— Тревис? Это я, открой пожалуйста.
— Уходи, Пташ, — отозвался он, с другой стороны двери.
Я отрыла дверь, и увидела, что он сидел на краю кровати, смотря в окно. Тото тыкался в его спину, грустный, что на него не обращают внимания.
— Что с тобой творится, Трев? — спросила я.
Он не ответил, и я встала перед ним, скрестив руки. Его губы были сжаты, но его звериное выражение, что было у него в кафетерии, ушло. Он был подавлен. В глубоком, безнадежном отчаянии.
— Ты не собираешься, обсудить, что произошло?
Я ждала, но он молчал. Когда я развернулась к двери, он наконец вздохнул.
— Помнишь, когда Брэзил стал смеяться надо мной, и ты защитила меня. Скажем так… сейчас я просто вернул долг.
— Ты был зол, прежде чем Крис сказал, что-то, — сказала я, садясь около него на кровать.
Он продолжал смотреть в окно
— Я повторюсь Пташ. Тебе нужно уйти от меня, но Бог свидетель, я не смогу уйти от тебя.
Я дотронулась до его руки
— Ты не хочешь, чтобы я уходила.
Он снова сжал губы, и затем прижал меня к себе. Подождав секунду, он поцеловал мой лоб, и затем прижал свою щеку к моему виску.
— Это неважно, как я стараюсь. Ты все равно ненавидишь меня, за то, что я творю и что говорю.
Я обняла его.
«Мы станем друзьями. И я не приму „Нет“ как ответ», — вспомнила я его слова.
Его брови приподнялись, и он начал меня укачивать в своих сильных руках, продолжая смотреть в окно.
— Я много наблюдал за тем как ты спишь. Ты всегда выглядишь так миролюбиво. Во мне этого нет. Во мне есть только гнев и злость, и они кипят, — но все уходит прочь, когда я наблюдаю за тем, как ты спишь.
— Именно это я и делал когда Паркер вошел в спальню, — продолжал он, — Я любовался тобой, когда вошел он и застыл с самым пораженным выражением на лице. Я знаю, что он подумал, но я не собирался его переубеждать. Потому что я хотел, чтобы он так думал. Теперь все думают, что мы были с тобой прошлой ночью.
Тото потерся об мои колени, и я стала слегка теребить его уши. Тревис потянулся, чтобы тоже погладить его, а потом оставил свою руку на моей.
— Прости меня.
Я пожала плечами. — Если он верит всяким сплетням и слухам, то его проблемы.
— Тяжело думать по-другому, если видел нас спящими вместе.
— Он знал, что я осталась с тобой. Да чтоб его, я же была полностью одета!
Тревис вздохнул
— Он был слишком ошарашен, чтобы заметить. Я знаю, он нравится тебе Пташ, я должен был все объяснить.
Я слишком эгоистичен.
— Выкинь из головы.
— Ты не злишься? — удивленно спросил он.
— Ты чего удивляешься? Думаешь, я буду тут метать молнии, когда ты расскажешь мне правду?
— Ты должна была. Если бы про меня пошли порочащие слухи, я бы расстроился.
— Ты? Расстроен? Что случилось с Тревисом, которому похер на то, что о нем думают? — улыбнувшись спросила я.
— Так было до тех пор, пока я не увидел твое лицо, когда ты все услышала, что говорят. Я не хочу, чтобы тебе было больно из-за меня.
— Ты никогда не сделаешь ничего, чтобы мне было больно.
— Я лучше себе руку отрежу, — вздохнул он.
Он расслаблено уперся своей щекой на мои волосы. Я молчала, а Тревис сказал, что все должен был, и мы сидели в тишине. Изредка, Тревис прижимал меня к себе чуть сильнее. Я сжала его футболку, не понимая, как сделать, чтобы ему было лучше, нежели как позволять обнять меня.
Когда солнце стало садиться, я услышала слабый стук в дверь.
— Эбби? — спросила Америка, и её голос звучал приглушенно отделенный деревянной дверью.
— Заходи, Мери, — ответил Тревис.
Америка вошла с Шепли, и улыбнулась когда увидела как мы сидим.
— Мы собираемся перекусить. На очереди Пей Вей, что скажете?
— Арх… Азиатская хавка? Опять? Мери, ты серьезно? — спросил Тревис.
Я улыбнулась. Он заговорил как обычно.
Америка кивнула. — Ты не ослышался. Ну так идите?
— Я остаюсь, — сказала я.
— Идешь, ты ведь не ела сегодня, — нахмурился он. Он встал, подняв меня. — Погнали, перекусим.
Он держал свои руки вокруг меня, пока мы не пришли в Пей Вей.
Когда Тревис вышел в туалет, Америка наклонилась
— Ну? Что он сказал?
— Ничего, — я пожала плечами.
Она приподняла бровь
— Вы провели в той комнате больше двух часов. И он ничего не сказал?
— Когда у него крыша едет, он обычно молчалив, — сказал Шепли.
— Ну он должен был что-то сказать, — настаивала Америка.
— Он сказал, что немного постоял за меня, и, что он не рассказал Паркеру правду, когда тот зашел. Вот и все, — сказала я, двигая баночки с солью и перцем по столу.
Шепли закачал головой и закрыл глаза.
— Что, Малыш? — спросила Америка, садясь ближе.
— Тревис это просто… — вздохнул он, закатывая глаза, — Забудь, что я сказал.
Америка застыла.
— Только не говори, что ты просто так оста…
Он умолкла, когда Тревис сел, и обнял меня.
— Да твою мать! Еду что, ещё не принесли?
