Прекрасная, как река — страница 21 из 30

Я стиснула зубы и не ответила, что вообще-то клиентка тоже не знала второго названия этого чертова топинамбура. Без пятнадцати пять другой клиент подошел со словами, что закончилась цветная капуста. Я спросила у Алисы, и ей тоже сказали, что мы все распродали. В этот момент Клеманс подошла поприветствовать моего клиента. Впервые я увидела, как она улыбается. Как ни странно, недовольный вид шел ей больше.

– Никуда не уходи, Ален, сейчас она сбегает и принесет тебе свежайшую цветную капусту.

Осознав, что она говорила обо мне, я запаниковала. Порывшись в своей поясной сумке, она достала небольшой нож.

– Держи. Срежь одну побольше.

Я кивнула. Проходя мимо Алисы, которая все слышала, я пробормотала:

– Помолись за Адриену.

Наверное, в поле я выглядела так, будто потерялась, – ходила туда-сюда, крутилась в разные стороны, вязла в грязи и наступала на овощи. Десять минут спустя подошла к мужчине, стоявшему неподалеку, и он указал пальцем, где искать. Выбирая счастливого избранника, я разговаривала с капустным народом вслух:

– Может, ты? Ну нет, маловат еще. А вот ты как раз то, что надо! Красавец, здоровяк…

Присев на колени, я взяла ножик, несколько раз чикнула по ножке овоща и побежала обратно к кассе. Алиса закричала:

– Лицо, Фаб!

Я не обернулась – я же была на задании, потому побежала прямо к Клеманс, которая ждала меня, скрестив руки. Я положила свою добычу на прилавок, гордясь тем, что добыла заказанное сокровище. Воцарилась тишина. Ален взглянул на меня, затем на Клеманс с таким видом, как будто я принесла что-то не то. На несколько секунд я и вправду усомнилась в своих овощеводческих познаниях.

Послышалось ворчание, какой-то глухой звук, затем вздох. Порывшись в поясной сумке, Клеманс достала еще один нож. К счастью, я знала, что это для овощей, иначе я бы поклялась, что она собралась покрошить меня на салат. Одной рукой она взяла капусту, другой принялась кромсать ее лезвием. Листья летели повсюду.

– Держи, Ален, по крайней мере ты не зря прождал целую вечность. А знаешь, я тебе ее дарю.

Клеманс велела всем закрыть кассы и идти за ней. Встав около кабины грузовика, она принялась раздавать конверты. Я спросила:

– У нас поденная зарплата?

Алиса пожала плечами.

– Похоже на то.

Я улыбнулась. С каждым часом работы я чувствовала себя все ближе к своему портативному CD-плееру. Получив конверт, я не утерпела и тут же открыла его. Когда Алиса увидела мою зарплату, она нахмурилась и открыла свой конверт. Мы безмолвно переглянулись.

Я посмотрела на парней, которые тоже клали зарплату в кошельки. Это было сильнее меня, и я подошла к тому парню, на которого запала Алиса.

– Извини, ты в обед начал, как и я?

– Да.

– Ты работал в поле после разгрузки грузовика?

– Нет, упаковывал на кассах.

Я вернулась к Алисе.

– Так не пойдет, нам платят по три доллара в час, а парням по пять.

Вдалеке я увидела женщину, она ждала у моей кассы. Я забыла оставить табличку с надписью «закрыто». Попросив Алису подождать, я пошла обслуживать клиентку.

– Почему у тебя грязь на лице?

Я поднялась на цыпочках и заглянула через прилавок, чтобы понять, откуда исходит голос. Там стояла маленькая девочка, тыча в меня пальцем. Я провела рукой по щеке: она и вправду была вся в засохшей грязи. Я вспомнила, что Алиса окликнула меня, когда я вернулась с поля.

– Это потому, что меня сегодня выкопали! Как я тебе, красивая картофелина?

Под смех девочки я положила на прилавок все тридцать четыре продукта, введя при этом только код последнего из них – корня имбиря.

– Твоя касса плохо работает, я плачу только за имбирь.

– Сегодня ваш счастливый день.

Напевая в унисон с девочкой, я упаковала овощи и донесла их до их пикапа клиентки, даже не глянув на свою кассу. Возвращаясь к Алисе, я остановилась посреди рынка, чтобы ухватить два больших мешка с картошкой, которые потащила за собой. Взглядом поискала Клеманс. Она все еще стояла возле грузовика, болтая с работниками.

– Прошу прощения.

Никто не обернулся. Я повторила намного громче. Алиса толкнула меня бедром, чтобы я замолчала. Клеманс обернулась. Я прочистила горло и сказала:

– Мне не по душе обманывать клиентов. Почему мы продаем эти два мешка картошки по одинаковой цене?

– Потому что у нас есть только мешки по десять кило.

– Уверены?

Она подбоченилась.

– Ты во что со мной играешь?

– Погодите, вы мне сейчас говорите, что я проделала ту же работу, что и парни, таская на спине мешки того же веса, что и они, и мне платят на два доллара в час меньше?

Она больше не смеялась.

– Они тяжелее работают в поле.

Я показала пальцем на высокого блондина.

– Неправда, он весь день упаковывал.

Я полезла рукой в карман и бросила ей в лицо свою зарплату. Мой голос дрожал.

– Держите, похоже, вам деньги нужнее, чем мне.

Я развернулась и ушла. Алиса со смехом побежала за мной.

– Ну ты даешь, Фаб! Какая муха тебя укусила? Никогда тебя такой не видела!

