Елена. Лучше находиться в обществе сотни обезьян, чем наедине с вами, милостивый государь. (Оресту и девицам.) Вы не представляете, как он невыносим.
Менелай(с бесстыдством скандального мужа). Я требую объяснения. Мне отказывают. Я настаиваю: сегодня, сейчас, немедленно и, если тебе так угодно, при свидетелях. Ты будешь отвечать?
Елена. Что ж, я отвечу.
Орест. Слушайте ответ обвиняемой.
Елена
О сударь, вы ревнивы очень!
Преподнести такой сюрприз!
А мы знакомы, увы, между прочим,
Я и троянский принц Парис.
О, никто из моих кавалеров
Не был так мил, но я не поддалась.
Так бушевать из-за химеры!
А если б и вправду я им увлеклась?
От ваших клевет краснеют стены.
Но раз вы так, тем хуже для вас!
Вы, мой любезный, супруг Елены.
Но в вечной любви я вам не клялась.
Глупость такая – сверх всякой меры,
Но разве она извиняет вас?
Так бушевать из-за химеры!
Я повод дам вам в следующий раз.
Менелай
Но дорогая моя…
Елена
Я дам вам повод в следующий раз.
С достоинством удаляется.
Менелай. И вот этого объяснения я ждал восемь дней.
Он бросается догонять Елену. Орест и девицы со смехом уходят. Навстречу Менелаю попадаются приятели-цари: Агамемнон, Ахилл и Аяксы, предводительствуемые Калхасом, – они как раз разыскивали его.
Агамемнон. Стой, братец, надо поговорить.
Менелай. В другой раз. Моя жена…
Агамемнон. В другой раз. Наше отечество…
Менелай. Неужели, царь царей, отечество помешает мне следовать за женой?
Аякс I. Именно так.
Аякс II. Именно так.
Ахилл. Так-то, господин Менелай. Неужели из-за какой-то жены, которая обращается с вами подобным образом, вы отказываетесь спасать Грецию?
Менелай. Спасать – от кого?
Калхас. От мести Венеры.
Менелай. Ну, хорошо.
Агамемнон. Она обрушила на головы мужчин, особенно законных мужей, страшную кару. Теперь у всех у них столько рогов, что они уж и не знают, на кого больше похожи – на оленей или на ежей. (Поет.)
Эллада удержу не знает,
Не властны люди над собою,
И грудь Венера обнажает,
Приап готовит силы к бою.
Никто мораль не уважает,
Разврат, как грипп, идет волною.
Господа,
Такого не было никогда.
Калхас. Короче, благородный Менелай, вы зашли слишком далеко.
Менелай. Я? Вы же сами…
Агамемнон. В самом деле, вы перегнули палку, Менелай.
Менелай. Я? Да вы же все…
Калхас. Вы напали первым, не рассчитав свои силы.
Ахилл. Венеру победить не так-то просто.
Калхас. Вы её раздразнили. Прежде всего, вы должны её успокоить. Другого выхода нет.
Менелай. И я того же мнения.
Агамемнон. Значит, вы позволите нам разыскать этого Париса?
Менелай(имея в виду нечто иное, изумленно). Этого Париса?
Аякс I. И оправить его с вашей супругой…
Аякс II. В небольшое путешествие на воды.
Менелай. И вы дерзаете предлагать это мне, греческому мужу?
Калхас. О, разумеется, если б вы были мужем… Но…
Менелай. Ха!
Калхас. Но вы царь. Супруг должен отступить перед царём. А вы блаженствуете в лоне семьи, вместо того, чтобы принести себя в жертву народу.
Аякс I. Как столь многие до…
Аякс II. И особенно после вас.
Агамемнон. Пример вашей самоотверженности украсит анналы истории. Благородный Менелай, историки напишут о вас и предостерегут всех супругов будущего от того, чтобы… э… гм…
Ахилл. Стать Менелаем.
Агамемнон. Вот-вот.
Менелай. Я отказываюсь.
Агамемнон. Не подобает спорить с богами. Взять, к примеру, меня. Я, конечно, люблю свою дочь Ифигению. Но если боги её потребуют. Я им скажу: Она вам нужна, берите её.
Менелай. А если боги потребуют у вас Клитемнестру?
Агамемнон. Мою жену? О, это другое дело.
Менелай. Вот видите.
Агамемнон. Это было бы для меня большим облегчением.
Калхас. Ваше величество, не будем мешкать. Именем моей жреческой непогрешимости, объявляю вам: Вы совершили святотатство. Любое средство вернуть милость оскорбленной богини – нравственно, и оно должно быть употреблено.
