— Ну, пожалуйста, Эбби?
— Не смотри на меня так! — пожаловалась я. — Трэвис не хочет идти, я тоже… нам будет скучно.
Трэвис скрестил руки на груди и прислонился к раковине.
— Я не говорил, что не хочу идти. Думаю, было бы весело, если бы мы пошли вчетвером, — пожал он плечами.
Все посмотрели на меня, и я отпрянула.
— Почему бы нам не потусоваться здесь?
Америка надулась, и Шепли наклонился вперед.
— Потому что мне нужно идти туда, Эбби. Я первокурсник; я должен убедиться, что все проходит гладко, что у каждого в руке есть бутылка пива, и прочая чепуха.
Трэвис пересек кухню и обнял меня за плечи, притягивая к себе.
— Ну, Голубка. Пойдешь со мной?
Я посмотрела на Америку, потом на Шепли, и, наконец, на Трэвиса.
— Да, — вздохнула я.
Америка завизжала и обняла меня, а затем я почувствовала руку Шепли на своей спине.
— Спасибо, Эбби, — сказал он.
Глава 3Удар ниже пояса
Финч сделал еще одну затяжку и пустил дым тонкими струйками из носа. Я подставила лицо к солнцу, а он, тем временем, потчевал меня историями о недавних танцах, пьянках и об очень настойчивом новом друге.
— Если он тебя постоянно преследует, почему ты позволяешь ему покупать тебе напитки? — я засмеялась.
— Все просто, Эбби. Я на мели.
Я снова засмеялась. Финч толкнул меня локтем в бок, когда увидел, что к нам подходит Трэвис.
— Привет, Трэвис, — быстро проговорил Финч, подмигивая мне.
— Финч, — он кивнул головой и повертел ключами. — Я иду домой, Голубка. Тебя подбросить?
— Я только собиралась пойти в общежитие, — сказала я, улыбаясь ему сквозь очки.
— Ты сегодня не останешься у меня? — спросил он, его лицо выражало удивление и разочарование.
— Нет, остаюсь. Мне просто надо забрать несколько вещей, которые я забыла.
— Например?
— Ну, мою бритву, для начала. Тебе какое дело?
— Да, тебе как раз пора побрить свои ноги. Они мне все ноги исцарапали, — сказал он, ехидно улыбаясь.
Финч вылупился и бросил быстрый взгляд в мою сторону. Я сгримасничала.
— Вот так и появляются сплетни! Я посмотрела на Финча и покачала головой. — Я сплю в его кровати… просто сплю.
— Конечно, — сказал Финч с самодовольной улыбкой на лице.
Я дала «пять» Финчу перед тем как открыть дверь и подняться по лестнице. К тому моменту, когда я поднялась на второй этаж, Трэвис уже был рядом со мной.
— Ну, не злись. Я просто шутил.
— Все и так уже думают, что мы спим вместе. А ты все усложняешь.
— Какая разница, что они думают?
— Есть разница, Трэвис! Есть!
Я толкнула дверь, впихнула вещи в маленькую сумку и вылетела из комнаты. За мной хвостом следовал Трэвис. Он усмехнулся, когда взял у меня сумку, и я взглянула на него.
— Это не смешно. Ты хочешь, чтобы весь колледж считал меня одной из твоих шлюх?
Трэвис нахмурился.
— Никто так не думает. А если и так, то пусть они надеются, что я не услышу этого.
Он придержал для меня дверь, я прошла и резко остановилась перед ним.
— Эй, полегче! — произнес он, врезавшись в меня. Я повернулась.
— О, мой Бог! Вероятно, народ думает, что мы вместе, и ты бесстыдно продолжаешь вести… свой образ жизни. Я, должно быть, выгляжу жалкой! — произнесла я, начав осознавать то, что произнесла. — Думаю, что больше не должна оставаться с тобой. Некоторое время мы должны держаться подальше друг от друга.
Я забрала у него свою сумку, но он потянул ее назад.
— Никто не думает, что мы вместе, Голубка. Тебе не нужно переставать разговаривать со мной, чтобы это доказать.
Мы занялись перетягиванием ремешка сумки, и когда он отказался отпустить, я громко прорычала в отчаянии.
— У тебя когда-нибудь была девушка, которая была просто другом, которая задерживалась с тобой надолго? Ты когда-нибудь отвозил девушек в школу и забирал их оттуда? Ты обедал с ними каждый день? Никто не знает, что думать о нас, даже когда мы говорим им!
Он подошел к стоянке, держа меня, как заложницу.
— Я исправлю это, ладно? Я не хочу, чтобы кто-то думал хуже о тебе, потому что ты со мной, — сказал он с обеспокоенным выражением лица. Его взгляд оживился, и он улыбнулся. — Позволь мне сделать это для тебя. Почему бы нам не посетить «Голландца» сегодня вечером?
— Это же бар для байкеров, — усмехнулась я, глядя, как он привязывает мою сумку к мотоциклу.
— Ладно, тогда давай пойдем в клуб. Сходим поужинать, а затем мы можем пойти в Красную Дверь. Я угощаю.
— Как ужин и клуб исправят проблему? Когда люди видят нас вместе, становится только хуже.
Он оседлал свой байк.
— Подумай об этом. Я, пьяный, в комнате полной полураздетых женщин? Не пройдет много времени, прежде чем люди сообразят, что мы не пара.
— И что, по-твоему, я должна сделать? Отвезти парня из бара домой, чтобы что-то доказать?
— Я не говорил этого. Не надо увлекаться, — сказал он, нахмурившись.
Я закатила глаза и забралась на сиденье, обхватив его руками за талию.
— Какая-нибудь случайная девушка поедет вместе с нами домой из бара? Вот как ты собираешься помочь мне?