Мы смеялись и шутили, пока ресторан не закрыли, и затем завалились в машину и поехали домой. Шепли понес Америку наверх на своей спине, но Тревис шел сзади, ведя меня за руку. Он посмотрел на своих друзей, пока они не скрылись за дверью, и затем виновато улыбнулся
— Я сегодня сделал много дурного, извини.
— Ты уже извинялся. Так что все в порядке.
— Нет, я извинился за Паркера. Я не хочу, чтобы ты думала, будто бы я неадекват, который бросается на людей из-за голосов в голове, — ответил он, — и я хочу извиниться, что защищал тебя не за то, за что должен.
— Эм?… — сказала я.
— Я бросился на него, потому что он сказал, что хочет быть следующим, не потому что он смеялся над тобой.
— Сказать честно Трев, это веская причина, чтобы защитить меня.
— Это мое мнение. Я взбесился, потому я понял, что он хочет переспать с тобой.
Поняв, что имел ввиду Тревис, я схватила его за футболку, и прижалась к его груди.
— Знаешь, что? Мне все равно, — сказала я, смотря на него, — Мне не важно что говорят люди, почему ты взбесился, или почему ты избил Криса. Последнее, что я хочу, это чтобы про меня всякую фигня говорили, но я устала объяснить всем нашу дружбу. Так что идут они нахер.
Его глаза потеплели, а уголки рта приподнялись
— Нашу дружбу? Иногда мне интересно, ты вообще понимаешь, о чем я говорю?
— Что ты имеешь ввиду?
— Пошли. Я устал.
Я кивнула, и он пошел рядом со мной, пока мы не вошли в квартиру. Америка и Шепли давно уже закрылись у себя, и я пошла в душ. Тревис стоял с Тото снаружи, пока я одевала пижаму, и через полчаса, мы легли спать.
Я уперлась на свою руку, делая долгий выдох.
— Осталось две недели. Ты тут не устроишь истерику, когда я поеду обратно в Морган?
— Не знаю, — сказал он. И я даже в темноте, как он мучительно нахмурился.
— Эй, — я дотронулась до его руки, — я шучу.
Я смотрела как он дышит, мигает и пытается расслабиться. Он немного поерзал и затем повернулся ко мне
— Ты доверяешь мне, Пташ?
— Ага, а что?
— Иди сюда, — ответил он, прижимая меня к себе. Я напряглась на пару секунд, прежде чем положить голову на его грудь. Чтобы не происходило с ним, он нуждался, чтобы я была рядом с ним. И я не могла возразить, даже если бы и хотела. Рядом с ним, мне было так хорошо.
Глава 9. Обещание
Финч покачал головой
— Лады, так ты с Паркером или с Тревисом? Я запутался.
— Паркер не разговаривает со мной, так что наши отношения в подвешенном состоянии, — сказала я, закидывая рюкзак за спину.
Он выпустил облако дыма, и затем снял с языка кусочек табака.
— То есть ты с Тревисом?
— Мы друзья, Финч.
— Ты понимаешь, что все думают, будто бы у вас некий извращенный секс-по-дружбе, в котором ты просто не признаешься?
— Пусть думают, что хотят. Мне все равно.
— С каких пор? Что случилась с нервной, загадочной и замкнутой в себе Эбби, которую я знаю и люблю?
— Она умерла от стресса, слухов и предположений.
— Это плохо. Я как раз собирался потыкать в неё пальцем и всласть похохотать.
Я стукнула его по плечу, и он засмеялся
— Мой Бог. Когда же ты перестанешь притворяться, — сказал он.
— Что ты имеешь ввиду?
— Дорогая моя, ты разговариваешь с тем, кто притворяется всю свою жизнь, я чую подобных мне за километр.
— На что намекаешь, Финч? Что я скрытая лесбиянка?
— Неа. Что ты, что-то недоговариваешь. Кардиганы, эта святая простота, что ходит в пафосные рестораны с Паркером Хейсом… это все не ты. Видимо ты была стриптизершой в маленьком городке, а здесь проходишь психологическую реабилитацию. Это одно из моих последних предположений.
Я захохотала. — Из тебя просто ужасный детектив!
— Так в чем твой секрет?
— Если я тебе скажу, это уже не будет секрет, верно?
Он ухмыльнулся
— Давай так, я отрою тебе свой, а ты свой.
— Я не собираюсь рушить твой мир, Финч, но твоя сексуальная ориентация не для кого ни секрет.
— Ох ебать! А я думал, что у меня безумно загадочные, сексуальные мысли, — ответил он делая затяжку.
Я съежилась, прежде чем заговорила
— У тебя дома все были в порядке, когда узнали, Финч?
— Мама приняла спокойно… отец и я…, мы многое обсудили, много кричали, но сейчас мы тоже в порядке.
— Мой отец — Мик Абернати.
— Это кто?
Я хихикнула.
— Видишь? Ты даже не знаешь кто это такой.
— Так кто он?
— Чистый хаос. Игроман, алкаш с очень скверным характером…это наследственная черта, видимо. Америка и я, приехали сюда, чтобы я могла начать с начала, без следов, что я дочь пьяницы.
— Он был игроком в Уичите?
— Я родилась в Неваде. Вегас и все такое. Все до чего дотрагивался Мик, превращалось в золото. Он был как царь Мидас. Когда мне исполнилось тринадцать лет, его удача отвернулась от него.
— И он винит тебя.
— Америка многое отдала, чтобы поехать вместе со мной, но я приехала сюда и встретилась лицом к лицу с Тревисом.