Брэди был по крайней меру на голову выше Трэвиса, и я сглотнула, когда увидела их лицом к лицу. Брэди был массивнее, в два раза шире Трэвиса и имел стальные мышцы. Я не видела выражения лица Трэва, но очевидно, что его соперник жаждал крови.
Адам прижался губами к моему уху.
— Ты, возможно, захочешь заткнуть свои ушки, детка.
Я прижала руки к обеим сторонам головы, и Адам протрубил в рог. Вместо атаки Трэвис отступил на несколько шагов назад. Брэди сделал выпад, но Трэвис уклонился вправо. Брэди сделал еще один, но Трэвис нырнул и обошел его с другой стороны.
— Что за черт? Это не бокс, Трэвис! — закричал Адам.
Трэвис послал удар в нос Брэди. После этого, шум в подвале стал оглушительным. Трэвис опустил хук слева на его челюсть, и я обхватила руками рот, когда Брэди попытался сделать еще несколько ударов, каждый из которых лупил воздух. Он упал около своей свиты, после того, как Трэвис заехал ему локтем в лицо. Я уже подумала, что все закончилось, но он, покачиваясь, встал. Бросок за броском, казалось, он уже не выдержит. Оба мужчины были покрыты потом, и я ахнула, когда Брэди опять промахнулся, попав кулаком по цементной колонне. Когда он сложился пополам, прижимая кулак к груди, Трэвис «вышел на охоту».
Он был неумолим, сперва ударив Брэди коленом по лицу, а затем, избивая его снова и снова, пока тот не споткнулся и не рухнул на землю. В зале зашумели с новой силой, когда Адам покинул наш уголок, чтобы кинуть красный платок на окровавленное лицо Брэди.
Трэвис исчез в волне фанатов, и я прижалась спиной к стенке, проталкиваясь к проходу, через который мы пришли. Дойдя до фонаря, я, наконец-то, смогла вздохнуть с облегчением. Я беспокоилась, чтобы меня не сбили с ног и не затоптали.
Мои глаза были прикованы к дверному проему, высматривая любые признаки толпы, ворвавшейся в маленькую комнату. Через несколько минут, не увидев Трэвиса, я приготовилась вернуться к окну. Учитывая количество людей, способных выбраться за раз, было не совсем безопасно бродить рядом.
Как только я вступила в темноту, на бетонном полу раздался хруст чьих-то шагов.
Это Трэвис в панике искал меня.
— Голубка!
— Я здесь! — крикнула я, устремившись к нему в объятия.
Трэвис посмотрел на меня и нахмурился.
— Ты чертовски меня напугала! Мне практически пришлось начать следующий бой, чтобы только вернуться к тебе… И вот, наконец, я пришел сюда, а ты исчезла!
— Я рада, что ты вернулся. Я не надеялась в темноте найти дорогу обратно.
Все беспокойство исчезло с его лица, и он широко улыбнулся.
— Кажется, ты проиграла пари.
Ввалился Адам, посмотрел на меня, а потом сердито глянул на Трэвиса.
— Нам нужно поговорить.
Трэвис подмигнул мне.
— Стой тут. Я скоро вернусь.
Они исчезли в темноте. Адам несколько раз повышал голос, но я не могла разобрать, что он говорит. Вернулся Трэвис, запихивая в карман пачку денег, и слегка улыбнулся.
— Тебе понадобится больше вещей.
— Ты действительно собираешься заставить меня остаться с тобой на месяц?
— А ты бы заставила меня остаться на месяц без секса?
Я засмеялась, зная, что так и сделала бы.
— Нам лучше заскочить в Морган, — просиял Трэвис.
— Будет интересно.
Проходя мимо, Адам сунул мне в ладонь мой выигрыш, и скрылся в рассеивающейся толпе. Трэвис приподнял брови.
— Ты делала ставку?
Я улыбнулась и пожала плечами.
— Думала, что должна испытать все по полной.
Он повел меня к окну, вылез и повернулся, чтобы помочь мне выбраться на свежий ночной воздух. В тени стрекотали сверчки, замолчав в тот момент, когда мы проходили мимо. Легкий ветерок колыхал листья японского офиопогона, растущего вдоль тротуара, напоминая мне о звуке океана, когда я стояла, не очень близко, чтобы услышать разбивающиеся волны. Было не слишком жарко и не слишком холодно, стояла прекрасная ночь.
— И все-таки, с какой стати, ты хочешь, чтобы я осталась с тобой? — спросила я.
Трэвис пожал плечами, засунув руки в карманы.
— Не знаю. Все лучше, когда ты рядом.
Тепло и нежность, которые я почувствовала от его слов, быстро испарились от вида красных пятен у него на майке.
— Фу. Ты весь в крови.
Трэвис с безразличием посмотрел вниз, а потом открыл дверь, показывая жестом, чтобы я проходила. Я пронеслась мимо Кары, которая, обложившись на кровати учебниками, занималась.
— Сегодня утром починили водонагреватели, — сказала она.
— Я слышала, — сказала я, роясь в своем шкафу.
— Привет, — сказал Трэвис Каре.
Лицо Кары перекосилось, когда она увидела потную и запачканную кровью одежду Трэвиса.
— Трэвис, это моя соседка по комнате — Кара Лин. Кара, это Трэвис Мэддокс.
— Приятно познакомиться, — сказала та, опустив очки на кончик носа. Она посмотрела на мои толстые сумки. — Ты съезжаешь?
— Нет. Проиграла пари.
Трэвис захохотал, хватая мои сумки.
— Готова?
— Ага. Как я все это довезу до твоей квартиры? Мы же на твоем мотоцикле.