— Не ревнуешь ли ты, а, Голубка?
— Ревную к кому? К какой-то дуре с венерическими заболеваниями, которую ты собираешься выставить утром?
Трэвис рассмеялся, а затем завел свой Харлей. Он несся к своей квартире, дважды превысив скорость, и я закрыла глаза, чтобы не видеть деревья и машины, которые мы оставляли позади.
После того как я слезла с него байка, я ударила его в плечо.
— Ты забыл, что я с тобой? Ты пытался меня убить?
— Трудно забыть, что ты позади меня, когда твои бедра выжимают всю жизнь из меня, — от следующей мысли он ухмыльнулся. — На самом деле, я не могу придумать лучший способ, чтобы умереть.
— С тобой определенно что-то не так.
Мы едва успели зайти, когда Америка выбралась из комнаты Шепли.
— Мы думаем собраться погулять сегодня вечером. Вы, ребята, в деле?
Я посмотрела на Трэвиса и усмехнулась.
— Мы собираемся посетить суши — бар, прежде чем пойдем в «Красную дверь».
Америка заулыбалась от уха до уха.
— Шеп! — крикнула она, рванув в ванную. — Мы сегодня идем гулять.
Я оказалась последней в душе, поэтому Шепли, Америка и Трэвис нетерпеливо стояли у двери, когда я вышла из ванной в черном платье и ярко — розовых туфлях на каблуках.
Америка присвистнула.
— С ума сойти!
Я довольно улыбнулась, и Трэвис протянул руку.
— Хорошенькие ножки.
— Я упоминала, что это все волшебная бритва?
— Не думаю, что дело в бритве, — улыбнулся он, пропуская меня в дверь.
В суши-баре мы были слишком шумными и надоедливыми и уже изрядно выпили прежде, чем направиться в Красную Дверь. Шепли приехал на стоянку, где ему потребовалось время, чтобы найти свободное место.
— Шеп, желательно, чтобы до конца вечера мы припарковались, — пробормотала Америка.
— Эй, мне нужно найти широкое место. Я не хочу, чтобы какой-нибудь пьяный идиот поцарапал мне машину.
Когда мы припарковались, Трэвис откинул сиденье вперед и помог мне выбраться.
— Я хотел спросить о ваших удостоверениях личности. Они безупречны. Вы же не здесь их получали.
— Ага, они у нас уже какое-то время. Было нужно… в Уичито, — сказала я.
— Нужно? — переспросил Трэвис.
— Хорошо, когда у тебя есть связи, — сказала Америка. Она икнула и, захихикав, прикрыла рот рукой.
— Боже мой, женщина, — сказал Шепли, придерживая Америку за руку, когда та неуклюже ступила на гравий. — Думаю, тебе уже хватит на сегодня.
Трэвис поморщился.
— О чем ты говоришь, Мер? Какие связи?
— У Эбби есть несколько старых друзей, которые…
— Они подделывают удостоверения личности, Трэв, — перебила я. — Ты должен знать правильных людей, если хочешь, чтобы они сделали все правильно, верно?
Америка намеренно отвернулась от Трэвиса, и я стала ждать.
— Верно, — сказал он, протягивая свою руку к моей. Я схватила три его пальца и улыбнулась, зная по выражению его лица, что он доволен ответом.
— Мне нужно еще выпить! — сказала я, попытавшись сменить тему во второй раз.
— Пей! — крикнула Америка. Шепли закатил глаза. — О, да. Это то, что тебе нужно, еще выпить.
Оказавшись внутри, Америка сразу же вытащила меня на танцпол. Ее светлые волосы были повсюду, и я засмеялась, когда она сделала утиное лицо, начав двигаться под музыку. Когда песня закончилась, мы присоединились к парням у бара. Излишне сладострастная, платиновая блондинка уже была около Трэвиса, и лицо Америки сморщилось в отвращении.
— И так будет всю ночь, Мер. Просто игнорируй их, — сказал Шепли, кивая в сторону небольшой группы девушек, стоявших в нескольких метрах оттуда. Они смотрели на блондинку, ожидая своей очереди.
— Это выглядит, будто из Вегаса вырвалась стая стервятников, — глумливо сказала Америка.
Трэвис зажег сигарету, заказав еще два пива, и блондинка, закусив пухлую блестящую губу, улыбнулась. Бармен откупорил бутылки и пустил их по стойке в сторону Трэвиса. Блондинка взяла одну из бутылок с пивом, но он забрал ее у нее.
— Хмм… Это не тебе, — сказал он ей, протягивая бутылку мне.
Моей первоначальной мыслью было выкинуть бутылку в мусорное ведро, но девушка выглядела такой обиженной, что я улыбнулась и взяла выпивку. Она ушла в гневе, и я усмехнулась, что Трэвис, казалось, не обратил на это внимания.
— Как будто я хотел купить пиво какой-то курице у бара, — сказал он, качая головой. Я подняла свое пиво, и на его лице появилась полуулыбка. — Ты — другое дело.
Я чокнулась с ним бутылкой.
— За единственную девушку, с которой не хочет переспать парень без принципов, сказала я, сделав глоток.
— Ты серьезно? — спросил он, потянув бутылку из моего рта. Когда я не отказалась от своих слов, он наклонился ко мне. — Во-первых… у меня есть принципы. Я никогда не буду с уродливой женщиной. Никогда. Во-вторых, я хочу переспать с тобой. Я думал, как затащить тебя на свой диван пятьюдесятью разными способами, но не сделал этого потому, что я не представляю тебя больше в этой роли. Не то что бы, ты меня больше не привлекала, просто я думаю, что ты лучше этого.