но в конце концов все же решилась. Хоть и не без труда. Набрав полные легкие воздуха, я поведела все, что знала о последних днях жизни и смерти Славы.
Если известие об участии сына в похищении и потрясло Штыменко, вида он не подал. Какое-то время мужчина молчал, а потом спросил спокойно:
– А от меня-то вы чего хотите? Компенсации за моральный ущерб? Денег, которые Славка якобы похитил? Чего именно?
– Я и сама не знаю, – ответила я честно. – Просто помощи, наверное.
– Чем же я могу вам помочь? – Штыменко недоумевал совершенно искренне.
– Хоть чем-нибудь, – я в отчаянии прижала руки к груди. – Георгий Васильевич, понимаю ваше горе. И очень ему сочувствую. Не имею цели как-то порочить память Славы. Кто старое помянет… – я махнула рукой. – Мне нужно хоть что-то. Пожалуйста, хоть что-то, за что можно уцепиться. Хоть что-то, чтобы найти того сообщника или сообщников вашего сына. Пожалуйста, – я сложила руки как в молитве.
Безуспешно. То ли отец и впрямь не был осведомлен о делах своего отпрыска, то ли по каким-то своим причинам не желал делиться доступной ему информацией, только ничего я своим визитом на кладбище не добилась. Хотя, конечно, как посмотреть – поработала жилеткой для убитого горем отца. Получила плюс к карме. Уже неплохо.
Глава двадцать четвертаяШутки Госпожи Удачи
Если женщина называет мужчину самым умным, значит она понимает, что второго такого дурака ей не найти.
– Ты с ума сошла? – Илья возбужденно мерил шагами мой кабинет. – О чем ты вообще думала? Что это за самодеятельность?
– Прости, но вроде бы я пока еще человек вольный, делаю, что хочу и что считаю нужным, – огрызнулась я.
– Да неужели? – Борисов разозлился не на шутку. – Ты хоть понимаешь, как рисковала? А что если отец заодно с сыном?
– Что за бред? – вырвалось у меня. Получилось грубо, но Илья, кажется, даже не заметил. Виду по крайней мере не подал.
– Конечно! – он продолжал распаляться. – Такая мысль в твою светлую головку и не приходила. Где тебе! А откуда, по-твоему, у Захарова интерес к твоей фирме?
– Откуда? – машинально переспросила я.
– Не знаю, ты мне ответь!
Разговор семимильными шагами двигался в тупик. Еще чуть-чуть, и он упрется в стену. Не дождавшись ответа, Илья принялся излагать мне свое видение ситуации. На мой взгляд, правда, не очень правдоподобное.
– Итак, очевидно, Захаров не очень-то нуждался в твоем бизнесе как в активе.
Я кивнула – что есть, то есть.
– Следовательно, за всем этим стоит кто-то другой. Ведь так?
Я пожала плечами:
– Может, да, а может, и нет.
– Хорошо, – Илья остановился напротив меня и пристально посмотрел прямо в глаза, – но ты же не станешь отрицать хотя бы наличие такой возможности?
Я неопределенно пожала плечами.
– И не думаешь ли ты, что у Штыменко-старшего как минимум имеются рычаги воздействия на Захарова? Не обязательно силового, разумеется. Может, он по-дружески попросил об этом.
Не выдержав взгляда Ильи, я отвела глаза в сторону, изобразив крайнюю заинтересованность в происходящих за окном событиях.
– Ну да, – губы выдавили усмешку, – только не забывай, что у доброй сотни влиятельных людей нашего города имелась точно такая же возможность. Всех теперь подозревать будем? Отсутствие мотива роли не играет?
– А кто сказал, что его нет?
Илья, видимо, измерил кабинет не полностью. А может, просто результат не удовлетворил или со счета сбился, раз снова принялся за старое. Он, словно часовой вдоль Кремлевской стены, шагал по комнате взад и вперед.
– Может, папенька сыну хотел твою контору преподнести, – продолжил он свой экскурс в мир невероятных фантазий.
– Ага, – усмехнулась я, – очень правдоподобно, ничего не скажешь. Ты сам-то в это веришь?
– Не знаю, – Илья пожал плечами и добавил, взъерошивая волосы, – я уже ничего не знаю. Мы в тупике, вот и хватаюсь за любую соломинку. И скажи, как ты вообще могла не знать ничего о происхождении этого вашего Штыменко? Ты хоть что-либо знаешь о своих сотрудниках?