Трэвис улыбнулся и достал мобильный. Он вынес мои вещи на улицу, и через минуту подъехал черный старомодный Чарджер Шепли.
С пассажирской стороны опустилось стекло, и высунулась голова Америки.
— Эй, цыпочка!
— Сама такая. В Моргане снова работают водонагреватели, ты все еще остаешься у Шепа?
Она подмигнула мне.
— Да, думаю, я останусь сегодня на ночь. Слышала, ты проиграла пари.
Прежде, чем я успела ответить, Трэвис захлопнул багажник. Когда Шеп рванул с места, Америка взвизгнула, упав назад. Мы подошли к его Харлею, и когда я обвила его руками, он положил свою руку на мою ладонь.
— Я рад, что ты пришла сегодня, Голубка. Никогда еще в моей жизни во время боя мне не было так весело.
Я уткнулась подбородком в его плечо и улыбнулась.
— Это потому, что ты пытался выиграть наше пари.
Он обернулся ко мне.
— Черт побери, да.
В его глазах не было веселья, он был серьезен и хотел, чтобы я это видела.
Я вскинула брови.
— Вот почему ты был сегодня не в духе? Потому что знал, что водонагреватели починили, и я вечером уеду?
Трэвис не ответил, а лишь улыбнулся, заводя мотоцикл. Поездка до квартиры оказалась нехарактерно медленной. На каждом красном сигнале светофора, Трэвис либо накрывал мои руки своими, либо клал ладонь на мое колено. Границы отношений между нами снова размылись, и я задалась вопросом, как же мы проживем вместе месяц и все не разрушим. Наши дружеские отношения так запутались, что я и представить себе такого не могла.
Когда мы приехали на стоянку, Чарджер Шепли стоял на своем обычном месте. Я встала перед лестницей.
— Ненавижу, когда они находятся дома уже какое-то время. Ощущение, будто мы собираемся им помешать.
— Привыкай. На ближайшие четыре недели это и твоя квартира, — Трэвис улыбнулся и повернулся ко мне спиной. — Запрыгивай.
— Что? — улыбнулась я.
— Давай, я донесу тебя наверх.
Я захихикала и запрыгнула ему на спину, переплела пальцы у него на груди, когда он побежал вверх по ступеням. Америка открыла дверь прежде, чем мы поднялись, и улыбнулась.
— Вы только посмотрите на них. Если бы я не знала лучше…
— Мер, прекрати, — с дивана сказал Шепли.
Америка улыбнулась, будто сказала лишнее, и широко распахнула дверь, чтобы мы смогли протиснуться. Трэвис плюхнулся в глубокое кресло. Я завизжала, когда он навалился на меня.
— Ты ужасно веселый сегодня вечером, Трэв. Что случилось? — спросила Америка. Я высунулась из-за спины Трэвиса, чтобы увидеть его лицо. Я никогда не видела его таким довольным.
— Я просто выиграл чертовски большую сумму денег, Мер. В два раза больше, чем думал. Так с чего мне не быть счастливым?
Америка ухмыльнулась.
— Нет, тут что-то еще, — сказала она, глядя на то, как Трэвис погладил рукой мое бедро.
Она была права, он был другим. Складывалось впечатление, что вокруг него витает спокойствие, как будто какая-то удовлетворенность поселилось в его душе.
— Мер, — обратился с намеком к ней Шепли.
— Хорошо, давайте поговорим о чем-то другом. Разве Паркер не пригласил тебя на вечеринку Сиг Тау на этих выходных, Эбби?
Улыбка Трэвиса испарилась, и он повернулся ко мне, ожидая ответа.
— Эм… да. Разве мы идем не все вместе?
— Я буду там, — сказал Шепли, отвлекаясь на телевизор.
— А это значит, что я тоже иду, — улыбнулась Америка и выжидающе перевела взгляд на Трэва. Он с мгновение смотрел на меня, а затем легонько пнул ногой.
— Он собирается за тобой заехать или как?
— Нет, он просто рассказал мне о вечеринке.
Губы Америки растянулись в озорной улыбке, она чуть не подпрыгивала от нетерпения.
— Тем не менее, он сказал, что встретится там с тобой. Он действительно милый.
Трэвис с раздражением посмотрел на мою подругу, а затем обратился ко мне:
— Ты пойдешь?
— Я пообещала ему, — я пожала плечами. — А ты?
— Ага, — подтвердил он без всяких сомнений.
Шепли обратил внимание на брата.
— На прошлой неделе ты говорил, что не пойдешь.
— Я передумал, Шеп, в чем проблема?
— Да ни в чем, — проворчал он и пошел в свою комнату.
Америка нахмурилась, глядя на Трэва.
— Ты знаешь, в чем проблема, — сказала она. — Почему бы тебе не перестать сводить его с ума и просто смирится.
Она последовала за Шепли в его комнату, и за закрытой дверью послышался тихий шепот.
— Что ж, я рада, что все остальные теперь знают, — сказала я.
Трэвис встал.
— Я собираюсь быстренько принять душ.
— С ними что-то происходит? — спросила я.
— Нет, он — просто параноик.
— Это из-за нас, — догадалась я.
Глаза Трэвиса зажглись, и он кивнул.
— Что? — спросила я, подозрительно глядя на него.
— Ты права. Это из-за нас. Не засыпай, хорошо? Мне нужно кое о чем с тобой поговорить.
Он сделал несколько шагов назад и скрылся за дверью ванной. Я накручивала на палец волосы, размышляя над тем, как он подчеркнул слово «нас», и выражением его лица, когда он говорил это. Интересно, были ли вообще границы, и неужели только я считаю нас с Трэвисом просто друзьями.