– А тебя все это не шокировало? Как так?! Ненавижу, когда поступают несправедливо.

– Да, но я все-таки заработала пятнадцать долларов. Если приглашу тебя поесть картошки в соусе, ты перестанешь сердиться?

– Это не слишком дорого тебе обойдется. Одна картофелинка фри – и всё, а то репа треснет.

Заброшенная на другую планету

Я махала рукой Лоре до тех пор, пока она не исчезла в зеркале заднего вида.

В Сент-Огюсте было пасмурно: тучи грозили вот-вот лопнуть и пролиться ливнем. Антуан вручил нам в дорогу два больших стакана кофе вдобавок к пакету с круассанами, сыром и фруктами. Лора взяла с нас обещание вернуться как можно скорее и подарила мне рисунок своего звездного неба, чтобы я повесила его у себя в мастерской. Мне казалось, я уже смирилась с решением больше не думать о материнстве, но эта девочка растоптала мой жалкий белый флаг.

– Ты точно не жалеешь, что мы выехали пораньше?

– Нет, все равно ведь надо было сегодня уезжать.

Пока мы с малышкой ели мюсли, глядя на мультяшных человечков по телевизору, Шарлю позвонил один из братьев. Насколько я поняла, речь шла о проекте у Сен-Лоранов: Шарль должен был ехать туда разбираться после обеда. Когда мы проезжали мимо дуплекса, я испугалась, что забыла запереть дверь.

– Как думаешь, мы можем остановиться всего на секунду, чтобы проверить?

– Ну конечно.

Мы вышли, и я постояла немного, глядя на дом.

– Красивый, правда? Как по-твоему? Ты же специалист.

Шарль улыбнулся.

– Тут и вправду есть потенциал. Между прочим, надо использовать момент и выставить на дорогу все, что на заднем дворе. Завтра будет вывоз мусора.

– Отличная идея!

После того как я проверила, заперта ли дверь, мы пошли во двор. Увиденное слегка обескураживало – переглянувшись, мы рассмеялись. Мешки были повсюду. Я бросила взгляд на часы.

– Сейчас десять минут одиннадцатого, принимаем вызов?

Шарль осмотрелся, словно оценивая объем предстоящей работы, и предложил мне сделку.

– Окей. Кто донесет больше мешков до обочины, тот выиграет право допрашивать другого по дороге в Дэмон.

– Опять?

– А что, ты меня научила, мне нравится!

– Но это же нечестно, ты сильнее.

– Зато ты меньше и быстрее.

Я протянула ему руку, чтобы он пожал ее в знак заключения пари, но в последний момент отдернула ее и крикнула:

– Начали!

Я смеялась, представляя, как соседи наблюдают за нашим забавным соревнованием. Мы уже двадцать минут мотались туда и обратно, словно в конце нас ожидал большой приз, как вдруг мешок, который я тащила, порвался и его содержимое высыпалось на гравий прямо посреди парковки.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что это наши семейные альбомы. Наклонившись, я подобрала фотографию самой себя, сидящей на желтом велосипеде. Шарль, переносивший швейную машинку, остановился как вкопанный и сказал:

– Я думал, это мусор!

Я показала ему фотографию. Он осторожно взял ее в руки и поднес к глазам.

– С ума сойти, ты нисколько не изменилась.

Его слова заставили меня рассмеяться.

– Не заливай, мне здесь всего три года!

– Да говорю тебе: одно лицо. То же самое маленькое личико.

Мы посмеялись, но мне стало неловко. Никогда не знала, как отвечать на комплименты.

– Спасибо.

Я запрокинула голову, пытаясь сообразить, в самом ли деле на лоб мне упала капля дождя. Не успела я поразмышлять об этом, как начался ливень. Наскоро собрав фотографии, мы побежали к пикапу. За каких-то несколько секунд дождь намочил нас до нитки. Смеясь, Шарль принялся вытирать лицо рубашкой, а я – промокать волосы краем футболки.

– Мы не можем все это бросить.

Я не поняла.

– Что «это»?

– Все, что мы сюда принесли. Тут половина – память о твоей матери.

Он был прав, но гроза, бушующая над Сент-Огюстом, – не лучший момент для сортировки.

– Знаю, только сейчас уже поздно.

Надев рубашку, он вышел из пикапа и побежал назад. Я хотела опустить стекло, но ключа в замке зажигания не оказалось. Открыв дверь, я крикнула:

– Шарль! Что ты делаешь?

Я закрыла дверь – шел косой дождь и угрожал намочить салон. Шарль швырял все мешки без разбору в кузов. Я со смехом наблюдала за тем, как быстро он носится. Порывшись в рюкзаке, достала пляжное полотенце, которое привезла с собой, рассчитывая, что смогу принять в дуплексе душ, и протянула ему, когда он поспешно забрался в пикап.

– Спасибо! Отвезем мешки к тебе, сможешь все рассортировать. Остальное во дворе – просто коробки из-под пиццы и бутылки, с ними разберемся потом. Я натянул тент над кузовом, так что ничего не промокнет.

Я не знала, как выразить, насколько мне приятно, что благодаря ему у меня есть шанс сохранить какие-то вещи на память.

– Спасибо большое, ты очень добр.

Мы снова выехали на трассу. Я наблюдала за движением дворников. Звук напоминал ритм песни. Мысленно ее напевая, я поочередно напрягала мышцы ног, следуя ритму, а пальцы мои постукивали по бедрам, как по клавишам пианино. Я была погружена в свои мысли, как вдруг Шарль убавил звук радио и спросил: