— Снова? Ты меня убьешь, Пташ. Я же не секс-машина.
— Ты не можешь умереть, — сказала я, покрывая его лицо поцелуями. — Ты чертовски злобен для этого.
— Нет, я не могу умереть, потому что слишком много ослов лезут из кожи вон, чтобы занять мое место!
Я могу жить вечно лишь им назло!
Я захихикала, и он перевернул меня на спину. Его палец скользнул под тонкую фиолетовую ленту, завязанную у меня на плече, и стянул ее вниз по руке, целуя открывшийся участок кожи.
— Почему я, Трев?
Он откинулся назад, ища мои глаза.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты был со всеми этими девушками, отказывался остепенится, отказывался даже взять номер телефона… так почему я?
— Откуда такие мысли? — он погладил меня большим пальцем по щеке. Я пожала плечами.
— Мне просто любопытно.
— А почему я? У тебя есть половина парней Восточного университета, которые только и ждут, когда я все испорчу.
Я сморщила нос.
— Это не правда. Не меняй тему.
— Это правда. Если бы я не бегал за тобой с самого начала учебного года, вокруг тебя бы было больше поклонников, чем один Паркер Хейз. Он просто слишком погружен в себя, чтобы бояться меня.
— Ты избегаешь моего вопроса! И могу заметить, что неудачно.
— Окей! Почему ты? — улыбка появилась на его лице и он наклонился, чтобы прикоснуться своими губами к моим. — Я запал на тебя в ту ночь во время первого боя.
— Что? — спросила я с сомнением на лице.
— Это правда. Ты в том кардигане, вся в крови, выглядела совершенно нелепо, — усмехнулся он.
— Спасибо.
Его улыбка исчезла.
— Это случилось, когда ты посмотрела на меня. В тот момент. Твои глаза были широко раскрыты, невинный взгляд…без притворства. Ты не смотрела на меня, как на Тревиса Меддокса, — сказал он, закатывая глаза на свои же слова. — Ты смотрела на меня, как… не знаю, на человека, я думаю.
— Экстренная новость, Трев. Ты человек.
Он откинул челку с моего лба.
— Нет, прежде, чем появилась ты, Шепли единственный, кто ко мне так относился. Ты не вела себя неловко, не пыталась флиртовать и не проводила пальцами по волосам. Ты видела меня.
— Я была настоящей сукой с тобой, Трев.
Он поцеловал мою шею.
— Именно это и стало решающим.
Я провела ладонями по его спине и скользнула ими под боксеры.
— Надеюсь, что скоро с возрастом это пройдет. Я даже не думаю, что устану от тебя.
— Обещаешь? — спросил он, улыбаясь.
На ночном столике у него зазвонил телефон, и он с улыбкой приложил его к уху.
— Да?… О, нет, черт возьми. Со мной тут Пташа. Мы как раз собираемся лечь спать… Заткнись нахуй, Трент, это не смешно… Серьезно? Что он делает в городе? — Он посмотрел на меня и вздохнул. — Хорошо.
Мы будем там через полчаса… То, что слышал, мешок с дерьмом. Потому что я никуда не хожу без нее, вот почему. Хочешь, чтобы я пересчитал твои зубы, когда приеду?
Тревис повесил трубку и покачал головой.
Я приподняла брови.
— Это был самый странный разговор, который я когда-либо слышала.
— Это Трент. Томас в городе, и у моего отца сегодня ночь покера.
— Ночь покера? — сглотнула я.
— Ага, и обычно они забирают у меня все деньги. Они точно мухлюют.
— Я встречаюсь с твоей семьей через тридцать минут?
Он посмотрел на часы.
— Если быть точным, через двадцать семь.
— Боже мой, Тревис! — завопила я, выскакивая из кровати.
— Что ты делаешь? — вздохнул он.
Я порылась в шкафу, вытащила джинсы и, подпрыгивая, натянула их. Затем стянула через голову ночную рубашку, и бросила ее в лицо Тревису.
— Я не могу поверить, что ты дал мне 20 минут, на то, чтобы подготовиться к встрече с твоей семьей. Я убью тебя прямо сейчас.
Он снял рубашку с головы и рассмеялся над моей отчаянной попыткой выглядеть прилично. Я схватила черную рубашку с V-образным вырезом, натянула на себя правильной стороной, а потом побежала в ванную чтобы почистить зубы и расчесать волосы. Тревис подошел ко мне сзади, полностью одетый и готовый, и обвил руками меня за талию.
— Это провал! — сказала я, хмурясь на свое отражение в зеркале.
— Ты вообще осознаешь, какая красивая? — спросил он, целуя мою шею.
Я фыркнула и понеслась в комнату, чтобы надеть туфли, а потом взяла Тревиса за руку, когда он повел меня к двери. Я остановилась, застегивая молнию на черной кожаной куртке, и собрала волосы в тугой пучок, готовясь к бурной поездке до дома его отца.
— Успокойся, Пташка. Там за столом будет сидеть всего лишь банда из нескольких парней.
— Я в первый раз увижу твоего отца и братьев… Всех сразу… И ты хочешь, чтобы я успокоилась?
-,сказала я, забираясь на мотоцикл позади него.
Он повернулся ко мне и поцеловал, касаясь щеки.
— Они полюбят тебя так же, как я.
Когда мы приехали, я распустила волосы и провела пальцами по ним несколько раз, прежде чем Тревис провел меня через дверь.
— Мой бог! Это же жопоголовый! — воскликнул один из парней.
Тревис кивнул один раз. Он пытался выглядеть раздраженным, но я видела, что он был взволнован встречей с братьями. Дом был старым с желтыми и коричневыми выцветшими обоями и жестким ковром различных оттенков коричневого. Мы прошли по коридору прямо в комнату с широко открытой дверью. По прихожей распространялся дым, а за круглым деревянным столом на несоответствующих ему стульях сидели его братья и отец.
— Эй-эй… Следи за языком при юной леди, — сказал его отец, и в такт его словам у него во рту раскачивалась сигара.
— Пташ, это мой отец — Джим Меддокс. Папа, это Пташка.
— Пташка? — переспросил Джим с удивленным выражением на лице.
— Эбби, — улыбнулась я, пожимая ему руку.
Тревис показал в сторону своих братьев.
— Трентон, Тейлор, Тайлер и Томас.
Они кивнули. Все, кроме Томаса, выглядели как более взрослая версия Тревиса: короткая стрижка, карие глаза, футболки, натянувшиеся под рельефной мускулатурой, и покрытые татуировками. На Томасе была белая рубашка и ослабленный галстук, глаза — орехово-зеленого цвета, а русые волосы были длиннее приблизительно на дюйм.
— А какая у Эбби фамилия? — спросил Джим.
— Абернати, — кивнула я.
— Приятно с тобой познакомиться, Эбби, — улыбаясь, сказал Томас.
— Действительно, приятно, — сказал Трент, одаривая меня озорным взглядом.
Джим дал затрещину своему сыну, и тот воскликнул.
— Что я такого сказал? — потер он затылок.
— Присаживайся, Эбби. Погляди, как мы забираем деньги Тревиса, — сказал один из близнецов. Я не могла сказать, какой именно; они были идентичными копиями друг друга, даже тату совпадали.
Комната пестрела старинными фотографиями соревнований в покер, легенд покера, позирующих с Джимом и, как я поняла, дедушкой Тревиса, и антикварными игральными картами, стоящими вдоль полок.
— Вы знали Стю Ангера?[8] — спросила я, указывая на пыльную фотографию. Прищуренные глаза Джима просияли.
— Ты знаешь, кто такой Стю Ангер?
Я кивнула.
— Мой папа тоже фанат.
Он встал и показал на соседнюю фотографию.
— А вон там Дойл Брансон[9].
Я улыбнулась.
— Мой отец однажды видел его игру. Он невероятный.
— Дедушка Трэва был профессионалом… Мы здесь серьезно относимся к покеру, — Джим улыбнулся.
Я села между Тревисом и одним из близнецов в то время, как Трентон посредственно тасовал колоду.
Парни выложили наличные, а Джим распределил фишки.
Трентон приподнял бровь.
— Хочешь сыграть, Эбби?
Я вежливо улыбнулась и покачала головой.
— Не думаю, что мне следует.
— Ты не знаешь, как? — спросил Джим.
Я не смогла сдержать улыбку. Джим выглядел таким серьезным, практически по-отечески. Я знала, какой ответ он ожидал, и мне очень не хотелось разочаровывать его.
Тревис поцеловал меня в лоб.
— Сыграй… Я научу тебя.
— Теперь можешь распрощаться со своими денежками и поцеловать их, Эбби, — рассмеялся Томас.
Я сжала губы и полезла в кошелек, доставая две банкноты по пятьдесят. Я протянула их Джиму и терпеливо подождала, пока он обменивал их на фишки. Губы Трентона растянулись в самодовольную улыбку, но я проигнорировала его.
— Я верю в преподавательские способности Тревиса, — сказала я.
Один из близнецов хлопнул в ладоши.
— Черт возьми, да! Сегодня вечером я разбогатею!
— Давайте на сей раз начнем с маленькой, — сказал Джим, бросая пятидолларовую фишку. Трентон раздал, и Тревис раскрыл веер карт передо мной.
— Ты когда-нибудь играла в карты?
— Было дело, — кивнула я.
— «Лови рыбку» не считается, Полианна, — сказал Трентон, глядя в свои карты.
— Заткни пасть, Трент, — сказал Тревис, взглянув на своего брата прежде, чем вернуться к моим картам.
— Тебе надо раздобыть более старшие карты, с последовательно идущими номерами, и если действительно повезет, то и одной масти.
В первую раздачу Тревис смотрел в мои карты, а я — в его. В основном я кивала и улыбалась, играя, когда мне говорили. Мы с Тревисом проиграли, и к концу первого раунда моя стопка фишек уменьшилась.
После того, как Томас раздал, чтобы начать второй раунд, я не позволила Тревису заглянуть в свои карты.
— Думаю, я разобралась, — сказала я.
— Ты уверена? — спросил он.
— Уверена, Малыш, — улыбнулась я.
Спустя три раздачи я обратно отыграла свои фишки и уничтожила сложенные фишки остальных парой тузов, старших и идущих по порядку.
— Вот дерьмо! — заскулил Трентон. — Новичкам везет, и это отстой!
— У тебя быстрая ученица, Трэв, — сказал Джим, двигая во рту сигару.
Тревис сделал большой глоток пива.
— Я горжусь тобой, Пташка!
Его глаза горели от возбуждения, а улыбка отличалась от той, что я видела раньше.
— Спасибо, — улыбнулась я.
— Кто не умеет, тот учит, — ухмыляясь, сказал Томас.