Менелай. Но я… Дайте мне слово сказать… Впрочем, я боюсь, что Калхас не выдержит. Я употребил это средство.
Агамемнон. Вы уже употребили его?
Менелай. Я написал на Цитеру, предложил вступить в переговоры.
Калхас. Как!
Менелай. Я выразил готовность предоставить великому авгуру Венеры храм в Спарте.
Калхас. Это чудовищно.
Менелай. Я же сказал, он…
Агамемнон. Верно, мой милый. Он совершенно вне себя. (Калхасу.) Сами же говорили, каждое средство – нравственно.
Калхас. Второй великий авгур. Вторая вера. Ваал и Юпитер. О царь Менелай! Этот храм – разверстая пасть чудовища, она грозит поглотить нас, всех нас, каждого из нас. Это больше, чем богохульство. Это крах. (Падает без чувств.)
Агамемнон. Когда прибудет великий авгур Венеры?
Входит Орест с Партенидой и Леэной. Взглянув на море, они испускают крики восторга.
Орест. Сюда, пусть она причалит здесь.
Партенида. Какая галера!
Леэна. Какая чудесная галера!
Партенида. Похожа на раковину.
Леэна. С золотыми парусами. И флажками. И цветами.
Галера, перламутровая раковина с золотыми парусами, появляется на море. На носу стоит Парис с бесконечно длинной и явно фальшивой белой бородой.
Народ(выходит и поёт)
Вот галера
Из Цитеры
К нам идёт.
Ликуй, народ!
Дуйте во флейты,
Губ не жалейте,
Гостя мы ждем –
Пляшем и поём.
Цари и Калхас.
Покорно просим мы прощенья
Виноваты, тяжек наш грех.
Но окажи нам снисхожденье –
Помилуй, всех.
Парис
Во-первых, вот что, постные вы рожи,
Зачем вы киснете, на что это похоже?
Нам надоели скука и хандра,
И песню пободрей нам затянуть пора.
Кто чтит Венеру, весел с ночи до утра.
Божусь,
Кто хандрит, тот грешит, я в том Стиксом клянусь.
Галатея
Кто хандрит…
Парис
Тот грешит.
Галатея
Как нам жить?
Парис
Не грешить.
Он сходит на берег.
Нас моралисты без конца стращают,
Вино блаженства в уксус превращают
И, отравив нам желчью звонкий смех,
Вопят от возмущенья: всюду грязь и грех.
Кто чтит Венеру, тот безгрешней всех.
Божусь,
Кто хандрит, тот грешит, я в том Стиксом клянусь.
Галатея
Как нам быть?
Парис
Не хандрить.
Галатея
Не хандрить?
Парис. Таков приказ. А ты чем недовольна, милое мое дитя?
Галатея. Вы приказали веселиться, а я терпеть не могу никаких приказов.
Парис. О, ты уже достигла весьма высокой ступени посвящения в служении Венере. Я разрешаю тебе, о роза переулков, пренебрегать моими приказами.
Галатея. Раз вы разрешаете, то я не буду.
Парис. И развеселитесь?
Галатея. Очень.
Парис целует её со знанием дела.
Калхас. Ну и манеры у этого авгура.
Парис. Что вы сказали, коллега?
Калхас. Я сказал, ну и манеры у этого авгура.
Парис(тоном извинения). Я пошутил, пошутил. (Приветствует собравшихся, демонстративно не замечая Менелая). Царь царей. Гневный Ахилл. Отважные Аяксы. Смышленый Орест. Приветствую вас от своего имени и от имени Венеры. Но где же царица? Почему я её не вижу?
Менелай. Ей немного нездоровится.
Парис(не обращая на него внимания). О, это вы, прекрасная Партенида и вы, очаровательная Леэна.
Леэна. Вы нас знаете?
Парис. Хороший генерал всегда знает своих лучших солдат.
Менелай. Он не замечает меня. (Протискивается вперёд). Вы и в самом деле шутите, великий авгур.
Парис(не замечая его). Господа герои, у меня к вам деликатное поручение; увы, не все деликатное приятно. Наберемся же терпения и мужества, несмотря на этого дурака Менелая.
Менелай. Всё же он вспомнил обо мне.
Парис. Венера не желает вступать с ним в переговоры. Он слишком явно пренебрегает её желаниями.
Агамемнон. Как это некрасиво с его стороны.
Парис. В конце концов, всему свету было известно, что богиня обещала этому принцу… Парису… самую красивую женщину в мире. Помешать этой любви значило оскорбить свою жену.
Агамемнон. Бесспорно, она самая красивая.
Парис. Проявить к ней неуважение.
Агамемнон. Поставить её в такое неловкое положение.
Парис