– Да, – отрезала я, – знаю все, что положено. Как-то не думала, что меня должны волновать родственные связи персонала. Но обещаю исправиться – сегодня же займусь изучением списка Форбс, сверю, так сказать, фамилии. Вдруг еще какой отпрыск влиятельных фамилий у нас тут притаился, а я и не в курсе.
– Да я не об этом, – поморщился Илья. – Ну вот смотри, я сообщил тебе о работе Малютина налево, и что ты сделала?
– Ничего, – честно ответила я.
– Вот именно! – Борисов вновь перешел на повышенный тон. – Ты очень беспечна в кадровых вопросах.
– То есть ты считаешь, – я начала закипать, – что мне следовало сразу же уволить парня? Нужно было этим сразу же заняться, по-твоему. Только когда это сразу? Может быть, сразу после выхода из тюрьмы? Хотя нет… Меня же почти сразу после этого похитили… Наверное, после освобождения?.. Хотя и тут незадача – я и в офисе-то почти не появлялась. Может, ты поможешь? Поведаешь, когда бы мне заниматься делами конторы? Расскажи, друг любезный, поведай, не скрывай!
– Ты права, – Илья неожиданно смутился, – извини, пожалуйста, на тебя и впрямь столько всего навалилось… Даже к стоматологу сходить и то некогда…
Вспыхнув словно факел, я машинально прижала руку к щеке. История с потерянным зубом полностью вылетела у меня из головы. Спасибо Илюше – напомнил.
Тот и сам, кажется, понял, какую допустил бестактность, попытался извиниться, но не тут-то было – я уже закусила удила. Послав Борисова к черту, я покинула свой рабочий кабинет, громко хлопнув дверью.
Нет, ну каков наглец, а?! Сам виноват в моих несчастьях, и еще издевается.
Светлая мысль о том, что именно Илья является причиной всех моих бед, посетила мою голову только что, но стоило мне об этом подумать, как все тут же встало на свои места. А ведь, если вдуматься, все так и есть. С самого первого дня знакомства, стоило Борисову оказаться в радиусе одного километра от меня, как тут же начинали происходить те или иные неприятности: то я на сцене рухну, то в тюрьму попаду, то жертвой похитителей стану.
Ладно, допустим, под стражу меня взяли все же до того, как он объявился. Тут, конечно, последовательность событий несколько иная, но, в конце концов, кого интересуют детали? Главное – общая тенденция, которая, на мой взгляд, вполне очевидна.
«Веселый зубик».
Вывеска на клинике явно не предвещала ничего хорошего, и в другое время я бы непременно это поняла и помчалась отсюда, роняя тапки. Или уделила время поиску дантиста вместо того, чтобы ввалиться в первое попавшееся заведение. Но если меня чему и научили события минувших дней, так это быть проще, живя здесь и сейчас.
– Добрый день. Могу я вам чем-нибудь помочь? – администратор обнажила зубы в улыбке явно с целью их продемонстрировать. Думаю, ее никто за это не осудит. В отличие от меня, барышне есть что показать – очевидно, во рту девицы стоматолог провел не один час, а то и день, а то и на пару недель завис. Кто бы ни владел «Веселым зубиком», дураком он не был – лучшей рекламы, чем стоящая передо мной молодая женщина, и не придумать. Глядя на нее, я тут же почувствовала, что готова провести остаток жизни в кресле стоматолога даже с призрачной надеждой обрести в итоге такую же улыбку.
Явно осознавая, какой эффект она производит на окружающих, девица продолжала слепить мои глаза своими фарфоровыми коронками, свет которых манил и гипнотизировал.
– Да, мне бы хотелось вставить зуб, – пояснила я, продемонстрировав пустоту на месте левого премоляра.
Девушка склонилась в скорбном поклоне – мол, понимаю вашу беду и очень ей сочувствую, а я сделала вид, что поверила в искренность выражаемых эмоций.
Несмотря на несерьезное название, «Веселый зубик» оказался вполне солидным медицинским учреждением, о чем свидетельствовал и оборудованный по последнему слову техники зубоврачебный кабинет, и величественный вид доктора, царственным жестом предложившего мне присесть в кресло.